60
4 августа 2020 г. в 20:53
Сюда мало кто доходил. Этот пляж находился вдали от городского, где постоянно было многолюдно и шумно вне зависимости от времени суток. Днём там отдыхали семьи с детьми, вечерами наступало время молодёжи, заводных танцев и музыки. И лишь сюда почти никто и никогда не приходил.
Никто, кроме них двоих. Это был их любимый уголок. Вдали от городской суеты, от любопытных глаз и навязчивого внимания. Они встречались здесь почти каждый день. В изнеможении падали на песок, ещё хранящий дневное тепло, и смотрели на небо. Выискивали известные созвездия, открывали для себя новые. Мечтали, делились планами на будущее и просто рассказывали друг другу о том, как прошёл день. Иногда просто молчали, слушая мягкий шелест волн, редкие крики чаек где-то высоко в небе.
Это было их время. Только они вдвоём, темное небо с россыпью звёзд над головой и мягкий песок под ногами.
Они были знакомы, казалось, уже целую вечность. С тех самых пор, как были детьми. Оба выросли в стенах одного приюта, лишенные с детства любви и заботы. И они нашли ее друг в друге, не позволяя никому встать между ними, не пуская в свой маленький мир кого-то третьего.
Ночь медленно опускалась на город, неся с собой долгожданную прохладу и зажигая на небе мириады ярких звёзд. Легкий ветерок слегка шелестел верхушками деревьев, волны с тихим плеском разбивались о прибрежные камни, окатывая их мелкими брызгами. Сегодня они изменили своей традиции и вместо песка устроились на больших валунах вдоль линии прибоя.
Разговоры плавно сошли на нет: все давно уже было рассказано, хотелось просто слушать тишину и наслаждаться ещё одной тёплой летней ночью.
— Люблю тебя.
Его тихий шёпот словно раскат грома прорезал эту тишину. Он не смотрел на неё, вглядываясь куда-то в чернильную гладь моря.
— Я тоже тебя люблю.
Эти слова так легко соскользнули с ее губ, так привычно было их произносить. Но уже мгновение спустя она замерла и повернулась к нему. Что-то изменилось…
Нет, он и раньше говорил ей эти слова, крепко прижимая при этом к себе и запечатлевая почти невесомый поцелуй на виске. Но сейчас ей слышался в них совсем другой смысл.
Она не могла видеть его глаза, только подрагивающие кончики ресниц, закушенный уголок губы и переплетенные на коленях пальцы. И этого было достаточно, чтобы все понять. Она слишком хорошо, слишком долго его знала, чтобы чувствовать его, чтобы понимать, когда он шутит, злится или нервничает. Совсем как сейчас.
Она соскользнула с камня и встала перед ним, чем заставила его обратить на себя внимание. И в этих карих с зелёными крапинками глазах читались ответы на все ее вопросы, готовые сорваться с губ. Он смотрел ей прямо в глаза, не пряча взгляд, не таясь и не скрывая своих чувств.
Она поняла, что забыла, как нужно дышать, и сделала судорожный вдох. Протянула руку и дотронулась до тонкой полоски шрама над левой бровью. Он заработал его ещё мальчишкой, защищая ее от приютских хулиганов, когда она в очередной раз влипла в неприятности.
Ей казалось, что она знает его, все его мысли, чувства, мечты. Он никогда и ничего не скрывал от неё. И она отвечала ему тем же. Полное доверие и открытость — на этом строилась их дружба. Может, именно поэтому сейчас было так больно? Словно он предал ее. И хотелось лишь одного: немедленно сорваться с места и бежать, бежать так быстро и так далеко, насколько хватит сил, а потом без сил упасть на песок, кричать и плакать, и надеяться на то, что все это неправда.
Но это не выход. И она понимала это. Если она сейчас уйдёт, оттолкнёт его, то навсегда потеряет. Потеряет того единственного, кто был ближе всего на свете, кто все эти годы заменял ей семью и дарил своё тепло.
— Прости меня.
Произнесено едва слышно. И она сама не понимает, за что просит прощение. За все ли те годы, когда она дарила ему ложные надежды. Или за все те прикосновения, от которых по телу разливались волны жара. Или, может, за все то время, что они упустили по ее вине.
И привычным движением она прислоняется своим лбом к его, чувствуя горячее дыхание на своей щеке. Он едва заметно вздрагивает и берет ее за руку, переплетая их пальцы и крепко сжимая.
И жизнь вдруг кажется им обоим настолько ничтожным мигом в вечности, и за этот короткий отрезок, отпущенный каждому, нужно так многое успеть. Успеть ощутить благодарность, успеть понять, кому сказать спасибо, кого простить и отпустить. Успеть сделать нечто важное и значительное или же просто наполнить жизнь маленькими мгновениями счастья, от которых внутри будет тепло. Успеть понять, что прожил эту жизнь не зря.
Успеть сказать самому дорогому тебе человеку важные слова. И успеть сделать это до того, как станет катастрофически поздно, и они станут лишь бессмысленным набором букв.