Странный ребёнок

Шесть раз он возвращался. Шесть раз он терял часть себя. Каждый раз, в душе появлялась новая дыра и зияла, как пустая глазница на его лице. Пламя выжигало воспоминания, особенно оно не щадило его самую первую, настоящую, жизнь, но взамен дарило ещё одну возможность умереть. Порой, Дондаррион, чувствовал себя пересохшей тыквой, абсурд конечно, но под твёрдой, вполне нормальной с виду, оболочкой нету ничего впечатляющего. Единственное, что пламя у него никогда не заберёт, не выжжет своей уничтожительной силой, это понятие о чести, справедливости, правильности. Дондаррион - рыцарь до мозга костей. Всегда старался соблюдать все рыцарские доблести. Правда теперь рыцарь пропитан запахом смерти, пепла и крови, но это ничего. Владыка возвращает его не просто так. У него для лорда - Молнии есть преднозначение. И Дондаррион его исполнит, каким бы оно не было. Не страшна ему смерть - это всего лишь покой, возможно в полном покое, он вспомнит всё, что забыл. Очередная, шестая, смерть дала ему новую жизнь, и этого странного ребёнка. Девочка, как показатель того, что она, когда-то подарит кому-то новую жизнь; совсем юная, как определение того, что её собственная жизнь только начинается, вела список. Список смерти. Он тоже вёл свой список - своих смертей, а её список состоял, из тех имён, чьих обладателей она, когда - нибудь умертвит. Шепча их, каждый раз, перед сном, Арья не знала, что её кто - нибудь может услышать. Дондаррион и не хотел бы их слышать. Не хотел, но услышав первое имя, он услышал второе, затем третье… Это был не просто шепот в ночи, это было вынесение смертных приговоров. Владыка, почему их так много? Позже когда их пути разошлись, глядя в пламя, он вновь и вновь слышал эти имена. Каждое имя звучало, как натягивающаяся верёвка виселицы. Жуткий список, жуткая жажда крови, жажда мести пугали его, того кто не боялся своей собственной смерти. Как ребёнок способен на такие кровавые мысли и желания? Арья не плачет ночами, она шепчет, шепчет и шепчет. Дондаррион слушает её и мёрзнет, от еле уловимых слов. Она произносит имена, как молитву. Но не такую молитву, какую они поют Владыке, от которой становится теплее, светлее и где-то в полупустой душе рождается надежда. Её молитва дарит тьму, холод и ощущение грязи, она для смерти. Богу Смерти. Дондарриону холодно, ему кажется, что и девчонке тоже холодно, хочется накрыть её плащем, прижать её как… как своего ребёнка, как свою дочь. Не будет у него дочери, да и сына тоже, а у Арьи не будет отца. Эта мысль проносится кометой, оставляя после себя серый хвост желчной горечи. Единственное, что у них общего - это смерть. Он ждёт своей смерти, очередной. Очередной ли? Будет ли она окончательной, последней? Исполнит ли он свое предназначение? Девочка, Арья, несёт в себе смерть. Пока тихо, незаметно, но придёт время и весь её гнев вырвется и очистит список кровью, горячей и солоноватой. Он это знает. У Дондарриона ощущение, что он, против воли ведает чью-то страшную тайну, эти имена. Он бы мог стать ей отцом, не настоящим, настоящему отрубили голову. Беррик объяснил бы ей, что такое честь, достоинство, что правильно, а что нет. Он бы её защитил от врагов, да и от самой себя. Этот список… Он не смог бы заставить девочку забыть его, но Дондаррион уменьшил бы его. Точно уменьшил, не прибегая к убийствам. Научил бы владеть мечом и всему тому, что знает сам. А может позже, каким бы это не было абсурдом , даже посвятил бы в рыцари, как мальчика, как сына, ну и пусть что она дочь, плевать на предрассудки. Не его дочь. Она не его предназначение, о котором так и твердит Торос. За неё дадут выкуп её леди-мать и брат - король. Не по - рыцарски это, но деньги им очень нужны. Все свои внезапно проснувшиеся отцовские чувства он списывает, на “послеродовую горячку”. Мало ли что в голову может залезть после воскрешение. Арья сбежала. Ещё одно доказательство, что им не по пути. Защищать, оберегать и воспитывать этого ребёнка не его предназначение. Дондаррион смотрит в пламя каждый раз. Каждый раз он, в потрескивание костра, слышит молитву девочки. И Беррик мёрзнет. Ему кажется, что где-то Арье, так же холодно, как и ему. В ответ, на список смерти он шепчет молитву Владыке. Молится за девочку, за не своего ребёнка. За не свое предназначение.