I'll never break down again. / Я больше никогда не сломаюсь.

pov Серафим

— И сколько лет «это» продолжается? — Почти сразу, как перешел в десятый класс.

— То есть вы уверяете, что вас троих пригласили на роль аниматоров детского праздника, все утро вы готовились и наряжались, а когда пришли по указанному адресу торжества, то оказались здесь? — Как уже все смогли догадаться — нас поймали с потрохами. Кто ж знал, что на линейке будут репортёры с федерального канала, какие-то чуваки из министерства образования и выход нашего трио вызовет такой нездоровый интерес с кучей вопросов к директору. Сейчас мы сидим в кабинете побледневшего, местами даже поседевшего директора и пытаемся хоть как-то свести весь этот пиздец на нет, но выходит тяжко. Ну подумаешь! Черный пиар — тоже пиар. Как вот теперь этот "плюс" доказать остальным? — Да! Вы совершенно правильно все поняли. И еще хочу сказать… — Кто если не я выведет нашу компанию из воды сухенькими, но, к сожалению, мне даже шанса не дали отмазаться. — Лавров, запахни свой халат!!! — Оу, я слишком ослепителен в своей портупеи. Слабенький он еще для такого… больно впечатлительный. Пока я застегивал плащ за меня говорить начал Леха. — Тахир Давидович, ну мы правда попутали адреса. Как вы вообще могли подумать, что мы в таком виде можем явиться в школу… — Алексей, во-первых, я Давид Тахирович. Во-вторых, зная, как вы в прошлом году пришли на День учителя, сегодняшний показ удивил исключительно тележурналистов и людей из министерства. За что вы меня так позорите в первый день на новой должности!? В этом учебном году наша школа набрала целых двенадцать первых классов, что на минуточку, рекорд по региону. Куча репортёров приехало, даже с Первого канала. Торжественную линейку готовили две недели. Многочасовые репетиций, подготовка декораций… И что в итоге? — Как нам пояснили чуть ранее, наш уже экс-директор Тахир Давидович смотался в частную музыкальную школу завучем учебной части, а на нас оставил своего сына Давида Тахировича. Вот теперь мучайся с этими казахскими именами, да и в принципе с жизни не видавшим двадцати пятилетним бедолагой. Какой из него директор? В кабинете завал всяких бумаг и тетрадей, истерика по любому поводу, не может наладить дисциплину в классах, телефон только и успевает воспроизводить противную мелодию звонка и стук в кабинет ни смолкает ни на секунду. Зачахнем мы с ним… Ой зачахнем. — …А в итоге у нас беглецы из сумасшедшего дома по всем новостным каналам! В общем так… Я сообщу об этой выходке вашим родителям. Пусть проводят беседы и прочее, а в наказание, лично от меня, вы втроем запишетесь в актив школы по трем направлениям. Кто в какое решите сами. — Тахир Давидович, какой актив!? Я не согласен и в принципе отказываюсь! — У-у-у-у… Тимоха с первого по восьмой класс крутился во всех организаторских кружках школы, старостой был, помощником классного руководителя и кое-как от этого всего отмазался, под предлогом экзаменационного класса и плотным графиком подготовки, а тут попадалово по полной программе. — Тимох, тебе точно актив не подойдет… Разве что пассив, ах-хаха-хах-ха! — Леха, Леха… Убьет же. — Слышь, придурок, я когда отсюда выйду тебя на лопатки поло… — ТИШИНУ ОРГАНИЗОВАЛИ! Вот так-то. Еще раз напомню, что я Давид Тахирович. А по поводу актива школы, то конкретно вас касаются направления, не относящиеся к образовательной части. То есть — это редколлегия, спортивный сектор и организация мероприятий. — Ой бля… Слышал бы это сейчас твой отец. — Давид Тахирович, простите нас пожалуйста, мы больше так не будем. Не надо нас в актив школы. Ну гиблое дело! Где я, где спортивный сектор? — А почему сразу ты туда? — То есть вы согласны на плакаты со слоганами «Математику учить — словно дохлого лечить!» или «Книжка — могила! Интернет — сила!»? Или после уроков вы пойдете на литературные чтения призыва Дьявола из сборника Джона Ди? — Не ну в самом деле. Меня власть мало того, что портит так я еще начинаю делать так, как мне нравится, а не как надо. — Если вы выкинете хоть одно свое «хи-хи» в организации школьной деятельности, то отправитесь на комиссию по делам несовершеннолетних. — Козырный туз значит? Ну-ну. Сам потом взвоешь от таких организаторов. — Ладно. Мы правда попутали немного… — Это еще не все. Раз уж вы теперь будете помогать, то вот мое первое задание. У нас три новых ученика, два из которых в вашем классе. Другой из одиннадцатого. Я хочу, чтобы вы посодействовали в их адаптации и сделали небольшую экскурсию. — Ля ты крысяра… Бобиков себе подручных нашел значит. Зря, ой зря. — О! Вы про Аделя и Марка? Пфф, уже все налажено в лучшем виде! Мы с ними сразу спелись, еще когда учебники получали. — Леха как обычно позитивен в любой ситуации. — Правда? Отлично. А что насчет Романа? — Еще один новенький что ли? Я был уверен, что третий из одиннадцатого — это мажоришка. — Э-э… Мы не знаем такого. Разве новенького из одиннадцатого не Михаил зовут? — Хм, одну минутку я уточню. — Давид Тахирович достал из шкафа огромную папку с надписью «11а класс» и начал искать личное дело нового ученика. — Ну вот же! Кальтенбруннер Роман Альбертович. У меня отличная память на имена. Вот, посмотрите сами. — Директор протянул нам документ с маленькой фотографией, разглядев которую вопросов появилось еще больше, чем было до этого. — Этого быть не может… — Какой к чертям Роман, если на фотографии этот упырь с клуба? Отличный сон! Как проснуться теперь? Меня уже все это порядком подзаебло. — Обознались что ли? Не переживайте вы так. Очень интеллигентный парень. Думаю, с ним вы тоже подружитесь. — Пацаны по всей видимости заметили в каком я нахожусь ахуе и по-быстрому начали косить от дальнейшего диалога, буквально соглашаясь со всеми словами директора, дабы свалить куда подальше и спокойно выдохнуть. — Ладно, вы можете быть свободны. Сейчас как раз начнутся классные часы. Убедительная просьба не срывать урок и по возможности переодеться в подобающий вид. — Такой возможности, к сожалению, нету… Мы пойдем уже. До свидания Тахир Давидович! — Досв… Я Давид Тахирович!!! Мы вышли из кабинета в шумный коридор. Около двери стоят плюс-минус человек двадцать, которые прожигают нас недовольнейшими взглядами, проговаривая шепотом словечки из разряда «позорники» и «извращенцы». Ну, я такие обстановки обожаю и демонстративно расстегнул плащ обратно. У всех пропал дар речи, чего я собственно и добивался. — Ребят, давайте сюда, пока никого нет. — Леха подтолкнул меня с Тимохой в сторону раздевалки спортивного зала. Здесь действительно тихо и не так душно. — Значит, что мы имеем: популярность по всему городу, а то и по стране, скандалы от родаков и, самое хуевенькое, шизу. Почему шизу? А я другого объяснения с лажей по поводу этого Ромахуилы не знаю. — Мы присели на лавку в раздевалке для парней альф и бет, пытаясь перевести дух от всего случившегося. — Блять, скажите мне честно, чувак с фотографии и тот, кого мы видели в день получения учебников — это один человек? — Я уже не исключаю возможности, что реально схожу с ума. — Фим, прикол в том, что это реально один и тот же человек. Может быть ты все-таки обознался и это не чувак из клуба? Много парней с похожей внешностью. — Вы ахуели? Я что похож на дебила, который лица запомнить не может? Тем более вы сами видели инстаграм этого недоразумения и сравнивали фотки с "оригиналом". Вспомните фонтан! В клубе был точно такой же. Я не могу ошибаться. — Так-с, допустим это все-таки тот самый конченный мажор. Зачем ему тогда потребовалось менять имя? — А я откуда знаю? Может косит под обычного среднестатистического старшеклассника. У него же отец какая-то шишка. Может по этой причине и шифруется. Я понимаю, что совпадений слишком много и все это кажется бредом. Просто вся эта херь реально происходит и дико напрягает. — Что ни день то пое… — Дверь в раздевалку буквально слетела с петель и перед нами встал сам Дьявол. — Вот они! Биба, Боба и Буба! В класс, бегом! — Такими темпами я под монастырь не уйду, а побегу… Причем галопом. — Раиса Вячеславовна, а вас стучать не учили? — Ой, Леха, Леха… Допиздишься ты сегодня. — Ты мне хамить вздумал? Быстро встали и на классный час! — Спорить с этой женщиной больше никто не рискнул, и мы покорно последовали за ней в сторону класса. Коридоры переполнены нарядными учениками среднего и старшего звена. Тимоха с Лехой прикрывали носы рукой, видимо из-за огромного количества слившихся во едино ароматов феромонов. От подколов по этому поводу в сторону друзей меня одернуло неприятное ощущение, будто кто-то наблюдает за мной. Я даже не удивился тому, что источником оказался Михаил, который стоит в небольшой кучке одиннадцатиклассников. Ненависть и злоба читались в его глазах без всякой помощи, что невольно вызывает панику. — Серафим, долго воронят считать будем? — Классуха одернула меня от раздумий. — У-у-у… Раиса Вячеславовна, а вы давно видите того, чего нет? — Сейчас как тресну журналом по башке, да боюсь прихлопну, а мне судимость не нужна. — Стопе… Вы хотите сказать, что ни разу не сидели в тюрьме? — Алексей, а тебя точно луцкну! Развели тут клоунаду! Все родителям расскажу! Зайдя в класс нас встретили бурными аплодисментами, что еще больше разозлило Раиску, но свое возмущение она мастерски усмирила и начала урок. На последней парте среднего ряда сидят Марк и Адель. Они хлопали нам аж стоя, выкрикивая что-то из разряда: «на таких страна держится» и «наши кумиры». Тимка с Лехой сели на последнюю парту первого ряда, а я, как истинный изгой, за последнюю третьего. Классуха надрываясь травила свои речи о всей серьезности подготовки к ЕГЭ и что десятый класс не повод филонить и расслабляться. Прости, Раиска, но дальше я тебя слушать не собираюсь. Скажешь спасибо Аделю, который расстегнул первые две пуговицы своей черной, идеально выглаженной рубашки, прекрасно сочетающейся с темно-бордовыми брюками. Глаз оторвать просто нереально! Классические черные ботинки на массивной подошве приятно контрастируют с бежевыми носками в оранжевую бабочку. Восхищение внешним видом Аделя сменилось наглым рассматриванием его лица. Я и раньше не отказывал себе в такой не совсем тактичной роскоши, как пялиться на него, разглядывая каждую черту и особенность. И сколько бы времени не смотрел, никак не могу воспроизвести его образ в мыслях. Неожиданно он повернулся в мою сторону и сам удивился тому, что я смотрю в его сторону. Сам себя спалил, получается, ах-хах-ха. Адель отвернулся обратно и начал что-то писать на листке со списком литературы для подготовки к итоговому сочинению, который великодушно подготовила учительница русского языка. После он сложил лист пополам и передал его мне. Переписка на листе: — Ты после урока куда? — Хз. Наверное домой, а что? — Ребята собираются в клуб вечером. — Ага. Если их предки не порешают, ах-хах-ха. А так лично я только за. — Будем молиться, чтоб все прошло гладко. Я, если что, тоже пойду. — Тогда я тобой бессовестно воспользуюсь, чтобы меня отпустил папа. Подробности после урока расскажу. — Так же бессовестно, как палишь на меня в тихую? — Сегодня такая хорошая погода, не правда ли?