die at 4 a.m.

Вишнёвый бальзам для губ заполняет мелкие трещинки, Пак Суджи мажет большим пальцем по контуру, собирая подушечкой липкие остатки. Кончик языка мелькает в уголке и рецепторы улавливают тонкий сладкий привкус. Аккуратно подведенные чёрным карандашом глаза блестят, и девушка придирчиво проверяет ровные стрелки. Она заправляет прядь отросших и мягких после нескольких дорогих масок волос за ушко и наконец кивает себе в зеркале. Идеально. Шатенка отходит на два шага от зеркала и уверенно оглядывает себя с ног до головы в отражении. Носок утончённых чёрных босоножек игриво упирается в пол. Она оценивает свои стройные ножки и бёдра, что выгодно подчёркнуты зауженной чёрной юбкой. Бордового цвета блузка с открытыми плечами создаёт перекрёстный контраст с её белоснежной кожей, делая её ещё белее. На ярко-красных губах с запахом кислой вишни появляется довольная улыбка, что лишь сильнее украшает привлекательное лицо. В отражении зеркала Суджи видит силуэт, и с каждой секундой он становится всё чётче. Позади девушки стоит высокий парень лет двадцати-двадцати пяти, широкоскулое, с точёным подбородком, бледное, как у мертвеца, лицо. И радужка глаз пурпурного цвета делает взгляд пугающим, пожирающим, заглядывающим прямо в душу. Настолько реалистичная картина пугает Пак, заставив сердце девушки замереть от ужаса. Худые ножки вмиг дрогнули. Кончики пальцев ног и рук немеют. Она уже не раз видит этот образ. Мужчина является в её сны каждую неделю. Иногда он просто смотрит на неё, сидя на кресле напротив кровати Су, иногда он гладит молодую девушку по голове, играясь с её волосами. Все прикосновения настолько реальны, но в то же время холодны, будто бы и неживые, всего лишь сон. — Лана! — от безвыходности шатенка зовёт подругу, что как раз живёт в соседней комнате. Волна страха настолько охватывает тело студентки, что тяжело даже дышать. Раньше незнакомец казался ей всего лишь героем фантазий, что приходил по ночам и скрашивал сны. А сейчас все более чем по-настоящему. Сколько раз Су видела эту ухмылку, но только сейчас у неё есть возможность насладиться ею в действительности. Это магия? Или как можно объяснить то, что плод её воображения стал явью? А может это просто вор, с которым Пак по чистой случайности пересекалась однажды, вот он ей и запомнился? Но если рассуждать логично, все эти варианты сразу можно откинуть. В реальном мире нет места паранормальным явлениям, и стоит рассмотреть вариант, что Суджи просто в бреду. Чокнулась. Сошла с ума. Называйте как хотите. — А? — в дверном проёме появляется молодая девушка, примерно того же возраста, что и Су. Высокая, симпатичная студентка упирается о дверной косяк и, сложив руки на груди, с неподдельным интересом рассматривает свою подругу. — Ой, ну красотка, — искренне одаривает комплиментом. Именно в тот момент, когда Лана заходит в комнату, парень испаряется, в буквальном смысле. Он растворяется в воздухе, как дымка, оставив после себя только холод, что пощипывает кожу. Теперь и у Пак не остаётся сомнений, что она на самом деле сумасшедшая. — Спасибо, — сухо выдаёт шатенка. Накидывая сумочку на плечо, она покидает квартиру вместе со своей подругой, отправляясь на вечеринку старого знакомого Ланы. И желает напрочь стереть из памяти красноглазого парня с чарующей ухмылкой.

***

— Когда ты перестанешь её мучить? — спрашивает Ким Сокджин, красивый широкоплечий блондин, заглядывающий в зеркало-псише, в котором он видит всё происходящее с жертвой Чонгука и искренне сочувствует молодой особе. — Пусть привыкает ко мне, — отвечает брюнет, смакуя своё любимое красное полусладкое. Прошло сто лет, а вкус Чона так и остался неизменным. Он всё также предпочитает красное вино и произведение Claude Debussy «Clair De Lune». — Бедная девочка, — отрицательно машет головой Джин, наблюдая, как студентка прибегает к очередной сигарете, выдыхает серый дым, что растворяется в воздухе так же, как и Чон совсем недавно. Злоупотреблять сигаретами она начала примерно с тех пор, когда в её голове появился привлекательный незнакомец. Это единственное, что спасает её и даёт возможность отвлечься от мыслей об идеальном образе мужчины, что составлен в её голове. Она буквально одержима им, не меньше, чем он ей. Когда она вдыхает густой дым табака со сладковатым привкусом арбуза, она чувствует успокоение и полностью расслабляется. Бросить курить ей не хочется, ведь сигареты стали дешёвым дофамином, источником искусственной радости и удовольствия. Когда она курит, она на время забывает о своей проблеме. — Скоро это закончится, — произносит Чонгук, он постоянно твердит это, но, когда настанет это «скоро», известно только ему. — Хорошо, когда-то это закончится. Но сможешь ли ты сдерживать себя рядом с человеком? — спрашивает Сокджин. Его голос, чарующий, с хрипотцой, напоминает звон тонкого стекла, что разрушил тишину комнаты. Чонгук переводит на него свой взгляд. — Я уже семьдесят лет не трогаю смертных, — Чонгук слегка разминает шею, от чего она хрустит, по очереди хрустит тонкими длинными пальцами. Сокджин наблюдает за этой сценой, а после восклицает: — Да, но этот человек будет жить в нашем особняке! — возмущается блондин, ведь за этот год он успел привязаться к девушке, она стала ему родной. Джин переживает, что новенькие не смогут себя сдерживать и набросятся на бедняжку, только учуяв манящую человеческую кровь. — Намджун узнает, что она смертная, и пощады не жди. — Он мне не указ! — фыркает брюнет, сжимая бокал с напитком в руках всё сильнее. Одна мысль о Киме сводит его с ума. Каждый раз, как только Джун попадает в поле зрения Чона, он представляет, как тот умирает от его рук и раз за разом жалостно просит о пощаде. Но этому не бывать. Он ведь живучая тварь. — Хоть ты и сильнее, но он имеет огромное влияние на армию, — опять они мусолят такую ненавистную тему. Бокал в руках брюнета разлетается на тысячи осколков – алая жидкость забрызгивает его идеально выглаженную, чёрную рубашку. Брюнет стряхивает руку, заставив капли стечь на мраморную плитку, а после поднимается и скрывается за дверью, с огромным грохотом закрыв её. Клан Ким Намджуна самый могущественный в сравнении с остальными, а правит он уже более ста лет. Когда вампиров девятнадцатого века совсем не осталось, на смену пришло новое поколение. Намджун был избранным, ему суждено было стать главой вампирского клана. Именно его сто лет назад выбрало Сердце Вампира — рубиновый камень размером с ладонь, обладающий магической силой: как только к нему прикасается избранный, рубин начинает искриться и ярко сиять. Не сложно догадаться, кому выпала возможность это увидеть. Хотя ходят легенды, что настоящий камень был спрятан много лет назад старым поколением, дабы он не попал в ненадёжные руки и не натворил бед.