Stab you once for each time I thought of you. Marilyn Manson
Через три часа Мунаката Рейши позвонил, чтобы сообщить название ресторана и время. Микото вообще не думал, что он воспринял это всерьез, однако отказываться не стал. Судя по адресу, предложенное место находилось в двух часах езды от бара, если не больше. И, похоже, ничем примечательным не выделялось. Поскольку одному знакомому бармену его название ничего не говорит. – Поближе ничего не нашел? – Не хочу, чтобы меня заметили в твоем обществе, – спокойный и раздражающе ровный голос из трубки просто вымораживал. – Ладно, увидимся… Он отложил телефон и откинулся на спинке дивана. Идзумо спросил, кто звонил и откуда на его лице эта странная улыбка. Но конспирация есть конспирация, и Микото ответил что-то невразумительное, сославшись на некую дипломатическую миссию. – Ты хоть знаешь, что это такое? – Вот и узнаю.***
Суо Микото опоздал на восемнадцать минут. Было бы глупо ожидать пунктуальности от столь неорганизованного человека, но сам Рейши зачем-то пришел вовремя. Зато он успел трижды изучить меню, просмотреть рекламные буклеты и серьезно проголодаться. Ведь заказывать одному – дурной тон. – Ты опоздал. – Ага, – безразлично пробормотал Суо, снимая куртку. – Я дико сожалею… Пришлось забронировать столик в отдельном закрытом помещении, поближе от входа в комплекс, но не из самых первых. Единственное окно выходит сразу на океан, так что можно не зашторивать. Рейши передал ему меню и открыл свое. Сам он уже давно определился с заказом, но почему бы не пересмотреть по четвертому разу? – Как первое блюдо могу порекомендовать суимоно с рыбой и креветками или мисосиру с шиитаке. Также у них весьма неплох одэн. Большинство блюд в меню Микото никогда и не пробовал, но экспериментировать с едой не тянуло совсем. Сама эта встреча – тот еще эксперимент для них обоих. – Мяса хочу. – Тогда обрати внимание на чашу и тонкацу. Здесь недурно готовят свинину. Свинина – это хорошо, но как-то банально. Не под стать случаю. Вот конина – другое дело. И говяжьи стейки. Побольше. Отсутствие отдельного меню на алкоголь его особенно смутило, это не предвещало ничего доброго. Найдя наконец пару не слишком примечательных страниц в конце списка, Суо приуныл совсем. – Не в обиду, Мунаката, но выбор бухла здесь паршивый. – Уж извини, не каждый ресторан может себе позволить ассортимент вашего бара, – он перелистнул страницы до конца, еще раз просмотрев напитки. – Учитывая, что определенная его часть приобретена незаконно. Впрочем, ладно. Нажраться можно и этим. А мысль о подвыпившем Мунакате вызывает у Микото непроизвольную улыбку в любом случае. Единственным минусом данного заведения для Рейши было отсутствие возможности дистанционного заказа. Пришлось вызывать официанта и объяснять детали ему лично. – Мне, пожалуйста, одэн и сузуки-карааге. И передайте, будьте добры, повару, чтобы он добавил в маринад еще столовую ложку тертого имбиря и немного лимонного сока. Так же желательно сакэ и мирин смешивать в пропорции два к одному, а растительное масло заменить оливковым. Благодарю, если мои пожелания будут учтены. Официант повернулся к другому клиенту, небрежно развалившемуся на широком кресле, так контрастирующему с опрятным и строгим видом сотрапезника. – Три говяжьих стейка и две порции басаши. – Какой желаете гарнир? – Да никакого… – Что насчет напитков? – Пятилетний кусу авамори, настоянный на травах. – Что-нибудь покрепче, но не слишком противное. Как только за официантом закрылась дверь, достал сигарету. Осуждающий взгляд напротив его не смущает, скорее дразнит. Даже не обязательно смотреть в ответ, можно просто продолжать привлекать его внимание и раздражать. Зачем? Да Микото и сам не знает, но определенно получает от этого удовольствие. – Здесь не разрешено курить, Суо. – Ну так не кури, Мунаката, – поджег ее красным пламенем и лениво затянулся. Дым быстро заполнил небольшое помещение, нагло загрязняя воздух и въедаясь в голову. Конечно, Рейши мог бы и настоять, но было очевидно, что это не приведет к какому-либо конструктивному результату. Нет совершенно никакого смысла пытаться его образумить, это не тот человек, который сможет игнорировать свои эгоистичные капризы. Он даже пытаться не станет. Посмотрит этим безразличным взглядом, может, слегка улыбнется. Затянется снова и медленно выпустит струю дыма. Ему плевать и на обилие дерева в интерьере, и на чужой комфорт. Таков Красный Король, Суо Микото из Хомры. – Своим пренебрежением к правилам ты лишь демонстрируешь невежество, – но Рейши почему-то не сдается. – И зачем мне его скрывать? Табачный запах проникает повсюду. Оседает на коже, невесомо касается лица, оставляет на губах знакомый привкус. Рейши и сам поймал себя на неожиданном желании закурить, но он не из тех, кто дает своим прихотям зеленый свет вне зависимости от обстоятельств. – Если каждый будет игнорировать общественный порядок, чем это обернется, как думаешь? – Я не эксперт в фантазировании. И снова лекции. Этот зануда просто не способен удержаться от ковыряния в чужих мозгах. А мозги Суо не любят, когда в них ковыряются. Впрочем, без этого представить сегодняшний вечер было бы невозможно. Он сам на это подписался, придя сюда. Как на часть принудительно-развлекательной программы, которую нужно просто перетерпеть. Но ради чего? – Верно, ты эксперт в его игнорировании, – Мунаката отвел взгляд и поправил свои очки. – Порядок служит для укрощения хаоса. Но что может хаос, заключенный в кандалы? – Поиметь этот твой порядок, например. Грубо. Другого от Суо Микото и не следовало ожидать. Хамство и дерзость – вот его язык. Однако после этих слов нечто неуловимое изменилось во взгляде Рейши, на долю секунды. Он и сам не понял, что именно пошло не так, но концентрация дыма в воздухе внезапно стала удушающей. А сам дым – немного жарче. – Ты безнадежен. За окном шумит океан. Первозданный голос стихии. Необузданный. Ритмичный. В нем и покой, и мощь. Поверхностная ровность в сочетании с неоднородным рельефом дна, надежно скрытым от чужого глаза. Микото даже не уверен, нравится ему океан или нет. С одной стороны он уважает такую силу. С другой – не понимает ее характера. Тысячелетняя вечность, инертная и убийственная в своем движении. Нет, Микото все же не любит океан. Но любит смотреть на него. И если бы океан был живым, то смотрел бы на Микото так же. Остаток времени до еды они провели в тишине. Слишком разные, чтобы найти общие темы и поддерживать их, не скатываясь в конфликты. Зачем Рейши вообще отозвался на то случайное приглашение, наверняка шуточное? Чего он ожидал? Глупая ситуация, по правде. Слишком глупая, чтобы так вот легко в ней оказаться, запутавшись в паутине сомнений и игнорируя очевидное. Им не о чем говорить, даже молчать не о чем. Это действительно нелепо – пытаться стать другом своему врагу. Трапеза тоже прошла молча, только скупая благодарность официанту и звон посуды. Даже вкус еды чувствовался как-то через песок. Алкоголь не спас положения, они оба слишком истощены этой встречей. Испиты досуха вынужденным, пусть и добровольным, контактом. И у них не осталось слов друг для друга. Все уже давно было сказано – мыслями, глазами, кулаками и мечом. Даже больше чем следовало. Мунаката все пытался проанализировать, как же он допустил такую бессмысленную трату времени. Искал место, договаривался, подбирал удобное расположение и кухню. Он ведь даже номер забронировал, поддавшись какому-то иррациональному порыву. Хотя мысль о подобном сейчас вызывает только смех да стыд. Что думает по этому поводу Суо, загадкой для него не являлось. Рейши был абсолютно уверен, что скука и разочарование обоюдны. Но Суо не думал. Он смотрел. На изящные движения тонких пальцев, управляющихся со столовыми приборами с аккуратностью и грацией, точно играя. На аристократические повадки в еде и питье, на совершенную осанку. Как он поворачивает голову, как поправляет очки и отводит взгляд с холодной отстраненностью. Мунаката ведь действительно красив. Пусть его занудство, бессмысленный пафос и высокопарные речи бесят Микото до тошноты. Но одного не отнять – выглядит он безупречно. Слишком. И почему-то даже раздражало то, что Суо ел только мясо. Много мяса. Если бы не повышенная выносливость и усовершенствованный метаболизм, его желудку это бы не понравилось. Впрочем, весь его образ жизни и стиль боя будто намеренно выбраны как оптимальный способ саморазрушения. Осознанно или бездумно. Он совершенно не заботится об энергетическом балансе. Использует силу нерационально – рывками, вспышками. Это еще вопрос, как долго выдержит его Дамоклов Меч такими темпами. Рейши искренне возмущало такое пренебрежение к себе и окружающему миру, но не пристало капитану Скипетра-4 заботиться о Красном Короле и подбирать ему рацион. Сейчас он упаковал больше килограмма мяса, запил выдержанным вишневым ликером, а теперь еще и закурил. Выглядит расслабленным и в каком-то смысле даже умиротворенным. Заложил ногу на ногу, откинул голову на спинку кресла, выдыхает дым в потолок. Невыносимый человек. Мунаката и сам почти покончил с курицей, но половина бутылки авамори еще остается. Честно говоря, уже и допивать не хочется, дабы не насиловать друг друга этим бессмысленным ужином и дальше. Даже во время сражений и случайных встреч в городе их диалоги были более содержательными. Обычно люди встречаются в ресторане, чтобы пообщаться. А получается только есть. Рейши вызвал официанта ради счета. И тем самым невольно приблизил самый неловкий момент своей жизни. – Прошу прощения, на ваше имя также был забронирован двухместный номер, не желаете расплатиться одним чеком? Если так, то будет скидка в десять процентов. Микото повернул голову и в недоумении уставился на официанта. Потом на Мунакату, принявшегося невозмутимо листать давно зачитанное до дыр меню. – Или, может, желаете заказать что-нибудь еще? – Нет, благодарю. Голос почти не дрогнул, но это небольшое утешение. От стыда хотелось раствориться на атомы и слиться с космической пылью. Меню пришлось отложить, глаза спрятать панически некуда. – Давайте одним чеком, – низкий голос Суо разбавил тишину. – Как же упустить такую возможность?***
Отель на территории комплекса был в паре минут ходьбы, и напряжение как рукой сняло. Свежий воздух располагал докопаться к Мунакате, да и ликер наконец дал о себе знать. – Видишь, даже официант ничего за курево не сказал, а ты уже сразу с лекциями лезешь… – Это потому что человеку присущ инстинкт самосохранения, – он все пытается удержать в голосе прежний холод, но тщетно. – По крайней мере, так должно быть. – Какое занудство… – Жизнь? – Страх смерти. Сумерки играют на руку – вероятность того, что их здесь кто-нибудь заметит и узнает, близится к нулю. То ужасающее недоразумение каким-то образом поставило все на свои места, сэкономив обоим время и нервы. Теперь уже очевидно, что Суо изначально был не против продолжить встречу в другом месте, как и сам Рейши. Это стало облегчением. Словно в упрек предыдущей тщетной попытке начать беседу за ужином, сейчас она льется сама собой. – Не стоит недооценивать свой угрожающий вид, Суо. – Я и не недооцениваю, я им пользуюсь. Они переглянулись – впервые за несколько часов. Микото смотрел с вызовом и каким-то полупьяным кайфом. Да, так действительно гораздо проще. Номер на третьем этаже, угловой. Зашли в небольшой лифт с зеркальными стенами – точно камера пыток. Куда не глянь, повсюду его раздражающе безупречное лицо, смотрит на тебя из отражения. Суо сдался и уставился в пол – хоть тот нормальный. – Если кому повезет сдохнуть в этом чертовом лифте, душа бы сразу рехнулась… Боковым зрением уловил его улыбку, ответил тем же. – А ты уже умирать собрался? – Не сегодня, Мунаката. Дверь открылась. Он обернулся, встретив взгляд Суо. Подошел ближе, табачный запах стал ярче. Сейчас бы покурить, но вряд ли выпадет возможность. Потом покурите. В руках недопитая бутылка авамори. Он же свой вишневый ликер приговорил сразу. – Долго так стоять будешь? – как же Мунаката любит сокращать дистанцию, ну что за извращенная привычка. Отвернулся и вышел из лифта. До номера осталось пару шагов. Потерпи уже. Триста четырнадцатый. Здесь неплохо: нейтральные цвета, плотные занавески. У входа небольшая тумба и шкаф, дальше – стол с двумя стульями, достаточно большой. За окном видно просторную террасу с диваном и журнальным столиком. Но взгляд все же зацепился за огромную кровать с элегантной деревянной резьбой на спинке. – Хороший выбор… – Суо снял куртку и повесил в шкаф. – Не ожидал от тебя. Мунаката хотел поставить бутылку авамори, но Микото перехватил и отхлебнул немного сам. Потом распробовал – глотнул уже больше. – Черт, мне и эта твоя гадость понравилась… – Будь осторожен, – подошел ближе, привычка есть привычка. – Боишься, что мне понравится что-то еще? Запах алкоголя смешался с остатками дыма. Дышать тяжело. – Боюсь, что твое тело не выдержит еще больше алкоголя, Суо. – Мунаката, мое тело многое выдержит. Не отходя ни на дюйм, снял пальто и повесил в шкаф за его спиной. В процессе несколько раз задел рукой его плечи и волосы. Он тоже не сдвинулся с места. – Надеюсь. Забрал бутылку и подошел к столу. Суо за спиной, дышит в затылок. Медленно прижался сзади. Рейши и так видел, что у него стоит, но видеть и чувствовать – разные вещи. Нет, не так все будет. Обернулся и схватил его плечи, потом бросил на стол, заломив руки за спину. Кому нужны кровати? Как ни странно, сопротивления Красный Король не оказал. Теперь уже он ощущает всю прелесть тактильного домогательства со стороны Рейши. В целях безопасности авамори пришлось поставить на пол и подальше, туда же отодвинуть лишний стул. Отчасти ему хотелось сделать это именно так – на столе, почти не раздеваясь. Схватив Суо за волосы, грубо в него войти, двигаться рывками, быстро и жестко, чтобы он рычал от боли. Хотелось кусать шею и плечи, рвать на нем футболку и шептать что-нибудь унижающее… Ведь именно так в воображении Мунакаты вел бы себя Суо. Но это не тот случай. Микото почувствовал, как осторожные ладони, проникающие под футболку, поднимаются вверх и вынуждают ее снять. Он расслаблен и пьян, хотелось застыть в этом мгновении еще дольше, сохранить состояние на грани возбуждения и покоя, ощутить на себе чужую страсть – чтобы самому игнорировать ее, отвечая инертностью и безразличием… Ведь именно так в воображении Суо вел бы себя Мунаката. Не получилось. Снимая рубашку, Рейши вздрогнул, ведь Микото одним сильным движением напряг бедра и прижался, желая почувствовать его в себе. Даже не желая – требуя. Он лежит на животе и не может видеть лица Мунакаты, но отчетливо представляет себе: выражение, схожее с тем, что бывает, когда внезапно атакуешь его энергетический щит горящими кулаками… Это ведь тоже в какой-то мере сражение. Предугадывать действия противника, опережать, обманными маневрами провоцировать нужную реакцию… Рейши расстегнул ему ширинку и медленно просовывает руки под джинсы, приспуская их. Потом прикосновения – сначала неуверенные, ослабленные тканью трусов. Как будто Мунаката сам все еще не совсем мог поверить в то, что делают его руки… Но вскоре они стали наглеть, освободив Микото от лишней одежды и мыслей – когда пальцы сжали его член крепче. Те самые пальцы, за которыми он как завороженный следил во время ужина… Сдавленный стон Суо окончательно выбил Рейши из равновесия, он прервался, чтобы все же раздеться самому. Обоюдность желания сводит с ума обоих – точно как перед боем, когда в небе только появилось два Дамокловых Меча, предвещающих очередную схватку Королей. Микото, как обычно, делает первый шаг. Одним ловким движением перевернувшись на спину, сцепился руками с Мунакатой, и не смог удержаться от ироничного вздоха. – Даже сейчас очки не снимешь? – Мне в них удобно. Рейши важно не только чувствовать, но и видеть – напряжение мышц спины, каждый шрам на его теле, едва уловимое колыхание красной ауры над кожей… Теперь, когда он повернулся, задача усложняется, обязывая к зрительному контакту. Это вызов, отклонить который – нереально. Они просто смотрят друг другу в глаза. Как в сражении, столкнувшись лицом к лицу. Бескомпромиссная честность, не оставляющая места фальши. Патовая ситуация, когда практически невозможно спланировать следующую атаку, ведь все их мысли и намерения как на ладони. Остается только довериться друг другу и осознанно позволить сделать ход. Ведь на самом деле никто из них и не хочет побеждать. И это возбуждает сильнее любых поцелуев и ласк. Пусть и Микото позволяет себе смотреть не только в глаза. Такое впечатление, что божество, создавшее тело Мунакаты, было таким же дотошным перфекционистом, как и он сам. Да не может просто человек из плоти и крови так выглядеть, он слишком идеален – до раздражения. Даже очки эти дурацкие ему все еще идут… Суо резко поднялся, приблизился к его лицу, схватил за подбородок. Дыхание обжигает. В эти полуоткрытые желтые глаза всматриваться опасно – можно не вернуться. Но Рейши и так не собирается возвращаться. Не целует – смотрит. Пальцы Микото коснулись его губ, приоткрывая и проникая в рот. Отсутствие сопротивления опьяняет, чему способствует и слабый травяной запах авамори. Нажимает ему на язык, провоцируя непроизвольный укус. Зажмуривается от наслаждения мимолетной болью, просовывает ладонь дальше. Рейши кусает его руку, проводя языком между суставами. Чувствуя наглые движения пальцев внутренней стороной щеки… Покончив с незамысловатой прелюдией, достал мокрую ладонь. Невесомо прошелся пальцами по животу вниз и с силой сжал его член – чтобы услышать, как дрогнет голос… Постоянный зрительный контакт парализует волю. Его рука двигается достаточно жестко, чтобы разбить последние оковы самообладания – слишком долго хотел этого, они оба. А значит теперь нужно растянуть момент до максимума, чтобы как можно ярче прожить ожидание. Однако максимум подкрался незаметно – Рейши сдался и толкнул его на стол. Суо ударился спиной об уже успевшую остыть поверхность, но эта боль не шла ни в какое сравнение со следующей… Можно было сделать это нежнее и медленнее, можно было начать с пальцев, но эти двое с первой встречи привыкли сводить все к сражениям… А какое сражение без урона? Мунаката определенно получил странное удовольствие, глядя, как Суо зажмурился и шикнул от боли. Оно смешалось с эйфорическим взрывом ощущений от резкого проникновения в его тело… – Вот же сука… – Микото ударил его ногой, но оттого дискомфорт только усугубился. – Я дико сожалею… Он извинился и невербально – вернув руку туда, где Суо желает ее чувствовать, и сделав несколько столь нужных ему движений. В янтарно-желтых глазах все еще читалась злость, но они снова закрылись – уже от облегчения. Можно войти глубже, только аккуратно… И снова, вот так… Дать ему время привыкнуть… Расслабиться, прочувствовать… Успокоить красное пламя, окружившее тело… – Так лучше? – Да заткнись ты уже… И даже сейчас его мимика остается все такой же лениво-безразличной, как и после пропущенного удара мечом – Суо быстро привыкает к боли, часто она даже начинает ему нравиться. Стал бы Рейши делать ему больно, будь это не так? Аура вроде бы стабилизировалась, ощущения тоже. Микото представлял себе все по-другому, но для другого он слишком пьян… По сути, так тоже вполне приятно… Но главное – можно просто расслабиться и лежать, наблюдая за Мунакатой и заложив ноги ему на плечи… И даже сейчас умудряясь сохранять на лице отголосок строгости, он смотрит с пристальным вниманием, будто оценивая состояние противника, дабы грамотно нанести следующий удар, или что-то вроде этого… Микото даже думать не хотел о том, что творится в его голове… Но в сочетании с учащенным дыханием это неуместно задумчивое лицо выглядит весьма привлекательно… Нет, странный все же у Суо взгляд. Как и в тот момент, с лезвием у горла… Слабо уловимые языки огня на коже Микото вспыхнули ярче, когда Рейши отдался наваждению и ускорил темп. Красная аура слишком прочно связана с эмоциями и ощущениями, не в пример синей – активирующейся по приказу… – Только постарайся не призвать Дамоклов Меч, Суо… – Ты себя переоцениваешь, Мунаката… Но такая скорость действительно сводит его с ума, и чертова ладонь этими своими элегантными пальцами сжимающая его до боли, почти заставляет кричать… Микото сдерживается… Не хочется стонать под ним, как последняя шлюха, но, похоже, к этому все и идет… Возбуждение мешается со злостью, и он хватает Мунакату за горло, притягивая к себе, сбросил с него наконец проклятые очки… Смотрит. Теперь понятно, зачем они ему на самом деле… Этими глазами убивать можно, один достаточно пристальный взгляд – и тебя уже нет. Верно, такое оружие лучше прятать под защитным стеклом, чтобы случайно никто не умер, засмотревшись… Но Микото и не боится смерти… Да к дьяволу эти его игры в гляделки… Поцелуй стал таким же спонтанным, как и сама эта встреча. И не менее долгожданным – они вцепились друг в друга с такой жадностью, словно прелюдией к этому моменту было все. С первого сражения и до последнего глотка воздуха в паре миллиметров от его губ… Аура Суо стала еще жарче, казалось бы, еще мгновение – и он тут все сожжет, потеряв контроль над пламенем. Благо, рядом есть тот, кто сможет остановить его в любой момент… Он все же застонал – и плевать уже, как это выглядит. И так приходится сдерживать мощность огня, на голос сил не остается… Учитывая, что Микото в принципе не любит сдерживаться… Рейши вцепился в него крепче, кусая губы и шею… Потом они просто оба упали на стол, но потеряли равновесие и перевернули его, оказавшись на полу. Суо ударил кулаком по предательской мебели, чтобы просто оттолкнуть, но случайно разбил вдребезги. Мунаката быстро среагировал и успел создать сдерживающий щит, не позволив осколкам разлететься по всему номеру. – Вот же… – процедил Микото сквозь зубы. – Бесполезная рухлядь… – Контролируй свою силу! – а он даже разозлился. – В следующий раз это может быть не стол! Во время падения Мунаката, похоже, сильно ударился о пол. С чего бы еще он стал таким дерганным? Пытаясь как-нибудь исправить положение, Микото сел на него сверху, обняв ногами, но Рейши не позволил продолжить, столкнул его в сторону и поднялся. Ну и какого дьявола? Потом Суо обнаружил, что стоящая на полу бутылка, к счастью, не пострадала, потянулся за ней и сделал несколько глотков авамори. Неплохая штука все же, пусть и легкий привкус трав отдает чем-то аптечным. Помнится, у них в баре было что-то похожее, но Микото тогда уже успел пристраститься к импортным ликерам и виски, поэтому все остальное игнорировал. – Да заплачу я за этот стол, что ты бесишься? – Я не за стол беспокоюсь. Суо, это не шутки, – ну начинается… – Ты обладаешь слишком опасной и разрушительной силой, чтобы так легкомысленно к ней относиться. Мунакату понесло в излюбленные дебри, значит можно уже напиться и уснуть. Первое как раз в процессе. – Успокойся, – пробормотал Микото. – Как-нибудь разберусь… – Кагуцу Генджи почему-то не разобрался, – мрачно констатировал Рейши. Да-да, теперь он будет пугать предыдущим Красным Королем, не удержавшим под контролем свой чертов Дамоклов Меч и создавшим небезызвестный кратер. Суо уже тошнит от людей, постоянно сравнивающих его с Кагуцу. Его собственный Меч в порядке, но это не мешает некоторым рисовать мрачные перспективы. Париться им больше нечем? – Спокойно, Мунаката… – он нехотя поставил бутылку на место и все же подошел к этому параноику. – Если я вдруг решу бессмысленно сдохнуть, прихватив с собой какой-нибудь город, ты узнаешь об этом первым. – Не смей нести эту чушь с таким умиротворенным видом. Суо небрежно обхватил его плечи и поцеловал. Рейши снова отстранился, оставив его в недоумении. – Ты боишься, что если будешь так же шикарно меня трахать, я сожгу этот отель? Запустил руку в его волосы и притянул к себе, Мунаката больше не сопротивлялся. – Просто пообещай, что научишься заботиться о себе, – прошептал в губы. – Ага… Ленивым движением наклонил ему голову и целует шею. Рейши закрыл глаза и расслабился. Ну откуда в этом невозможном человеке столько нежности? Раз уж стол вне игры, пришлось вспомнить о кровати. Микото неспешно подвел Мунакату к постели и уложил на спину. Лег сверху, не прерывая поцелуев, опустился к животу. Коснулся языком его члена, потом обхватил губами и сразу заглотнул, вызвав у Рейши непроизвольную дрожь и тихий стон. Это слишком сводит с ума, чтобы удержаться сейчас от зрительного контакта – их главного афродизиака. Читая по глазам чужое возбуждение, усиливает свое. Суо продолжает ласкать его ртом, нагло наблюдая реакцию. Его собственное лицо при этом остается таким же пустым и безразличным, как и всегда. С тем же выражением он сжигает противников, не оставляя ни крови, ни костей, ни пепла… Рейши всегда поражался этому отстраненному взгляду и тотальному равнодушию Красного Короля ко всему, что тот делает. И сейчас это убивает его куда сильнее, чем в бою. Схватил его за волосы и опустил ниже, потом ускорил движения… Пока Микото не перехватил его руку с такой силой, что она тут же затекла. В желтых глазах читалось раздражение – это он здесь решает, что и когда делать. Суо задействовал еще и ладонь, которая быстро пропиталась слюной. Рейши уже понимал, к чему все идет, но не возражал. Когда почувствовал в себе его палец, глаза закрылись сами собой… Это оказалось не так больно, как он думал, но поначалу все же неприятно. Суо мог бы и отомстить за недавнее тем же резким проникновением, но не стал. И все-таки начал с пальцев. Мунаката не мог знать, что у него уже болит язык и онемели губы, но Микото продолжал – ему слишком нравилось видеть это изнывающее от возбуждения лицо, которое до сих пор зачем-то пытается сохранять беспристрастный вид. Окончательно маска разбилась уже после второго пальца, стоило двинуться глубже, как последний стон он сдержать не смог. И это точно не было стоном боли. Теперь сдался уже Суо. Поднял голову и медленно вытянул пальцы. Сел у ног Рейши и раздвинул их, положив себе на плечи. Нет, какое же у него все-таки непередаваемое выражение. Если в прошлый раз Микото выглядел хоть вполовину так же, неудивительно, почему Мунаката так возбудился. Это завораживает – впервые входить в человека, который настолько тебя хочет. Аура над кожей Суо вновь обрела насыщенность, воздух вокруг него подрагивал от жара. Рейши заметил и взглянул на него с упреком, но ему тут же закрыли глаза. – Нет смысла… – прошептал он. – Мы ведь и так друг друга чувствуем… – В этом и смысл… Микото вошел в него медленно, раздвинув пальцами ягодицы. Потом, поддерживая спину, опустился к лицу и целовал скулы, слушая его рваное дыхание, обжигая теплом. Этот огонь умеет не только испепелять. Рейши сдался. Слишком приятная боль, чтобы не прижаться сильнее. Ощущения стирают реальность грубыми, но такими нежными движениями – и только темнота перед глазами… Такая инициатива Суо даже нравится, он и сам ее разделяет… Глубже – его кожа стала действительно обжигающей, но от этого только приятнее… Поцелуи превратились в укусы, шея уже болит от них, сухой воздух душит нос и горло, как же с ним жарко… Мунаката попытался забрать с глаз горячую ладонь, но Микото перехватил его запястье второй рукой и с силой придавил к постели. Не стоит ему сейчас их открывать, нет… – Суо, что ты… Микото затыкает ему рот поцелуем, резким и полудиким. Прокусил губу и не собирался этим ограничиваться – кровь ощущается на языке уже явно, раны такие опьяняюще вкусные, куда там твоему авамори… – Как же приятно тебя трахать, Мунаката… Низкий хриплый шепот сводит с ума… Задыхаясь от огня и наслаждения, Рейши царапает его руку, но все же прогибает спину, чтобы углубить движения… Суо вжимается в него жестче, уже до боли. Исходящий от его тела жар становится невыносимым, но таким притягательным… Это необъяснимое, совершенно противоестественное желание прикоснуться к пламени, чтобы осознанно обжечься. Он проникает огнем, сжигая тело изнутри, он выдыхает огонь ему в рот и заставляет глотать со слюной… Мунаката уже не стонет, он кричит, возбуждая Микото еще больше, тем самым повышая температуру пламени и требуя усиления боли… Это можно устроить… Рука, закрывающая глаза, крепко сдавила его виски, а вторая – пережала запястье до хруста… Он двигался все жестче, и Рейши вскрикнул снова – он даже не прикасался к себе, хватило того, как Суо терся о него животом, обжигая пылающей кожей… Микото и сам удивился тому, как быстро Мунаката кончил, но это даже льстило… И все же ему пока не хватало одной важной детали – того, что каждый раз так возбуждало его в бою… Крепкая хватка на висках Рейши ослабла, рука перехватила его второе запястье и вжала в кровать. Он открыл глаза, яркий свет ослепил… Аура Суо теперь не просто обволакивала его тело полупрозрачной огненной пеленой, а горела – по-настоящему. Даже в бою Рейши никогда прежде не видел этот огонь таким насыщенным и живым… И он пугал до дрожи… Но стоило взглянуть в глаза, светящиеся раскаленным золотом, отражающие языки пламени, как Рейши не смог проронить ни слова. Ему просто отняло речь, ведь такого Суо останавливать нельзя… Если остановить его сейчас, это может стать последним, что Мунаката сделает в своей жизни… Поэтому он смотрел. Пропускал через себя этот гипнотизирующий взгляд, впитывая его кожей и отвечал тем же… Ведь зрительный контакт – это их все. Жаркие волны расслабления уже парили, Рейши растворялся в них, вдыхая красный огонь и задыхаясь… Он уже тела не чувствует – горит и печет все, что только можно, но глаза по-прежнему прикованы к Суо. Сильнее сжав ноги в коленях, притянул его к себе, на расстояние поцелуя. Но важен взгляд – и чем ближе, тем горячее воздух, тем сильнее слезятся глаза и краснеет лицо, но это стоит того… Чтобы смотреть на его лицо так близко… Это лицо слишком идеально, чтобы не смотреть… Микото удерживает пульсирующее пламя, чтобы оно не сожгло к дьяволу эту чертову кровать и стонущего под ним Мунакату… Приходится контролировать температуру и подавлять огненные вспышки, какой же сейчас это адский труд… На тело контроля уже просто не хватает… Остается только отпустить его руки и схватить за бедра, вжимаясь в них до боли, синяков и ожогов, кончать и смотреть ему в глаза – это главное… Упасть лицом в его плечо и выдохнуть… Какой же он мокрый, они оба… Рейши весь дрожит, Суо выходит из него, но вместо облегчения только новая волна боли, он вскрикнул. Микото поднимает голову и хватает его за подбородок… Потом целует. Губы все еще достаточно горячие, но их прикосновения слишком небрежные и легкие, чтобы обжечься… Хорошо, что у Королей ускоренная регенерация, иначе Мунакате пришлось бы ходить с этими ожогами еще пару дней… Он ведь мог активировать защитный экран от его ауры, но не стал… Хотел прочувствовать все, мазохист хренов… Это кто еще о себе не заботится? Обладать такой силой – страшно. Это поражает, сколько он может использовать энергии, не призывая Дамоклов Меч. У Рейши все совершенно по-другому, он даже представить себе не мог… Красные пятна на коже реагировали даже на дыхание, но такая чувствительность скоро пройдет, тело восстанавливается быстро. От усталости хотелось даже не спать – умереть. Но не пристало Королям умирать в гостиничном номере, оставив на полу недопитую бутылку выдержанного авамори и разбитую в хлам мебель. Покурить предложил почему-то Мунаката.***
Языки красного пламени разбивались о кристально чистый и ровный энергетический щит, отливающий синевой. Он всегда игнорировал оружие, ведь Красному Королю, Суо Микото из Хомры, оно без надобности. Его кулаки с легкостью разбивали стены, а вспышки огня могли запросто взорвать даже очень прочное здание. Но пока есть тот, кто может ему противостоять, отвечая блоками и грациозным пируэтами, чьи щиты удержат чудовищную мощь стихии, а стремительные удары мечом станут ей достойным ответом, они будут продолжать сражаться. И каждая встреча как горячим ножом под кожу. Жар пламени не касается его тела, защищенного тонкой, но невероятно прочной стеной сферического силового поля. Вместе с тем, окруженный ореолом синего пламени, его меч проскальзывает сквозь неравномерный слой красной ауры и достигает чужого горла. Синий Король, Мунаката Рейши из Скипетра-4, улыбнулся, ощутив смутное дежавю. – Потрахаемся? – Ты бы еще громче это сказал, Суо. Воспользовавшись замешательством, он ловко оттолкнул лезвие в сторону, прижав оппонента к стене. – Давай здесь, Мунаката… – С ума сошел? Его дыхание обжигает, Рейши непроизвольно ослабил щит. Микото смотрит ему в глаза – близко, на расстоянии поцелуя. Но зрительный контакт важнее. – Ага…***