— Тебе не кажется, что ты так ещё больше внимания привлекаешь? — приподнимает бровь Сокджин, крутя в руках только что принесённую чашку рафа.
Чимин натягивает кепку ещё ниже и поправляет очки.
— Уж извини, что переживаю за сохранность наших задниц! — складывает на груди руки Пак, негромко фыркая.
Тэхён виновато опускает взгляд на свою тарелку с небольшим пирожным. Возможно, вчера ночью ему стоило быть чуть более аккуратным в подборе слов, потому что до перепуганных и шокированных друзей сложно было достучаться последующие 15 минут. Но когда Тэхён уже начал злиться и попросил выслушать его, Сокджин с неподдельным страхом в глазах накинулся на него и закрыл рот ладонью. Взволнованные и растрёпанные ведьмы объяснили не менее возбуждённому Тэхёну, что обсуждать эту тему да и даже произносить подобное в этом доме равносильно самоубийству. У Лии Ким, как у хозяйки поместья, уши по всему дому, и страшно представить, что сделает женщина, узнав о том, что успел натворить ее сын. Так они и оказались втроем в кофейне в центре города в половину девятого утра. Примчались к самому открытию, чтобы не столкнуться с проснувшимися родителями Тэхёна. Чимин, который чуть ли не поседел за одну ночь, решил не испытывать судьбу и хорошо замаскировался. По его словам.
— Мы в помещении, — шипит Сокджин и сдёргивает с чужой головы кепку.
— Да забирай, — Пак снимает следом очки с лица. — Какая разница, если мама Тэхёна убьёт нас с ним за компанию.
Тэхён недовольно хмурится. Вообще-то планировалось, что вот так себя будет вести он сам, а друзья его будут успокаивать и говорить, что в этом нет ничего страшного. Всё как-то неправильно.
— Почему вы так реагируете? Вы сами весь вечер общались с тёмными магами? — пытается достучаться до них Ким.
Сокджин делает глоток кофе, чуть морщась из-за слишком горячего напитка.
— Тэхён, на это есть несколько причин. Кроме того, мы просто общались с тёмными магами, а ты уже к ним в гости собрался! И для чего? — Джин понижает голос. — Чтобы учиться у Чон Нефес? Ты хоть понимаешь, что это вообще означает? Ты хоть понимаешь, что будет с тобой, когда об этом узнают?
— Но почему ты так за себя не волновался, а? Ведьмы уже стали говорить о твоей связи с тёмным.
— Мне осталось учиться в Академии до Волчьей Луны*, — вздыхает Джин. — И мне плевать, что обо мне будут говорить, потому что я знаю, что вся моя семья встанет на мою сторону, что бы это ни было.
Чимин поджимает губы, смотря на подавленного Тэхёна, и будто бы читая его мысли, негромко произносит:
— Мы тоже будем с тобой несмотря ни на что.
Тэхён опускает взгляд на тарелку.
— Это ненормально, да? Что несмотря на то, что меня трясёт от одной мысли, что узнает мать, да меня трясёт даже от мысли о тёмных семьях, я хочу поехать к ним… То есть к ней. К Нефес, — Ким прокашливается. — Я провёл с тёмной семьёй весь вечер, и они не такие, как говорила мама. Хотя, что если это всё западня? И они охотятся за моей силой? А я просто клюнул на удочку?
Сокджин вздыхает, беря в свои руки чужую ладонь.
— Я не знаю, Тэхён. Про эту семью действительно много разных вещей говорят. Даже моя мать осторожна с ними, но я не имею права судить их или говорить за них.
Чимин вдруг отодвигает от себя чашку с какао и тяжело вздыхает.
— Вчера вечером, когда я общался с Юнги, я не мог избавиться от своего страха перед ним. Каждый раз, когда он делал какое-либо резкое движение, я неосознанно вздрагивал. У меня в голове голосом твоей матери и даже твоим голосом кричала интуиция, что нужно бежать. Но в конце концов, я понял, что это не интуиция, а просто то, что ты и твоя мама говорили мне на протяжении, ммм, многих лет? И я посмотрел на Юнги другими глазами. Оказалось, что ему тоже было страшно, он вздрагивал каждый раз, когда вздрагивал я. Я тогда попытался встать на его место. Будь я тёмным магом? Некромантом? Как бы я себя чувствовал, если бы ведьмы отскакивали от меня как от прокажённого, как от убийцы, когда я ничего плохого не делал. Рано судить, но Юнги показал себя чудесным человеком за один вечер, некоторые светлые маги с ним и рядом не стояли.
Тэхён и Джин с приоткрытыми ртами смотрят на серьёзного Чимина.
— Удивительно, — неловко бормочет Сокджин. — Должно быть твой Юнги и правда хорош, раз ты так, впервые на моей памяти, кого-то защищаешь помимо нас.
— Я за справедливость, — пожимает плечами Пак. — А твоя главная проблема, Тэхён, - твоя мать.
Сокджин шипит на него, но Пак свои слова забирать назад явно не собирается.
— Не говори так, — опускает взгляд Тэхён. — Она просто переживает за меня.
— Тэ, — вздыхает Пак, — я знаю это, а ты знаешь, что я безумно люблю твою маму. И я не имел в виду, что твоя мама - это проблема. Проблема - это то, как она воспримет твоё новоё знакомство, и что она сделает потом.
Тэхён грустно улыбается.
— Она мне не простит этого.
— Тогда, — Сокджин поднимает на него серьёзный взгляд и взмахом руки просит Чимина не лезть, — Ты должен понять, стоит ли… твоя затея твоих отношений с матерью.
Тэхён вздрагивает. Здесь и думать не нужно. Не сто́ит. Его мать - это самый близкий его человек. Он всегда будет выбирать её.
— Я не смогу, — признаёт Тэхён. — Не смогу предать её ради едва знакомых мне людей.
— Вот и ответ, — неуверенно улыбается Сокджин.
Спустя 30 минут пустых разговоров они выползают из кафе. Чимин за рулём страстно спорит с Сокджином о Лунном ритуале, который они должны будут проводить примерно через 2,5 месяца(в конце августа). Тэхён почти не слушает их, рассматривая родной город через окно автомобиля. Когда его телефон негромко пищит и загорается, он опускает свой взгляд на экран. Видя сообщение от незнакомого номера, ведьма хмурится.
«Привет»
Через секунду приходит следующее:
«Это Чон Чонгук»
Тэхён замирает, скашивая взгляд на переругивающихся друзей. Затем переводит взволнованный взгляд обратно на экран, где горит уже новое сообщение:
«Мы вечером уезжаем обратно в Пусан. Не хочешь встретиться и пообедать где-нибудь?»
И ещё:
«Буду не только я, естественно. Мама будет рада увидеть тебя.»
Тэхён как-то грустно усмехается. Нет, он не хочет где-нибудь пообедать. Но грубить он не собирается, поэтому лаконично отвечает:
«Привет. Боюсь, что у меня не получится»
Ответ приходит мгновенно.
«Хорошо, ничего страшного. А к нам ты приедешь?»
Тэхён хмурится и быстро пишет ответ:
«Не смогу. Я напишу госпоже Чон и всё ей объясню»
«Почему не сможешь?»
«Я же сказал, что напишу твоей маме»
«Ясно»
Приходит в ответ, и Тэхён вздыхает. На душе становится ещё паршивей и хочется наорать на кого-нибудь. Телефон снова загорается.
«В Пусане, где я живу, есть клубничная ферма»
Тэхён закатывает глаза, но уголок его губ чуть дёргается вверх.
Он не отвечает на чужое сообщение, решая, что дальше продолжать диалог смысла нет. Он напишет Нефес, извинится и забудет о них, как о страшном сне и чуть не совершенной ошибке. Но почему-то быстро, словно боясь уличения, забивает «Чон Чонгук» в список своих контактов.
А сам Чонгук сидит в номере отеля, глядя из большого панорамного окна на оживлённую улицу. Мать аккуратно гладит его волосы и тихо посмеивается с разобиженного вида сына.
— Чонгуки, не расстраивайся так. Ты должен его понять, — а потом исправляется, — ты должен научиться его понимать.
— Я для него чудовище. Мы все для него чудовища.
— Ну не знаю, — улыбается Нефес, — если бы я встретила чудовище, то не разговаривала бы с ним. И уж точно, не отвечала бы на сообщения.
Отец Чонгука сзади них хмыкает.
— Это точно. Так ты, собственно, и делала.
Женщина кидает на него убийственный взгляд, и взрослый маг примирительно поднимает руки вверх.
Чонгук тяжело вздыхает. А его родители переглядываются с понимающими улыбками.
***
*Ведьминский календарь. Луна Волка наступает в январе.
