Hearts broken from the start With the fear that we were born to fall «Premonitions» Vaults
Вэй Ин уже не верил, что когда-нибудь у них все наладится. Тьма внутри выжигала нутро, не давала согреться. Будь то тепло костра или тело Чжаня — он всегда оставался холодным. Стихии не приносили ему вреда — Усяня не должно было существовать. Тогда, на горе Луаньцзан, Вэй Ин должен был умереть. Должен. Был. Умереть. Старейшина до сих пор не может поверить в то, что возродился в теле такого сопляка. Как ни старался его тренировать, а все равно плохо выходит — золотое ядро маленькое-маленькое, словно у ребенка. Сразу вспомнил энергию Лань Чжаня — теплую, обнимающую. Вэй Ин отчаянно хотел снова его почувствовать в полной мере. Он до сих пор помнил чувство гармонии, но понимал, что никогда больше её не испытает. Гора Луаньцзан не хотела отпускать его. Снова и снова в своих кошмарах он переживал один и тот же момент: темная энергия обволакивает его, хочет подчинить, и в итоге они заключили сделку. Именно её, потому что такого дикого зверя никто не мог подчинить. С ней только договариваются и стараются не дать выйти из-под контроля. — Лань Чжань… Вэй Ин произнес это так отчаянно, словно хотел позвать на помощь. Мужчина привык, что он часто звал его в своих кошмарах. Последнее, что он помнил, как умерла его шицзе. На этом останавливались его сны. А потом он снова взывал… — Лань Чжань! На этот раз он отреагировал на крик. Тряс за плечи возлюбленного, пытаясь не дать ему пережить снова этот ужасный период, но какое там… Оба понимали, что Вэй Усянь никогда не сможет забыть. — Я снова… Снова… — Я рядом. Рядом. Наутро словно ничего и не было. Вэй Усянь также смеялся, пил вино и отшучивался. Он пытался развеселить и Ханьгуань-цзюня, но тот только хмурился — прекрасно знал, что это нужно было одному лишь Усяню.***
Вэй Усянь остановился и поднял руку. Лань Чжань остановился, приготовившись схватить Бичэнь или Ванджи. — Лань Чжань, — Вэй Ин сглотнул и посмотрел на заклинателя. Во взгляде читалось беспокойство. — Впереди слишком много энергии. Для меня ничего опасного, но… Лань Чжань спокойно смотрел на него, давая закончить. — Ты сможешь использовать только энергию из золотого ядра. Со временем тебе станет хуже… как на горе Луаньцзань. Заклинатель нахмурился. Вэй Ин тихо продолжил. — Ты можешь находиться там, но не сражаться. Мне ведь там только лучше будет, — усмешка мужчины выглядела зловещей в свете луны, а глаза стали отливать красным. — Темная энергия… Столько власти… — Я с тобой. Вэй Усянь посмотрел в глаза любимого и понял — не переубедит. — Если будет опасность, ты бросишь все свои силы на то, чтобы убраться оттуда и привести подмогу. Ясно? — Лань Чжань поджал губы, отвел взгляд. Старейшина Илин подошел ближе и посмотрел на него снизу вверх. Повторил, — Ясно? — Ты не умрешь еще один раз, — Лань Чжань твердо посмотрел на Вэй Усяня. Они так стояли еще несколько мгновений, прежде чем услышали треск ветки. Чэньцинь был готов зазвучать. — Еще раз: ясно? — Да. — Повтори, что именно тебе ясно, — Вэй Усянь не отрывал напряженного взгляда от деревьев. — Если мне будет грозить опасность, я помчусь за помощью, — Лань Чжань очень старался, чтобы его фраза не вызвала подозрений. — Даже если она будет грозить нам, ты сделаешь то же самое. Больше никаких шорохов не было, но заклинатели все равно были наготове. Спина к спине, плечом к плечу. — Лань Чжань! — Вэй Усянь хотел прикрикнуть на заклинателя, но еле сдержался. Не время. — Я не оставлю тебя умирать еще один раз, — упрямо повторил Лань Чжань. Вэй Усянь хотел тут же отослать этого упрямца, но знал, что не имеет права. Тринадцать лет сделали Лань Чжаня более упрямым и холодным. Вэй Ин прекрасно осознавал перспективы. Хоть он и в сговоре с мертвецами, но отнюдь не бессмертен. Тьма не сможет залечить его раны — на такое способна лишь светлая ци. Его тело было не в той физической форме, чтобы долго убегать от кого. Вэй Усянь не лгал себе: без Лань Чжаня его шансы ничтожны. Огромная тварь резко выскочила из леса. Заклинателям пришлось отскочить в разные стороны. Старейшина Илина бегло осмотрел чудовище, прежде чем снова отскочить от огромной лапы. Помесь волка с медведем: от первого ему достались морда и шерсть, от второго — мощные лапы. Туловище волка резко переходило в медвежье. Явное порождение тьмы. Мелодия Чэньцин заставила зверя остановиться. Оно немигающе смотрело на Усяня, а затем стало двигаться подальше в лес в такт мелодии. Вэй Ин посмотрел на Лань Чжаня, давая понять, что ему нужна помощь. Заклинатель достал меч, проскользил под тварью, вспоров ей живот. Мелодия резко оборвалась. Вэй Ин оперся руками о колени, тяжело дыша. Такое тело точно никуда не годится. И куда только Цзини смотрели?! — В отличие от тебя, дорогой, я должен быть мертв, но произошло нечто и вот я здесь — в этом отвратительном теле, которое не может выдержать простое удержание, — Старейшина Илин расхохотался. Он знал, что его слова могут причинить любимому боль, но ничего не мог с собой сделать. Вэй Ин впервые почувствовал себя слабаком. — Тебе нужно обратно в Гу Су, — произнес Лань Чжань, наклоняясь. Вэй Ин схватился за его плечо и с трудом поднялся. — Ну и в какую сторону нам? Лань Чжань нахмурился. Подумал. Вэй Ин ждал. Он не сказал ни слова через десять минут, через двадцать, через тридцать… — Ты тут вырос, черт тебя дери! Как ты мог заблудиться?! — Вэй Ин не выдержал и резко сел на землю. Лань Чжань нахмурился. — Что-то мешает тебе найти путь, да? — про себя Вэй Ин сказал «кто», но не хотел лишний раз напоминать любимому, что его душа, вообще-то, не должна здесь находиться. Лань Ванцзи выдохнул и присел рядом с Вэй Усянем. — Я никогда не был в этой части леса. Она не находится в подчиненной мне территории. Здесь меньше духовной энергии и больше темной… — Ну конечно, Второму Нефриту всегда достаются лакомые кусочки… Внезапно Вэй Усянь услышал гул у себя в ушах. Он уже знал, что это такое. Голоса становились громче, отчего казалось, будто его голова взорвется от столь реальных звуков. Такое всегда было в его кошмарах — и никогда наяву. Вэй Ин старался не подавать виду, что что-то не так. По движениям губ он понимал, что Хангуан-цзюнь говорил, но понять Старейшине Илина удавалось лишь обрывки. — Плохо… — Нужна светлая энергия… — Вред для здоровья… — Ты меня слышишь? Последнюю реплику Вэй Ин чуть было не пропустил, но отреагировал. Запоздало. Лань Чжань вздохнул. — Это тело, — он показал пальцем на Вэй Усяня, — нуждается в светлой энергии больше, чем обычное. Мо Сюаньюй был болен духом. Теперь в его ослабленном теле ты с темной энергией. — Лань Чжань следил, чтобы его слова были услышаны, поняты и приняты. — Несмотря на то, что ци тебе не подвластна, она нужна этому телу. Тут слишком много губительной. — Ну так выводи нас отсюда, — отмахнулся Вэй Усянь. Лань Чжань посмотрел вдаль, словно что-то выискивая. Как оказалось — слова. — Для этого мне нужно оставить тебя. — он на миг замялся. — И не факт, что смогу найти снова. Метка продержится какое-то время, но она исчезнет до того момента, как я смогу найти путь. Искать его вблизи Старейшины Илина было невозможно: темная энергия искажала все живые потоки. А Вэй Усянь устал. Он просто устал, и снова махнул рукой. Гнев мгновенно засверкал в глазах Лань Чжаня. — Ну-ну, не надо. Я тут полежу, наберусь сил, если что — кину свою метку… — На которую среагируют все компасы зла. Голоса шептали Усяню сдаться, прилечь, позволить им все решить за него. Они желали ему смерти, и точно улыбались, пока говорили. Старейшина Илина понимал, что это тьма пытается взять над ним верх. А ведь любимый прав — ци ему нужна. Без своего сильного тела он не мог выдерживать такой поток. Значит, сейчас главным было найти большое скопление ци. — Место со светлой энергией, — Вэй Ин говорил почти шепотом, потому что не может слышать сам себя. — Найди место.***
Куча мертвых тел тянули к нему свои руки, ноги, рот. Его кожа покрывалась кровью раз за разом. Каждую минуту его сжирали, выплевывали и соединяли. Стежков не было — кости, кожа, мышцы, хрящи, артерии и капилляры срастались сами, словно разогретая глина. Потом армия тьмы снова его чувствовала, находила, и разрывала. Вэй Усянь знал, что это его личный кошмар и борьба. После очередного воскрешения его снова схватили за руку. Он посмотрел на неё. Эта рука была по-живому теплой. Как же я устал…Надо сделать шаг, второй, надо идти за этой рукой. Кровавое озеро было не холодным — ледяным. Эмоции мертвых не назовешь положительными. Они остались здесь озлобленными, грустными, отчаявшимися. Концентрация этих чувств не позволяла крови согреться. Холод заставлял сдаться. Он ломал, выковыривал из души все страхи, все инстинкты. Посреди этого царства Льда живая теплая рука ощущалась не то, что непривычно — скорее неправильно. Она пропала и появилась снова — только теперь он ощущал тепло вспышками на щеке, на плечах, на спине, ногах. Вэй Ину внезапно пришла мысль о том, что кто-то живой упал с горы Луаньцзань. Он поразился этой мысли. Нет! Отныне никто не станет жертвой тьмы. Души клана Вэнь хотят отмщения. Они тоже в том кровавом озере, пробудили его. Нет! Вэй Ин потянулся за рукой, чтобы найти того, кто попал в ловушку, и внезапно увидел свет. — Что… — Дядя! Цзинь Лин кинулся к нему на шею. Глаза подозрительно сверкали в лучах солнца, а щеки и нос были красными. — Если в следующий раз соберешься умереть, делай это где-нибудь подальше! — выпалил он и кинулся из комнаты. Вэй Ин ничего не понимал. Он же был в кровавом озере… Неужели в него угодил Цзинь Лин?! Усянь попытался встать, но сильные руки бережно опустили его обратно на кровать. Кровать?.. — Тебе надо восстановиться. В Гу Су много светлой энергии. Вэй Ин возмутился. — Вы вдвоем упали, что ли?! Я понимаю, Линь мог нечаянно оступиться, но ты куда смотрел… — его голос постепенно сходил на нет. Память возвращалась медленно, по крупицам, но он уже понимал, что кровавое озеро было лишь видением, вызванным истощением. Усянь откинулся на подушки, спрятав глаза в сгибе локтя. — Вэй Усянь, — голос Чжаня прозвучал неожиданно властно. — Надо ж было такую чушь сморозить… — Сколько раз ты пережил это? Вэй Ин забыл, как дышать. Он давно не слышал столько боли. А потом почувствовал, как его аккуратно обняли и положили голову на плечо. Усянь легко улыбнулся и хотел было обнять любимого в ответ, но почувствовал, что тот мелко дрожит. Неужели?.. Лань Чжань плакал один раз в жизни. Ни до, ни после он не позволял себе такого. Удача настолько изменила Вэй Ину, что заставила буквально чувствовать, как его родная душа сотрясается в немых рыданиях. Старейшина Илина никогда не говорил о том, как это — повелевать тьмой, опасаясь именно такой реакции. Он давно понял, что в этом с его Хангуан-цзюнем они схожи: один защищается холодом, другой — смехом, но внутри все равно живет боль и печаль пережитого и страх за самого близкого. Вэй Ин порывисто обнял Лань Чжаня и уткнулся носом в висок. Усянь нежно и медленно поглаживал его спину. Он боялся начать этот разговор, знал, что от его слов Ванцзи станет только хуже. Такова их доля — делить боль на двоих, и один из них всегда будет стараться перетянуть одеяло. — Цена за владение столь могущественной силой, — тихо сказал Вэй Ин и попытался улыбнуться. Вроде даже и не больно говорить об этом. Что-то запретное было в том, чтобы рассказывать о том, как он расплачивается. Лань Чжань немного отстранился от Вэй Ина, сел на колени около кровати, впрочем, не выпуская из рук его ладонь. — Не слушай Цзинь Лина. Он переживал, — по голосу не скажешь, что всего несколько секунд назад он выплакал всю душу, но внешний вид был красноречив. Вэй Ин поднял руку, чтобы отмахнуться, и понял, что не может. Не в этот раз. Вздохнул, набираясь смелости. — Меня не пугает мысль быть мертвым, понимаешь? — Лань Чжань резко вдохнул. — Нет, дослушай. Я умер однажды и могу умереть снова. У меня больше шансов, чем у кого бы то ни было из вас. Моя душа не связана с этим телом так крепко, как с предыдущим, и никогда не будет. И… — Усянь сглотнул и отвел взгляд. — Оно это чувствует и пытается меня забрать обратно, подчинить. Лань Ванцзи сильно сжал ладонь Вэй Усяня, но не так крепко, чтобы причинить боль. Скорее показывал, насколько больно ему от этих слов, от этого знания. — Сколько я тут… столько и… — говорить было трудно. Он знал, что его поймут, и все же ощущения были очень неприятными. Вэй Усянь сломал броню, позволил увидеть свой страшный секрет. Да, он каждый раз просыпался со стылым ужасом внутри, и редко — шумно. Крик рождался лишь тогда, когда был не в силах выносить. Даже вода камень точит. Старейшина Илина не знал, когда тьма сточит и его. Вэй Ин отважился посмотреть на любимого, и внутреннее завыл от боли. Дорогие янтарные глаза горели, словно от лихорадки. Внутри Лань Чжань корчился в агонии. Усянь уже знает, о чем тот думал, потому что думал о том же, когда ему приходилось первые месяцы доказывать напуганному Ванцзи, что жив. Они не могли делить кошмары. Ванцзи называл это проклятьем их связи. Цзинь Лин высокомерно замечал, что, если бы можно было бесконечно подставляться под удар — они бы делали это друг для друга, не задумываясь. Впервые Вэй Ин не мог найти слов, но Ванцзи сам все понял и поцеловал нежно-нежно. Усянь позволил нескольким слезам скатиться из глаз. Его руки вцепились в плечи Лань Чжаня, настолько сильно, что останутся синяки. Он цеплялся за единственный свет, оставшийся у него, отчаянно. В безмолвном отчаянии он мял плечи Ванцзи, позволяя держаться за свои руки. Он не мог передать всей той муки. Переживать свою смерть раз за разом, но не помнить, как именно. Каждую ночь видеть угасающее лицо шицзе, и ведь по его вине. Для всех прошло целых тринадцать лет, но для него это было совсем недавно. Свежие раны за чертову дюжину превратились в шрамы, но раны самого Усяня были еще свежи, и он совершенно не представлял, как их исцелить. Если бы можно было выкричать всю боль, его связки не подлежали бы лечению. Как хорошо, что Ванцзи, его любимый цзюнь, понимал все без слов. Вэй Ин знал, что если бы его смерть могла спасти клан Вэнь, он бы умер десять тысяч раз по десять тысяч раз, лишь бы он остался жив. Он бы пережил заново все эти муки, лишь бы Ванцзи не пришлось терпеть тридцать три удара кнутом. — Вэй Усянь. Вэй Усянь, — его словно вернули обратно в тело. Лань Чжаня он видел довольно расплывчато. — Отдохни, — в голосе слышится боль. Он на мгновение прикрывает глаза, чувствуя, как голоса постепенно затихают. Кровать немного прогнулась под весом Ванцзи. Вэй Ин медленно выдыхает и кладет голову ему на грудь. Солнце скрылось за горами, когда Вэй Ин почувствовал, что тьма отступила совсем. Он вздохнул и позволил себе расслабиться. В конце концов, рядом с ним его Лань Чжань. Старейшина Илина позволил себе немного улыбнуться. Видимо, судьба у них такая: спасать друг друга раз за разом, предлагать всего себя и не иметь возможности разделить то, что приносит с собой невыносимую боль.