Оставь след

      Множество событий из собственной жизни беспокоили Адама. Как, например, Стелла, которая словно поставила перед собой цель окончательно достать парня, буквально преследуя. Подготовка к ларвудским экзаменам тоже занимала не последнее место в голове, как, впрочем, и странное поведение друзей юного чародея. В конце концов, внезапное появление кровного наставника в осознанных снах так же вводило в ступор.       На самом деле, если серьезно задуматься, то за последние дни жизнь довольно «посредственного» мага, каким сам себя считал Адам за глаза, перевернулась с ног на голову. Обычно спокойное и даже скучное течение школьных будней в стенах Академии магии сменилось на бурлящую событиями реку, которая неумолимо несла тело парня вперед, не давая одуматься и хоть на мгновение повернуть назад. Да даже голову Адам повернуть не мог в сторону прошлого, чтобы хоть на секунду прокрутить в мыслях события этой недели. Жадные до магической энергии тени стали своеобразным катализатором самых что ни на есть глобальных изменений в судьбе одного вполне определенного чародея-недоучки.       Тени. Черный сгусток смолы, застывающий внутри тела любого живого создания… Темная материя, опоясывающая свою жертву, пока медленно, но верно не высосет всю магическую энергию изнутри и снаружи. Адам до сих пор не знал, кто именно затеял столь опасную игру, но третий год учебы в Академии обещал быть жарким. Но даже не тени волновали Адама больше всего, ведь в его мыслях целым роем носились тысяча и одна проблема, возникшая в последнее время. И тени в топе Адама самых важных из них не входили даже в первую десятку!       Проблема, которая грызла мозг Адаму последние несколько часов — шрам на лице Берта, оставшийся после их спонтанной магической дуэли. Не то чтобы Берт не заслужил нечто подобное…       То есть... Не заслужил же?!       Или заслужил?       Адам разрывался, весь свой гнев и израненные мысли вынося на бедный кончик карандаша. Карандаш пытался быть стойким, но зубы юного чародея были тверже и сильнее духом, так что первый пал смертью храбрых, довольно быстро превратившись в некую мочалку, а не карандаш, которым прежде маг хотел сделать пару пометок в своей тетради по основам боевой магии.       — Что тебя так беспокоит, друг?       Далеко не сразу рыжеволосый смог выплыть из терзающих мыслей, так что ему потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы, наконец, сфокусировать свой взгляд на слегка обеспокоенном лице Джереми. Тот наклонил голову, облокотившись о стол, за которым вот уже какой час, почти бездвижно, сидел Адам.       — Ты о чем-то спросил?       — Верно. А что я спросил, помнишь? — в последнее время Джереми слишком часто становился обеспокоен моральным состоянием своего обычно солнечного и беззаботного друга.       — А, ну… Я в норме, — на самом деле Адам ответил наугад и криво улыбнулся, надеясь, что попал в точку и парень прекратит грозно нависать над ним.       Чего-чего, а промывка мозгов от Джереми совсем не прельщала перспективами. Пускай он и не Тиана, боевая подруга, готовая в любое время дня и ночи образумить своих непутевых друзей, вот только зреть в корень этот голубоглазый маг умеет не хуже настоящего эмпата. Не зря же именно этот дотошный юноша сразу увидел своеобразный шарм и пробежавшую искру (буквально, магическую) между Бертом и Адамом.       — Ну хорошо, — он сузил свои бесстыжие глаза, несколько долгих мгновений буравя задумчивым взглядом парня напротив. Но это был бы не Джереми, если бы он тут же не позабыл обо всем, плюхнувшись на диван неподалеку, потягиваясь не хуже кота.       — Скучно, — практически пропел голубоглазый, кинув нечитаемый взор на Адама, который успел уже вновь погрузиться на самое дно своих ненавистных и, на самом деле, нелепых страданий.       — М-м-м… Займись чем-нибудь не скучным. Прогуляйся, может, — лениво протянул рыжеволосый, лишь бы не молчать и снова не вызвать подозрений друга.       — Отличный совет, Адам. Так может, займемся этим вд…       — Точно! — рыжеволосый вскочил со своего места так, что Джереми понадобилось все его мастерство и грация, чтобы не подскочить следом от внезапности действий друга.       — Что?       — Пойду прогуляюсь. Мне нужно немного проветрить голову и мысли, — ответил Адам, а затем заученным движением ладони зачесал слегка длинные пряди цвета солнца назад, чуть взъерошивая их на макушке. Джереми вновь пришлось взывать к собственному самообладанию и собранности, чтобы выйти из транса от столь естественного действия. Но когда парень ответил, голос его слегка дрожал:       — Эм… Я могу сходить с тобой.       — Извини, мне нужно проветриться одному, — Адам даже не повернулся в сторону друга, наскоро складывая в небольшую сумку остатки карандаша, тетрадь и потертый учебник, который он недавно взял из библиотеки.       — Стой, Адам! Ты же в курсе, что учителя не пускают никого в лес? Да и в стенах Академии возможны патрули…       — Сомневаюсь, что от прогулки в коридоре случится что-то плохое, — с этими словами Адам направился прочь из общего зала. Однако его довольно быстро нагнал Джереми, с осторожностью накрыв плечо:       — Это правда может быть опасно, пойми. К тому же тени… Да и после дуэли с Бертом твой статус ученика находится в подвешенном состоянии, — беспокойно тараторил Джереми, на мгновение удивившись собственному тону голоса.       Зеленые глаза буквально впились в лицо чародея напротив, будто видя его впервые. Невольно все, о чем мог думать рыжеволосый, глядя на своего друга – это шрам. Ведь точно так же, как сам Адам обошелся с Бертом, кто-то оставил след на идеальной коже Джереми.       — Я буду осторожен. Не переживай, Джер.       «Не уходи», — так и читалось во взгляде Джереми, но Адам не видел этого, не видел друга. Маг рассматривал лишь отдельные детали, но картина в целом расплывалась перед ним, словно отходя на задний план, выставляя только то, на чем был сконцентрирован сам Адам. Блондин невольно сжал плечо друга, не желая того отпускать, но парень с легкостью скинул его кисть, чуть двинув корпусом.       — Если не вернусь через пару часов — можешь бить тревогу, — решил слегка сгладить свой уход чародей, подмигнув Джеру.       — Боюсь, к тому времени я уже буду сладко спать в своей кровати, — наигранно безучастно зевнул голубоглазый, показывая довольно среднюю актерскую игру. Как ни странно, она всегда срабатывала на Адаме. «Насколько же легко тебя обмануть, — промелькнуло в голове Джереми. — Достаточно лишь притвориться, показать верхний слой, а ты даже и не подумаешь копнуть глубже…»       Берт. Сколько себя Адам знал, Берт доставал его. Этот маг словно всеми силами пытался стать самым страшным кошмаром Адама, при любом удобном случае поддевая того. Его свита не отставала от самого парня, то и дело доставая рыжеволосого мага своими едкими комментариями в адрес его внешности, одежды. Хотя, они не были столь доставучими, как самый главный зачинщик всей этой истории. Но все же… Несмотря на все это, заслужил ли Берт шрам? Адам не смог найти ответа в своем сердце. Разумом он понимал, что это неправильно, что не стоит упиваться кратковременной, но все же сладостной местью. Вот только втайне от самого себя, третьекурсник радостно лелеял этот новый факт в их соперничестве с Бертом.       Ноги чародея привели его в основной коридор, где была расположена ниша с рядом колонн. Адам замер в неуверенности напротив статуи одного из основателей Академии магии, прежде чем нырнуть под нишу…       Юноша даже не понял, как оказался жестко прижат спиной к твердой поверхности колонны, довольно болезненно зафиксированный чужой рукой на собственной шее. Кадр просто резко сменился с темного простора помещения на до боли знакомое лицо, с круговым шрамом на щеке, идущим от нижнего края левого глаза к уголку подрагивающего от злости рта. Темные зрачки округлились, когда Берт узнал прижатого к колонне мага:       — Ты! — буквально выплюнул соперник. — Ты что — преследуешь меня?       Спохватившись какой-то своей мыслью, четверокурсник отпустил Адама из болезненного захвата и отошел на шаг назад. Потом еще один. Шатен сунул руки в карманы своих брюк и с нескрываемой озлобленностью окинул стоящего напротив мага прожигающим, словно лава, взглядом.       — Еще чего! — фыркнул излишне резко Адам, после того как рвано откашлялся.       Берт надменно оскалился так, что кожа на щеке натянулась, явно принося неприятные ощущения парню, который в мгновение перестал улыбаться. Эта сцена резанула по измученному рефлексией сознанию Адама.       — Сильно… болит? — Адам необдуманно обвел пальцем с их небольшой дистанции щеку Берта, кивая в сторону оставленного им же «украшения». На самом деле, рыжеволосый не хотел обидеть. Он вообще редко кого хотел задеть собственными словами, а просто был слишком несведущ в психологии людей, и иной раз не знал, как сказать так, чтобы его предложения не были восприняты в штыки.       — Издеваешься? Ты еще большая мразь, чем я думал, — если бы взглядом можно было убивать, то от Адама осталось бы одна головешка. — Мелкое ничтожество, раз тебя приводит в восторг то, что ты сделал! — Берт так же никогда не отличался взаимопониманием с окружающими его магами. Да и за красным словцом он в карман не лез — прекрасно справлялся ртом.       — Да ты!.. — теперь уже Адам завелся, психуя на Берта не хуже, чем тот на него. Воздух между двумя парнями накалился, словно предчувствуя всплеск магии обоих.       — Что? — голос Берта сочился ядом и неприкрытой ненавистью. — А ты можешь только исподтишка бить, когда твой противник оглушен, да?       Вот что именно умел Берт всегда — так это прекрасно доводить Адама до белого каления. Никто столь легко и играючи не справлялся с подобной задачей, как это делал темноволосый маг с четвертого курса. Адам дернулся, как от пощечины, и в мгновение взорвался тирадой в адрес своего извечного соперника:       — Что бы я ни делал, ты… Черт с ним! Именно я оставил на твоем лице свой след! Теперь ты всегда, Берт, глядя в зеркало будешь вспоминать именно обо мне, не так ли?! — в зеленых глазах загорелись победные огоньки, так что парень не успел среагировать, когда Берт в мгновение ока вновь сократил расстояние между ними, вновь вжимая тело юного чародея в холодную каменную кладку колонны.       — Знаешь что, выскочка? — Берт обхватил горло парня одной рукой, заставив вздернуть голову и посмотреть себе в глаза, так что Адаму пришлось выставить локоть перед собой, чтобы дать себе продохнуть. — Я ведь тоже могу оставить на тебе свой след. И мне для этого даже не понадобится магия.       Напряжением в воздухе можно было резать.       В этот раз рыжеволосый не стал дожидаться, когда соперник нападет первым — Адам вскинулся, ударяя лбом о чужой, в сущее мгновение начиная самую обыкновенную драку. Берт опешил на несколько мгновений, подметив, что юноша первым нанес удар, чего в прошлом не случалось.       Ни один из них не был в этом деле мастером, так что движения получались слишком хаотичными, чтобы по-настоящему ранить. Каждый из парней просто хотел высвободить свою агрессию в адрес противника, отдаваясь со всей душой и желанием этой драке. Адам отличился резвостью и более изворотливыми идеями, в то время как Берт просто шёл напролом и выравнивался своей большей силой. Буквально за пару минут парни успели упасть на пол, несколько раз перевернуться, встать, отскочить друг от друга и вновь вернуться к вертикальной плоскости. Адам был в очередной раз прижат спиной к стене, что начинало злить. Он нервно сглотнул, тут же ощутив на языке металлический вкус крови из разбитой в пылу драки губы. «Пусть тоже плюется кровью!» — хаотично промелькнула в светлой голове мысль, и Адам подался вперед, не до конца понимая, что собирается сейчас сделать.       И когда это юный чародей решил, что укусить своего противника будет самой лучшей из идей?       Лишь когда его зубы уже коснулись чужого рта, рыжеволосый в ужасе понял, что творит. От осознания двусмысленности прикосновения, глаза обоих парней округлились как по мановению палочки. Адам успел ещё слегка прикусить и потянуть за нижнюю губу Берта, прежде чем разум, наконец, взял верх над телом. Без какого-либо сопротивления со стороны шатена, маг отпихнул его от себя, в безмолвном ступоре уставившись на покусанного соперника.       — Ха…       Было невозможно понять с какой именно интонацией выдохнул Берт, проводя тыльной стороной ладони по своей нижней челюсти. Именно потому, когда четверокурсник дернулся к нему обратно, Адам весь внутренне сжался, ожидая, что его просто размажут по стенке в ту же минуту. Что ж… Он заслужил. Его жизнь была короткой, но яркой…       Вот только Берт не собирался его убивать. Кусачий поцелуй накрыл губы рыжеволосого, выбивая последние здравые мысли вместе с дыханием. Адам и правда оказался размазан по стене вплотную прижатым к нему телом соперника. Чужая рука по-собственнически легла на бедро Адама, с ненавистью, до боли сжимая, ведя пальцами ниже к колену так, что чародей и сам не понял, как закинул ногу на парня. Связь с реальностью окончательно потерялась.       Берт вжимал Адама в стену, и это было довольно больно. Он словно бы желал влиться в тело юноши, продолжая истязать его рот укусами, пока тот неосознанно не ответил, приоткрывая свои губы. И шатен тут же воспользовался этим, в следующее же мгновение углубляя поцелуй. Вкус чужой и своей крови смешался, будоража все рецепторы. Довольно умелый поцелуй отвлекал от прочих действий, так что Адам потерялся, когда его оба бедра сжали крепкие ладони, приподнимая и буквально усаживая на себя. Парень проехался позвонками по стене наверх, издав стон.       — Стонешь как последняя сучка подо мной, а?       Слова Берта, раздавшиеся вкупе с горячим дыханием у самого уха, разбили в дребезги волшебность момента, позволив Адаму осознать, в каком именно он положении находится. Что именно он прижимается к парню, обвивая его руками и ногами, жадно вдыхая разгоряченный воздух. Юноша попытался вывернуться из захвата шатена, оттолкнув того за грудки от себя, но при том не решался спрыгнуть на пол.       — Отвали! — теперь уже была очередь рыжеволосого плеваться ядом.       — О, нет. Так не пойдет, — действия Адама явно не входили в планы Берта. Что соперник тут же и показал, схватив руку чародея на уровне кисти, заламывая, и вновь сокращая и так никчемное расстояние. Свободной ладонью Берт схватил юношу за волосы на затылке, небрежно дернув вбок и заставив оголить свою шею. Приглашения четверокурсник даже не ждал.       Он явно решил оставить свою метку, впившись в нежную кожу Адама. Этот засос больше походил на грубый синяк, вблизи которого даже остались яркие следы от зубов. Адам бы с удовольствием обматерил врага с ног до головы в ответ, но попросту потонул в этом терпком ощущении власти над собой настолько, что даже дыхание сбилось и грудная клетка его заходила ходуном, причиняя боль. Кончики ушей чародея окрасились в цвет его волос, когда Берт в очередной раз вжал его пахом в грубую поверхность стены. Адам разом задохнулся, ощущая чужое желание так же четко, как свое.       Теперь руки Берта, как и его губы, ощущались везде, словно желая обладать над всем сразу, прочувствовать все, пока представлялась такая возможность. Адаму оставалось лишь плыть по течению, забыв обо всяком сопротивлении. Напряжение, которое обычно появлялось в его теле при виде вездесущего соперника нашло свой выход, приобретая очертания желания. Ясного, как солнце над головами.       В какой-то момент воздуха стало совсем не хватать, искусанные губы давно опухли, а все естество задрожало как перед прыжком. Адам дернулся, словно от разряда током, горячо выдыхая прямо в раскрытый рот Берта, становясь разом вялым и одурманенным от накатившего удовольствия. Восстановив дыхание, маг боялся начать разговор первым. Он медленно поднял взгляд на все еще плотно удерживающего его на весу парня, и…       — Это замечательно, что вы, оба, наконец, утрясли все свои разногласия. Но, может, вы не будете заниматься подобным в коридорах Академии? — голос Николаса отрезвляюще ударил Адама под дых не хуже кулака. Так что юноша просто открыл рот, думая, что бы сказать о своём довольно своеобразном положении у каменной кладки Академии, но тут же закрыл его обратно, не найдя оправданий.       На удивление, Берт медленно, чуть ли не бережно отпустил рыжеволосого и не стал в ту же секунду отходить от Адама, а наоборот, помог тому удержаться на ногах, уверенно придерживая за талию.       — Мы пойдем к себе в комнаты.       — Ага. В «комнаты», пожалуйста, — нарочито выделил слово Ник, кидая несколько обескураженный взгляд на обоих. — И больше не попадайтесь, ведь не один я хожу по вечерам в этих стенах.       — Да… спасибо, — хрипло, на удивление самому себе, произнес Адам, все еще мучаясь от небольшого головокружения и чуть расфокусированного взгляда.       — Мы пойдем.       — Идите, — боевой маг коротко кивнул, провожая парочку задумчивым взором.       До нужного места, видимо уже бывшие ярые соперники несколько минут шли в полнейшей тишине. У входа в общий холл своего курса, Адам развернулся лицом к Берту и наскоро рявкнул:       — Спасибо.       Дверь захлопнулась перед лицом шатена сразу же. Адам проскочил мимо дремлющего в его ожидании Джереми, буквально влетев к себе в комнату. Он попросту теперь не знал, как себя теперь вести с Бертом, ведь как прежде уже не будет — теперь у обоих есть след друг от друга. Чародей подошёл к своему зеркалу, подушечкой указательного пальца пройдясь по огромному засосу и нескольким отметинам от зубов, оставленных на шее. Через пару недель от этого безобразия не останется и следа, но в памяти это точно продержится надолго. Чародей нервно сглотнул так, что дернулся кадык, и сделал несколько шагов назад, падая на кровать.       Мысли были в еще большем смятении, чем пару часов назад.