«Смотри без суеты вперёд. Назад без ужаса смотри. Будь прям и горд, раздроблен изнутри, но на ощупь тверд.»
Остаток вечера Чимин был в своих мыслях, витая в облаках, от чего поддавался нападкам Тэхёна. Но мысль в его голове «Что же нашло на Юнги?» продолжала пульсировать яркой вспышкой, не позволяя думать ни о чём другом. Сам же блондин сидел так, будто ничего не произошло. Попивая виски и непринуждённо беседуя с Чонгуком, неимоверно бесил Чимина. «Я тут голову ломаю, что произошло между нами на кухне, а этот и не парится вовсе.» Стало обидно. Чимин не собирался выпрашивать у Юнги объяснения его поступка, но хотелось бы видеть хоть какие-то эмоции. — Что ж, уже поздно. Спасибо за приглашение, но мне пора. Чимин, ты мастер готовки, — Чонгук поднялся из-за стола и протянул Юнги руку для рукопожатия. — Всегда рад блеснуть своими кулинарными умениями, — Юнги крепко пожал протянутую ему руку и поднялся следом. — Благодарим хозяина за радушный приём. Мне тоже нужно идти. Предлагаю пройтись вместе. — Вполне. Даже рад, если ты составишь мне компанию. А вы, наверное, с завтрашнего дня будете возвращаться в прежний режим? — Чонгук повернулся к Тэхёну с Чимином. — Юнги, файтин! Чимин только и смог, что кивнуть, запоздало улыбнувшись. Его мало волновал график работы, Тэхён сможет ему напомнить о предстоящих съемках. Но в очередной раз мысли возвращались к парню напротив, который уже надевал джинсовку поверх джемпера и собирался покинуть свою собственную квартиру. — Спасибо, Чонгук! Мы постараемся, — Тэхён направился следом за уходящими, провожая их до двери и прощаясь. «Обычный поцелуй. Меня целовали сотни раз, но почему-то такого тревожного и одновременно счастливого момента у меня не было никогда, » — Чимин подходит к окну и выглядывает на улицу. Он слышит, как ребята прощаются, и хлопает входная дверь. В квартире становится тихо. — Так хорошо посидели, тебе не кажется? — Тэхён возвращается и начинает собирать посуду со стола. — Да, было здорово, — тихо отзывается Чимин, наблюдая за выходящими из подъезда Юнги и Чонгуком. — Между вами с Мином что-то произошло? — Тэхён подходит ближе и также смотрит на уходящих парней. — Нет, всё в порядке. Кажется, я просто перебрал с алкоголем. Давай, я помогу убрать остатки еды, и ляжем спать. Завтра ранняя съёмка в журнале, — Чимин приобнял друга, разворачивая его обратно в комнату и направляя к столу, берёт бокалы и приборы. — Ты прав, давай, — соглашается Тэхён, подхватывая предложения друга и помогая ему.***
— Вы кажетесь такими влюблёнными, — замечает Юнги, стоя рядом с Чонгуком на светофоре. — Я действительно рад за вас. — Спасибо, Чимин. Ты не поверишь, как много Тэхён говорил о тебе. Ему важно, чтобы ты принял наши отношения, — отвечает ему Чонгук, ступая на пешеходный переход под загоревшийся зелёный свет. — Знаешь, мы любим не самых лучших, достойных или красивых. Мы любим тех, кто задевает душу и до крови царапает сердце. Юнги задумался, молча шагая за собеседником, держа руки в карманах толстовки и смотря себе под ноги. — Ты что-то такое испытываешь, верно? Что-то произошло сегодня между тобой и Юнги. Вы оба ведёте себя, как малые дети. Не понимаете, что вас тянет друг к другу, но целенаправленно пытаетесь сопротивляться. Глупые. Усилия создают тебя. И когда-нибудь ты будешь сожалеть, если не сделаешь всё возможное сейчас, — Чон останавливается и поворачивается к Мину. Он смотрит пристально, также, как и Чимин, заглядывает в глаза, что Юнги опять же не нравится. — Мне не нужно ничего делать, потому что ничего не происходит. Если всё так, как ты говоришь, то это лишь чувства, как к кумиру. Мы встретились совершенно случайно, судьба так распорядилась, да, но при этом мы жили в разных мирах до встречи друг с другом. И это нисколько не веская причина, чтобы что-то могло получиться. У него контракт, который не позволяет ему заводить отношения. А я не могу думать ни о чём, кроме как о поступлении в академию, — Юнги закрывает глаза и выдыхает, успокаиваясь. Да, он врёт сам себе. Этот ребёнок уже долгое время занимает его мысли, и никак не получается избавиться от этих назойливых идей. Он хочет поскорее освободиться от «чужого» тела и вернуться в своё. Тогда он бы точно забыл обо всём, что их связывало. Но каждый раз он встаёт утром, идёт в ванную и видит это растрёпанное лицо мальчишки, который при каждой встрече лезет ему в голову. «Бесит, » — думает в такие минуты Юнги. — Как же ты ошибаешься. Но не мне тебе говорить об этом. Ты поймёшь всё сам, когда потеряешь его. Когда останешься в итоге один, будешь выть от боли, биться головой об стену, но в полной темноте. Потому что вытащить оттуда тебя сможет только он, — Чонгук говорит спокойно, не давит, но при этом уверенности в его голосе больше, чем у Юнги, отрицающего своё отношение к Чимину. — Ты испытывал это? То, насколько уверенно сейчас говоришь и убеждаешь меня, говорит о том, что тебе когда-то было так же больно, — Юнги видит, как нужно перевести тему. Теперь собеседник будет анализировать не его, а себя самого. — Да, — так же спокойно говорит Чонгук. — Но я пережил это, поэтому не могу допустить повторения с тем, кто мне дорог. — Знаешь, я думаю, ты ошибаешься. Любовь бывает только в сказках, а остальные чувства — это лишь выгода для двоих, решивших быть в месте. Вот и всё, — Юнги покачал головой, двинувшись дальше от собственного дома, где был тот, кто занимал его мысли больше, чем карьера, музыка или ближайшее поступление в музыкальную академию.***
Дни шли своим чередом. Чимин, погруженный в свои мысли, последнее время совершенно не радовал Тэхёна. Последняя отснятая обложка журнала Vogue Korea вышла в продажу сегодня утром, Твиттер взорвался от сообщений поклонников, но Чимин, кажется, летал уже третью неделю где-то в облаках. И Тэхёну никак не удавалось вернуть его на землю. Это стало надоедать. Сегодня они находились на студии звукозаписи. KoLS Entertainment в лице менеджера был удивлён, когда Чимин принёс текст лирики. То, что рэпер начал открываться с новой грани, могло привлечь новых спонсоров, поклонников, да и просто разнообразить альбомы Agustа D. — Господин Мин, сделаем сейчас перерыв на 5 минут и запишем бэк-вокал. Пожалуйста, отдохните немного, — звукооператор, занимавший место за стеклом, поднялся с кресла, снимая наушники. — Хорошо, Чонсу. Нужно обязательно закончить эту песню сегодня, — Чимин показывает большой палец вверх, соглашаясь сделать перерыв, и также снимает наушники, вешая их на пюпитр. Он очень устал, хотел бы всё бросить и вернуться в квартиру, но не может. И снова мысли возвращаются к Юнги. «Как он выдерживал этот ритм? Не устаю им восхищаться. Как у него идут дела? Он занимается моим поступлением или наплевал? После нашей вечеринки от него совершенно нет вестей. Или это Тэхён ничего мне не говорит?» — Чимин посмотрел на стекло, за которым стоял его друг. — Ты много работаешь последнее время. Сколько часов ты спишь? — Ким заходит к нему в комнату. — Немного. Но при большом количестве дел 7-8 часов сна — роскошь для меня, — говорит Чимин и улыбается. Он берёт в руки лист бумаги, на котором выведен текст песни, которую они сегодня записывают, и читает. Мы все проходим в жизни через боль И очень многие изранены судьбой. Багаж несём по жизни каждый свой, Но под одним мы Солнцем и под одной Луной… — Чимин, что с тобой происходит? Ты же можешь мне довериться. Я твой лучший друг. Разве я не достоин знать о том, что тебя беспокоит? — Тэ, прошу тебя, не сейчас. Мне нужно справиться со всем этим самостоятельно. Я всё объясню, когда придёт время, — Чимин кладёт руку на плечо друга и смотрит ему в глаза. Тот долго вглядывается и, наконец, кивает. Ему тревожно видеть своего улыбчивого друга в таком подавленном состоянии, но, если Чимин попросил, он даст ему время разобраться. — Мы можем продолжить, — говорит вошедший звукооператор, Чимин кивает, а Тэхён выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь и встаёт позади Чонсу. Чимин надевает наушники, погружаясь в мелодию. Она уносит его далеко, в квартиру его кумира, которая уже стала ему родной. В тот день Чимин, сам не зная зачем, заглянул в студию Юнги. Его привлёк синтезатор, стоявший около рабочего стола. Пальцы сами коснулись белоснежных клавиш, а мелодия, зазвучавшая из динамиков, настолько понравилась парню, что, найдя в столе нотную тетрадь, он принялся быстро записывать её, боясь забыть. И, когда на следующий день он показал её менеджеру, совершенно не рассчитывая на успех, увидел в глазах господина Кима восторг. — Юнги, это потрясающе. Ты подготовил стихи на эту мелодию? — Я хочу попробовать лирику, менеджер, — Чимин протянул ему ещё один лист с написанным текстом. — Мы запишем её на этой неделе. Я сейчас же отдам мелодию звукооператору, он подготовит обработку. Согласуешь конечный результат и приступим к записи, — менеджер прочитал текст и вернул лист Чимину. — Ты молодец. Даже с плотным графиком успеваешь создавать новые творения. Думаю, это будет новым глотком воздуха в твоём творчестве. Вот и сейчас Чимин радуется, что он совсем немного может помочь своему кумиру. Основная партия записана, бэк-вокал в припеве тоже. Но это не самое главное. В конце, после всей партии фортепиано играет основную мелодию, и Чимин приготовил небольшую речь, чтобы наложить её поверх. Он замирает, музыка затихает, и начинает играть фортепиано. «Мурашки, » — мелькнуло у парня в голове. — Есть люди-Солнце, и, вроде бы, излучают свет и тепло, но при этом их так много, что и до солнечного удара недалеко. А есть люди-Луна… Незаметные, но всегда готовы помочь найти выход, если ты угодил в царство темноты. Последний аккорд. Тишина. Он стоит с закрытыми глазами и, кажется, не дышит. Потом щелчок в наушниках и голос звукооператора: — Отлично. На сегодня закончили. Вы хорошо поработали, господин Мин. Чимин открывает глаза и смотрит на Тэхёна, который улыбается и понимает смысл всего послания. — Превосходно. Спасибо всем за работу, — говорит Чимин, вновь снимая наушники и выходя из студии звукозаписи. Он рад, что на сегодня всё закончилось.***
Он старался исчезнуть, дать себе время на то, чтобы разобраться в своих мыслях. И получилось. Этот месяц он посвятил тренировкам перед поступлением. Но вот проблема. Нет подходящего музыкального сопровождения, которое можно было бы использовать для прослушивания. Юнги несколько раз перебрал свои треки, плейлисты и альбомы популярных исполнителей, чью музыку можно было бы использовать для контемпорари. Он злился. Документы были давно поданы, день проб назначен. Оставалась неделя, а музыка совершенно не находилась. Сегодня Шуга решил прогуляться по парку Намсан. Парень понимал, у него мало времени, чтобы что-то решить перед прослушиванием, но всё же выбрался на прогулку. По дорожке ему навстречу двигалась группа девушек, что-то весело обсуждавших. И если бы не собственное имя, Шуга бы точно не обратил внимание на их разговор. — Вы слышали? Юнги выпустил её пару дней назад. Кажется, она наполнена такой болью, — сообщила одна из девушек. — Да. Я плакала, когда первый раз слушала. «Ты моя Луна» вызывает у меня столько мурашек. Думаю, это одна из лучших его песен. Так здорово, что он пробует новые стили, — согласилась другая. Юнги остановился, смотря перед собой. Компания прошла мимо, никого вокруг не замечая. — «Ты моя Луна, » значит, — усмехнулся парень, доставая телефон и скачивая с официального сайта трек, о котором говорила компания. Он подходит к перилам, достаёт наушники и включает песню. — Удиви меня. Тихий перебор пальцами по клавишам фортепиано заставляет его закрыть глаза. Его не волнует вид на город, только живая мелодия, играющая в наушниках. Ничто не вечно под луной. И даже звезды, что тускнеют. Мечты… тем и хороши, Они сбываться не умеют. Юнги улыбается. Это оно. Это то, что он искал. Та мелодия, которая поможет ему пройти прослушивание. — Молодец, Чимин, — тихо говорит Шуга, стараясь не привлекать к себе внимание проходящих внимание людей и начиная подпевать. — Ты считаешь меня своей Луной? Но будешь ли ты так думать, даже тогда, когда твоя Луна погаснет?