Пленница викинга: вперёд в прошлое

-Я могу поинтересоваться, почему вы вообще решили, что моя фамилия -Ларссон? – Стина сделала глоток эля и выжидающе уставилась на гостью. Вива даже не знала, с чего ей начать. Мысли путались, а ощущение неловкости росло с каждой секундой. -Я даже не знаю, с чего мне начать…, - честно призналась Вивьена, взглянув на собеседницу. -Начинайте, как считаете нужным, - спокойно ответила Ханссон. -Я ищу свою мать, Симону Ларссон, - начала девушка. -Вернее, до того, как она стала Ларссон, она жила на острове Берсерк, а после, насколько мне известно, ее удочерила семья, которая проживала в этом доме. Я даже подумала, что возможно ваша бабушка имела какое-то отношение к моей семье. Но сейчас я в полном недоумении. -А мне все понятно, - произнесла Стина, улыбаясь. -Признаться честно, фамилия Ларссон показалась мне очень знакомой, но я все не могла понять, откуда ее знаю. А теперь я вспомнила. Дело в том, что я пару лет назад купила дом у женщины, которую зовут Фрида Ларссон. Насколько мне известно, она давно переехала из этого дома в другой, но продавала его. Пока не появилась я и не купила. Вивьена оживилась. Краска, залившая все ее лицо, стала потихоньку сходить, а глаза заинтересованно блеснули. -Вы случайно не помните, куда она переехала? -Тебе повезло, потому что я помню, - ответила Стина, поднимаясь и призывая девушку следовать за ней. -В этом доме есть одна комната, которую я еще не успела убрать. Туда я скинула все вещи, принадлежавшие прошлым хозяевам. Думаю, что для Фриды в них нет никакой ценности, но может быть ты найдешь там что-то, что тебе будет интересно. А я пока запишу на листе пергамента примерный адрес. Вивьена была поражена богатству этого дома. Конечно, Берсерки жили размашистее, но такое огромное здание очень выделялось среди маленьких домиков остальных викингов. Хеддок несколько раз чихнула, так как чем дальше и выше они уходили от кухни, тем более пыльно и грязно становилось вокруг. -Прости, я часто в разъездах, а моя бабушка уже не в состоянии убирать такую огромную территорию. Да и на ремонт я еще не накопила, - с грустью в голосе произнесла Стина. Виве было очень интересно, для чего девушке, которая без ума от растений, такой огромный дом. Но потом она подумала, что все это ради удобного расположения на острове Берг и отличного сада. -Вот, мы пришли, - Стина открыла огромную дверь, и Хеддок вошла в темную маленькую комнатку, больше похожую на погреб. Света, лившегося из одного крошечного оконца, было совсем недостаточно. Вивьена снова чихнула, а Ханссон, виновато улыбнувшись, куда-то ушла, оставляя гостью одну. -Что ж, Вивьена Хеддок, - сказала себе девушка, осторожно продвинувшись на середину комнаты, -ты сама напросилась. Все вещи были разделены на три небольшие кучки, и Вива искренне удивилась, почему хозяйка дома их еще не выбросила. Видимо, просто не успела. Девушка направилась в угол комнаты, где на полу валялись несколько старомодных викингских платьев. Одно из них было красивого цвета морской волны, но слегка порвано сбоку. «А что, если одно из платьев принадлежало маме?» - подумалось Вивьене. Другая кучка состояла из пары сломанных табуретов и нескольких деревянных блюд. Брезгливо оглянув ее и не найдя для себя ничего интересного, девушка повернулась к третьей кучке. Она состояла из небольшого кувшина, стоявшего на чем-то, напоминающем очень маленький стол, накрытый тканью. Вива убрала сосуд и стянула холстину, под которой оказался небольшой сундучок. Хеддок попыталась его открыть, но у нее ничего не вышло. Он был закрыт. Девушка внимательно осмотрела материю в поисках ключа, но так ничего и не нашла. Тогда она вернулась к предыдущему хламу и, не обращая внимание на грязь, внимательно осмотрела все, но безрезультатно. -Я написала, - на пороге появилась Стина, и Вива аж дернулась от неожиданности. -Ты что-то нашла? -Вроде бы ничего ценного. Только какой-то сундук. Вы не знаете, что там? -Нет, - ответила Ханссон, -но я нашла его на чердаке. Может, там есть ключ? Стина протянула гостье записку, в которой было написано: «Остров Бергмион, небольшой дом на северном берегу. Фрида Ларссон». -Спасибо, - Вива ни разу не слышала об острове Бергмион и судорожно соображала, насколько далеко ей теперь придется отправиться, чтобы узнать правду. Когда они взобрались на чердак, Хеддок заметила, что он слегка напоминал спальню. Старая кровать стояла в углу темной комнаты, голые стены и низкий потолок давили на девушку, создавая очень мрачную и отчаянную атмосферу. Вивьена оглянулась вокруг, но глаз так ни за что и не зацепился. Тогда она встала на колени и решила посмотреть под кроватью. Почти в полной темноте увидеть что-то было практически невозможно, поэтому Хеддок действовала на ощупь. Сначала она чувствовала только слегка неровный деревянный пол и уже расстроилась, но тут ее ладонь нащупала слегка поднятый кусок доски. Собрав всю силу воли и подавив брезгливость, девушка запустила руку в отверстие и, порыскав в нем рукой, не нашла ничего, кроме тонны паутины. -Ну что? – спросила взволованная Стина, когда Вива спускалась с чердака. Хеддок пожала плечами, давая понять, что все безрезультатно. -Может, его можно попробовать вскрыть без ключа? Наверняка есть какие-нибудь другие способы. -Наверное. Вы разрешите взять мне его с собой? -Конечно, - Стина улыбнулась. -Я все равно собиралась его выбросить. Возможно, там есть что-то ценное.

***

-Ну давай, ну открывайся же! – Вива в сотый раз пыталась открыть сундучок, надеясь, что замок от старости может стать более податливым и открыться. Без сил она упала на кровать и закрыла глаза. Вдох-выдох. -К тебе можно? – Бринхилд появилась на пороге, слегка приоткрыв дверь. -Да, конечно, - ответила Вива, поднимаясь, -Какие-то новости? -Так как мне срочно нужно было бежать на работу, я не успела у тебя спросить, что ты узнала. Поделишься? -Да. В этом доме живут уже не Ларссоны, но раньше они там жили. По крайней мере одна женщина, Фрида Ларссон, точно. Теперь она проживает на острове Бергмион. Это далеко отсюда? -Нет, полдня на лодке. Думаю, что мы в ближайшее время даже сможем туда съездить, - ответила Бри. -Хоть какая-то хорошая новость за сегодня, - искренне обрадовалась девушка. -Что-нибудь еще? -Да. Я нашла в доме сундучок, который, как рассказывает Стина, принадлежал прошлым хозяевам. Но у меня нет ключа, и я не знаю, как его открыть. -И поэтому ты такая расстроенная? – Бринхилд указала на сундучок. -Можно мне? Мой брат отлично разбирается в подобных замках. Дай нам пятнадцать минут, и мы вскроем его. Вивьена подпрыгнула, радуясь возможной победе. Она не могла спокойно сидеть, топчась на месте и думая о том, что же готовит ей то, что лежит внутри этого сундука. После мучительных десяти минут в комнату вернулась Бринхилд. На ее лице отчетливо читалось счастье. -Роланд сделал все, что смог и…смотри! – Бри протянула девушке приоткрытый сундучок. -Я оставлю тебе одну. Думаю, тебе нужно время. Когда Бри удалилась, Вива еще несколько минут буравила предмет взглядом, будто бы заклиная его на что-то. Резко открыв сундучок, она, наконец, увидела, что он скрывал. На дне лежали несколько листов, скрепленных деревяшками, обтянутыми кожей. С виду это напоминало альбом или самодельную книгу. Осторожно взяв находку в руки, девушка положила ее к себе на колени. На первом листе корявым почерком было написано следующее: «Симона Ларссон. Зима» У Вивы перехватило дыхание. Чтобы это ни было, это принадлежало ее матери. Следующий пергамент был почти полностью исписан. Вивьена, готовая ко всему, принялась за чтение. «Сегодня мне одиннадцать. Я уже полгода живу в приемной семье, и мне здесь абсолютно не нравится. Все, что мы с Фридой делаем, шьем платья. Я устала и сказала, что сегодня не хочу ничего делать, но Хенрика заставила меня дошить заказ, а после меня закрыли на чердаке в качестве наказания. Здесь очень темно и сыро, но я нашла несколько листов под кроватью и маленький сундук с ключом, поэтому решила писать каждый день рождения. Возможно, когда я стану более послушной, я даже смогу получить подарок, а не проводить остаток дня на чердаке. Фрида подарила мне рисунок, но у меня его отобрали. Я очень расстроилась, но больше расстроилась сама Фрида, поэтому, когда я выйду отсюда, мне придется ее успокаивать. Главное, чтобы они покормили ее ужином, потому что они могут наказать ее. Они очень любят ее, намного сильнее, чем меня, но они могут наказать и ее. Я очень скучаю по Ханне, она всегда дарила мне подарки на мой день рождения. Я думала, что когда у тебя появляется семья, то ты становишься счастливее. Но я стала жить намного хуже, и мне очень хотелось бы, чтобы меня вообще никто никогда не забирал.» Нижний край пергамента был слегка набухшим в нескольких местах, будто бы от слез. «Так вот, кто такая Фрида» - подумалось Виве, -«Это ее сводная сестра!» Она стала читать дальше. «Сегодня мне двенадцать. Я опять оказалась наказанной. С утра Фрида решила сделать мне сюрприз и сшила красивую повязку на платье. Когда Хенрика об этом узнала, я очень хотела, чтобы Фриду не наказали, поэтому сказала, что это сделала я. Эти люди очень долго ругались на меня и говорили мне, что я воровка и неблагодарная девка, а после обещали мне в три раза больше работы на неделю, чем обычно. От шитья у меня уже очень болят пальцы. Хенрика посадила меня на чердак, предварительно кинув мне, как яку, одну лепешку на пол. Как хорошо, что Фрида регулярно убиралась во всем доме, и пол здесь был чистый. Мне пришлось хорошо спрятать сундучок с дневником, чтобы никто его не нашел. Мне это удалось. Я все больше скучаю по Ханне и очень хотела бы отправить ей письмо, но мне говорят, что я ужасно себя веду, поэтому я не могу никому написать. Очень обидно, ведь я просто ругаюсь на несправедливость, а не веду себя плохо. Но я решила весь этот год вести себя наилучшим образом. Может, тогда мне разрешат написать Ханне». «Сегодня мне тринадцать. Фрида оставила попытки что-то мне дарить, так как от этого всем было только хуже. Весь день я убирала дом, шила, готовила, делала все, что хозяевам нужно было, а они даже не вспомнили обо мне и о том, что у меня день рождения, либо делая вид, что они забыли, либо действительно забыв. К концу дня я подошла к Хенрике и скромно постаралась напомнить, потому что очень хотела отдохнуть. Но та взбесилась, вновь назвала меня неблагодарной, и теперь я снова сижу на чердаке и пишу эти строки, потому что мне некому излить душу.» «Сегодня мне четырнадцать. Сегодня Фрида поздравила меня, прошептав «с днем рождения» на ушко, чтобы никто не услышал. Я была очень рада, что она помнит, потому что даже я уже забыла, что у меня праздник. День начался с генеральной уборки, и я нашла у себя под кроватью тщательно спрятанное письмо Ханне. Зная, что у меня не получится его отправить, я выбросила его. Это было тяжело, но мне нужно было расстаться с прошлым. В остальном, я делала тоже, что и раньше: убирала и шила, периодически выполняя новые задания хозяев. Принимать в доме гостей и притворяться счастливыми дочками нам становилось все тяжелее, а мои руки уже перестали что-либо чувствовать. Мне кажется, что больше я выдержать не смогу.» «Сегодня мне пятнадцать. Я очень удивилась, когда нашла у себя на кровати скромное и на скорую руку шитое, но новое платье. А еще больше я удивилась, когда увидела такое же, только другого цвета, на кровати Фриды. Значит, это не подарок, а Хенрика наконец-то решила одеть нас по-человечески, так как из прошлых платьев мы выросли. Очень мило с ее стороны, но более милым поступком было бы наше убийство, а не содержание в подобных условиях. Я очень часто думала, почему меня удочерило именно семейство Ларссон, которым нужны были не дети, а рабы, а не какие-нибудь добрые викинги. Я уже всерьез готова сбежать отсюда, но Фрида останавливает меня, что-то бормоча про наследство. Она вечно думает о деньгах. А я не хочу так жить. Да и не смогу спокойно спать в стенах этого дома, вспоминая все то, что он со мной сделал. Я ненавижу эту семью.» «Сегодня мне шестнадцать. Я пробралась на чердак, когда Фрида уже спала, чтобы не отвечать на ее вопросы. Я очень люблю ее, но нам придется идти разными дорогами, и не я так решила. Я окончательно поняла, что хочу убежать, и в моей голове уже созрел план, как я могу это сделать. Я звала Фриду с собой, но в ответ получала лишь непонятное мычание, и до меня дошло, что она остается. -Потерпи немного, Симона. Вот увидишь, они стареют и скоро умрут, а мы заживем с тобой на полную. И больше никаких платьев. Вот, что она мне сказала. Слово в слово. И я не могла поверить, что она говорит серьезно. Я устала ждать. Я не могу жить в вечном страхе. Сегодня мне уже шестнадцать лет, я хочу устроиться на работу и создать семью, где я буду главной, где мне никто не будет указывать, что я должна и не должна делать, где меня будут любить. Я решилась. Спасибо, что слу…» Запись была прервана, и Вива, с шоком осознавая и переваривая все, что свалилось на ее мать в подростковом возрасте, гадала, что заставило Симону прервать текст. Она смогла увидеть жизнь матери изнутри, узнать те воспоминания, которые всегда были для нее закрыты. После всего, что девушка прочла, дом, в котором жила Стина, казался ей ужасным местом, больше похожим на тюрьму. -Я должна поговорить с Фридой, - заключила девушка, помещая находку обратно в сундучок.