Интерес

Академия Юменосаки цвела словно прелестный цветок. Наблюдать за её цветением могли все ученики, однако же не все действительно замечали и признавали её красоту. Одним из тех, кто действительно видел все детали в фасаде академии, являлся Ицуки Шу, человек, чьи мысли не были понятны даже его самому близкому другу, «криминальному партнёру» и просто помощнику, Кагехире Мике. Впрочем, как казалось, Шу не сильно заботило понимание других. Он просто выражал свои мысли. Он просто ценил искусство, которое никогда не оценили бы плебеи. «Плебеи». Ицуки Шу несомненно не считал плебеем каждого встречного человека, но большинство его знакомых были достойны этого невзрачного титула. Вероятно, Мика тоже. Если бы не… Если бы не эти самые мысли. Мысли Шу. Его разум диктовал ему, что Кагехира – вполне подходит под описание типичного плебея. Ведь Мика был глуп, бесталантен и… некрасив? Был ли Мика Кагехира некрасив в понимании Шу Ицуки? Если бы Мика был плебеем, конечно. В таком случае он и не был им никогда? Какая глупость. Неимоверная глупость. Мысли Шу Ицуки его же самого загнали в угол. Залюбовавшись фасадом академии и отвлекшись на свои важные мысли Шу совсем потерял счёт времени. Кажется, пора идти в клубную комнату. Шу был членом клуба рукоделия, так же как и Мика. В свое свободное время он иногда шил костюмы для выступлений. Он получал от этого действа некое удовольствие, хоть и не такое большое, как от шитья костюмов для кукол. Античные куклы, пожалуй, были самым большим его пристрастием. Как всегда, думая о божественной красоте античных кукол и, как всегда, погружаясь в свои мысли, Шу не заметил, как дошёл до комнаты. Войдя, он ожидал увидеть, как минимум, одного из членов (кроме Мики в клубе так же был Цумуги Аоба), но пред его взором предстал абсолютный никто. Сказать, что Шу расстроился, ведь «плебеи» снова не оправдали его ожидания – ничего не сказать. Но да ладно, нужно всего лишь подождать. А затем высказать всё, что думаешь… Спустя минут двадцать шитья в гордом одиночестве, Шу наконец услышал за дверью долгожданные шаги. Судя по торопливым шагам, можно было предположить, что это Мика. И верно, когда открылась дверь, на Шу Ицуки смотрел запыхавшийся Мика Кагехира. Увидев, как презренно сужаются глаза «оппонента», Мика поспешил объясниться: - Я… Тут кой-что случилось по дороге в школу… - нервничая, выдал Мика. Шу всё ещё выглядел недовольным. - Поподробнее? Мика занервничал ещё больше. Ему совсем не хотелось рассказывать о том, как он «нечаянно» забрёл в книжный и, не особо задумываясь, открыл книгу, наполненную всякими «интересными» рисунками. Позами. Название данной книги очень напомнило Мике начало фразы «Кому ж с утра хочется заниматься активностью?», которую как-то сказал ему его знакомый. Ах, да. Именно. Книга называлась «Камасутра». - Мика! – окликнул задумавшегося Кагехиру Шу, совсем потеряв терпение. – Почему ты опоздал?! Я ждал двадцать минут! «Двадцать минут? Это…много?» - усомнился Мика в мыслях. Вслух бы он этого никогда не сказал, ведь боялся разозлить Шу не только своими поступками, но и словами. Мнение Шу было очень важно для Мики. - Я… Э… Шу вздохнул. Он понял, что если сейчас давить на Мику он ничего толкового не скажет. - Я обещаю, что не буду тебя ругать или осуждать. Просто объясни мне всё, - снисходительно произнёс Шу, полностью поменяв атмосферу в комнате. «Так добр! Он так добр! Неужт я и правда буду прятать от него такие глупые вещи?» - ужаснулся Мика. Ему стало противно от прошлого себя! - Шу так добр! Я… заскочил в книжный! – наконец сказал Мика. Шу легче не стало. - Я просил подробностей, - снова грубо сказал Шу. - Мне рассказали об одной книге… Я решил посмотреть. - Так… А дальше? Что за книга? Почему просмотр занял целых двадцать минут? Почему ты посчитал, что книга важнее шитья..? – гневно задавал вопрос за вопросом Шу. - П-п-пожалуйста, перестань… Книга оказалась интересной! Я зачиталс… Там были всякие… Позы! Интересные. Интереснее, чем текст! - Позы..? Мика покраснел. От зоркого взгляда Шу это не скрылось. Мысль мельком пронеслась в его голове, но и этого хватило чтобы Шу точно так же покраснел. Стоило опровергнуть эту мысль, и поскорее. - Скажи название! – сказал Шу так же нервно, как говорил Мика. - Я… Я не помню? – попытался соврать Мика. - Не ври! Скажи, просто скажи! Видимо, от произношения этого жуткого названия Мику уже ничто не спасёт. Если бы только существовал бункер, способный скрыть от волны смущения. - «Камасутра»! Так она называлась! – быстро сказал Мика и перевёл взгляд на окно. На улице была прекрасная погода, птички пели, солнышко светило… А совсем неподалёку от Мики сидел Шу. Ицуки Шу, тот, чьи мысли были понятны только ему самому, сидел покрасневший с головы до пят. Его лицо не выражало ничего кроме искреннего сожаления, а в его мыслях без его контроля промелькивали мерзкие догадки о позах в книге, о смысле жизни и о причинах бытия. К несчастью, догадки заслоняли собой всё остальное. После такого потрясения Ицуки Шу уже не мог нормально работать, посему после школы он просто пошёл домой. К его невероятному облегчению, уроки помогли развеять неприемлемые мысли и он смог спокойно ответить на вопросы учителя, спокойно съесть обед и спокойно дойти до дома. Ночью же мысли вернулись. Без ведома носителя, голова сама включила на ночь именно эту «программу». Шу всё ещё было неловко, стыдно и мерзко. Было ещё одно чувство, которое он испытывал, но отвергал его как какое-то отродье. Чувство интереса. Интереса к позам, к их исполнению. И, хотя Шу и пытался отвлечься, или, хотя-бы, не принимать во внимание ИНТЕРЕС, последний всё же застал его. И мыслитель просто решил сдаться. Поддаться интересу и заглянуть в книгу. Утром, идя в школу, он зашёл в книжный. Несмотря на то, что он был безучастным во всём, сегодняшнее выражение лица могло запомниться прохожим надолго – та самая неловкая гримаса с примесью стыда. Ведь, хоть и в душе интерес уже победил, на лице его не было до тех пор, пока Шу не пришёл в клубную комнату и не присел отдохнуть. Сидя на полу где-то в углу, Шу не сразу заметил виновника данного «приключения» - Мику Кагехиру, лицо которого тоже поразила некая судорога. - Т-ты ходил смотреть книгу, д-да..? – опасливо произнёс Мика, медленно оборачиваясь. Увидев, вероятно, огромный интерес на лице Шу, Мика сам всё понял. Хоть и слыл он глупым, но здесь и так всё было понятно. Вопрос, который последовал дальше, будет в дальнейшем преследовать Шу в некоторых кошмарах, а Мику временами доставать в воспоминаниях. Обычно за последствиями этого вопроса не следует ничего хорошего, хотя в данном случае каждый может интерпретировать произошедшее по-своему. Вдохнув в лёгкие побольше воздуха, приготовившись понести наказание за свои необдуманные слова, Мика произнёс: - Хочш попробовать? У Шу вся жизнь перед глазами пронеслась. Комичная ситуация, скажете вы. А Ицуки Шу, который, хоть и ждал этого вопроса, но всё равно не был к нему готов, скажет, что ситуация приняла крайне странный оборот. Хотя, возможно, он просто не найдёт слов, ибо умение нормально говорить он потерял уже в ту секунду! Шу не помнит, как в порыве горячего ИНТЕРЕСА к одной простой книге они с Микой зашторили окна и проверили, что дверь в комнату плотно закрыта. Шу так же не помнит, как расстелил на полу кучу ткани, в то время как Мика уже раздевался. Зрелище, представшее перед Шу, когда он обернулся, можно сравнить с красотой античных кукол. Весьма серьёзно. Мика был стройным, но не худым, имел необъяснимо красивые ноги и прелестную талию, достойную лучшего корсета. Каким-то образом, волосы Мики были растрёпаны ещё сильнее обычного. Видимо, он их сам растрепал, чтобы полностью сразить Шу наповал. Налюбовавшись, Шу решил не отставать и тоже поспешил снять форму. Здесь уже была очередь Мики любоваться открывшимся видом. Мика умел найти красоту в людях. Обычно стоило лишь приглядеться. Здесь даже приглядываться не пришлось – всё было видно и так! У Шу были такие же прелестные ноги, чудесная талия… Мика не был силён в сравнениях, но тут он посмел бы назвать Шу лебедем – грациозным, элегантным в любом обличье. Они повалились на ткани, которые окутали их словно какая-то жидкость. Ткани были нежные и розовые, поэтому и Шу, и Мика могли сравнить их только с йогуртом. Вам может показаться, что дальше всё было грязно и пошло, но я спешу заверить вас, что всё было не так прозаично. Слияние двух тел, интересующихся позами из известной книги, происходило словно столкновение планеты с планетой – медленно, красиво и, пожалуй, романтично. Ни Шу, ни Мика не заметили искры между друг другом, ибо были слишком заняты воссозданием великих «картин», однако любому другому вмиг стало бы понятно, что где-то здесь замешана любовь. Позы «Сфинкс», «Свечка» и «Петля» были самыми удачными и удобными. Не договариваясь, Шу проявлял активность, а Мика и не был против. Они оба получили удовольствие и удовлетворили свой интерес. После этого они мило поговорили, немного пошутили и поклялись никогда и никому об этом не рассказывать. Даже не вспоминать. Но уже по пути домой оба они были погружены в свои фантазии, желая как-нибудь найти предлог для того, чтобы «попробовать» ещё раз.