Нет лекарства

Майкл был романтичным подростком шестнадцати лет, с мягкими рыжими вихрами волос, зелёно-голубыми глазами, острым личиком, и угловатым телом. Как и большинство подростков, его мучали прыщи, отсутствие девушки и проблемы с учёбой, но к удивлению не такие большие, как у его сверстников. В общем, можно было сказать, что он почти не отличался от своих ровестников, если бы не одно но. Он был влюблён в своего учителя истории и очень боялся, что об этом узнают одноклассники, ведь после этого его в лучшем случае обсмеют, а в худшем — изобьют, потому что мало того, что он влюбился в учителя, так он ещё и мужчина, минимум на 10 лет старше его самого. Майкл прекрасно знал, что эта любовь больная и невозможная, и ему нечего рассчитывать на взаимность. Но он всё равно подогревал огонёк этой влюблённости, постоянно думая о учителе, всегда делая домашнее задание по его предмету, и даже сочиняя песни. Он с самого детства умел играть на гитаре и в радостью выступал на сцене школы, распевая песни известных исполнителей. И для любимого учителя начал сочинять стихи, складывая красивые слова, чтобы рассказать о своей любви, но жаль, что тот никогда не узнает кому были посвящены сентиментальные тексты, если вообще их услышит… Майкл одновременно боялся и желал, чтобы учитель услышал его пение, его голос и его песни. Возможно ему не понравится, но так он хотя бы не будет мучаться от неопределённости. Он терпеть не мог таких моментов, когда нужно было что-то ждать, и всегда шёл вперёд, не оставляя за собой сожалений о том, что чего-то не сделал. «Буду ли я сожалеть о своей любви после?» В этот день (как и во все остальные), он после школы пошёл к другу домой, чтобы по-быстрому сделать домашнее задание, а потом тренироваться играть вместе. Майкл играл на гитаре, а его друг — Бен, играл на клавишных. Они пытались создать свою группу, тем более это было довольно популярным хобби в то время. И они решил попробовать, по инициативе Майкла, который искал любой способ тайно сообщить о своей любви, ищущей выход из сердца, что полюбило серьёзно в первый раз. И ведь нередко бывает так, что любовь не взаимна. И он прекрасно об этом знал. «Знал и всё равно полюбил, заразился любовной лихорадкой, от которой нет никаких лекарств кроме времени» Пока он шёл, в его голове всплывали строчки из последних песен, написанных им, и строки из песен, которые ему больше всего нравятся. Постоянно, если он был ничем не занят, он подбирал рифмы к словам в своих текстах, рифмы к красивым голубым глазам, светлой коже, веснушкам. Сравнивал их со всем, что приходило в голову, чувствуя, что серьёзно и тяжело болен. А лекарства от любви ещё никто не придумал, поэтому ему оставалось только смириться с этим и иногда принимать обезболивающее в виде коротких уроков его любимого учителя, а ещё посвящать песни своей смертельной болезни и молиться на свою больную любовь. «Неужели мне не суждено хоть раз коснуться его лица, чтобы удостовериться, что его кожа такая же нежная, какой её представляю я?» Только Бен был в курсе его болезни и иногда облегчал боль своими рассказами о том, как сам переболел любовной лихорадкой. Но в его случае всё закончилось хорошо и он сейчас встречался с девушкой, о которой грезил несколько месяцев, ещё до встречи с Фассбендером. По его мнению, парень был слишком мечтательным и почти всегда находился наполовину в каком-то своём мире, имея туманные представления о настоящем. «Была ли моя любовь настоящей, или я выдумал себе свой идеал и свою болезнь?» Музыка, которую они создавали, была ничем не примечательной, но слова для неё были написаны искренне любящей душой, сердце которой полюбило в первый и последний раз, так сильно и такой чистой любовью, какой никогда больше не будет. «Если бы я знал о том, что мне предстоит, смог ли я решиться на этот безумный шаг?» В день, когда он впервые увидел его, Майкл даже не обратил внимания сначала. Новый учитель, которые и так сменялись как перчатки, как привыкли, так и отвыкнут, если он не исчезнет раньше. Но на следующий день, увидев его возле окна, он почувствовал что-то в груди. Стало так щекотно и захотелось смеяться, и в то же время, кольнуло в носу и захотелось плакать. Тогда он и заболел, без возможности вылечиться. Он знал на что шёл, когда заходил в кабинет во все последующие разы, и всё равно шёл, каждый урок мечтательно улыбаясь учителю и ожидая, когда их взгляды пересекутся, чтобы увидеть как отражается он сам в его глазах, ведь говорят, что глаза зеркало души. «Но его глаза это два глубоких озера и я в них безвозвратно утонул… Как же мне выплыть на поверхность, чтобы хотя бы глотнуть воздуха?» Так долго он скрытно лелеял свою любовь, пока не наступил тот день, который он так долго ждал. Окончание школы, которые почти все ждали с нетерпением и все по разным причинам, в том числе и Фассбендер. Он ждал выступления в конце вечеринки, которую закатили радостные выпускники, чтобы рассказать о своей привязанности, пусть никто и не поймёт кому посвящена эта песня о невзаимной любви. Кому посвящены эти слова полные восхищения и скрытой боли от невозможности отношений. «Затённая боль наполнила меня с самого начала, а сегодня я избавлюсь от неё…» Когда наступил тот самый момент, Майкл вышел на сцену, обхватив гриф гитары как шею любимой, и остановился возле микрофона. Бен встал позади него и на секунду прижал ладонь к его плечу, затем убрав на клавиши своего инструмента. Зал затих, а Майкл выискивал глазами любимый силуэт, наткнувшись на него посреди толпы. Встретившись с любимыми глазами взглядом, он закрыл глаза и улыбнулся. А потом с его губ сорвались первые слова и, не задерживаясь, все остальные: «На улице темно, а я под твоими окнами, Стою, пытаюсь углядеть твой силуэт Любовь мелькнула между нами искрами, Которые осветили для меня твой портрет. Возможно я уже поздно, Но мои чувства не могут ждать. У меня нет желания спать, И жить не могу, зная, что мы не вдвоём. Штора дрожит от ветра, или это твоя рука? Когда же мы наконец поймём, Что любовь это не детская ерунда? И сможем полюбить, как не любили никого и никогда. Под окнами сижу, жду тебя, Твоего голоса, который позовёт меня домой. А потом вспоминаю, что это лишь мечты, И нечего мне ждать ответа на свою любовь. Взаимности никак мне не добиться, Может это и невозможно, Но я не переставая верю, Что когда-то у нас выйдет что-то. Не хочу думать о разнице в возрасте, Не хочу вспоминать о слове «невозможно», Хочу верить, что всё получится, И любовь всем возрастам покорна…» Майкл опустил голову, а его щеку разрезал почти прозрачный след от слезы. «И я хочу любить тебя, Джеймс…»