Прощай, Альтаир...

Ассассин стоял на крыше, мрачно глядя вдаль. Его белый капюшон почти незаметно развивался на ветру. Близился закат. - И… Это конец? – Стараясь приглушить нотки грусти, спросил голос позади ассассина. Тот не оборачиваясь, инстинктивно обнажил скрытый клинок одним движением правой руки. Затем, поняв, кто за его спиной, убрал клинок, поворачиваясь ко мне лицом. Я демонстративно встала перед ним на одно колено, прижимая левую руку к груди, склонив голову и закрыв глаза, таким образом выражая искреннее почтение мастеру – ассассину, а теперь и новому ментору Масиафа, Альтаиру ибн Ла Ахаду. - Мира и покоя вам, мастер. – Вежливо поприветствовала я Альтаира. Ассассин одобрительно кивнул в знак того, что можно уже вставать, и продолжил смотреть на закат. Затем я подошла к нему с правого плеча и стала вместе с ним наблюдать за уходящим солнцем. - Может быть и так, – ответил Альтаир, не отрывая взгляда от заходящего солнца. – Но явно не для тебя. Я удивлённо взглянула на ассассина. Да, он прав. Аль – Муалим повержен, но ещё столько дел впереди… Я это прекрасно понимала. Но ещё прекрасней я понимала, что приключения ассассинов в этой эпохе закончились, а значит нам пора прощаться. И это было грустно. Вообще Альтаир был одним из тех «странных существ», которым хотелось верить. Понятно, к подобного рода личностям привыкаешь не сразу,и, казалось бы, на первый взгляд, не привязываешься совсем. Да и сам Альтаир к этому, мягко говоря, не располагал. Ну, действительно, кому на самом деле нужен мрачный, суровый, и замкнутый в себе человек, который к тому же живёт жизнью наёмного убийцы в не самой хорошей организации, но при этом хочет нести свободу человечеству? Но человек такое существо – привязывается ко всему. Даже к тому, к кому, кажется, привязаться, в принципе невозможно. Если честно, то к Альтаиру кроме равнодушия и дикого страха, я поначалу ничего не испытывала. И всё – таки мне хотелось верить, что человек, тем более с хорошими моральными устоями, не озлобится и не попытается тебя быстро и тихо убить, если ты тихонько подойдёшь сзади, и искренне со спины его обнимешь. И знаете… Я была права. Потому что сама не заметила, как Альтаир стал мне другом. Как? Пфф, разумеется постепенно, как же иначе? Нет, Альтаир конечно был не из тех, кого хочется обнять. Но тем не менее, я уже могла не беспокоиться, что он в какой – нибудь чудесный момент перережет мне глотку скрытым клинком, пока я сплю. Согласитесь, это уже прогресс. - Мне было приятно работать с тобой, Альтаир. – Сказала я с улыбкой на лице, и как бы подводя итог, протянула ему руку. - Взаимно. – Ответил Альтаир, пожав руку. – Что ж, пришло время прощаться. - Верно. – Погрустнела я. - Не переживай. – Тепло произнёс Альтаир, но лицо его оставалось всё таким же без эмоциональным. – Тебе сейчас нужны силы. И растрачивать их на эмоции я бы не советовал. Я грустно улыбнулась. Действительно. И тут я вспомнила об одной важной вещи… - Альтаир! – Окликнула я ассассина, который уже был готов спрыгнуть с крыши на своего любимого коня, и умчаться в закат. – А мы ещё встретимся? Ассассин прыгнул на «бортик» крыши, присел, обернулся и сказал: - Обещаю. Я ему улыбнулась. - Ах, да. Ещё кое – что… - Да? И тут он впервые за все 5 блоков памяти усмехнулся: - Прыгать научись. И тут он был абсолютно прав. Достаточно вспомнить, сколько раз он наворачивался с крыши из – за того, что ему постоянно надо было меня ловить. - Постараюсь. Альтаир кивнул, и сказав тихое «До встречи!» спрыгнул на коня, тем самым оседлав его, умчался вдаль. Я молча некоторое время наблюдала за ним до тех пор, пока он не скрылся из виду. Где – то вдалеке кричал орёл, отвлекая от грустных мыслей. А спустя мгновение появился он сам, и пролетев над моей головой, уронил на землю перо. Я наклонилась и подобрала его. Красивое. Оставлю на память. Эх, видел бы сейчас меня Логан… *** Эцио шёл настороженно и аккуратно, будто боясь спугнуть тишину в давно уведшей Альтаировской библиотеке, что царила здесь многие годы, начиная со смерти хозяина этого древнего хранилища, и заканчивая нашим временем. И всё - таки каждый шаг отдавался громким гулом, заставляя меня подпрыгивать от столь внезапного, в подобном месте, шума. Достаточно яркий свет факела, который держал в правой руке Эцио, освещал нам путь сквозь непроглядную тьму, благодаря чему, мне, собственно, и удалось хотя бы немного осмотреть библиотеку, пока Эцио искал ключ от дверей, за которыми, когда – то спрятал одно из Яблок Эдема Альтаир. На книжных стеллажах, которые давно наверняка утратили свою первоначальную стойкость, гордо восседали книги многолетней давности.Пыльные, древние, и покрытые паутиной, но тем не менее хранившие информацию, которая передавалась из поколения в поколение столетиями, и которую надо было учить, практиковать, и запоминать, если не всю свою жизнь, по крайней мере, её большую часть. Господи, сколько же они здесь лежат?! Да моя бабушка и то, наверное, помладше будет! Я осторожно подошла к стеллажу, и медленно вытащила одну из книг. Переплёт, конечно, ОЧЕНЬ сильно поизносился спустя столько лет, хотя даже если бы он был в более – менее свежим состоянии, я бы всё равно без бутылки колы и Гугл переводчика ничего не разобрала – ведь Альтаир писал на арабском, так как был сирийским ассассином. Хм, Альтаир… Никогда бы не подумала, что он будет писать книги, с его – то скверным характером… Эцио подозвал меня к себе и сказал идти вперед, предварительно дав факел в руки. Я молча кивнула, сглотнув комок страха в горле. По мере того, как мы шли вперёд, стеллажи с книгами оставались позади, а саму библиотеку постепенно окутывал туман, который был нам по колено. Но было нечто более зловещее, чем появившийся из – за затхлости этого места туман. Музыка, доносившаяся, казалось бы, из –за стены замка Масиафа, звуки хорового женского пения, что навсегда закрепились в моей памяти под названием «Масиаф». До слёз знакомые, они неустанно напоминали мне о прошлом. О том дне, когда Логан впервые сдал меня ассассинам на попечение, только придя в крепость. Вернее, не столько всем ассассинам, сколько одному конкретному – Альтаиру. Так начался мой путь. Вскоре показался тупик. Самый настоящий тупик. Дальше идти было некуда. Да и зачем? Ведь факел, который был у меня в руке, уже мрачно освещал некий субъект в конце библиотеки. Субъект этот, как правило, был неживой. То есть, УЖЕ неживой. Потому что, хоть факел и освещал чуть менее, чем тускло, я сразу поняла, кто это был. Он сидел в кресле, похожем на трон, в луче света, который светил из множества щелей в потолке. - Альтаир? – Я осторожно подошла к тому, что по логике вещей должно было называться «Альтаиром». – Друг? Я неуверенно присела на одно колено перед ним, и сняла капюшон. - Нет… -Уже во второй раз в жизни я почувствовала, как разрывается сердце. Передо мной был не Альтаир. Передо мной был скелет Альтаира. Я смотрела в его пустые глазницы и думала: «За что?! Сначала дед, а затем и ты…». - Но ты обещал… - Уже в слух сдавленно произнесла я так, словно меня душат. И ведь меня действительно душили. Душили реалии нашей жизни, и жестокая правда. Душили боль в горле, свернувшаяся адским комком, и куча слёз. Душило само существование такой вещи, как смерть. - И он своё обещание выполнил. – Внезапно за моей спиной раздался голос Эцио. Эцио, который всё это время наблюдал за моими эмоциями. Я оглянулась на голос, и в мгновение ока кинулась в объятия старого ассассина. - Но я не хотела именно ТАКОЙ встречи! – Отчаянно выпалила я, захлёбываясь в собственных слезах. - Хм, думаешь, он этого хотел? – Грустно улыбнувшись, иронически спросил Эцио. Я перестала рыдать. А ведь действительно… Гораздо больше меня интересовал другой вопрос. - Но как? Как он оказался здесь? - Вот сейчас и узнаем. Вместе. – Эцио отпустил меня, и подошёл к Альтаиру. - Книги. Знания. И ты, брат мой. – Сказал Эцио, обращаясь к мастеру – ассассину. Вернее, к тому, что от него осталось. Он сел перед скелетом на корточки: - Покойся с миром, Альтаир. Затем взял у него последний ключ Масиафа, с записанным на нём сообщением, и мы увидели это… Старый, но ещё не откинувший копыта Альтаир разговаривал со своим последним оставшимся в живых сыном Даримом у входа, в тогда ещё только создававшуюся Альтаировскую библиотеку. Было видно, что Дарим только что закончил обустраивать книжное хранилище своего отца. - Позаботился о книгах? – Спросил Альтаир Дарима. - Да. Часть мы отправили с Поло. Остальные я увезу в Александрию. - Да. Хорошо. - Отец, я не понимаю… Зачем строить библиотеку, если ты не собирался хранить там… - Тебе пора. К приходу монголов Масиаф должен быть пуст. - Ясно. Это не библиотека. Это тайник. - Его будут искать, Дарим. Охотники найдутся. Но пока его тайна должна оставаться тайной. - Какая? - Иди, сын. Заботься о семье и живи в мире. Дарим обнял Альтаира. - Всем хорошим во мне я обязан тебе, отец. Дарим отпустил отца, и тот скрылся в своей библиотеке. А Дарим в знак уважения к отцу поклонился, и покинул Масиаф. Дальше мы слышали только мысли во время того, как Альтаир спускался в хранилище. Его мысли, мысли Марии, и с какого – то чёрта, даже мысли Аль – Муалима. Аль – Муалим: Во многом знании многие печали, и тот, кто умножает знания, умножает скорбь. Мария: И что он говорит? Что ты видишь? Альтаир: Странные послания и видения… О тех, кто был раньше, их взлётах и падениях… Мария: Что будет с нами, Альтаир? С нашей семьёй? Что говорит яблоко? Альтаир: Кто те, что были до нас? Что привело их сюда? И как давно? Мария: Избавься от него! Альтаир: Это мой долг, Мария. Мария? Где… Где же ты? Где она? Если кто спросит, скажи, что я отослал Яблоко. Отправил его на Кипр, в Сипанго, уронил в море – неважно. Скажи, что угодно, лишь бы отвадить людей от этого места. Яблоко не должно быть найдено, пока не придёт время. А тем временем, старый Альтаир уже спустился в тайник, потушил все факела на своём пути, и спрятал Яблоко за одним из книжных стеллажей. «Так вот, куда он яблочко – то заныкал!» - Подумала я, смотря на всё это вместе с Эцио через призму Печати Памяти. Затем Альтаир медленно, и по его виду, мучительно, сел в кресло, пройдя в следующий зал, достал из-под своих одежд Печать Памяти, и так с ней в руках и умер. Больше ключ ничего не показывал… «И его даже похоронить забыли!» - Подумала я. Комок в горле снова брал дело в свои руки. А Эцио встал и пошёл прямиком к тому стеллажу, где находилось Яблоко Эдема. Я же стояла, как вкопанная. Когда Эцио подошёл ко мне, то увидел, что я глаз от Альтаира оторвать не могу, и одновременно в этих же глазах накапливаются слёзы. - Эцио, я понимаю, что периодически могу тебя раздражать, но… И тут мою стену стойкости окончательно прорвало, и я снова кинулась к итальянцу. - Ах, Эцио! Почему всё так случилось?! Это несправедливо! Я больше не увижу его! Он… Он был моим другом! Я тоскую… Почему всё так?! Эцио лишь обнял меня. Молча. А что он мог сказать? Что все мы смертны? Так это я и так знаю. Я взглянула в глаза старому ассассину. И только сейчас я наконец – то в полной мере поняла, насколько же ассассин постарел. А ведь всего недавно он был разгульным флорентийским подростком! От которого, к сожалению, больше ничего не осталось. Кроме яркого блеска в глазах, который был всё таким же задорным, что и 45 лет назад. - Пойдём. – Сказал он после пятнадцати минут моего воя в его плечо. – Нам пора. Я кивнула, утёрла слёзы, и пошла за ассассином к выходу. Лишь на прощание оглянувшись к скелету и бросив короткое «Прощай, Альтаир!» Конец!