В объятиях дождя

Мимолетным видением проносятся воспоминания, протекающие по венам как бесконечное падение водопада. Он достает портсигар и вытаскивает последнюю спасительную соломинку. Дождь, капли, слякоть — всё под стать мрачному настроению облаченного в серое пальто с длинными полами мужчины средних лет. Итан Вуд тщетно пытался разобраться в чувствах, в глубине души понимая, что он разрушительно влюблен. Совсем недавно складывалось ощущение, что ему абсолютно плевать на происходящее и окружающих его людей, пока одним весенним утром, необычайно морозным для Амстердама, он не встретил ее — девушку с ямочками на миловидных щечках и сияющими искорками глаз. Он стоял под навесом местной пекарни в одном из бесконечных лабиринтов улиц города и прокручивал памятные моменты и теплые, пропитанные домашних уютом, немногочисленные встречи. Если бы я встретил Итана Вуда в те времена, когда патефоны и твист были неотъемлемыми атрибутами каждого балкона туманного города, схожего с Альбионом, то ни разу бы не ответил, что во вкусе статного, широкоплечего мужчины с выдающимся аристократическим подбородком ни игривые тигрицы, ни зрелые умом женщины с твердым характером, черствым сердцем и стремящимися в заоблачные дали амбициями, а полные противоположности стервозным штучкам — добродушные простолюдинки с открытым сердцем и девственно-чистой улыбкой. В жизни Итана Вуда до сих пор остается одна девушка, единственная и особенная, нашедшая отголосок в его жестоком сердце, девушка, способная зацепиться за глубоко погруженные светлые ниточки души. И пусть он позиционирует себя как справедливый, непоколебимый князь, при одной мысли о ней его глаза сменяют привычную за последние пятьдесят лет холодность и суровость на едва заметный огонек, трепетно охраняемый за семью замками. Первая встреча с Мадлен состоялась в той пекарне, рядом с которой в настоящее время находился и стряхивал густой пепел на мокрый асфальт Итан. Он стоял в небольшой очереди и начинал было терять терпение, когда за спинами покупателей раздался звон колокольчика, оповещающий о прибытии долгожданного гостя, и в следующий миг влетела щебечущая диковинную заморскую мелодию девушка с короткими каштановыми волосами. Точнее, было совершенно не так. Вначале явила миру себя ее обворожительная, по-детски искренняя улыбка, мимолетно взглянув на которую, понимаешь: человеку ни разу не разбивали сердце и не причиняли нестерпимую боль. Ее звенящий голос, как у озорных уличных музыкантов, буквально разрядил обстановку, выбросив в нее подожженный фитиль хлопушек и неиссякаемый запах фейерверков. Беспардонно ворвавшись в тесную лавку с непередаваемым ароматом свежеиспеченного хлеба, она осветила хмурое лицо Итана подобием улыбки в уголках рта, что определенно в следующую секунду его озадачило. Мадлен подошла к нему и, глядя мужчине прямо в глаза, без смущения и опаски спросила, что человек аристократической внешности забыл в таких краях. Ее забавлял вид Итана: начищенные до блеска туфли, серое длиннополое пальто, окутывающее его с головы до ног, часы с черным кожаным ремешком и очки в роговой оправе с круглыми линзами. Девушка приняла его за серьезного ученого, исследователя-алхимика, проводящего все дни недели в поисках рецепта вечной молодости в темной лаборатории, расположенной в одном из подземелий графа Дракулы. Мадлен была из тех редких, непослушных девушек, которые вместо балов и многочисленных кавалеров предпочитали проводить свободное от учения и церковного песнопения по выходным время в комнате с высокими потолками с неизменным спутником — потрепанной годами книгой в руке. Она не была обделена воображением, открывающим простор для необычайных начинаний и полета безграничной фантазии. Мадлен с интересом рассматривала Итана, чем вызвала на лице уверенного, непоколебимого мужчины негодование и толику ниоткуда взявшейся раздражительности, которую она мгновенно развеяла, протянув ему тоненькую ручку, и, желая завязать знакомство, назвала свое имя. Мадлен — как пение соловьев в сумерках, как шелест сирени на ветру, как журчание ручейка в горах, как сон, граничащий с явью, как спонтанность, как полет колибри в замедленной съемке. Они неожиданно разговорились, и, когда подошла очередь Итана покупать хлеб, он испытал сожаление при мысли о том, что их пути разойдутся по разным уголкам города. Заплатив за горячие пирожки, девушка бесследно испарилась точно так же, как и появилась, не забыв поселить в душе самого хитрого и лицемерного князя среди вампиров зарождающуюся искорку теплоты. Вечером, придя домой после ежедневной продолжительной прогулки по потаенным уголкам города и поставив пластинку в винтажный патефон раритетного вида, он подумает о судьбоносной встрече, перевернувшей сознание с ног на голову, и захочет увидеть девушку вновь. Вторая встреча ознаменовалась распеванием баллад с бременскими музыкантами на узких улочках уютного города, утопающего в цветах и всеобщем веселье граждан. День города проходил по старинке, с размахом, заставляя толпу зевак высыпать на улицу и ощущать атмосферу праздника. Итан, поддаваясь всеобщему веселью, отправился развлечься за компанию с местными жителями. Ярмарка, конкурсы, передвижной камерный театр, уличные шуты и балагуры, пантомима — мэр города щедро раскошелился в нынешнем году на развлекательные мероприятия. Итан остановился, подумал обо всей абсурдности идеи прогуляться в разгар толкучки, как едва не был сбит налетевшим ураганом в виде Мадлен, неожиданно выскочившей из-за поворота и буквально впечатавшейся в его распахнутые объятия как цунами, сносившее все на своем пути. Он выглядел удивленным и слегка беспомощным от обаяния и ослепительной улыбки девушки. Темноволосая красавица взяла его за руку и потащила подальше от неугомонного гогота и шумной толпы. Отойдя на довольно безопасное расстояние, она отчаянно зашептала Итану о побеге от глупых мальчишек и соответствующих им, надоедливых, липнувших со всех сторон, как сорняк на цветок, кокеток-подружек. Молодые люди бродили до вечера по окраинам и наслаждались долгожданной тишиной в тени аллеи раскидистых дубов. Мадлен успела снять очки с носа Итана и по-хозяйски нацепить на себя, примеряя и смеясь. Даже в больших, нелепых окулярах она выглядела прекрасной, хоть и самую малость забавной девчонкой. Ее длинное, кремового цвета платье говорило о душевной и физической девственности, придавая беспечной девушке особый шарм. Мадлен рассказала, что у нее в замке (правду ли она говорит или это очередной полет бурной фантазии юной особы?) в роскошной спальне стоит старинное зеркало, в котором она представляет другой мир — серый, с двухэтажными хрущевками сталинских времен, с грустными, работающими на заводе людьми, с печальными пейзажами, которые мечтает раскрасить всеми цветами радуги и вернуть к жизни. Девушка поведала Итану о любимых героях не менее любимых пьесах, о дорогих сердцу памятных подарках и безделушках от местного мороженщика, который в детстве в комплекте с ванильным рожком вручал девочке бусинки, стеклянные шарики или ракушки, привезенные из путешествий. Каждый раз, когда она открывала мужчине тайны вселенной, ее глаза светились от переизбытка чувств и казалось, что царица Луна меркнет в освещении мира по сравнению с ней. В тот момент, когда она понимает, что Итан ниспослан судьбой, девушка расставляет руки, крепко обнимает и, отстранившись, поднимается на цыпочки и оставляет легкий, едва уловимый поцелуй на щетинистой щеке мужчины, который неожиданно для своего привычного облика выглядит смущенным. Нет, это не первый его поцелуй, но, несомненно, самый запоминающийся и трепетный. Когда он вернется после прогулки с ней в гордом одиночестве, не предложив искусительнице заглянуть на чашку чая, он будет вспоминать бездонные озера ее глаз и острые ключицы, сводящие его с ума. Ее взгляд подобен плеску волны, как закат, как драгоценный камень, как роскошь. Утреннее пробуждение Мадлен наполнится восхитительным ароматом одиноко лежащей в изголовье кровати кремовой розы. Она почувствует тонкий запах, посмотрит на свое отражение в зеркале, увидит лицо, обрамленное россыпью растрепанных каштановых волос, улыбнется и почувствует себя счастливой. Счастлив тот, кто умеет радоваться мелочам и открыто улыбаться новому дню. Многие девушки всю скоротечную молодость гонятся за несуществующим принцем на белом коне, но ей повезло — судьба подкинула воистину царский подарок в красной атласной ленте, сером пальто, нелепых очках в роговой оправе — Итана. Несмотря на то, что Мадлен всего семнадцать лет, она верит в настоящую и всепоглощающую, по-юношески максималистскую любовь. Любить мы можем только раз, а в жизни ищем лишь похожих. Когда встречаешь родную душу, ты не задумываешься, на самом ли деле это произошло и точно ли это чувство — любовь; нет, в голове мгновенно срабатывает выключатель, открывая ясную картину происходящего. Третья встреча случается в полуночном саду, освещаемом малюткой луной и капельками-звездочками на небе. Мадлен вдохновленно радуется горстке светлячков, внезапно забредших волею случая из леса в беседку посреди кустов роз, казавшихся в темноте ослепительными. Встреча не состоялась бы, если бы Мадлен тайком не удалось ускользнуть от неустанного наблюдения родителей в сумеречном свете, ожидая, что ее хватятся. Безрассудность и продуманность — главный девиз влюбленной в мир и во все живое девушки. Ее простота в глазах Итана выглядела загадкой, которую он в глубине души боготворил, обожал и стремился разгадать, надеясь пригреть на груди и защитить от страхов, забот и жестокости внешнего мира, сквернословия и низких пороков человечества. Лунный свет, благоухающий сад, ночь, опустившаяся на город, разряженный до невозможности воздух — все подталкивало молодых людей в объятия друг друга. Воспоминания сменяли друг друга как кадры старой киноленты в провинциальном городке, окруженном со всех сторон плотной лесной стеной. Последняя встреча произошла на перроне поезда, когда Итан Вуд мельком увидел удрученную Мадлен, нехотя садящуюся в поезд, увлекающий ее в светлое будущее и заоблачные дали от него, разлучая, возможно, навсегда. Отец девушки, влиятельный предприниматель, работающий с недвижимостью, не был обделен связями, а потому просек об опрометчивой полуночной выходке дочери и, заперев ее в четырех стенах каменного дома, тщетно размышлял, как оградить единственное сокровище от встреч с человеком, которому он, следуя своему острому чутью, не доверял. Мужчина считал Итана подозрительным; отдать в лапы монстру с противоречивой репутацией в городе дочь казалось для него из ряда вон выходящим. Стремясь уберечь пташку от когтей стервятника, мужчина посетил Мадлен и голосом, не терпящим ни капли возражения, сообщил о скором отъезде в Великобританию, где девушке предстояло учиться, наконец-то повзрослеть и перестать верить в небылицы, стать самодостаточной женщиной. Считая себя незаметным и скрытым от лишних глаз, стоя на перроне, Итан Вуд успел заметить грустный взгляд, брошенный Мадлен на него сквозь толпу суетящихся людей, собиравшихся покинуть город раз и навсегда, увозя мечты в светлое будущее. Глаза, полные страдания и разочарования, отпечатались в Итане, задев все жизненно важные органы и морально проломив ребра. Печаль попала в самое сердце мужчины, оставив незаживающие рубцы. Вечером сего дня он стоит на крыльце злополучной пекарни, где зарождалось светлое чувство, курил, предавался воспоминаниям, пока не замечает подошедшего человека в темном пальто. Незнакомец без лишних движений, не произнеся ни единого слова, быстро передаёт маленький конверт в дрожащие от холода и промозглости тонкие пальцы Итана и бесследно исчезает. Мужчина одним движением разрывает конверт и читает: «Дорогой Итан! Мгновения, проведенные с тобой, подобны вечности, поделенной на нас двоих. Незабываемые встречи навсегда будут греть мне душу в период расставания. Волею судьбы я покидаю тебя, но не переживай, мой нежный друг, я обязательно вернусь за тобой. За расставаньем будет встреча, не забывай меня, любимый. Быть может, пройдет ни один год, но однажды я наберусь смелости, отыщу тебя на любом клочке земного шара (а ты знаешь, у меня отличное чутье) и упаду в твои теплые объятия. Узри одну истину: никакому расстоянию неподвластно разлучить нас. Если ты читаешь письмо, значит, я уже мчу на всех парах навстречу приключениям, покорять новые, необъятные вершины. Говорят, в Британии мне дадут безупречное образование, а значит, мы сможем попробовать работать вместе и заняться с всепоглощающим интересом алхимией. Меня ждут не менее удивительные уроки жизни, хотя самый лучший урок начался для меня тогда, когда я увидела твое задумчивое и раздражительное лицо в той пекарне, когда мы первый раз пересеклись. Сказать по правде, именно тогда мне впервые захотелось тебя обнять и почувствовать родной запах, но я, как и подобает истинной леди благородных кровей, сдержалась. Вместо всего этого я принялась поднимать тебе настроение. Твои очки до сих пор заставляют меня от души посмеяться. Скоропостижный отъезд (не смерть же, так что улыбнись, мой друг) не должен наводить на тебя тоску и уныние. Я почувствую, что ты меня ждешь и отчаянно нуждаешься, пускай быстротечность времени и долгожданность встречи станут верными спутниками. Жаль, такова воля отца. Пока я живу под его кровом, я починяюсь правилам семьи, так что, увы, ослушаться выше моих сил. Спасибо за те эмоции, которые, будучи с тобой, я испытала. Что бы ни случилось, мы встретимся вновь и больше никогда не сдадимся. Сохрани мою улыбку в своем сердце, вынашивай ее, береги, расти и охраняй, пусть она греет долгими холодными вечерами. Люблю тебя и твои забавные, дурацкие очки. Твоя Мадлен». Мужчина бережно складывает вдвое листок бумаги, убирает во внутренний карман серого пальто и под сопровождением проливного дождя удаляется прочь, одухотворенный и мечтающий о встрече, которая, увы, не произойдет.