Он

      — Ты в порядке?       — По мне не видно, что да?       — Ты запиваешь вторую порцию данго уже третьей бутылкой. И еще только 7 утра. Даже для тебя слишком.       — Слушай, какая тебе разница? Мы говорили месяц назад. Через месяц еще поговорим. Иди работать.       — Слушай, я не отстану.       — Будешь пытать? Давай тогда сразу.       — Давай сразу драться. Как ты любишь. Тем более ты уже пьяна. Если вообще трезвела со вчерашнего.       — Пошел ты, Ибики.       — Конечно пошел. Я же не проводил над тобой опыты, чтобы думать обо мне и хотеть быть рядом. Я же не…       — ЗАТКНИСЬ!!!       Анко вскакивает и бьет его в живот, изо всех сил. Выше ей не дотянуться так просто, чтобы вышло полноценно. В живот достаточно больно. Хорошо. Но она хотела бы в лицо. Разбить его лицо в кровь. Изуродовать еще сильнее. Чтобы поверх его уродливых рубцов были свежие раны и текла кровь. Ибики не сопротивляется. Знает, что заслужил. Специально спровоцировал. Хотел вывести на эмоции, не дав окончательно закрыться в который раз. И не только это. Он говорил правду. То, что он вправду думал обо всем этом.       Анко всегда занята только Им. Все ее мысли о Нем. Все ее чувства. Он — ее идеал. Ее палач. Ее Создатель, можно сказать. Потому что нынешняя она — абсолютно Его рук творение. Дал ей силу. Сломал ее. В который раз едва не убил. А она все еще думает о Нем. После Его недавнего визита еще сильнее. А ведь все только пошло нормально. Она только снова сблизилась с Ибики. И тут это. Почему? Почему именно сейчас. Ибики ревновал? Определенно. Он хотел бы иметь хоть немного места, своего места в голове Анко. Но вся ее голова забита этим Создателем. Все ее разговоры сводятся к Нему. Вся ее жизнь сводится.       Ибики разворачивается, хочет уйти. Небольшой допрос чтобы перестать нервничать. Все, что сейчас нужно. Ибики надеется, что патрульные притащили кого-то посерьезнее рыночных воришек или дурачков, шутивших прямо в баре про верхушку после лишней бутылки. Было бы жаль, если бы сейчас подвернулись они. Ибики трудно будет сдержаться. Но Анко не дает уйти. Она хватает его. За рукав плаща. Сильно. Едва не рвет прочную ткань.       Анко просит, чтобы он остался. Она ничего не говорит. Но Ибики знает. Видит, чего она сейчас хочет. Ибики все видит. Все и обо всех. Иначе бы не был там, где он сейчас. Анко хватает его за грудки. Царапает кожу под плотной формой. Она прижимается к нему, сильно, буквально давит. Царапает свое лицо о грубые швы и пуговицы на него форме. Продавливает его грудь до боли. Он снова покорно терпит. В боли нет ничего страшного. Боль — всего лишь иллюзия. Боль не материальна. В реальности есть вещи куда страшнее.       Когда дышать становится трудно, Ибики чуть отстраняется. Незаметно, чтобы никак не задеть ее. Приобнимает ее за плечи. Затем поднимает. Она не сопротивляется, хотя в другой ситуации убила бы его на месте. Она будто в ступоре. Ибики несет ее к столу, где стоит ее недопитая бутылка. Аккуратно садит Анко на ее стул. Сам садится на соседний, поставив его прямо напротив. Допивает то, что осталось, одним глотком. Смотрит на ее лицо и пытается взять ее за руки. Анко не может держать свое тело и все равно падает ему на грудь. Снова вжимается в него с новой силой. Что ж, сидя на стуле это хотя бы выдерживать легче. Есть опора. У Ибики проблемы со спиной, и ему тяжело дается долго держать кого-то стоя. Долго стоять в принципе. У Ибики много с чем проблемы. Но он высокий и очень тяжелый, и спина беспокоит сильнее всего.       У Анко из носа идет кровь. Слишком надавила, прижимаясь. Но она не хочет что-то с этим делать. Не хочет отстраняться. Когда Ибики тянет руку к ее лицу, Анко бьет по ней. Снова сильно и безжалостно. И Ибики сдается окончательно. Он лишь кладет эту руку ей на голову, а другой придерживает, чтобы Анко вдруг не свалилась. Его одежда на груди и животе вся влажная. В воздухе пахнет свежей кровью. Они сидят так, не делая ни движения. Не говоря ни слова.       — Ибики-сан! Вот Вы где! У нас там сложный случай. Нужны Вы.       — Пошел вон отсюда!       — Но…       — Вон!!! Ищи Иноичи, если сами не справитесь. Я занят! На сегодня совсем!       Что за идиоты эти недавно набранные в отдел чунины. Конечно, Ибики должен работать сейчас. Сейчас его смена. Но, разве они не видят? Разве им не понятно? Если бы Анко сейчас не была у него в руках, он бы их ударил. Или наложил бы на них какое-нибудь гендзюцу. Все-таки надо сегодня сбросить все это и сорваться. Может быть, попросить направление на казнь. Жаль, что их просто вешают теперь. Но ведь никто не узнает, что было до непосредственного исполнения.       Анко немного оживляется и неожиданно кусает Ибики за руку. Она едва не плачет. Ибики не видит ее лица, он смотрит в стену напротив него. Но он чувствует это. Сейчас она начнет злиться. Разнесет всю комнату, возможно. Побьет Ибики. Снова. Сильнее. Он не будет сопротивляться. Возможно, побьет себя. И придется удерживать ее силой.       Экзамен только на полпути по сути. Прошло два этапа из трех. Но прошло несколько дней, а до третьего этапа еще почти месяц. Сколько всего может случиться. Если Он вернется? Если придет навредить ей? Убить ее на всякий случай? Если она сама совсем не выдержит? Ублюдочный Орочимару. Ублюдочная деревня. Ублюдочный Третий, который позволил всему этому существовать. Ибики сейчас ненавидит всех. Каждого в этой деревне. Даже ее. Потому что она этот месяц будет думать только о Нем. А Ибики просто использует. Для утешения и своих срывов. Но пусть так.       Анко вдруг плачет. Ибики это впервые видит. Не знает, как реагировать. Она плачет почти беззвучно, и от того еще больше сейчас не себя не похожа. Такая тихая, она пугает сегодня сильнее, чем когда провоцирует других на серьезные драки пока ее не изобьют до полусмерти. Это все так невозможно. Невыносимо. Скорее бы это все закончилось. Эта смена, которую он даже не может отработать. Этот день. Этот экзамен.       — Ибики-сан…       — Я сказал!       — Хаяте-сан. Убит. Ночью. Нам только доложили. Мы подумали. Вам нужно знать.       — Уходи…       — Будет общее собрание. Должны быть. И она тоже.       — Хорошо.       Первые жертвы среди знакомых. Хаяте. Бывший сокомандник Ибики. Плевать на Хаяте. Они даже не общались. Но это уже близко. Слишком близко. Это точно Он. Что-то задумал. Ему что-то нужно в деревне. Пусть это что-то будет не Анко. Что угодно, но не она. Пусть даже вся деревня рухнет по Его воле. Но только Анко останется. Пусть ее больше никто не тронет. Никто. Тем более Он. Хватит с нее уже. Это и так было слишком. Хватит. Она выдержала то, что никто не выдержит.       У Анко болит печать. Сильно. Она падает. Придется вызвать медиков. На часах 8.30 утра. Впереди день.