Мы никогда не повзрослеем Будем нюхать и влюбляться Будем нюхать и влюбляться Будем нюхать и летать!
На мягкой кровати лежит девушка в наушниках, из которых то и дело слышится рок. Красная рубашка облегала девичье тело, выделяя аккуратную гудь, и имела дополнение в виде бордовой помады на пухлых губах. Кожанная чёрная юбка обтягивала упругие бёдра, на которые Эванс, если быть честным, был не прочь подрочить время от времени. Но куда приятнее касаться тела рейсерши в реальности, а не в мечтах. Особенно, когда она выстанывает его имя. Блондину безумно нравится наблюдать за ворочащейся шатенкой, когда она то и дело закидывает ноги на стену. Ему просто хочется её взять. И, подойдя к разноглазой, Макс приподнимает девушку и целует её в лоб. Наблюдать за потерянным взглядом сплошное удовольствие. Она словно кошка, которой не дают вкусного. В подтверждение этой мысли райдерка зарывается длинными пальцами в волосы парня и тянется к лицу. А баскетболист отклоняется, усмехаясь. Элеонор, тянясь за парнем, подставляет горло и чувствительную шею в принципе, прогибается в спине.В тёплой ванной на тусовке От локтя и до запястья От локтя и до запястья От локтя и на всегда!
Шатенка поддаётся, падая на спину. Перед Эвансом лежала абсолютно беззащитная и доверившаяся ему панк. Тонкие руки раскинуты по сторонам, как и тёмные спутанные локоны, рассыпавшиеся по кровати и тощим плечам. Юбка едва задирается, но Максу нравится заводить подругу, выжидать, когда она сама на него кинется. Но взгляд голубых глаз цепляет свежие порезы на руках, заставляя тянуться к ним. Элеонор чертовски податлива на ласки и лишь тихо выдыхает, чувствуя чужие руки на своих бёдрах. Вечно холодные руки девушки забирались прямо под белую футболку, заставляя тело спортсмена покрыться мурашками. Дунув около мочки, прямо у чёрного креста, Эванс прикусывает ухо сидящей у него на коленях. Тихо простонав на ухо баскетболиста, Эл прижимается к нему, к его бёдрам. Пах к паху. Будучи девственницей владелица кавасаки не особо понимает, что ей нужно делать, поэтому просто плывёт по течению, чувствуя распространяющийся по телу жар, когда небезразличный ей парень забирается ладонью под юбку, сжимая ягодицы. Тогда Эл стонет чуть сильнее. Рубашка и футболка летят куда-то в сторону. Разноглазая совершенно не стесняется, оказываясь в одном кружевном бра. Парня же в который раз удивляет контраст чёрного с бледной кожей. Он ведёт поцелуями от подбородка до ложбинки грудей, чувствуя дрожь Уилсон. Закусывая нижнюю губу клыками, Эл выглядит донельзя соблазнительно. Поэтому, когда в сторону летит и юбка, Макс, наконец, целует шатенку, чувствуя размазанную по губам подростков кровь. Прижимает за бёдра девушку ближе, а та стягивает с головы ненавистную резинку, заставляя крашенные пряди окончательно рассыпаться по голове.Это кайф твою мать! Они говорят нам пора приземляться Они ваще дохуя говорят!
Девичьи пальцы скользят к ремню, но шею она всё так же подставляет. По бледной коже расцветают багрово-красные пятна, которые не сойдут ещё долго. Жилка на шее пульсирует, когда Макс прикусывает кожу в очередной раз. Рука с длинными пальцами тянется к трусам девушки, которая смотрит таким преданно-растерянным взглядом. Помада смазана благодаря наглой роже голубоглазого, которого Эл пыталась поцеловать. Упираясь коленями в кровать, девушка надавила на грудь парня, заставляя падать на кровать. Кожа девушки, бёдра и ягодицы будут в синяках после этого. Но им не привыкать. Пальцы парня скользят к резинке трусов, оттягивая их. А потом резко переворачивает Элеонор. Вкрикнув, она цепляется за плечи парня, чувствуя перекатывающиеся мышцы. Макс не удержал голодного стона, когда Эл царапнула его по лопаткам. Бедра девушки обхватили торс блондина, который уже снова целовал девушку, вводя в её влагалище два пальца. Вскрикнув от боли, разноглазая вцепилась ногтями в кожу парня снова и укусила его за губу. Оторвавшись от любимых губ, он смотрел на недовольную девушку, сверлящую его зелёным и янтарно-карим глазами. — Сука ты ёбаная, Эванс. Мне больно. — Расслабься, дорогая. Скоро пройдёт, — и расцеловывает её лицо. Подождав ещё немного, Макс начал двигать пальцами, следя за реакцией. Жмурясь от боли, Уилсон помалкивала, но её выдавало сбитое дыхание. Колени подрагивали, а спина выгибалась, открывая вид на татуировку и сильно выпирающие рёбра. Выдав первый тихий стон, Эл покраснела, отводя взгляд. Бёдра девушки крупно дрожали, как и она сама. Эванс, опытно трахавший Эл пальцами, видел перед собой распалённую девушку будто через туман. Возбуждение захлёстывало обоих и казалось, что они взорвуться. Девушка вскрикнула, сжавшись. Для школьницы это были вполне новые ощущения. Тяжело дыша, она устремила взгляд на парня. По телу словно бегал огонь, а сознание шатенки плавилось, как свеча, под жадным взглядом Эванса. — Макс... — Молчи. Поцелуй был до боли жадным, жарким и злым. Баскетболист обнимал за спину шатенку, стягивая джинсы. Звук пряжки, упавшей на пол, показался обоим самым пошлым и громким из всех звуков, которые подростки слышали когда-либо. Стащив ногами джинсы с голубоглазого, Эл разглядывала тело парня. Кислород словно перекрыли. Бледные веснушки дополняли лицо девушки и были рассыпаны по плечам. Макс так их любил. Пытаясь расстегнуть лифчик девушки, блондин матерился. Эл была из тех, кто могла извернуться так, что придётся ловить, чтобы сделать желаемое. Девушка выползала по широкой кровати от парня, оставаясь в чёрном белье. В глазах плескалось что-то нечитаемое, хоть по губам и расползалась наглая улыбка. Свалив девчонку снова, Макс закинул одну её ногу себе на плечо, целуя бедро. Разные глаза смотрели недовольно, но нога перекинулась через его шею, в надежде завалить лицом в постель. Хоть парню и было тесно в трусах, раззадоривать подругу и впрямь весело. Поэтому, закусив губу, голубоглазый прижался щекой к бедру, стягивая с шатенки трусы. Бельё улетело в сторону, а девушка кричала, понимая, что парень заходит слишком далеко. Да, больно. Да, страшно. А ещё непревычно. Парень спустился поцелуями от живота к паху, раздвигая половые губы. Язык легко и нагло ворвался внутрь, исследуя всё подряд. Бёдра он приподнял руками, для собственного удобства. Руки девушки скользили по пледу, сжимая его в руках, и сама девушка извивалась, тяжело дыша.И между твоих Дрожащих коленей Я молод и ахуенен Сука
Глаза подзакотились от удовольствия, пока девушка лежала отпущенная ловкими руками и языком. — Чёрт тебя дери, Макс. Он лишь рассмеялся, наконец остегнув застёжки на бюстгальтере. Чёрное кружево так же улетело. Небольшая грудь была открыта, но не столько интересовала блондина, сколько наглые худые ноги, старавшиеся стянуть боксёры. На член, как и на пах, неприятно давило резинкой белья, но это не мешало. Выцепив из кармана джинс презерватив, блондин принялся раскатывать его по члену. Шатенка лишь сейчас поняла, что происходит и во что она вляпалась. Элеонор, лёжа спиной к Эвансу, обнимала костлявые плечи. Да, страшно, но она справится. Она же сильная девочка. Чувствуя широкие ладони, ползущие по её плечам, рейсерша оборачивается, не переставая обнимать себя. Блондин сидел рядом, тихонько поглаживая любовницу по плечу. Полностью обнажённые, никто не решался на дальнейшие действия, хоть и хотели. Для Эванса это был далеко не первый раз, в отличие от шатенки. В плоском животе крутило желудок, тошнило. Владелица тёмно-каштановых волос, наплевав на собственный страх, резко целует парня, закидывая на него собственную ногу. Широкая ладонь очутилась на тонкой шее, едва сдавливая её. Голубоглазый с упоением исследовал рот девушки, аккуратно усаживая её прямо на член. Тонкая струйка крови стекала по упругим бёдрам, а девушка, откинув голову, едва вскрикивала и часто шипела. Тёмные спутанные волосы были гнездом, спускающимся по спине. Привыкнув к огню в своём теле, Эл тихонько двинулась, всхлипнув. Парень придерживал девушку за талию, не давая лишний раз дёрнуться.***
Они переспали. — Ты последний мудак, Эванс, — Элеонор материла друга с самого утра. Тело байкерши ломило как после травмирующего заезда. — Ты, блять, трахнул меня. — А ты снова резалась. — Это не одно и то же. — И то, и другое больно. — Иди нахуй, милый. Блондин рассмеялся. Подойдя к разноглазой, Макс поцеловал её в лоб. — После тебя.