НИРВАНА

О это одурманенное состояние, когда ты работаешь всю неделю впахивая за троих, а после, в конце недели, уходишь в отрыв. Да. Когда-то я говорил себе, что нельзя проживать так каждый безбожный день или… Это говорил не я.? Вот так и действует это вещество, оно проникает полностью, в глубь твоего организма пробирая до дрожи костей. Твою плоть и сознание уносит в унисон. Ты забываешь про насущные проблемы — работа, встречи, пропущенные смены… менеджер — уносит на задний, затуманенный план, прерывая твою молодую двадцатилетнюю жизнь. Что же дальше? Учащение пульса, артериальное давление весело играет в качели и наконец полное игнорирование различных факторов жизни — нервы отмирают, мышцы слабеют, суставы и кости перестают держать и без того бездыханное тело. Становится до непостижимости легко. Если бы и сил хватало стоять, через пару секунд я наверняка бы стал частью пола. Одиноко ли мне? Намджун. Намджун втянул меня в это. Так мы и познакомились. Первое время мне и правда не хватало его, хоть в таком состоянии и сложно реагировать на внешние признаки физического контакта, но я знал, что он рядом. На душе становилось спокойно. По-другому и быть не могло. Но когда я остался один, понял, что, если я не остановлю себя — меня никто не остановит. Я скончаюсь от передоза в закрытой квартире в паре часов от центра Сеула. Все лишь увидят желтые заголовки газет «Был найден разлагающийся кусок дерьма», а на главных каналах страны и фасадах города протранслируют ужасающие фото с пеной у рта, не то у меня, не то у ведущей новостей. Конец не только мне. Не только моей карьере. Группа, в которую я вложил немало себя и своих усилий, не просто распадется, после, фанаты размажут оставшееся, а хейтеры выжгут основание компании. Такова жизнь на нашем континенте. Наверно, только от этих мыслей, мой разум становится ясней, благодаря им — я и все что мне дорого — живет. Но. Приняв пару гранул, уже не то, чтобы не помнишь, где находишься, ты забываешь всех и вся, включая себя, да и не то, чтобы мне нравилось чувствовать собственное новорождение. Нет. Это была некая награда, больше похожая на отговорку или слабое оправдание. Не важно сколько сейчас времени, я пребываю в таком состоянии, казалось, уже целую вечность. В нирване запросто можно поразмышлять наедине с собой, задаться вопросами, на которые изредка, но получишь ответ. Затем, наступает то, что приводит меня в чувства. Изредка, на заданные вопросы, я получаю «ведения». И мне не нравится то, что я вижу. Многие из них я рассказывал Намджуну и конечно он не слушал мои бредни, но после, когда Тэ чуть ли не захлебнулся на съемках — ему пришлось. Пробуждение. Ненавижу. Все нервы в один миг как по щелчку восстанавливаются и сводятся к скребущей боли. Тебя как гейзером в горных источниках выносит во внешний мир. Дикая ломка, чувствуешь каждую клеточку своего организма. Ударная боль в нижней части живота. Резкое возбуждение. У тебя есть 2 пути — один хуже другого: Взять дозу, чтобы умерить боль или поддать огня и повторить все по кругу. Ждать. Звучит довольно просто, но на деле не каждый придерживается звания терпилы. Но мне следовало это сделать. Я застыл, смотря на настенные часы. Время. Нет, счет времени. Он так важен в наши дни. Эти бесконечно вечные секунды. Всего три стрелки в часах управляют людьми. Три. Мы так зависимы. Мы такие… Звон будильника наконец заставил меня двигать веками. — …Жалкие. В такие моменты я обычно вспоминаю про обязанности, свою жизнь и самого себя и что уже утро воскресенья, что в пять обход в общежитии и что ждет меня от менеджера, если я не притащу свой хер вовремя. Понедельник. Четыре утра. У меня понедельники обычно всегда такие, вдаваться в панику, что я куда-то опаздываю — смысла нет. Натянув джинсы, свободную кофту, куртку, запнулся об порог, что бывает со мной крайне часто, знаете, именно он напоминает мне, что все же я здесь, я реален. Где эта чертова кепка? — захватив кепку и маску выбегаю на улицу. Зачем они мне? В планах у меня было метро. Почему? Возможно, потому что оно было быстрее в это время суток или же, потому что не так давно у меня была стычка с таксистом, после которой я чудом остался не изнасилованным. Поэтому даже если весь вагон узнает меня, это будет ничто в сравнении со статьями о моем изнасиловании. Я сел в самый дальний угол вагона метро, расстегнул куртку, накрыв поверх кепки капюшон закрывая лицо. На телефоне 4:30, пара пропущенных от Нама и Джина, наверняка они уже проснулись. Уведомление о новом сообщении оповестило все купе, не открывая его, в оконке можно было прочитать полностью: «Сок Джин: -Ответишь?» После этого телефон прозвенел. Если это Джин, то все нормально, по мимо него я ни с кем не хочу сейчас иметь дела. — Юнги? Юнги! — Соскучился, Джин-и? — Через 20 минут придет менеджер. Я говорил, чтобы ты не уезжал на все выходные домой! Разве не понятно или тебе на пальцах объяснить? — Я… — Разве я не говорил, что, когда я проснусь, я хочу видеть в первую очередь тебя на соседней кровати? — …Тебе придется принять то, что есть. У меня все под контролем. Более чем. Я скоро буду, отвлеки… — Отвлечь менеджера, знаю, но я клянусь, это последний раз, ради всего святого, Мин, блядь, Юнги!