В поисках забвения

      Так пусто. Мои мерные шаги наполняли весь зал однообразным звучанием, наводили тоску. Но это лишь пока. Уже через некоторое время это место станет логовом моей организации. Акацки. Мы уже нашли трех первоклассных шиноби; вернее, ещё давным давно, я один разыскал их в Селении Дождя, трёх маленьких, но обладающих огромной силой, детей. Яхико владел в совершенстве элементом воды, Конан использовала бумажные техники, какие я ещё не встречал ни у одного ниндзя, а Нагато... Нагато был из клана Узумаки, поэтому обладал огромными запасами чакры. Когда весь клан из страны Водоворота вымер, мне выпала большая удача найти его последнего представителя. Я имплантировал Нагато риненган. Всё должно идти по моему плану.       Я уже хотел уходить, но на миг остановился перед статуй Гедо Мазо. Какое же огромное, просто чудовищно большое количество чакры мне потребовалось, чтобы призвать пустую оболочку демона Джуби! А затем ещё встроить в неё своеобразный катализатор, который генерировал бы армию Зецу: клонов Хаширамы, пусть и низкопробных. Хорошо, что во время битвы в Долине Завершения, мне удалось добыть его ДНК.       Эти огромные усилия стоят моего плана. Продолжение моего жалкого существования стоит мирового господства и долгожданной встречи! Пусть лишь в иллюзии...       Где-то в дальних комнатах, где располагались корни катализатора, кто-то зашумел, начал какую-то странную возню. Я медленно прошёл весь зал: шуметь перестали, послышался тихий, жалкий стон, а затем наступила мёртвая тишина.       Я застыл в дверях комнаты. Повернувшись к выходу спиной, с телом одного из Зецу работал Обито. Интересно, в какую же переделку он попал, раз припаивал себе новую руку? Первый раз такое вижу. С тех пор, когда я соединил полу раздавленное тело Обито с веществом Гедо Мазо, мальчишка так же легко управлялся с ним, как и с собственной плотью.       — Что случилось? — спросил я его. Обито повернулся: на его лице на миг застыл какой-то детский испуг, затем к нему вернулось привычное высокомерное выражение, высказывающее отвращение ко всему живому. Это всегда веселит меня: мальчишка ужасно похож на меня всеми качествами, а иногда и нарочно подражает мне.       — Теперь с Мизукаге покончено, — сказал он, пытаясь двигать новой рукой. Скулы его дрогнули от боли: ему хорошенько досталось от джинчурики Санби. Жаль, меня рядом не было, я бы его окончательно прикончил.       — Как покончено?! — рявкнул я на него. — А хвостатый?       Обито продолжал смотреть на меня своими блестящими чёрными глазами. А ведь когда он был совсем юн, то готов был сознание потерять, когда я чуть крикну на него.       — Демон теперь плавает в море, — спокойно ответил Обито. — Мы достанем его...       — Ты достанешь, — поправил я его. Гнев ещё не отступал: как он мог упустить биджу?       — Хорошо... — каким-то сдавленным тоном сказал он. Глаза его невольно вспыхнули алым шаринганом от злости. Обито вырос, но всё ещё оставался мальчишкой, неспособным до конца скрывать свои эмоции.       Но у него ещё всё впереди: тело его наполовину состоит из Гедо Мазо, что существенно замедляет процесс старения. Он, конечно, не будет жить вечно, как я например, но это и не нужно в кромешной иллюзии. Время остановится для всех. Больше не обращая на меня внимания (по крайней мере, делая вид, что так поступает), Обито с жадным усердием обрабатывал свои раны с помощью вещества Зецу. Так, чтобы не осталось ни единой царапины, ни какой-то ссадины.       Да, порой мне кажется, что я смотрю в зеркало, когда вижу Обито. Этот ужасный, прогнивший мир медленно убивает нас, но мы продолжаем волочить своё жалкое существование. Почему? Ответ прост.       Выполнение Вечного Цикуёми не есть главное. Это лишь один из способов забыться, забыться в мести всему людскому миру. Один из способов выплеснуть свою боль и обиду.       — Что смешного? — спросил Обито, увидев мою улыбку. Всё-таки следит за мной.       — Ничего, — я махнул рукой и решил уйти. — Как только залижешь раны, доставь сюда Санби. Теперь это твоя забота.       «Старый ублюдок,» — услышал я его мысли. Как это забавно, когда мальчишка думает слишком г р о м к о. — «Он ещё поплатится».       Затем в его мыслях отчётливо всплыл образ его любимой, погибшей от руки его лучшего друга. Я верно сказал, что поимка это хвостатого была заботой Обито. Та девчонка, в которую он был влюблён, решила принять смерть, потому что стала джинчурики Санби.       Малец ещё поблагодарить меня должен.       Я вышел из логова, вдохнул прохладный вечерний воздух. Только что закончился дождь, и лес, который начинался около нашего убежища, был напоен ароматами цветов и трав.