Спи, моя Светлана

Первое тяжелое решение, которое было ей принято, вот-вот готовилось воплотиться. Осталось дождаться рассвета. Подружки решили собрать марли для лазарета, Шурочка же решила примкнуть к действующей армии. В первый момент казалось, что сделать это просто — главное, дождаться, когда уснет дядюшка. Сейчас же, когда все приготовления закончены, и остались считанные часы до того, как отчий дом на многие годы пропадет из виду, какое-то оцепенение сковало Азарову. Взгляд бесцельно блуждал по тем немногим предметам, которые было видно в комнате при полном отсутствии света. Каким-то чудом Шурочка выцепляет среди подушек то, что заставляет ее сердце сжаться от какого-то печального чувства, что она испытывает впервые в жизни. Маленькая, ничем не примечательная куколка, которая хранится Шурочкой со времен восьмилетия и по праву считается ее любимой игрушкой. Платьишко уже выцвело, где-то откололись кусочки воска, глаза уже не настолько яркие, как в тот момент, когда Шурочка увидела ее в руках у дяди. Жуткое волнение наталкивает человека на многие мысли, Шурочка же вспоминает о том, как долгими днями разыгрывала со своей маленькой подружкой чаепития, как, представляя себя рыцарем, спасала ее от воображаемого злого мага, последнее, кстати, было одной из любимых игр. Слабая улыбка растягивает губы — эти крохотные моменты всплывают в памяти так, как будто бы они происходят прямо сейчас. Шурочка уже привыкла к темноте, поэтому, всматриваясь в куколку, видит не только ее, но и свое безоблачное детство. А оно действительно было безоблачным. Маленькая деталь приходит к ней тут же — уже когда ей исполнилось одиннадцать, она забросила свою куклу, учась фехтованию и верховой езде, радуясь этому намного больше, нежели компании игрушки. Грусть все равно витает в воздухе, Шурочка приближается к софе, на которой сидит кукла, и берет ее на руки, рассматривая с нежностью. Чуть слышно, не справляясь с охватившими ее чувствами, она произносит: «Прости, наверное, тебе было грустно тут, в уголке». Тут же, как слова произнесены, Шурочка хмурится. О кукле надо было думать намного раньше. Через несколько часов решится вся ее дальнейшая жизнь, игрушки давно должны быть отставлены в сторону. У нее есть только мгновение. Как давно признанная проказница Шурочка хмыкает, когда одна смелая мысль появляется у нее в голове. Держа в руках куклу, она делает несколько шагов к комоду, достает оттуда платок, потом идет к софе обратно. Становясь на колени, она вновь улыбается, аккуратно прижимая куклу к груди, осторожно кладет ее на софу и накрывает платком с головой. Смотрит на то, что получилось какие-то мгновения, словно задумавшись, а потом шепотом произносит: «Спи, моя Светлана». С этими действиями и словами в груди рождается внутренняя уверенность о том, что все получится, грусть рассеивается, словно свежий ночной ветер ворвался в комнату. У куклы никогда не было имени, точнее во время игр у нее было множество разных имен, всех не перечесть. Она провела с Шурочкой не так много дней. Но в этот час она стала тем, что помогло Азаровой проститься с детством, которое закончилось этим вечером.