Держись от меня поближе

​       Я был счастлив все эти дни. После дня рождения и того, что произошло потом… Я действительно был счастлив. Я не понимал, что конкретно я испытываю — счастье, восторг, эйфорию; все вместе или ничего из этого. Я был переполнен эмоциями, и обычно мне было такое не свойственно. Я всегда до последнего старался держать разум холодным, стойким, но Ричи и Ри поменяли мое восприятие.       Я был влюблен. В них двоих. И это было безумием.       Я никогда не влюблялся до этого, испытывал лишь легкую симпатию или интерес к человеку, но чтобы доходило до того, что я засыпал и просыпался с мыслями о ком-то — такое было впервые. И ведь если бы я просто думал о ком-то одном — я думал о них двоих. И это разрывало меня на части. Стоило мне подумать о Ричи — о нашей первой близости — сердце начинало биться чаще, я почти переставал дышать. Я даже не мог представить, что это будет так… Так приятно, и не сколько физически, а, скорее, морально. Мне нравилось быть с Ричи. Нравилось подчиняться ему, нравилось играть с ним, выводить на эмоции. И как только я думал об этом, тут же в голове вспыхивал образ Ри — Ри, которого хотелось защищать, оберегать, с которым хотелось говорить на вечные темы. Они были такие разные, но одинаково нравились мне. Я понимал, что это ненормально, потому что Ричи болен, но ничего не мог с этим поделать.       В школе начались каникулы и мы все время проводили вместе с Ричи и Ри. Они редко когда были порознь в сознании, и в основном общались со мной оба. Мне нравилось лежать рядом с ними на кровати, чувствуя, как одновременно сильная рука Ричи бесстыдно спускается по моему животу и ниже, а легкая ладонь Ри слегка гладит меня по скуле. Это было так странно, но так… Правильно? Я понимал, что по-хорошему Ричи надо обратиться в больницу. Раздвоение личности — это не простуда, которая может пройти сама. Ему нужно было лечение. Но впервые, когда я заикнулся об этом, Ричи подскочил на кровати и уставился на меня дикими глазами. — Нам не нужно в больницу. Мы не хотим в больницу.       Я понял, что Ри полностью ушел из сознания, вероятно, от страха. Мне тоже было страшно и неприятно говорить об этом Ричи, но я должен был хотя бы попытаться. Я потянулся и слабо взял Ричи за руку. Он не вырвался, но и без особого энтузиазма слегка ответил на мое рукопожатие. — Ричи, послушай… Но ведь… Это не совсем нормально, — я пытался, чтобы голос звучал как можно мягче, — пойми, я тоже не хочу, чтобы с вами там сделали что-то плохое, и уж точно не хочу потерять кого-то из вас, но… Но, может, стоит хотя бы проконсультироваться с врачом? Возможно, вам станет так легче. Ну, потому что… — Потому что — что, Эдс? — Ричи сузил глаза. Он мог даже ничего не говорить, никак не меня не смотреть. Мне хватало всегда только одного их обращения ко мне. Эдс — от Ричи, и Эдди — от Ри. Только так, ​ никак иначе. Они очень ревностно к этому относились. — Потому что ты сам говорил, что в последнее время у вас все чаще болит голова, когда вы пытаетесь вдвоем уместиться в сознании. — Я не отрицаю, что это бывает проблематично, — Ричи провел себе пальцем по губам, а потом снова откинулся на постель, — там довольно тесно. Я бы мог провести параллель с твоей задницей, но ты, судя по всему, отлично порезвился с моим подарком.       Щеки у меня вспыхнули, я схватил подушку и кинул в нее Ричи. Тот засмеялся. — Отвали, извращенец, — я хмыкнул, — а сам-то гладил себя во время секса. — Заткнись, — сказал Ричи, но при этом он улыбался.       Мне нравилось с ним пререкаться. В такие моменты я даже забывал о Ри, с которым мне постоянно надо было выбирать слова и выражения, чтобы не смущать его. Я воспользовался лежачим положением Ричи и сел к нему на бедра. Ричи охнул, прикрывая глаза. Я слегка поерзал, вызывая у него стояк и удовлетворённо хмыкая. — А на что ты рассчитывал, даря мне резиновый член? На то, что я пущу его вход относительно тебя? — Ах, ты маленькая дрянь, — Ричи перехватил меня за руки, и мы начали шуточную битву на постели. Мы оба смеялись и уже задыхались от смеха, когда Ричи вдруг замер, морщась. — Ричи? — Все нормально, — он покачал головой, — ну так, значит, Эдс, ты маленький извращенец, который любит развлекаться таким образом? Может быть, тебе теперь и я не нужен, раз тебе понравилось? — Не отрицаю, что пользовался им пару раз, — я хмыкнул, отбрасывая руки Ричи от себя и снова наваливаясь на него всем телом, — этот член я хотя бы почувствовал. — Ты почувствуешь мой намного лучше, когда​ я запихну тебе его в глотку, — Ричи улыбался, показывая идеальные зубы. Этими зубами он очень любил терзать мою шею и плечи, и мне это до безумия нравилось. — Попробуй.       И мы пробовали. Мне нравилась близость с Ричи. Мне нравился секс. Я не был ханжой, который падал в обморок при каком-либо упоминании или вопросе о сексе. ​ Ричи был опытный, я даже боялся представить себе, насколько, но мне нравилось учиться у него и с ним.       Пусть мы и не были официальной парой (хотя бы потому, что нас было трое), мне все равно нравились наши отношения. Конечно, мне хотелось бы иметь больше уверенности в Ричи, хотя я все равно понимал, что он больше не спит ни с кем, кроме меня. Просто потому что Ри им бы этого не позволил.       Я боялся рассказать отцу даже о том, что просто общаюсь с Ричи, не говоря уже о том, что, каждый раз, когда отец оставался на работе на ночное дежурство, Ричи ночевал у меня. И Ри тоже, хотя в последние несколько дней он появлялся в сознании все реже и реже. — Ричи, — позвал я парня в один из таких дней, — ты можешь попросить Ри выйти в сознание? Я хочу поговорить с ним. Вдвоем. Пожалуйста, — добавил я, видя, как Ричи неохотно поморщился. — Ладно, попробую, — Ричи закрыл глаза, расслабился на постели, а через мгновение я заметил, что его мимика стала меняться, и когда он открыл глаза, передо мной был уже Ри. — Эдди? — мягкий, ласковый голос; я еле удержался от того, чтобы не обнять его, но я все еще помнил, как с опаской Ри относился к любому проявлению близости, поэтому просто слегка подвинулся к нему на кровати. — Я хотел поговорить с тобой. Ричи слышит нас? — У нас нет секретов друг от друга, — Ри покачал головой, — но нет, не слышит. — Я не хочу говорить за спиной Ричи, но этот разговор… — я облизал губы, а Ри испуганно посмотрел на меня, — в последнее время ты все как будто бы… Пропадаешь. Скажи мне честно, ​ это из-за того, что мы…. Мы делаем это с Ричи? — я не смог произнести слово «секс» не из-за себя, ​ ​а из-за реакции Ри на него.       Временами мне казалось, что Ри — фригидный или асексуальный, но несмотря на это, он все равно мне нравился. Просто не так, как Ричи. Это было странно, но я сам уже стал ловить себя на мысли, что, когда Ри был в сознании, я его не хотел. Я хотел Ричи. И это противоречие меня убивало.       Поскольку Ри не ответил на мой вопрос, а лишь отвел глаза и стал водить пальцем​ по покрывалу, я понял, что прав. Мне очень хотелось взять его за руку, приобнять, но я сидел не шевелясь. Слова было так трудно подобрать… Я слегка откашлялся и снова обратился к Ри. — Ри, пожалуйста… Ты… Тебе неприятно, что мы делаем это?       Ри лишь слегка дернул плечом, все еще не поднимая на меня глаз.       Я выдохнул, снова обращаясь к нему. — Ри, ты меня слышишь? — Да, — слабый, едва слышный ответ. Я кивнул. — Ри, ты… Ты бываешь в сознании, когда мы с Ричи?..       Ри покачал головой, слишком стремительно, как мне показалось.       — Тебя совсем нет и ты ничего не чувствуешь? — Я… — начал Ри, но вдруг осекся, поджимая губы, — я был в сознании один раз. Точнее, со стороны. Я позволил себе немного подсмотреть за вами.       Я слегка передернул плечами. Я понимал, что Ри следил за нами не по-настоящему, только через Ричи, но все равно мысль о том, что кто-то третий (а Ри и был для меня полноценным человеком) следит за вами, когда вы занимаетесь сексом, показалась мне дикой. Я несколько раз нервно сглотнул. — И что ты чувствовал, Ри? Когда смотрел? — Я… — голос Ри снова сломался, — мне было… Неприятно. — Почему? — Потому что я ревную.       Ри поднял на меня глаза. В них стояли слезы. Я почувствовал себя отвратительно виноватым перед ним, но не знал теперь, что сказать, и что сделать. — Но… Но ты же… — Да, я знаю, — Ри выдохнул, снова отводя взгляд, — знаю, что разрешил сам, но… Ладно, это неважно. Эдди, тебе ведь нравится то, что он делает? — Нравится ли мне? Конечно, — я не понимал, к чему Ри задает эти вопросы. Если бы мне не нравилось, разве бы я стал заниматься с ним этим? — Он не делает тебе больно? — Ри принялся водить ладонью по покрывалу. Мягкий шелестящий звук действовал успокаивающе. — Нет, конечно, нет, Ри. Если мне немного неприятно, я говорю ему об этом. И он больше так не делает. Не переживай за меня. — Хорошо, — Ри кивнул, тупо, как болванчик. Он бросил на меня беглый взгляд, а потом снова вернулся к покрывалу, — Эдди, я бы… Я бы очень хотел тоже… Ты нравишься мне, но… Но я боюсь. — Я тебя не тороплю, — пожал плечами я, — это необязательно, правда. — Спасибо, — кивнул Ри, и вдруг сделал невозможное. Он потянулся и быстро взял меня за руку, почти невесомо, едва касаясь. Я замер, не двигаясь, боясь спугнуть его. Этот неожиданный порыв… Попал прямо​ в сердце. Я смотрел на мягкие черты лица Ри, уже привыкший видеть лишь дерзкий взгляд и приоткрытые губы Ричи, когда он склонялся надо мной в порыве страсти, хватая пальцами за шею. Руки у Ричи всегда были теплыми, а вот у Ри — холодными. Ри слегка сжал мои пальцы и тихо произнес, будто бы стесняясь звука собственного голоса, а у меня мороз пошел по коже от его слов: — Вы очень красивые, Эдди, когда занимаетесь этим. Мне понравилось на это смотреть.

***

      Мы так и продолжали встречаться втроем. После того разговора Ри стал все чаще и чаще появляться в сознании, и порой выходил в него в одиночку, даже без Ричи. Мне было все равно, с кем проводить свое время, мне одинаково нравилось как заниматься сексом с Ричи, так и отдыхать с Ри, показывать ему свои любимые фильмы или смотреть экранизации по его любимым книгам. С Беном и Биллом я почти не виделся в то время. Билл не выходил на связь, потому что постоянно был в больнице, проводя там по несколько часов перед снятием брекетов, а Бен пропадал на работе. Друзья не обижались, хотя и не совсем понимали меня. — Будь осторожен, — в сотый раз говорил Бен мне по телефону, пока Ри и Ричи были в душе; они там часто задерживались подолгу, а однажды, когда оттуда вышел Ричи, я увидел на зеркале следы от поцелуя. — Ты такой самовлюбленный, — хмыкнул я, когда Ричи вернулся в комнату. Он вытирал волосы полотенцем. — Что? О чем ты? — Зеркало, — я сделал вид, что целую воздух, — я думал, только дети лижут зеркала, потому что так сильно себе нравятся. А у тебя самооценка, конечно, просто до небес. — А ты что, ревнуешь? — Ричи демонстративно скинул полотенце и завалился на мою кровать. С Ричи все было так просто и понятно. Одно слово «хочу». Вот он, самый главный минус подросткового возраста — трахаться хочется по несколько раз на дню, и мне еще повезло, что я нашел партнера. Человека, который мне нравился. — К зеркалу? Чуши не говори, — я показал Ричи средний палец, а тот в ответ сразу два. У нас были странные отношения, но кто вообще сказал, что должно быть нормальным, а что нет?..       Ложась к Ричи в одних пижамных штанах, я думал о том, что сказал ему, что люблю его после нашего первого раза. Тогда это вырвалось из меня на эмоциях. Я не отрицаю, что Ричи и Ри очень нравились мне, но и факт того, что никто из них не сказал мне этого в ответ, немного меня расстроил. Я был влюблен в них, и хотел услышать это в ответ. Но я понимал, что Ричи точно не про эти нежности, а Ри слишком боится. Ничего страшного, я подожду. Мне главное, что они со мной.       В один из дней, когда Ричи и Ри, по обыкновению, остались у меня дома, мы смотрели телевизор, какие-то тупые шоу, смеялись и ели попкорн. Точнее, попкорн ел Ричи, а Ри — салат, который я ему приготовил. Рядом с ними стояли две тарелки, и Ричи, и Ри попеременно брали еду то из одной, то из другой. Я в восторге смотрел на все это, не понимая, как такое вообще возможно, но это безумно завораживало. Мы закрыли шторы, выключили свет, оставили включенным только небольшой ночник на моем письменном столе. Телевизор тихо гудел какой-то детективной программой, а Вуди шуршал в клетке опилками. Подарок Билла мне правда понравился. Я каждый раз с улыбкой смотрел на хомяка, и когда Ричи уходил, даже разговаривал с ним, пока менял ему воду и насыпал корм. У меня никогда не было домашних животных, но на удивление, мне нравилось за ним ухаживать. Мы иногда вместе с Ри смотрели на то, как он бегает в колесе, пыхтит, пытается пролезть сквозь прутья клетки, а мы каждый раз возвращали его обратно, смеясь. Ричи фыркал, когда я брал хомяка в руки и показывал ему. — Ненавижу этих мохнатых тварей, — говорил он, отворачиваясь, — он похож на крысу. — Но это не крыса, — сказал я в тот вечер, открывая клетку, чтобы налить Вуди воды. Мне нравилось с ним возиться. Я осторожно просунул палец в клетку и погладил хомяка по шерсти. — А если он тебя обоссыт? — Ричи хмыкнул, поднимаясь с пола и подходя ко мне со спины. — И что? — Фу, гребанный фетишист, — Ричи демонстративно сморщил нос, а я только толкнул его локтем в бок. — Он очень милый, посмотри на него! — я открыл клетку и демонстративно развернул ее к Ричи, — ну же! — Блять, Эдс, отъебись с этим хомяком. Я тебе сказал, что ненавижу всяких грызунов, неужели с первого раза понять сложно? — Ричи начинал заводиться с пол-оборота. Я не хотел ссориться, поэтому просто отвернул клетку от Ричи и услышал, как он облегченно выдохнул. — Ладно, извини. Тогда подай мне пачку корма. Пожалуйста, — я осторожно взял Вуди в руки, — ну, привет, друг!       Но, вероятно, друг был не в настроении. Как только я вытащил хомяка из клетки, он тут же резко укусил меня за палец. Я вскрикнул и чуть не выронил его. На подушечке указательного пальца показалась кровь. — Ай! Блин! — я попытался удержать хомяка одной рукой, и принялся трясти окровавленным пальцем, чтобы немного уменьшить боль, — Ричи, помоги! — Блять, ​ я же тебе говорил! — Ричи выронил на стол открытую пачку корма, рассыпая содержимое по тетрадкам, и бросился ко мне. Я попытался передать ему хомяка, потому что он начал дергаться, явно не желая возвращаться в клетку. Ричи, морщась от мерзости, схватил хомяка, когда тот извернулся и тоже укусил его. — Блять, Эдс!       Я видел, что Ричи готов был уронить бедное животное, но все же удерживал его, стараясь не свернуть ему шею, и не подставить под его мелкие, острые зубы, второй палец. — Ричи, я сейчас. В ванной возьму аптечку, — я выскочил из комнаты, чувствуя, как палец начал неприятно тянуть. И казалось бы, пустяковый укус! Не собака же укусила, но палец начинал пульсировать, а​ кровь все текла, не переставая. У Ричи укус был еще глубже, потому что у него из пальцы кровь потекла сразу струйкой, а не каплями, как у меня. Оставляя после себя несколько густых капель на полу в ванной, я схватил одной рукой аптечку, надеясь, что там еще остались бинты и пластыри и вернулся в комнату.       Но я замер на пороге, а сердце, которое от этого билось в груди сильнее обычного из-за страха и​ неожиданности, замерло, как вкопанное.       Ричи стоял возле клетки, окровавленной рукой держа тельце Вуди, сжимая его изо всех сил.