Глазами оружия

Тринадцать лет, покрывшись толстым слоем пыли, он ждал своего часа. Искренне верный своему хозяину Суйбянь сам запечатался в ножны. Он так скучал по тёплым рукам Усяня и ледяным атакам Бичэня. Последний никогда действительно не пытался навредить Вэй Ину и за время ссор хозяев мечи успели сблизится, можно сказать стали приятелями. От мыслей о Бичэне его отвлекал этот напыщеный Хэнь Шен. Каждый раз когда золотая поверхность растворялась и в комнату ровными шагами входил Мэн Яо этот зазнайка, пытаясь показать своё превосходство, заливался золотым светом и как бы ненароком, дрогнув кисточкой, направлял в сторону Суйбяня обжигающий поток энергии, как будто, если его хозяин глава Ланьлина, то ему всё дозволено. А тот ведь даже ответить не мог, иногда, когда Суйбяня переполняла злоба, по комнате разливался красноватый свет, а он не смотря на ножны приподнимался, что сильно настораживало хозяина дворца и вызвало лишь безмолвную усмешку у Хэнь Шена, он думал, что никогда не придётся столкнуться лбами с настоящим, расчехлённым мечом старейшины. Он ошибся и эта ошибка стоила ему собственной чести. Так долго издевался над этим беспомощным и даже не смог победить в лёгкой стычке… *** Бичэнь мирно лежал подле хозяина, отражая солнечные лучи, создавая некий голубой ореол. Ванцзи о чём-то говорил с братом, когда из кустов чуть ли не выкатился растрёпанный Вэй Ин. Ему даже стало жаль друга, обладатель которого был столь распущенным. Сичэнь улыбнулся и поспешил удалиться. Как же в том момент меч хотел быть унесённым этим заклинателем, он знал, что такие встречи хорошим не заканчиваются. Вот и в этот раз Усянь опустился рядом с Лань Чжанем, тот одарил его непроницаемым взглядом. Вэй Ин снова нёс какую-то чепуху, а Ванцзи слушал это с таким серьёзным видом, что Бичэню даже стало жаль хозяина. Вдруг он что-то почувствовал, по нему пробежал кролик, КАКОЙ-ТО КРОЛИК! В отличие от своего хозяина он относился к животным с крайней неприязнью. Кролик подбежал к мужчинам. Один из них поднял животное на руки и сказал что-то вроде, такой милый, похож на тебя, после чего поцеловал его в носик. Уши Хангуан-цзюня загорелись. Вэй Ин же отпустил животное и положил голову на колени смущённому заклинателю. Тот наклонился и впился в губы мужчины. Меч хотел было застрелиться, но осознавая что это невозможно, решил сделать всё что в его силах. Голубой ореол стал в несколько раз сильнее. Бичэнь взмыл в воздух и с мелодичным звоном вонзился в ствол дерева в миллиметре от макушки Усяня… *** Флейту все считали обычной бамбуковой, или же иноматериальной палкой. Но Чэньцин была одной из особенных. Старейшине удалось подчинить ей всю тёмную энергию. Она всегда была рядом с хозяином. Всегда с особым усердием старалась звучать красиво. Чэньцин всегда была брезглива как к животным, так и к людям. Никогда не позволяла трогать себя кому-то кроме Вэй Ина. В последний раз когда какой-то заклинатель на ночной охоте прикоснулся к ней, то чуть не лишился руки от сильнейшего ожога. Суйбянь тогда посмеялся и похвалил её погрузив всё в своё красноватое свечение. Шли дни, недели, месяцы, ничего не менялось. Но когда Усянь по своей растерянности забыл флейту в библиотеке, она впервые почувствовала прикосновения единственного человека помимо хозяина, которым не пренебрегала. Нежные холодные губы прикоснулись к чёрной поверхности, скорее всего они искали вкуса уст её хозяина, но она об этом не думала, просто наслаждалась, прошло несколько минут и Чэньцин была возвращена старейшине и никто кроме неё и Лань Чжаня не знал, как сильно последний грезит поцелуем с Вэй Ином… *** Все владельцы с грозным лицом размахивали им. Всегда зазнавались и забывали, что у него тоже есть свои чувства. Но госпожа Юй такой не была. Она прекрасно понимала настроение и причины странного поведения Цзыдяня. В её руках «фиолетовая молния» становилась чем-то большим, чем обычное оружие. Она никогда лишний раз не тревожила свой кнут, никогда не била им, чтобы показать превосходство, всегда бережно к нему относилась. Она стала первым человеком к которому Цзыдянь привязался и её смерть осталась глубоким шрамом на его душе. Цзян Чен тоже был хорошим хозяином, правда иногда, его особо горделивый характер просыпался и начинал то и дело размахивать кнутом туда сюда и вообще бить всё живое. Больше всего его ударов пришлось на спину брата хозяина. Он не считал, что Ваньинь делает что-то не так, ведь Вэй Ин, может не за тёмную магию, а за ужасную распущенность, но он заслужил всё это… *** Всегда верно служить хозяину и жаждать плоти в ожидании, пока духовная сила заклинателя не даст слабину и убить его при любой на то возможности — вот в чём заключался смысл жизни Баси. Она всегда верно служила Не Минцзюэ, его духовная сила была настолько велика, что вырваться из-под контроля казалось невозможным. Несгибаемый дух и жажду крови в сабле конечно лишь подавляли, а не искореняли вовсе, но она успела привязаться к главе Цинхэ и его смерть вызвала ещё более мощное желание смертоубийства, чем даже ночная охота… *** Он всю жизнь служил одному клану и уже не удивлялся, когда хозяин передавал его по наследству. Цзысюань, на его взгляд, был очень одарённым заклинателем. Отлично владел фехтованием и мог правильно управлять энергией ядра. Хотя иногда, он и был капризен, меч, также как и Яньли сильно любил его. Он был уверен, что хозяин прожил бы долгую и счастливую жизнь, если бы не Вэй Ин и призрачный генерал. Первой мыслью после смерти господина Цзиня была — месть. Но у хозяина был сын и он решил, что направит все силы на защиту мальчика. Шли года, юноша уже проявлял себя как заклинатель. Ничего не случалось и старая рана почти затянулась, но та ночная охота стала огромной горстью соли, которая разъяла тонкий защитный слой шрама. Он встретил призрачного генерала. Юноша также, как и свой меч был одержим желанием убить, но не смог оставить ни царапины — был слишком слаб… *** Кажется она вечно находилась в покоях хозяина. Как же редко он брал её в руки и наигрывал хотя бы одну, несложную мелодию. Редкие прикосновения этих губ, для флейты, были сроду чуду. Она всегда была ему верна. Вся мелодия, которую Сичэнь наигрывал, превращалась в будто волшебную музыку. Лебин всегда старалась стать самой прекрасной и возвышенной, но даже эту Чэньцин, люди уважали больше, чем её саму. Сколько бы попыток вырваться в свет «разбивающая льды» не совершала — всё было напрасно. *** Гуцинь часто оказывался в чужих руках и никогда не презирал людей. Вот и сейчас, когда молодые адепты быстро бежали по Облачным глубинам, неся его в своих руках, направляюсь точно к хозяину инструмента. Они окликнули Хангуан-цзюня и бросили гуцинь ему, что для Ванцзи, не смотря на то, что хозяин ловко его поймал, стало ужасно неприятным. Несколько прикосновений длинных пальцев к струнам и мелодия полилась сама собой, монстры же были обездвижены… *** Меч мирно висел на поясе своего хозяина. Для спокойствия ему хватало, что рядом находился Шуанхуа. Они также, как и их хозяева, были лучшими друзьями. Всегда вели свой безмолвный диалог помахивая кисточками. Иногда между ними случались стычки, потому что хозяева рассорились, на что мечи неспешно повиновались заклинателям, нехотя вступая в бой и стараясь не навредить друг другу. После чего, хозяева несколько дней не разговаривали, а потом начинали пламенно извиняться друг перед другом… *** Сколько бы крови не оставалось на его лезвии, хозяину всё было мало. Он убивал и убивал, жизни для него, не стоили и гроша. Когда-то он пытался стать другом для «цветочного мороза», но тот с презрением отверг его, хотя Цзянцзай не терял надежды. Три года он, вместе с хозяином прожил с мечом и Синчэнем. Сколько бы он не пытался, Шуанхуа не принимал его. А чуть позже по воле Сюэ Яна он сам убил хозяина того, кого так долго хотел назвать другом… *** Он всегда был подле хозяина, правда кнуту, уделяли больше внимания, чем самому мечу. Он никогда не обижался и не ревновал хозяина, но тогда всё пошло наперекосяк. Саньду освободили от ножен и он проворно взмыл в воздух, снося всё на своём пути, только вот, когда он яро сражался, Цзян Чен вовсе не смотрел на него с восхищением — он отбивал врагов кнутом. Это тронуло меч и так зародилось зерно ревности, которое за долгое время переросло в колючий кустарник… *** Всегда статный, белый и изящный, он и сейчас расположился поверх одежд хозяина и поражал всех своей утончённостью. Возможно Шоюэ немного загордился собой, но это не мешало ему, быть верным и сильным. В любой передряге он как и хозяин, оставался грациозным. Всегда защищал тех, кто нуждался в помощи. И никогда не забывал про Лебин. Не смотря на то, что он должен был рассориться с ней от одного только знания, что она тоже оружие его хозяина, но он наоборот, всегда находил в ней ближайшего друга. Всегда успокаивал и поддерживал флейту, подбадривая своим безмолвным сочувствием.