досчитай до тысячи

Знаете вот то чувство, когда вроде все хорошо? Когда день прошел с пользой, ты повеселился, отдохнул, сделал нужные дела, то, до чего руки не доходили неделями или даже месяцами, когда успел даже пивка с ребятами в баре попить. Но ближе к ночи все выходит наружу. Юнги с детства очень часто болеет. Слабый иммунитет. Достаточно дунуть ветру в сторону Мин Юнги — так он уже лежит с температурой и бронхитом. Он все детство пил сильнодействующие витамины, таблетки для повышения и укрепления иммунитета, сиропы, но все тщетно. На дворе февраль месяц. На дорогах лежит снег, в воздухе стоит мороз, а где-то в одном из сеульских общежитий лежит Мин Юнги с температурой. Сходил, называется, с Намджуном и Джином в бар. Его трясет. Тело то и дело дрожит, температура становится все выше, и парню кажется, что равна она сорока двум. Капельки пота стекают с волос, со лба, с висков, образуя на подушке влажные пятна. Теплая толстовка давно прилипла к телу и ощущается максимально неприятно, а шерстяное одеяло, которое Юнги купил годика полтора назад в не очень дорогом магазинчике, вовсе не помогает согреться. Юнги мерзнет. Недоеденные чипсы и железная баночка колы стоят напротив, на столе, фильм, что парень включил для релакса, все еще работает. Юнги бы съел чипсы с крабовым вкусом, за которые готов душу продать, запил бы холодной колой, однако тошнота подступает. Он бы досмотрел фильм, однако головокружение дает о себе знать. Ему так паршиво. В комнате нет даже аптечки, а идти до коменданта — сложно и очень не хочется. Намджун работает в ночную смену, Сокджин, вероятно, с семьей. Юнги хочет позвать Хосока, хочет его обнять, поцеловать и сказать, что скучал, что любит. Они переписываются почти не отлипая от своих гаджетов. Если бы не их учеба и хосокова работа, возможно, они бы проводили намного больше времени вместе, наслаждаясь компанией друг друга. Будучи подростками, все было легче. Они даже жили в одной комнате, поэтому часто тусили и дурачились вместе, как настоящие бро. Однако Юнги начал чувствовать, и скорее даже понимать, что испытывает к Чону что-то иное. Ему пришлось отдать одиннадцать месяцев на принятие своих чувств. Он думал, что он гетеро, ибо ему нравились девушки и он спал с девушками, но… Хосок. Чон Хосок, словно тот самый лучик света во тьме. Возможно, он помог Юнги открыться, возможно, он протянул ему свою теплую руку помощи, возможно, он открыл для него свои объятия. Хосок — покой. Хосок — это спокойствие и сумасшествие в одном. Хосок родной. Хосок не такой, как все, не такой, как те, с кем Юнги спал. С Хосоком хочется долго-долго лежать в объятиях под пледиком и смотреть фильм, с Хосоком хочется держаться за ручки и долго-долго целоваться, с Хосоком хочется смотреть ночью на звезды и ждать рассвет. Хосок особенный. Поэтому Юнги пишет ему. Пишет ему всегда: когда плохо, грустно, весело, когда он счастлив, огорчен или зол. юнги хоби я кажется простудился мне очень плохо хоби втф хен у тебя что-то болит? я уже выхожу, куплю тебе лекарства дождись меня хорошо? досчитай до тысячи и я буду рядом с тобой юнги хоб у меня температура!!! и горло. у меня чуточку болит горло Конечно, Юнги досчитает до тысячи. Конечно, Юнги дождется Хосока. Младший обнимет, напоит лекарствами. Хосок добрый. Он всегда был добрым и искренним. Он всегда поможет, первый отзовется на помощь. Хосок не бросит. Он никогда не бросит Юнги, потому что любит. Любит. Любит. Любит. Хосок любит Юнги взаимно. — Тысяча четырнадцать, — шепотом произносит Юнги, слегка шевеля губами, как раздается стук в дверь. — Хен? Я пришел. Юнги улыбается. Улыбается через силу, хотя очень рад, что Хосок пришел. Что Хосок все бросил и побежал к нему. Парень отбрасывает одеяло в сторону, ватными ногами проходя до двери. Он сейчас упадет. В глазах темнеет, все кругом идет, ноги совсем не держат. Он открывает дверь и смутно видит перед собой Чона. Юнги валится Хосоку в объятия, обхватывая чужую шею руками. Его сердце бешено стучит, и старший чувствует это, слышит. Он внюхивается и удивляется: хосоков одеколон после мороза не выветрился. — Ты опоздал, — шепчет он. Младший бросает огромный пакет на пол. Юнги подмечает это. — Ты так горишь, хен, — Хосок подхватывает легкое тельце и укладывает на кровать, накрывая одеялом. — Ради Христа скажи мне, что в этом пакете? — Я купил твои любимые пончики с шоколадной начинкой, пару пачек пеперо с сыром, виноградный сок с кусочками… — Ты купил все, что я люблю? — шепчет едва ли слышно, перебивая парня. — Д-да. Да. Я купил все, что ты любишь. Младший уже приготовил жаропонижающее и несет в маленькой крышечке раствор. Юнги пристально следит за ним, приоткрывает рот, выпивая лекарство. — Как же ты так умудрился? — Хо сел рядом, поглаживая ладонью спину старшего, зарываясь пальцами во влажные черные волосы, массируя кожу головы. — Я ходил в бар с Джуном и Джином, — выдавливает он. — Снова в легких брюках и той осенней куртке? Детка, прошу, чтобы такого впредь не было, хорошо? Надевай джинсы хотя бы, теплое худи и ту куртку до колен. Она теплая. Ладно? А ведь Хосок знает Юнги получше своих пяти пальцев. Этого хена нельзя заставить сделать что-то, поэтому часто он делает все назло, не слушает Чона, будто дитя маленькое. Он долго смотрит на Юнги, чьи лисьи глазки закрываются. Мин засыпает. Младший чуть наклоняется и оставляет поцелуй на потном виске. — Не боишься заболеть? — хрипит. — Боюсь. Но твое здоровье гораздо важнее. Я буду целовать тебя. И целовать, и целовать, и целовать, пока все твои вредные бактерии не перейдут ко мне. Я буду драться с ними. — Хоба! — смеется. — Прекрати. Ляг со мной. Пожалуйста. Хосок каменеет на мгновение. Нет, они с Юнги часто лежат вместе, обнимаются и целуются, держатся за ручки. И он привык к этому. Но… Чон делает так, как хочет старший. Парень ложится поудобнее, а Юнги укладывает голову на хосоково плечо, рукой удерживая его за талию; обнимает. Хосок чувствует горячие маленькие пальчики на своей талии, отчего бабочки в животе вновь оживают. Хотя, кажется, если в этом мире есть Юнги, они никогда не перестанут жить и порой устраивать дискотеки. Потому что Юнги такой сексуальный. Даже когда милый, даже когда злой, даже когда работает или пишет доклад по истории, даже когда переписывается с Тэхеном, даже когда смотрит фильм, даже когда Юнги дышит — он сексуальный. Они долго лежат так. В обнимку. Чувствуя друг друга. Чон даже начинает ощущать, как температура Юнги снижается. — Как там Микки? — А? Микки… Микки набрал вес. Мы с ним часто гуляем. А еще… Он скучает по папочке. Брюнет рассмеялся совсем негромко. — Да. Я тоже скучаю по нему, — он молчит. — Хоби, ты когда-нибудь думал о нашем совместном жилье? Мне кажется, мы могли бы сэкономить так больше денег и… — Да, — перебивает. — Конечно, я думал об этом. Но я сомневался в твоем ответе. Юнги чуть приподнимает голову, чтобы посмотреть в наглые глаза Чон Хосока. — Сомневался? — его горло ноет при каждом слове, но парень, забивая на это огромный болт, повышает голос. — Боже, Хо, ты думал, что я могу отказаться? Шатен прыскает. Его хен такой смешной. Его лицо розоватое, и не понятно отчего: от злости или же от повышенной температуры. В любом случае, он милый. Очень милый. — Хен? — он чуть поддается и оставляет поцелуй на сладких губах. — Конечно, я сомневался, хен, — Хосок даже не замечает пару круглых глазок, что сейчас высверлят в нем дыру. — Я сомневался, потому что не уверен, что тебе понравится то, что нравится мне. — Во-первых, какого члена, Чон Хосок, ты целуешь меня, когда я, — первое — больной, второе — злой. Во-вторых, как ты можешь думать, что мне не понравится твой выбор. А в-третьих, Хосок, поцелуй меня еще раз. — Поцелую, если ты пообещаешь больше не выходить на мороз в такой легкой одежде. — Тогда можешь не целовать! — он резко встает и убирается подальше от занудливого Чон Хосока. В глазах больше не плывет, а боль в голове ослабла. Юнги порой бывает капризным ребенком, который будет делать только то, что захочет он. Заставить его сделать что-то — себе дороже. Но в тоже время Мин самый нежный мальчик, который требует любви и защиты. и Хосок дает эту любовь, в ответ получая тоже самое. Разве можно не любить Мин Юнги? Можно сказать ему «нет», когда он что-то просит? Можно не дать ему то, что он хочет? Младший даже одуматься не успевает. Он быстрым шагом идет за вредным мальчиком, сталкиваясь с ним в ванной. Брюнет стоял напротив зеркала в одних лишь коротких шортиках. Хосок сделал шаг. Юнги рефлекторно ударил его влажным худи, что только снял с себя. Чон сильнее. Раза так в два сильнее точно, и Юнги знает это, прекрасно понимает. Шатен вновь шагает, встает сзади и обнимает со спины. Сильно-сильно. Поднимается поцелуями с шеи, останавливаясь на еще горящих от жара щеках. — Пообещай. Юнги злится, что ему вновь указывают. Но хочется так капризничать, хочется слышать слова любви и всякие милости, хочется ощущать хосоковы губы на своем теле и отвечать на каждый его поцелуй. Юнги лишь играет. — Обещаю.