Ты же умерла!

Если б не мой пока что не совсем угаснувший мега-флегматичный настрой, то я бы запаниковала. В голове тут же пронеслась уйма сценариев – педофилы, маньяки, контрабандисты органов… Так. Спокойно. Я не в Матушке-России, я в цивилизованной Англии, но все-таки надо уточнить: – Вы хотите меня изнасиловать или разобрать на органы? Мужик оторопел, уставившись на меня. Но, видимо, в моих глазах было столько неподдельного интереса, что он не выдержал и заржал. Причем, мамой клянусь, это были его первые неподдельные эмоции с момента нашей встречи! Тут же заржала и "матушка", так что некоторое время в машине был слышен только смех. Всего-то и надо для поднятия настроения – спросить про черный рынок и педофилию, как это я не додумалась? Но, надо признаться, смех меня успокоил. Если они смеются над этим предположением, то убивать меня не планируют, логично же? Тут же представилось, как они, отсмеявшись, максимально серьезным тоном говорят мне: "Да. Ты абсолютно права, дорогая". Бррр. В каком фильме я это видела? Но после этой нелепой сцены произошла другая, ещё более печальная. Однако она убедила меня, что родителям я всё-таки нужна. – Нет, убивать мы тебя не собираемся... И вообще, откуда такие странные мысли? – Да так, слышала в приюте краем уха. На случай, если бы вдруг отчим начал развивать эту тему, то я действительно могла бы рассказать ему пару-тройку баек на данную тему. Удивительно, какая эрудиция в некоторых областях у этих милых и невинных приютских девочек. – А почему вы так на меня посмотрели? – Как? – Ну, – в попытке выразиться помягче, я задумалась – Как будто вы хотели сообщить не очень приятные новости… – Нет, что ты, я просто настраивался на серьезный разговор. – ага. Серьезный, значит. Вот уж заинтриговал так заинтриговал. – Могу ли я говорить с тобой откровенно? – Конечно! – Дело в том, что мы с Элис давно хотели ребенка, но мы оба карьеристы и у нас не было времени. Наши знакомые предложили взять ребенка из приюта, и вот, как оно получилось. – отчим развел руками, указывая на всех нас, а слово взяла мачеха: – Мы тебя уже очень любим, солнце ты наше. Но теперь давай обговорим некоторые правила, хорошо? Мы просим тебя понять, что у нас очень напряженная и сложная работа, и не отвлекать нас по пустякам. У тебя будет своя комната, в школе появятся друзья. Мы постараемся сделать твою жизнь максимально комфортной, а ты, пожалуйста, не забывай о нашем комфорте. Хорошо, солнце? Всё-таки, у нас ещё никогда не было детей, поэтому для нас все это в новинку. – К тому же, периодически мы устраиваем дома...вечеринки. А иногда ходим на такие, кхм, вечеринки к нашим... друзьям. Там то ты сможешь показать, какая ты прелестная и порядочная девочка. О-о-о-о, понятно. Мы карьеристы, дети нам нужны только для статуса, а то и не нужны вовсе; трогать нас не надо, приставать к нам не надо, а желательно вообще на глаза не попадаться. А вечеринки – это у нас, значит, всякие званые обеды? На людей посмотреть, да и себя (свою милую, добрую и приличную дочь в том числе) показать? Мол, оцените, какие мы порядочные семьянины. Тьфу! Стало обидно. Нет, ну серьезно? В перспективе, Глэдис для них – это просто рабочий момент, который дома задвигают в угол, а перед каким-нибудь приемом красиво упаковывают и выставляют на всеобщее обозрение. С девятилетним ребенком это, может быть, и прокатило бы (хотя я сомневаюсь, что дети могут быть настолько наивными, да и внимание им нужно). Но мне двадцать три, черт возьми, и если я в жизни чего-то и не понимаю, то сейчас все ясно просто кристально! Я решилась говорить честно, вдохнула побольше воздуха, одновременно планируя свою речь и, в частности, условия для моего послушания. Но, наткнувшись на внимательный, цепкий взгляд своих опекунов, запнулась. Я для них кто? Ребенок. "Вот и веди себя соответствующе" – дала себе крепкую оплеуху я. Пришлось потупить глаза, принять наивный и по-детски угодливый вид, а затем ответить: – Мамочка, папочка! Я буду очень стараться быть для вас самой лучшей дочерью. Вот и начинается забавная игра под названием "Счастливая семейка Аронт". Да, забыла рассказать! Этих "замечательных" людей зовут Джек и Элис Аронт. Меня же, после удочерения, – Глэдис Оливия Аронт. Отвратительно, но могло бы быть и хуже. – Вот и умничка! – улыбнулся Джек. – Ну что ж, договорились. – Солнце, хочешь мороженое? – спросила матушка – Конечно! Господи боже, что они ко мне прицепились со своим "солнце"? Ещё пару раз меня так назовут, я и вправду возненавижу наше небесное светило. Пока мы ехали за мороженым, Элис рассказала, что, когда наступит первое сентября, я пойду в какую-то мега-крутую школу. Оставшееся до школы время я проведу дома. Также меня уведомили, что после покупки учебников они будут ждать от меня усердия в обучении ещё летом, так как "подготовка ещё никому не помешала, а мы хотим, чтобы ты была у нас самая умная". Плюс, оказывается, обучение в Англии заканчивается аж тридцатого июня, а сегодня было только шестое. Хорошей новостью было то, что меня не пихнули сразу в школу, а оставили дома. Из раздумий меня вывел оклик отч... папы. Он сказал, что мы подъезжаем к нашему дому. Стоп, а мороженое? Вот и доверяй после этого взрослым, блин! Как вообще можно пообещать что-то маленькой девочке, а потом... ХЕРА СЕ ДОМИНА!! Я что, буду жить здесь? Все вам прощаю, мои милые и добрые родители! Япона мать, да этот большой трехэтажный дом – нет, чертов дворец!! – заставляет меня просто писаться от счастья. К черту обиды, школу, отношения "дети-родители", магию – открываем вина и пируем до конца жизни, господа! Отец высадил нас за воротами, сам поставил машину в гараж, а мать повела меня к дому, параллельно проводя экскурсию. Итак, я постараюсь рассказать кратко: на первом этаже находились большая гостиная, совмещенная с кухней, и кабинеты родителей. На втором этаже было три их спальни: две личные и одна общая. Как я поняла, личные комнаты были их гардеробными, а в общей они спали. На первом этаже также были две ванные комнаты, для каждого своя. Меня поселили на третьем этаже, где я обнаружила аж три гостевых спальни и столько же ванных комнат. В какой из спален жить, разрешили выбрать мне. Мой выбор пал на большую светлую комнату с белым пушистым ковром почти на весь пол. Гигантское окно выходило на асфальтированную велосипедную дорожку. Выглянув, я увидела, что с другой стороны от ворот проехала девочка, примерно моего возраста. Сразу вдруг подумалось, что если я такая мелкая, то и "дружить" необходимо будет с мелкими, чтобы не обрасти дурной репутацией. Дружить с девятилетками? Это всё-таки ад? Вся мебель – кровать, рабочий стол, тумбочка, огромный шкаф – были сделаны из светлого дерева. Ничем не обделили ребенка, короче. Кровать, кстати, заслуживает отдельного описания – ЭТО БЫЛ ОГРОМНЫЙ ТРАХОДРОМ!!!! Блин, она реально гигантская. Накрытая персиковым покрывалом, кровать была похожа на ложе какой-нибудь диснеевской принцессы (прошу не проводить аналогии с траходромом). После того, как я с криком шарахнулась от своего отражения, нашлось ещё и зеркало во весь рост слева от шкафа. С другой его стороны выглядывала неприметная дверца, которая вела в ванную комнату. Это помещение было сделано в лучших традициях Слизерина – что цветовая гамма, что пафос уборной. Большая белая ванная, серебристые вентеля, изумрудная плитка, туалетный столик с круглым зеркалом и множеством ящичков; на полке рядом с ванной стопочкой лежали пушистые полотенца – короче, видимо, я всё-таки умерла и попала в рай. – Глэдис, солнце, спускайся обедать. Казалось, что лучше быть не может, но вот она я. С радостным откликом мачехе спускаюсь по лестнице: – Иду, мама! Обед тоже был потрясающим. Рай. Определённо рай. После бурных (даже не наигранных) восторгов я уселась на кровать и стала раздумывать над перспективами на ближайшие три месяца. Сидеть дома с этими снобами и...учиться?! Серьезно? Мне, повторюсь, двадцать три! Я уже раз отучилась кучеву тучу лет в школе и мне хватило этого веселого развлечения на ближайшие десять жизней! Успокоившись, я вновь вспомнила слоган "самоорганизация – это сила" и постаралась более-менее спокойно приступить к размышлению над ещё одной проблемой. Надо разобраться с опекунами. Может, люди они и не плохие, но брать ребенка из приюта для роли ширмы – сволочизм. Хотя, это для оригинальной (забавно разделять себя на оригинальную и неоригинальную, при том, что разделяешь как бы и не себя вовсе) Глэдис было бы плохо, а для меня очень даже прекрасно. Никто не лезет и не заставляет отыгрывать прилипчивую девочку. Они только рады будут, если я буду придерживаться образа интроверта на максималках и моими хобби будут те, что не требуют особого взаимодействия с "родителями". Можно будет спокойно разбираться со своей жизнью, магией и будущим. ...да какое «спокойно»? Кого я обманываю, господи? Вся веселуха ещё только впереди.