Пятый раз

Орихиме с самого начала знала, что это неправильно — на свадьбе Ренджи и Рукии она старалась избегать его взгляда и впервые за всю свою жизнь не хотела, чтобы он заговорил с ней. В конце концов, все могло бы быть проще — никто не запрещает им дружить. Садо-кун, Исида-кун и Куросаки-кун — у них веселая четверка, в которую мирно впишутся Асано, Тацуки и другие. Пусть. Она искренне уводила в сторону Мацумото, которая предлагала ей напиться, и предлагала напиться Кире, который искренне пытался подвести ее к гостям — все боялись, что Орихиме будет неловко среди богов. Единственный — почти — человек, она старательно искала другие темы и другое для себя будущее, чтобы однажды не пожалеть ни о чем. И не сумела избежать разговора. — Я подумал… — Куросаки-кун подбирает слова, чтобы не обидеть ее — глупый, ты не сможешь даже если постараешься, — Могли бы… Сходить куда-нибудь вместе… Орихиме соглашается сразу — даже если бы он позвал ее с собой в Хуэко Мундо, но вместо этого он зовет ее в кино, и от этого страшно неловко, неловко страшно. — Исида-кун с нами? — Нет. — А Садо-кун? — Нет, Иноуэ, нет. И от этой неизбежности у нее сводит скулы и гудят виски. Почему он усложняет то, что и так невыносимо сложно? Зачем борется с самим собой? Почему не хочет смириться? Она встает ровно рядом с ним, потому что некоторые косятся на них — в них столько радости и надежды, но Орихиме заранее знает, Куросаки-кун делает это из жалости. Из жалости к ней, к самому себе, к их жалкой истории, которая должна же хотя бы чем-то закончиться. Они оба боятся остаться одни — они одного возраста, знают друг друга детства. А еще она любит его всю свою жизнь. А у его матери были ее волосы и ее характер. Боже, сжалься над ними, подари им надежду… — Поприветствуйте молодоженов… — говорит громко Кьераку-сан, и мимо них проплывают две фигуры — высокий Абараи-кун в темном хаори, нежная Кучики-сан в светлом, с опущенной головой. Орихиме сначала восторженно забывает о том, что сказал ей Куросаки-кун, а потом осекается и смотрит на него — он выпрямил плечи и старательно хлопает громче всех. Губы его дрожат, когда он смотрит на Рукию, губы по-мальчишески сжаты. Орихиме хочется закричать от боли своего навечно разбитого сердца, но она думает, что больше никогда не посмеет оставить этого человека, который жертвует своим счастьем ради счастья другого человека. Разве может она отказаться от того, кто только что снова спас мир в пятый или шестой раз? Разве она не дождь, который соединяет две половины его сердца? Орихиме тихо касается рукой его руки — никогда бы не посмела — и Куросаки-кун, нет, Ичиго сжимает ее руку на мгновение. Сегодня ему требуется кусочек ее смелости, чтобы пройти через то, через что проходят лишь однажды в жизни. — В костюме ты кажешься старше, Ичиго, — смеется над ним Кучики-сан, которая, как и все боги, знает чуточку больше, чем все. — Спасибо, что пришла, Иноуэ… *** — Мальчик, — говорит Исида-кун, когда Орихиме просыпается от наркоза — ее сын не хотел рождаться так, как обычные дети, пришлось просить помощи у заклятого друга. Орихиме хочет заплакать, но не может пока — слабость разливается по телу, голова кружится, немного тошнит. В металлической кроватке рядом спит крошечный комочек, запеленатый строгим Исидой так, что видно только красное личико и крошечный вздернутый носик — и Орихиме уже знает, на кого он похож. — Скажешь ему? — тихо спрашивает она. — Скажешь?.. Скажешь, что я не пожалела ни разу… Скажешь, да? Скажешь? Потом, когда все кончится, она соврет, что была под действием наркоза — а деликатный воспитанный Исида-кун сделает вид, что все так и было. Но сейчас ей важно быть услышанной, хотя бы рад в жизни, и он делает то, что должен делать друг, он слушает ее. — Скажу… — кивает он, тихонько кивая ей — крошечный сверток на руках Исиды кажется совсем невесомым. — И разрешу взять на руки, хотя и не по правилам. Не переживай, Иноуэ. Орихиме благодарно засыпает, прежде чем он уходит с ее ребенком — в операционной становится тихо и невесомо. То, что казалось ей неправильным с самого начала, становится единственной истиной, которую только можно было бы найти. Орихиме готова прожить снова все пять жизней, чтобы родиться в пяти разных городах, пять раз наесться до отвала, перепробовать пять разных работ и пять раз дать жизнь одному и тому же человеку. Главному.