Когда вкусно - тогда вкусно

      Выйдя из поезда, Гермиона сразу увидела свою маму. Маму, которую девушка не видела полтора года. Маму, которая в прошлом жила в Австралии. Маму, которая в прошлом совершенно не помнила о своей дочери. Маму, которая через какое-то время снова забудет о существовании Гермионы.       Девушку очень смутило то, что её мать была без папы, но мало ли что могло у них произойти… Может, на работе задержали или ещё что-то. Гермиона подошла и крепко обняла ее. Как же давно они не виделись!       Разглядывая мать, девушка неожиданно заметила, как сильно она изменилась.       Сегодня она была в брюках и блузке, хотя раньше носила только платья. В её волосах добавилось седых прядей, и они были распущены. Но раньше-то её мама всегда что-нибудь да заплетала! А самое главное — это то, что она больше не улыбалась. Это было самым странным и даже пугающим. Раньше, стоило только посмотреть на неё, сразу в глаза бросалась её улыбка: такая добрая, искренняя и приветливая. Теперь на её исхудавшем лице появились заметные морщины, которые она даже не пыталась скрыть. Когда Гермиона поняла, что неприлично долго её разглядывает, то встревоженно спросила: — Мам, с тобой всё в порядке?       Она ответила не сразу. В её голосе больше не было знакомых весёлых ноток, а была грусть и что-то ещё, чего девушка не смогла понять. — Доченька, со мной всё в порядке. Просто я немного устала. А ты как? — Со мной всё хорошо, подробнее расскажу дома. Не ври мне, я же вижу, что с тобой что-то не так! И где папа?!       Мама посмотрела на Гермиону виновато и опустила глаза. — Мам? — спросила девушка с нотками паники в голосе. — С ним всё в порядке? — С ним всё в полном порядке, — сказала она, но немного помедлив, добавила, — наверное…       Вот теперь Гермиона испугалась за него! Что такого могло произойти, что даже её мама не знает, что с ним? — Мама, скажи правду. Он болен? — Нет, конечно. Просто мы с ним уже четыре месяца не общались. А так всё в полном порядке! Что может быть не так?! Мы просто развелись. Так бывает. Это не редкость! Он просто оказался трусом… — на последних словах она не выдержала и разревелась. — Как развелись? — Гермиона не поверила её словам. Они же жили мирно, даже не ссорились никогда! — Я очень надеюсь, что ты шутишь! Ведь так? — Ох, хотела бы я, чтобы это была шутка, но это правда. В новогодние праздники я решила сходить в больницу, потому что нехорошо себя чувствовала. У меня взяли анализы и… и… — дальше она не могла говорить, у неё опять полились слёзы из глаз.       Гермиона не придумала ничего лучше, чем снова обнять её, это помогло, но лишь отчасти.       Девушка никогда раньше не видела её такой разбитой. Видимо, она серьёзно больна. Но почему она ей раньше об этом не сказала? — Мам, я понимаю, что ты не хочешь об этом говорить, но что тебе сказали в больнице?       Она промолчала. Гермиона подождала минуту, две, но ответа всё не было. — Мама, если тебе не могут помочь у нас, то я могу сводить тебя в Мунго. Это магическая больница, там-то тебе уж точно помогут! — в голосе Гермионы уже появлялись нотки отчаяния, но мать всё молчала. — Дорогая, мне уже никто не поможет. У меня рак. Жить мне осталось недолго. Это наши последние совместные каникулы, — она обняла Гермиону крепче, но рыдать перестала. — Мама, даже не думай умирать! Я напишу в Хогвартс, наша медсестра должна помочь! Ты выживешь, обещаю! — даже Гермиона не была уверена в своих словах, но надеялась, что её мама поверит. — Доченька, пойдём домой? — тихо спросила она. — Конечно. ***       Прошла неделя, с тех пор как Гермиона приехала на каникулы. Мама стала меньше плакать и иногда улыбалась, но девушка-то понимала, что она это делает, чтобы её не расстраивать!       Недавно Гермиона написала мадам Помфри и спросила, можно ли что-то сделать. Но ответ так и не пришёл…       Стоя у плиты, девушка методично, словно на уроке зельеварения, помешивала жидкое тесто. Аромат жарящихся блинчиков наполнял кухню, а мама сидела рядом за столом, читая утреннюю газету.       Этим летом Гермиона старалась проводить с ней всё своё время, но получалось это далеко не всегда. Её переезд в Австралию пришлось отменить. Ведь в этом нет смысла, если женщина все равно умрёт. Для начала Гермиона должна дождаться ответа Помфри, а потом уже продумывать дальнейшие действия.       Внезапно в окно кто-то постучал, девушка оглянулась и увидела сову.       Мама осторожно открыла ставню и отвязала письмо от когтистой лапки. Совы перестали её удивлять уже давно, поэтому она относилась к ним спокойно и даже с симпатией.       Пока Гермиона вскрывала и читала письмо, мама угостила совиным кормом крылатую почтальонку.       По мере прочтения послания, на губах девушки то появлялась улыбка, то исчезала. — Мам, мне ответила школьная медсестра. Она сказала, что лекарство есть, но за тобой придётся долго ухаживать, — Гермиона подняла сияющие глаза на мать. — Ты же согласна? — по тону Гермионы даже индюк понял бы, что возражения не принимаются. — А у меня есть варианты? — с отчаянием ответила она.       Из её глаз полились слёзы. Исходя из ситуации, было понятно, это были слёзы счастья. — Ну что, — мгновенно воодушевилась девушка, — в Мунго?       Обе засмеялась, как не смеялись уже давно. Напряжение, копившееся все эти дни, наконец, выплеснулось, заставляя маму и дочь то держаться за животы, то вытирать увлажнившиеся от хохота глаза. Успокоились они только через несколько минут.       Через час они уже собрали вещи и вышли на улицу. И только тогда Гермиона поняла, что не имеет ни малейшего понятия, как туда добраться. Нет, место где находится Мунго, она знала, но как туда попасть? Трансгрессировать ей нельзя, всё-таки пока что в этой реальности ей нет семнадцати. Метлы у неё нет. Вдруг девушку осенила мысль: камин! Но пороха-то всё равно нет. Да и получится ли с магловского камина выйти в магическую сеть?       Искрящаяся радость внутри неё немножко поутихла. Гермиона села на траву и задумалась. Положение, как ни крути, казалось, если не безвыходным, то весьма затруднительным.       Внезапный, взявшийся будто из ниоткуда, рёв мотора оглушил обеих на несколько мгновений. Гермиона резко вскочила, ища взглядом опасность, но… перед ней стоял трехэтажный фиолетовый автобус. Из него вышел молодой человек в мешковатой одежде и с лохматыми, почти как у Гарри, волосами. — Ну, долго тут стоять будешь? — спросил незнакомец. — Ты, между прочим, не одна едешь. Заходи давай! — он отступил в сторону, подхватив её чемодан. — Да, я сейчас! Мама, пойдём! — Гермиона взяла её за руку и потянула в автобус.       Внутри было просторно, и это наводило на мысль об использовании заклятия незримого расширения. Вдоль стен стояло множество кроватей. На некоторых сидели или даже лежали люди, но были и пустые. Гермиона с любопытством оглянулась на кабину водителя. Мужчину, сидевшего за рулем, трудно было назвать красавцем. Внешне он был похож на что-то среднее между гоблином и полувеликаном, хотя вообразить такую смесь ранее девушке представлялось невозможным.       И тут Гермиона поняла: это автобус «Ночной рыцарь»! Гарри описывал им с Роном его на третьем курсе. Что ж, их ждут незабываемые ощущения…       Оплатив проезд за двоих, они сказали, что им — в Мунго. И, стоило Стиву, так звали их кондуктора, отойти, мама обеспокоенно зашептала. — Где мы? Я надеюсь это безо… — договорить она не успела. Автобус тронулся.       «Ме-е-ерлин мой! Гарри, конечно, говорил, что у «Рыцаря» большая скорость и своеобразный стиль езды, но это…»       Гермиона и её мама не ожидали ничего подобного и повалились на соседнюю кровать, оказавшуюся пустой, с изяществом мешка картошки.        Более-менее привыкнув к такой скорости, Гермиона с трудом смогла принять достойное положение и помогла удобно усесться маме. — Это совершенно безопасно. Мой друг уже ездил на нём. Это автобус «Ночной рыцарь», он помогает волшебникам, которые попали в беду, — мама посмотрела на дочь испуганными глазами, сочтя её заверения неубедительными, и Гермиона зачастила ещё больше. — Нам нужна была помощь, вот он и приехал. И не спрашивай меня подробности, я сама их не знаю. Но сейчас мы приедем в Мунго, и я тебя там оставлю. Хорошо? — Хорошо, — ответила она.       И тут Гермиона вспомнила, что не рассказала ей про лагерь. — У меня ещё одна новость для тебя. — Какая? — Я еду в лагерь в июле. Это бесплатно, — соврала Гермиона, потому что они — не самая богатая семья, лишних денег у них нет. А девушка уже давно их копила, вот и подвернулся случай их потратить. — Там будут все мои друзья. Можно поехать?       Мама медлила с ответом. Гермиона уже начала беспокоиться, но она повернула к ней голову и улыбнулась. — Естественно. Как я могу отказать тебе в отдыхе? Конечно поезжай, я очень рада за тебя… — она обняла Гермиону, и та вздохнула с облегчением.       Гермиона прекрасно понимала, что как хорошая дочь, она должна остаться с матерью. Девушка должна приходить к ней каждый день, утешать, смешить… Но она не может. Перед ней сейчас стоит задача мирового масштаба. От этого зависит судьба всего магического мира. Что же делать? Поступить как хорошая дочь, или как герой? Её маме помогут и без неё, а миру — нет… Как бы Гермиона не хотела тут остаться, магический мир важнее. Если Гарри проиграет, то маглов начнут убивать как букашек. Она обязана сделать всё, чтобы у Пожирателей не было ни шанса на победу. — Спасибо, мам.       Выйдя из автобуса, Гермиона повела её прямиком к витрине заброшенного магазина. Они прошли в Мунго без особых проблем, и она даже отвлеклась от своих волнений, разглядывая откровенно волшебную обстановку лечебницы и пациентов со странными симптомами, ожидающих своей очереди на приём у целителей — специалистов по врачеванию травм, нанесенных заклятиями.       В отдел недугов очередь была меньше, и маму Гермионы довольно быстро отвели к целителю на осмотр. Девушке он сказал, что её мать придётся тут оставить на некоторое время. Это не было неожиданностью, поэтому Гермиона поблагодарила лекаря и согласилась, крепко обняв маму на прощанье. На душе девушки скребли кошки.       Когда она вышла из больницы, на улице её уже ждала миссис Уизли. — Здравствуй, как ты? — обеспокоенно спросила она. — Всё в порядке, — заверила Гермиона её, но, чуть подумав, добавила, — почти. — Я тебя понимаю, но не нужно расстраиваться, — попыталась утешить её добрая женщина. — Всё будет хорошо. Ну что, в Нору?       Гермиона немного помедлила. А правильный ли выбор я сделала? Хотя, уже поздно что-либо менять, раз решила, значит так и надо. — Да, конечно.       Миссис Уизли взяла её за руку, и они трансгрессировали. Так как Гермиона в этом варианте её жизни раньше не путешествовала таким способом, то для её тела это было очень странно. Гермиона уже привыкла, что это не доставляет никаких физических неудобств, и этот раз стал исключением. Сначала возникло ощущение, что у неё в районе пупка всё стягивается в узел, а потом Гермиона как будто вся стала этим маленьким комочком и исчезла. Но закончилось всё хорошо. Через мгновение она уже стояла, тяжело дыша, около дома одного из своих лучших друзей.       «Я уже и забыла, как тяжело переносит организм трансгрессию в первый раз».       В Норе её уже ждали. Гермиона по очереди обняла всю их семью, поздоровалась с некоторыми членами Ордена, которые у них гостили. Но сил на радость и долгие беседы не было. Её отвели в комнату Джинни, там уже стояла вторая кровать. Разложив свои вещи, девушка легла спать. Этот день слишком сильно её вымотал.       Проснулась она рано утром и, стараясь не разбудить свою рыжую соседку, пошла завтракать. Сегодня должен был приехать Гарри, а значит, им должно быть не так скучно.        Войдя в тесную, но уютную кухню, Гермиона увидела Молли Уизли, которая уже вовсю готовила завтрак. — Доброе утро, — сонно поздоровалась девушка. — Доброе, доброе. А ты почему не спишь? Если бы я знала, что ты так рано встанешь, то приготовила бы завтрак пораньше, — после этих слов, миссис Уизли начала хлопотать над едой с удвоенной скоростью. — А так придётся немного подождать. — Большое спасибо, но я не голодна, — увидев встревоженный взгляд женщины, Гермиона добавила. — Пока что. Вот я сейчас погуляю, и вернусь голодная, как раз к этому времени уже все встанут. — Конечно дорогая, гуляй, где хочешь, только далеко не уходи. — Конечно, — ответила девушка.       Гермиона открыла дверь и вышла из дома. Солнце уже поднялось, и было так хорошо! Птички поют, свежий воздух и природа, что ещё нужно для счастья? Обойдя дом, она увидела лес неподалёку. Её любопытство буквально гнало девушку туда, и она не стала сопротивляться.       Прогулка в сторону леса была приятной и неторопливой. Гермиона уже и забыла, когда последний раз была в лесу просто ради прогулки, а не для поиска крестражей или фестралов, чтобы на них добраться до Министерства и вломиться туда. Девушка невольно усмехнулась, как же глупо это звучит. И зачем вообще они полетели в это Министерство? Ах да, у Гарри же было видение! Как бы мне хотелось предотвратить этот наш глупый поступок, но нельзя. Хотя отчасти виноват и Гарри. У него же была возможность научиться окклюменции. А Поттер даже не пытался прилагать к этому усилия…       За размышлениями она и не заметила, как дошла до очаровательной поляны. Гермиона огляделась. Как же тут красиво! По всей поляне раскинулись цветы: незабудки, ромашки, колокольчики и даже люпины! В самом центре стоял дуб, он был очень большой и очень старый, а все его корни были, как и поляна, усеяны цветами. Девушка подошла ближе к нему, приглядываясь. По поверхности дерева были вбиты небольшие дощечки, образуя своеобразную лестницу. Взглянув вверх, Гермиона увидела среди ветвей небольшой домик. Снизу его было почти не видно, и любопытство подстегнуло её к необдуманному поступку: Гермиона стала взбираться наверх.       Дощечки были рассчитаны явно не на её рост, а на более длинноногого человека, поэтому Гермионе было трудно так высоко поднимать ногу и при этом удерживать равновесие. Но упорство всегда было одним из её отличительных качеств, и уже через несколько минут, которые показались вечностью, она оказалась у цели.       Домик оказался старым, но при этом очень красивым. Он был довольно большим, по крайней мере, снизу он казался меньше. Голубая краска, которой некогда были окрашены его стены, местами уже слезла. Крыша и окна были синими. Как девушка узнала чуть позже, окна было четыре: два спереди и по одному по бокам.       Внутри было довольно уютно. Во всяком случае, уютнее, чем Гермиона ожидала. Возле окна стоял стол и стул рядом с ним, а в углу почему-то валялась метла. С другой стороны примостилась покосившаяся кровать, на которой грудой лежали свитки и перья, а по соседству чопорно пристроилась чернильница с давно засохшими коркой чернилами. Под всем этим Гермиона обнаружила Волшебные шахматы. Значит, обладатель домика был волшебником, а метла должна летать.       Когда девушка уже потянула руку, чтобы дотронуться до метлы, под кроватью что-то блеснуло. Гермиона медленно подошла к кровати, остерегаясь, что это что-то опасное. Но, протянув руку, обнаружила всего лишь стеклянную бутылку. Тщательный осмотр показал, что стеклянный сосуд был значительно более новым, чем все предметы в доме, а сквозь прозрачный бок бутылки была видна аккуратно свернутая записка! Кому и зачем потребовалось оставлять здесь послание? Это была загадка, а Гермиона так любит загадки! Даже не думая противиться природному любопытству, она достала её и начала читать:       «Если ты это читаешь, то ты нашёл мой домик на дереве. Так как записка ещё здесь, то Волан-де-Морт ещё жив, либо мертвы мы оба, ведь когда я пишу это, я себе твёрдо пообещал, что уничтожу сообщение, когда умрет мой самый главный враг.       Если ты это читаешь, то сейчас ты узнаешь секрет смерти Волан-де-Морта. Не знаю почему, но я уверен, что ты не Пожиратель, ведь они не стали бы гулять в лесу у дома семьи Уизли, а значит, ты поступишь правильно с информацией, которую сейчас узнаешь.       Метла — это портключ. Дотронувшись до неё, ты окажешься рядом с Волан-де-Мортом, где бы он ни был. Я сам создал это заклинание, поэтому уверен, что оно сработает. Теперь самое главное: у Волан-де-Морта есть крестражи. Это такие предметы или живые существа, в которых хранится часть его души. Пока ты не уничтожишь все эти крестражи, Волан-де-Морта невозможно будет убить. И да, уничтожить их можно только мечом Гриффиндора или Адским пламенем. Конечно, есть ещё способы, но они гораздо сложнее.       Меч находится в Хогвартсе, для него я тоже сделал портключ, это небольшое кольцо со змейкой, оно лежит в ящике стола. Этот портключ многоразовый, чтобы его активировать, нужно надеть кольцо на палец и повернуть змею на 360 градусов. Сделав это, ты окажешься в кабинете чар. Я надеюсь, ты знаешь, как оттуда добраться до директора.       Крестражей скорей всего семь. Один из них уничтожил Гарри Поттер на втором курсе, это дневник Тома Реддла. Второй — это перстень Мраксов, его сейчас ищет Дамблдор, поэтому ты о нем даже не думай. Ещё один крестраж, это медальон Слизерина, он долгое время находился в доме Блэков, но потом его оттуда украли. Следующий крестраж — это что-то, что принадлежит факультету Пуффендуя. И скорей всего это чаша Хельги Пуффендуй. Как я недавно выяснил, Тёмный Лорд отдал её на хранение Лестрейнджам. Диадема Кондиды Когтевран находиться в Хогвартсе, где именно — я не знаю. Остаётся ещё два неизвестных мне крестража. Так что тебе придётся самому их найти. Больше я тебе сказать ничего не могу. Но знай: я бы сделал всё это сам, если бы Волан-де-Морт постоянно не проверял мои мысли, поэтому я не могу. Меч ты достанешь, его может достать любой гриффиндорец. А я поставил на входе в этот дом специальные чары, они пропускают только гриффиндорцев, достигших совершеннолетия.       Так же я бы посоветовал никому не доверять, ведь мало ли кто может быть шпионом. Даже Дамблдору. Ты сейчас наверняка подумал о том, что Дамблдор на светлой стороне. Но это не факт. В юности он тесно общался с Гриндевальдом. Что же мешает ему сейчас так же тесно общаться и с Реддлом? Удачи! ТП»       «Как же я рада, что решила прогуляться в этом лесу. Кто бы ни был этот ТП, но я ему очень благодарна. Теперь у меня появились портключи в Хогвартс и к Волан-де-Морту.       Медальон Слизерина я уже уничтожала и знаю, где он. Аналогичная ситуация и с чашей. Но в прошлый раз у нас был волос Беллатрисы, и из-за этого ситуация усложняется. Диадема стала сюрпризом. Как Волан-де-Морт сделал крестражем то, что много лет назад было потеряно? В будущем мы выяснили, что Волан-де-Морт сделал крестражем живого человека, вот только так и не додумались кого именно. Поэтому тут пускай думает МакГонагалл. Я, Гарри и Снейп думали целых два месяца, а в голову так ничего и не пришло. Нет, была одна очень нереалистичная идея. Что это Гарри. Но мы её отмели, ведь Волан-де-Морт хочет его убить, а смысл убивать то, благодаря чему ты живёшь?       Но кто же такой этот ТП? Скорее всего это кто-то из Пожирателей. Ведь Волан-де-Морт постоянно просматривает его мысли. Но Пожирателей слишком много, поэтому пока что не будем забивать голову ещё и этим»       Дальше девушке надо бы уменьшить метлу, не прикасаясь к ней, но колдовать вне Хогвартса Гермионе всё ещё было запрещено. Значит, придётся рассказать о домике кому-то из взрослых.       «Люпин! Всё равно ему нужно будет рассказать обо всём, а так совместим приятное с полезным» — думала девушка. «А где он сейчас? Он же едет в лагерь! А значит, сейчас придумывает программу для смены. А все те, кто это делают, сейчас в Хогвартсе! Но как туда попасть? Кольцо!»       Гермиона подошла к столу, открыла ящик и достала кольцо. Оно было очень красивое. Серебряное, с небольшими изумрудами, охваченное гибкой змейкой. Надев его на палец, девушка на миг залюбовалась: село оно просто идеально.       Сжимая письмо, дрожащими пальцами она провернула змею. Резкий рывок в области пупка — и Гермиона оказалась в Хогвартсе, в том самом кабинете Чар.       До кабинета Защиты идти недалеко, только спуститься на два этажа вниз. Гермиона осторожно выскользнула из кабинета, и как можно тише пошла к лестнице.       «Слава Богу, лестницы сегодня были на моей стороне!»       Она добежала до нужного кабинета и никого не встретила.       Девушка осторожно постучала в дверь три раза, и уже через минуту ей открыли. Люпин был в пижаме, взъерошенный и немного сонный.       «Я его разбудила! Ой, как мне влетит-то сейчас!» — пронеслось в её голове. — Мисс Грейнджер, что вы здесь делаете? — удивлённо посмотрел на неё профессор. — У меня для вас очень важное дело. Впустите меня, разговор не для коридора, — Люпин поднял бровь. — Я из будущего, — привела главный аргумент девушка. — Входи, — спокойно ответил мужчина, отступив в сторону.       Гермиона зашла в кабинет и с любопытством осмотрелась. После ухода Амбридж тут мало что изменилось: всё тот же учительский стол чуть в стороне от классной доски и стул перед ним, выстроившиеся в три ряда ученические парты… Вот только появился новый шкаф с книгами и артефактами и исчезли её дурацкие вязаные салфеточки.       Чтобы не совершить ошибки, о которой потом придётся жалеть, девушка поставила на комнату звуковой купол, который не даст кому-либо узнать то, о чём тут будет говориться.       Девушка покосилась на взъерошенного преподавателя и нервно закусила губу. — Профессор Люпин, я понимаю, что я несколько невовремя. Как и то, что меня тут в принципе сейчас быть не должно, — начала она, — но дело действительно важное! Видите ли… — Гермиона сделала театральную паузу и включила режим рассудительного человека. — Ох, Мерлин мой! Я не знаю, с чего начать!       Растерянность девушки явно позабавила профессора, но он жестом пригласил её присесть и посоветовал: — Тогда начни с самого начала.       «Обхохочешься, знать бы, что в моей истории следует назвать началом…» — Как мне кажется, началом для нас с вами будет совершенно разное. Но начну оттуда, откуда вам следовало бы всё знать, — начала Гермиона. Девушка рассказала то же, что и профессорам зелий и трансфигурации. — То есть вас кто-то предал? — не поверил Гермионе Люпин. — Как видите.       Мужчина встал со своего стула и начал ходить кругами по комнате. — Ты из будущего? — девушка кивнула. — В твоём будущем почти ведь Орден погиб? — девушка опять кивнула. — И ты вернулась в прошлое, чтобы всё исправить? — Гермиона кивнула в третий раз.       Решив, что стоит добить Люпина она продолжила. — В данный момент мы с Гарри гостим у семейства Уизли, — Гермиона сделала небольшую паузу, чтобы профессор переключился с прошлого на настоящее. — Этим утром я проснулась раньше семейства, и мне захотелось прогуляться. В общем… я нашла домик на дереве. Мне это показалось интересным, и я осмотрела этот самый домик. Судя по слою пыли, он заброшен уже давно. Там я нашла письмо, и конечно же, я его прочитала, — на это Люпин лишь усмехнулся. — Да знаю я, что нельзя трогать незнакомые вещи! — с кислым видом оборонялась Гермиона. — Это было неразумно, да! Но сами прочтите это письмо, — на последних словах она сунула ему в руку пергамент.       Он с недоверием оглядел свиток и развернул, предварительно помахав над ним палочкой — проверил на тёмные чары. Прежде чем углубиться в чтение, мужчина косо посмотрел на Гермиону. Её история с домиком в лесу ему явно не нравилась. Однако, по мере того, как его глаза скользили по тексту послания, выражение лица мужчины менялось от недоверчиво до счастливого. Дочитав, профессор воскликнул: — Гермиона, ты молодец! Если всё это рассказать директору, то мы сможем победить Волан-де-Морта в ближайшее время! — Я же вам уже говорила. Дамблдор не входит в круг людей, которым можно доверять. Да и этот незнакомец в письме тоже об этом писал. Возможно, вы сейчас считаете меня дурой. Ведь я верю незнакомому человеку, вместо того, чтобы слепо следовать за директором. Но вы помните хоть раз, когда он говорил кому-то всю правду, а не ничтожную часть того, что всем следовало бы знать? — Профессор задумался. — Вот и я нет. Да он даже Гарри так ничего и не сказал, хотя требовал от него невозможного. Я бы даже сказала, что из-за недоговорок Дамблдора мы и проиграли. Если бы он сразу сказал нам всё, что следовало знать о крестражах, проблем было бы меньше. И если вы сейчас скажите, что я не права, то я сотру вам память и уйду. Вы забудете об этом разговоре, а я продолжу свою работу, — в голосе девушки сквозило разочарование. — Что ты такое говоришь? — недоуменно спросил Люпин. — Как мы сможем победить Того-Кого-Нельзя-Называть без сильнейшего мага современности? Я хочу тебе верить, правда, — Гермиона лишь усмехнулась этому. — Но не верите, да? — К своему огромному сожалению верю. Возможно сейчас я совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но я пойду за тобой. Не знаю почему, но моё сердце велит мне довериться тебе. А его я привык слушать, — Люпин улыбнулся так, как умел только он. — То есть сейчас вы пообещаете, что ни слова не скажете об этом никому, кроме профессора МакГонагалл и профессора Снейпа? — Гермиона скрестила пальцы за спиной.       Ремус долго молчал. Это решение было для него очень тяжелым, и всё же мужчина согласно кивнул. — Да, я согласен, не надо так поспешно действовать. А ведь правда, Альбус говорил, что если мы узнаем что-то новое о Волан-де-Морте, то сразу должны рассказать ему. Только ему, не делясь этим с остальными… А мы даже не пытались возражать! Да, оказывается, манипулировать можно даже Орденом Феникса. Ну ладно, с этим мы разобрались, но что дальше-то делать? Есть идеи?       Оба молчали. Люпин не знал, что делать с открывшейся ему правдой, а Гермиона не мешала ему думать. Да и можно ли это назвать правдой? Ведь они могут и ошибаться. А из письма вопросов возникало больше, чем извлекалось информации. Намеки, догадки… А делать-то что? Здесь следовало хорошенько подумать… Знать бы, кто написал это послание. Гермиона решила озвучить мысли вслух. — Я бы предложила сначала найти и уничтожить те крестражи, что нам известны. Но для этого придется очень долго разрабатывать стратегии, а у нас нет этого времени. В прошлом, мы втроём целый месяц разрабатывал план для того, чтобы просто ограбить Амбридж, — Гермиона немного поникла. — Ты права, но никто же не ограничивает нас рамками смены в лагере, так? — Гермиона кивнула, немного задумавшись. — А значит, мы можем спокойно разрабатывать планы и стратегии, — он улыбнулся, чтобы подбодрить девушку. — Согласна, но всё же стоит подумать, кто написал это письмо. Что бы мы ни думали, нельзя слепо верить кому-то, кого мы даже не знаем, — Гермиону действительно волновал этот вопрос — Ты права, — сказал Люпин. — Но если подумать логически, то можно и постараться понять, кто это. Он слизеринец, потому что Волан-де-Морт постоянно просматривает его воспоминания. Он взрослый и сильный маг, потому что смог придумать действительно сложные заклинания. И, скорее всего, он — Пожиратель смерти. Но кому из слуг Лорда нужно, чтобы Повелитель проиграл? На первый взгляд — никому. Или всё-таки есть Пожиратели, желающие поражения своему хозяину? — он немного подумал и, вскочив со стула, воскликнул. — Ну конечно! Малфои! Они бы уже давно ушли от него, если бы могли. А это такая хорошая возможность: слить все его секреты его же врагам! Умно, ничего не скажешь! — мужчина азартно сверкнул глазами. В этот момент он был похож на шкодливого мальчишку, радовавшегося удачной шалости, и до того напомнил Гермионе Гарри и Рона, что её губы сами собой расплылись в улыбке.       Поразмышляв над его словами, Гермиона пришла к выводу, что он, с большой долей вероятности, прав. Ещё оставалась возможность, что это Снейп. Но он бы сказал напрямую ещё в учебное время или сам бы пришёл в Нору. Большинство Пожирателей никогда бы не предало своего драгоценного Лорда: кто из обожания, а кто и из страха…       Но Гермиона сама сражалась с ним в прошлом. Она видела его лицо, которое выражало ненависть ко всему, что было связано с Гарри. Не могла же девушка одним своим появлением настолько всё изменить.       «Но ведь в прошлом и родители не развелись, и этого письма не было. Хотя возможно, что я просто не пыталась о нём узнать. И мама моя не заболела».       Последний факт заставлял девушку задуматься. Если развод родителей или переход на другую сторону Малфоев ещё можно было как-то списать на действия Гермионы, то вот болезнь — нет. Это связано лишь с организмом.       «А что, если рак и раньше у неё был? Она же просто могла о нём ничего не говорить. Какая же я глупая!»       Гермиона переключилась с мыслей о своей матери на то, что в данный момент было важнее. — Пожиратели ни за что не предадут Повелителя, они жизнь за него готовы отдать. Все. Но не Малфои… Они ради собственной жизни кого угодно подставят. Всегда остается вероятность, что Тёмный Лорд потерпит поражение, а так они скажут, что помогали нам! Ну конечно! Профессор, вы — гений!       Гермиона бросилась Люпину на шею, едва не задушив своими объятиями, но когда поняла, что именно сделала, быстро отцепилась. — Извините, я случайно… — промямлила она, заливаясь краской.       «Гермиона, не забывай, ты взрослая девушка, которая уже давно не ребенок. Забудь про режим ребёнка вообще.»       На это опешивший на миг Люпин лишь махнул рукой и сказал: — Ничего страшного, всё может случиться, — профессор как-то хитро прищурился и посмотрел на девушку с небольшой насмешкой. — И я думаю, что так как мы теперь будем вместе работать, то наедине можно на «ты», согласна?       Гермиона немного подумала и решила, что раз уж они действительно теперь напарники, то лишние манеры не нужны. Неужели, находясь на поле боя, она будет называть его профессором? Даже в прошлом, они уже давно перешли на «ты», так что мешало сделать это сейчас? — Я согласна. — Как ты думаешь, сможем ли мы сделать всю работу вчетвером? Тем более, что до лагеря всего неделя, а там мы с профессорами будем вожатыми, и свободного времени у нас будет немного. Возможно, разумнее взять помощника? У тебя есть кто-то на примете? — спросил он.       Гермиона задумалась.       «Гарри с его прямой «горячей линией» с Волан-де-Мортом в это лучше не впутывать, да ему и так забот хватает. Тем более, вероятность, что он всё расскажет Дамблдору, очень велика. Рон тем более не подходит, вспыльчивый и не умеющий контролировать свои эмоции… от него помощи, как от зубочистки. Конечно я доверяю парням, но пока что им лучше пожить спокойной жизнью. Может Джинни? А что? Она смышленая, смелая, с авантюрным огоньком в… глазах. И она последняя, кто входит в круг доверенных лиц. Да к тому же спортсменка, если что — сможет побегать за крестражем. Годы несчастной влюбленности в Гарри научили её скрывать чувства и задумываться, как и что сказать… и надо ли говорить вообще. Колдует она тоже не дурно, к тому же из ОД. А уж её Летучемышиный сглаз славится на всю школу.» — Может, Джинни подойдёт? — озвучила свои мысли Гермиона. Профессор чуть прищурился и склонил голову на бок. Он думал довольно долго, но потом всё-таки кивнул. — Да, она подойдёт. Мальчиков лучше не привлекать ко всему этому. У Гарри пока что забот хватает. После смерти Сириуса он стал сам не свой. А Рон без Гарри работать не будет. А Джинни идеальный вариант. Хорошая она девочка, сообразительная. — Тогда я пойду? — спросила Гермиона. У неё ещё были дела в замке. — Да, конечно. Я приду завтра в Нору поговорить с Джинни. — Хорошо, — ответила девушка и открыла дверь. — До свидания. Она вышла из класса и прикрыла за собой тяжелую дверь. В коридоре было тихо и безлюдно. Уверенным шагом Гермиона направилась к кабинету директора, прислушиваясь к эху собственных шагов и пересекая полосы солнечного света, проникающие в высокие витражные окна. В этот раз ей повезло меньше: из-за угла вылетело привидение и устремилось ей навстречу. Девушка судорожно заозиралась в поисках места, где можно спрятаться, но рядом был только кабинет трансфигурации. Наносить ранний внеплановый визит Минерве МакГонагалл она не собиралась, а посему на метания и поиск решения оставались секунды.       «Я же волшебница! Как хорошо, что я слушаю на чарах, а не сплю!»       Гермиона быстро сотворила дезиллюминационные чары и прижалась к стене. Её сердце успело остановиться и опять забиться, пока призрак проплывал мимо неё, но, слава Мерлину, мысли привидения слизеринской башни были заняты чем-то другим, и он Гермиону не заметил. Когда Кровавый барон был достаточно далеко, девушка сняла чары и продолжила свое маленькое путешествие. Оставшийся путь прошел без приключений.       Подойдя к кабинету директора, Гермиона тупо уставилась на горгулью. Она как-то не задумывалась, что не знает пароль.       «Так, прочь панику! Нужно думать! Что директор обычно ставит на пароли? Сладости? Вроде да…»       Дальнейшие рассуждения она вела уже вслух. — Шоколадные лягушки? — ничего, — лакричные палочки? — горгулья не сдвинулось ни на сантиметр, — лимонные дольки? — с сомнением в голосе произнесла она.       Горгулья лишь насмешливо фыркнула. Перебирать можно долго, подумала Гермиона. Окончательно разозлившись на директора она воскликнула: — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, какой пароль ты вообще мог придумать?! Гадать можно бесконечно, а у меня время ограничено! — она слишком сильно увлеклась своей речью, и даже не заметила, как горгулья отъехала ещё на первых словах. — Вот зачем вообще нужен этот пароль? Даже не украсть что-нибудь! Хотя бы Гарри что-ли пароль сказал. Но нет, он ведь у нас самый умный, ему… — Гермиона посмотрела на горгулью и увидела открытый проход. — О Мерлин! Спасибо! Спасибо! Спасибо! — пролепетала она и рванула наверх.       Войдя в кабинет директора, Гермиона первым делом огляделась. Прямо перед ней стояли большой письменный стол и стул из темного дерева. Ножки стола были выточены в форме птичьих лап, впиваясь когтями в мягкий красно-золотой ковер. Вся столешница была завалена стопками пергамента и сладостями. Справа было большое окно с подоконником, задернутое безвкусными жёлтыми занавесками в красный горошек. По всем горизонтальным поверхностям были разложены артефакты и безделушки. На стенах висели многочисленные портреты прежних директоров и директрис. Под портретами вдоль стен стояли миниатюрные шкафы из темного дерева и пара больших. Когда-то Гермиона читала, что по обстановке в комнате можно сделать выводы о характере её владельца. По этому кабинету можно было понять, что тут живёт умный, но безумный человек, который любит сладости. Гермиона хихикнула своим выводам, которые были известны абсолютно всем. — Эй, вы как вошли? — воскликнула женщина с портрета, она была чуть полновата, а её глаза светились добротой.       Когда Гермиона уже открыла рот, чтобы ответить, портрет с другой стороны воскликнул: — И зачем? — недоумённо спросил старичок. — Я просто ищу одну вещь, мне поручили её забрать, — поспешно начала девушка, пока кто-нибудь ещё не заговорил. — Когда я её возьму, то сразу уйду. — Вздумали воровать у директора? — учительским тоном спросил мужчина средних лет с бородой. — Так знайте, директор придёт через несколько минут, и вас серьёзно накажут. Поэтому убирайтесь подобру-поздорову, всем от этого будет лучше, а мы никому не скажем, что вы тут были, идёт? Гермиона бы могла согласиться, но ей очень нужен был меч. В том, что Гриффиндорская реликвия хранится где-то здесь, она не сомневалась. — Нет, мне нужно всего полминуты, и я уйду. — Ну и нахалы в школе учатся… — Подождите, сейчас ведь каникулы, а что вы здесь вообще делаете?.. — Убирайтесь… — Грязнокровка обворовывает школу…       Все портреты загалдели одновременно, поэтому Гермиона не могла понять, кто и что именно говорит. От этих беспорядочных выкриков у неё начала болеть голова, а после того, как девушку обозвали столь мало подходящим для высшего общества словом, она не выдержала и наложила Силенцио на все портреты.       Сразу стало тихо. У Гермионы оставалось не больше минуты, выходит из этой маленькой перепалки она выяснила хоть что-то полезное. Например, что нужно поторапливаться, если Гермиона не хочет поздороваться с Дамблдором лично. А заодно и объяснить ему, какого лешего она забыла в его кабинете на каникулах.       Девушка даже представила этот разговор у себя в голове, пока искала нужную вещь. — Что вы здесь делаете, мисс Грейнджер? — Дамблдор поправил очки, которые немного съехали от удивления. — Я? — шестерёнки в голове у девушки крутились с бешеной скоростью. — Я просто пришла сюда, потому что вспомнила, что в лагере будет урок зелий, а у вас в кабинете есть очень полезные книги по данной теме. — Вы вообще понимаете, что из-за этого пустяка вломились в чужой кабинет? — глаза директора блеснули недобрым огоньком. — Наверно, — Гермиона бы нервно пожала плечами, а потом атаковала бы Дамблдора, хотя заранее бы знала, что этот бой ей не выиграть.       А потом были бы похороны, на которых друзья бы плакали, но смеялись оттого, что их подруга погибла из-за каких-то книг по зельям.       «Возможно я драматизирую, ведь директор не монстр. Так где же может лежать меч? Очевидно, там, где его не будут искать, а зная Альбуса Дамблдора… меч находится на самом видном месте.»       Гермиона внимательно осмотрела все поверхности. Так и есть! Кованый меч с украшенными рубинами навершием и гардой возлежал на небольшой тумбочке рядом с подоконником. Она решительно взялась за рукоять и чуть не грохнула его об пол. Меч оказался тяжёлым и очень красивым, солнечные лучи играли на его лезвии, рассыпаясь хороводом пляшущих по стенам солнечных зайчиков.       В этот момент на лестнице раздались шаги. Гермиона испугалась и второй раз за день начала искать, куда бы можно было спрятаться. Её взгляд упал на шкаф.       «То что нужно!»       В несколько поспешных шагов она преодолела расстояние до него и открыла дверцу, обнаружив внутри только одиноко висящую мантию. Думать о том, что она здесь делала, просто не было времени. Как только Гермиона плотно закрыла шкаф, дверь кабинета распахнулась, и кто-то вошёл. — Северус, что нового у Волан-де-Морта? — спросил директор. — Ничего. Он все ещё боится действовать в открытую, хотя уже знает, что министр публично признал весть о его возрождении. Теперь ему бесполезно отсиживаться в тени. В ближайшее время Лорд планирует нападения на маглов, но, насколько мне известно, точные цели ещё не выбраны. Как только я узнаю имена жертв, обязательно вам сообщу. Можно я задам вам пару вопросов по поводу лагеря? — этот голос Гермиона узнала сразу — Северус Снейп. Значит он тоже сейчас в школе и только что вернулся с собрания Пожирателей. — Да, конечно, мальчик мой, спрашивай что хочешь, — судя по дальнейшему скрипу и чавкающим звукам, директор уселся на свой стул-трон и закинул в рот лимонную дольку.       Гермиона сдержала смешок.       «Как директор его назвал? Мальчик мой? Почему-то мне кажется, что он единственный человек, кто выжил после такого обращения к зельевару.» — Во-первых, что в моем отряде делает Грейнджер?! Я не смогу выдержать вопросы этой высокомерной всезнайки ещё и летом! Мне хватает её на занятиях! Мы же договаривались, что она должна быть в одном отряде с Поттером! — В голосе профессора отчётливо слышался гнев, у Гермионы мурашки по всему телу побежали, она прямо представила, что было бы, если бы он на неё так орал! Как бы странно это не было, но за всё время, что Снейп помогал Гермионе и Гарри, он ни разу на неё не кричал. — Северус, ну ты же понимаешь, мисс Грейнджер ни за что бы не согласилась на квиддич, и я решил, что лучше оставить всё как есть и ничего не менять. Или ты хочешь, чтобы у тебя в отряде был ещё и Гарри, потому что, как ты говоришь, они должны быть в одном отряде? — как ни странно, но за всю свою маленькую речь, Альбус Дамблдор ни разу не повысил голос. — Ладно, ваша взяла, уж лучше одна всезнайка, чем пара идиотов, которые бы даже мне спать нормально не дали! — затем последовала небольшая пауза, которая резко оборвалась следующими словами. — Во-вторых, почему у меня в отряде всего три девочки? Я конечно всё понимаю, но они же с ума сойдут от внимания мальчишек, да и им придётся отдельную комнату выделять. Но как я понимаю, сейчас ты скажешь, что не сам выбирал тех, кто поедет в мой отряд, и не виноват. Ладно, тогда я пошёл. До свидания, директор.       Дверь открылась, а потом резко захлопнулась. Следующую минуту в кабинете была тишина, а затем скрипнул пол, и что-то зашуршало у стены, загудело. Судя по звукам — это стена шумно отъехала в сторону, и Дамблдор прошёл внутрь. Потайной ход закрылся, сомкнув створки, и стало очень тихо.       Для безопасности Гермиона подождала минуту, но тишину так никто и не нарушил. Осторожно приоткрыв дверцу, девушка огляделась. Кабинет был пуст. Тихонько выбравшись из шкафа, она на цыпочках прокралась к выходу, прижимая к себе рукоять меча. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, ноги казались ватными, а в голове девушки билась только одна мысль — бежать скорее с места преступления! И только добравшись до входных дверей замка, Гермиона поняла, что ей предстоит бежать по совершенно открытой территории Хогвартса с «неприметным и неброским» мечом едва не в половину её роста.       Впрочем, не успела она толком испугаться, как вспомнила про портключ. Вот решение всех вопросов! Повернув змейку на кольце, Гермиона вновь ощутила резкий рывок в области живота и секунду спустя приземлилась на колени на пыльный пол домика на дереве.       Потирая ушибленную ногу, она улыбалась. Столько переживаний, страхов! Но не напрасно ведь! Подумав, Гермиона решила спрятать свой трофей. Все-таки пыльный однокомнатный домик — это вам не кабинет директора Хогвартса, здесь на виду меч не спрячешь. Тщательно обмотав полотенцем, она затолкала меч под матрас. Так его всё-таки будет сложнее найти постороннему.       Справившись с этим, Гермиона уселась на край кровати и только тут поняла, насколько голодна. Голодна…       «Мерлин, Моргана и все рыцари Артура! Меня ведь наверняка потеряли в Норе!»       Торопливо спустившись с дерева, она медленно поплелась к дому семьи Уизли. Пожалуй, на сегодня приключений было достаточно… ***       Как оказалось, отсутствие Гермионы осталось почти незамеченным, потому что утром приехал Гарри. И, как всегда, стал центром всеобщего внимания. Миссис Уизли причитала над его худобой и рвалась срочно откормить молодого человека. Рон хотел обсудить тренировки по квиддичу. Близнецы желали похвастаться свежими изобретениями шуточных товаров. И, как всегда, все говорили одновременно, не особо заботясь, слышат ли их другие. Девушке оставалось только с широкой улыбкой присоединиться к гомонящей толпе.       На следующее утро в кухню «Норы» зашел улыбающийся Люпин. Завидев гостя, Молли тут же усадила его за стол, снабдив чашкой кофе и блюдом с горячей яичницей и устрашающим количеством поджаренных сосисок. Заметив под всеобщее хихиканье, что он голоден как волк, мужчина позавтракал вместе со всеми. Пока миссис Уизли убирала со стола, а мистер Уизли вел беседу с Биллом, Ремус попросил разрешения похитить на прогулку двух прекрасных дам, а именно — Гермиону и Джинни, чтобы обсудить что-то по поводу лагеря.       На лице младшей Уизли было недоумение, но когда Гермиона, наконец, вытолкала её на улицу и сказала, что есть серьезный разговор, она чуть нахмурилась и поплелась вместе с Люпином и Гермионой. Её мрачное настроение показалось Гермионе дурным предзнаменованием. «А вдруг она не согласится? Мы не были такими уж близкими подругами, ведь у меня были мои мальчишки, а у Джинни — своя компания, но…» Гермиона внезапно вспомнила, как сильно пострадала она на своём первом курсе от дневника юного Реддла. Как это повлияло на неё? Вдруг травма окажется такой сильной, что Уизли не захочет ввязываться в такую опасную авантюру?       Погода была просто сказочная… Солнышко мягко пригревало плечи, а легкий ветерок трепал волосы и приносил с полей аромат нагретых солнцем трав.       «Как так вышло, что я не замечала всего этого раньше? Приезжала погостить к другу, а сама не отрывалась от книг…» Гермиона оглянулась на улыбающегося Люпина и жмурящуюся на солнце Джинни. Они все действительно наслаждались прогулкой. И всё же… не для этого их посетил сегодня их бывший преподаватель защиты…       Как только троица отошла от дома на расстояние, не позволяющее настигнуть их даже самым усовершенствованным Удлинителям ушей, Гермиона свернула с тропинки к поваленному дереву на берегу небольшого пруда. — Джинни, — мягко начал Люпин. — Окрестности Норы, разумеется, заслуживают всяческих похвал, но… мы позвали тебя на прогулку не за этим. Видишь ли, Гермиона прибыла к нам из будущего, а вчера нашла одно очень важное письмо…       Ремус предоставил слово Гермионе, и та рассказала Джинни все: про то, как они искали крестражи, про ту битву в доме Блэков, про то, как Снейп помогал им с Гарри, про то, как Гарри убедил её отправиться в прошлое, про странное дерево, в ветвях которого оказался дом, о послании и портключах и даже о их догадках относительно причастности ко всему этому семейства Малфоев. В конце своего выступления Гермиона вновь торжественно извлекла помятый пергамент и продемонстрировала в качестве доказательства.       Неизвестно, чего ждала от «серьезного разговора» Джиневра, похоже — очередной выволочки за какую-то шалость. Но услышав рассказ, она засияла, как новенький галлеон. В этот момент Гермиона особенно остро почувствовала, что её не зря зачислили на Гриффиндор — Джинни не испугалась. Видимо ей надоело бездействовать, и она была согласна на любую авантюру. — Ну что, ты согласна нам помочь? Хотя у тебя и выбора-то особо нет. Кроме тебя никаких вариантов и не было, — спросила Гермиона, хотя и так уже знала ответ. — Согласна ли я, на самое классное приключение? Да вы ещё спрашиваете, — засмеялась Джинни, тряхнув своей огненной гривой. — Естественно, я согласна! И спасибо вам, что доверились мне, я окажу вам неоценимую помощь! — Гермиона с Люпином заметно расслабились после её ответа. Мужчина хитро посмотрел на неё. — Учись ты в Хогвартсе в то же время, что и мы с друзьями, Мародеров было бы пятеро, — улыбнулся он, а потом посерьезнел. — Но Джинни, ты должна пообещать, что никому не расскажешь о нашей миссии! — Торжественно клянусь, — подняла узкую ладошку в комичном жесте младшая Уизли.       Гермиона и Люпин, стараясь сохранить серьезность, «подтвердили» клятву, повторив её жест, Гермиона не выдержала и фыркнула. — Ну что, это лето обещает быть очень интересным, не так ли? — этот вопрос не требовал ответа. Всё трое ещё долго сидели у озера думая о своём, но всё хорошее и беззаботное когда-то заканчивается, поэтому они встали и ушли обратно в дом, предварительно прогулявшись до домика на дереве, где Люпин уменьшил метлу, превратив её в брелок, который Гермиона завернула в платок и положила в карман.