Пандемониум

Амаранте. Роузвилл 1894 г.

Тик - так. Тик - так. Тик - так... Часы будто отбивали дробь с каждым ударом приближая кончину. Мерное тиканье часов нарушало лишь такое же тихое и, уже, размеренное дыхание. Слишком спокойное. Слишком ровное. Слишком... Ветер за окном колыхал ветки деревьев, которые изредка бились о стекло с противным скрежетом, словно кошачьи когти царапали стеклянную поверхность. Но все это сливалось в один единственный звук, который мы называем тишиной. Тик - так. Снова все по новой. Но чьё-то дыхание сходит на нет, и часы замолкают с последним ударом. Правду, видимо, говорят, что часы останавливаются со смертью своего владельца. С последним ударом сердца замолкают и карманные часы, что всегда были при мужчине. Лишь дыхание одной юной особы по прежнему нарушает тишину. Девушка стоит посреди огромной, богато обставленной спальни разукрашенной, теперь, в алые тона. И то, что окружает её способно подвергнуть в шок любого, кому доведется это увидеть. Окровавленное тело лежит близ кровати. Из каждой раны, даже мелкой царапины, коими испещерено тело мужчины ещё сочится кровь, которая насквозь пропитала шёлк простыней, приведя его в негодность. В стеклянных глазах застыл страх и шок. Их заволокло дымкой, будто кто-то подул на стекло и оно запотело, скрывая за собой чёткость красок. Эти зелёные, как и у неё самой глаза, всегда смотрели на девушку с нескрываемым отвращением. Ведь он знал о ней то, чего не знали другие. Темноволосая подошла ближе и толкнула ногой тело, отчего, то перевернулось. Тёмные локоны слиплись от крови, налипая на лицо мужчины. Кровь всё ещё сочилась из перерезанного горла, обнажая часть трахеи. Отвратительное зрелище. Но разве не это он заслужил за всё то, что сотворил? За то сколько жизней он искалечил, включая её собственную. Обрывки воспоминаний охватили разум, и она застыла на месте, вновь переживая события минувших дней. На коже поступили мурашки. По спине пробежал холодок. Она почувствовала, как эмоции вот-вот возьмут вверх. Нет. Сейчас не время придаваться воспоминаниям и уж тем более поддаваться эмоциям. Девушка резко развернулась на месте, кивнув своим сопровождающим и несколько фигур метнулись к окну. Она и сама хотела последовать за ними, как её взгляд упал на отражение в зеркале. Она помедлила, увидев себя со стороны. Стройное тело скрывала мантия, полы которой были вымазаны свежей кровью. Пальцы крепко сжимали необычный по всем меркам клинок, на котором остались разводы алой крови. Только он и говорил о её причастности к безжалостному убийству. В коридоре послышались тяжёлые шаги. Страх оказаться пойманной, заставил девушку поторопиться. Ринувшись к окну, она поняла что не успеет скрыться вовремя, если только... Недолго думая, девушка подошла к окну и сняла мантию. Сделав несколько разрезов на ткани, она снова надела ту. Мгновенье и она выпрыгнула из окна, но свободный полет был практически тут же прерван. Массивные чёрные крылья подхваченые ветром, замедлили падение. Взмах и она оказалась на уровне крыши замка. Плавно опустившись на черепицу, девушка осторожно взглянула вниз. Тех, кто ей помогал в этом нелёгком деле не было видно, а значит они уже успели ускользнуть. На балконе ещё толпились Стражи. Ей необходимо вернуться к себе прежде, чем кто-то, что-то заподозрит. Дождавшись пока Стражи и охрана покинут место преступления, она вновь взмыла в небо, удаляясь как можно дальше от замка Империи. Завтра ей сообщат о том, что Император был зверски убит и она осталась круглой сиротой. Завтра начнётся новая глава в истории Амаранте. Завтра её судьба будет изменена и справедливость наконец восторжествует. Завтра.