***
Что вам приходит на ум, когда вы представляете богатую, папенькину дочурку? Остановись и подумай, какая она для тебя (Вся в бриллиантах? Может, по ее взмаху руки выстраивается очередь слуг? Или ей и с дивана не надо вставать, чтобы поступить в университет Лиги Плюща, папочка просто построит новую библиотеку там?). Вероника Лодж была воспитана в роскоши, но это не повлияло на ее умение добиваться целей. Поэтому ей не нужны папины связи, чтобы выбрать любой университет, ее и так ждут с распростертыми объятиями. Внутренний стержень настолько силен, что ей очень сложно противостоять. Все думают, что она стерва, холодная, что возможно и было правдой. Но даже в этой черствой душе была внутри очень сильная любовь к отцу. Что на это повлияло – никому не известно. Возможно, потеря матери. Возможно, его отношение к ней. Но у них была настолько сильная и крепкая связь, которую невозможно было разорвать никому. С детства они проводили все свободное время вместе. Иногда, Ронни упрашивала отца посидеть с ним на важных встречах в ресторане вечером. Она так умно смотрела в книгу, которую читала и пила апельсиновый сок, что никто и не мог предположить, что все это время она внимательно впитывает каждое слово их встречи. Воспитание Хайрама было очень правильное, он вырастил самую настоящую принцессу (нет, не избалованную девочку, а именно принцессу). Вероника очень воспитанная, она всегда держит прямо спину, никогда не матерится, но может любого поставить на место, у нее очень хорошо поставлена речь, она очень богата внутренне, начитана. Хоть ее воспитанием и занимались няни и гувернантки, все они были лучшими из лучших и делали ровно то, что говорил отец девочки, он сам выбирал в детстве ей книги, составлял списки фильмов и мест посещения. Именно поэтому Вероника посмотрела очень большое количество кино, разбиралась в жанрах, режиссерах и актерах. Она была круглой отличницей в школе, занималась йогой, балетом и фехтованием. Сейчас ее не интересовали никакие вечеринки по выходным, она всегда проводила их с отцом, выезжая из Нью-Йорка. Они ездили на свою виллу во Франции, или просто в Европу, или в свой охотничий домик за городом. Иногда оставались дома и смотрели старые фильмы в личном кинотеатре. Так же они могли устраивать вечера в своих апартаментах на Манхеттене, тогда у них собиралась вся «элита» Америки, или они сами выходили на какие-то званые ужины. Больше всего Вероника любила их выходные осенью. Они брали мотоциклы и ехали из города в ближайшие леса, пили Black Jack и слушали классический винил с видом на озеро, Хайрам учил ее французскому. Эти близкие отношения отца с дочкой мало кто мог понять, но все знали, что если что-то случиться с Вероникой из-за кого-то, то этому человеку не жить. И поэтому, когда Хайрам сказал, что им нужно переехать в Ривердейл на полгода, Вероника приняла это не со слезами и истериками. Она просто узнала все ли хорошо. И, как оказалось, было все прекрасно, просто бизнес отца расширялся на три завода и тюрьму. И все это находилось в Ривердейле. Первое время надо было дотошно следить за этим, а потом все вернется на круги своя, и они снова смогут переехать на Манхеттен.***
Жизнь в Риведейле оказалась скучна. Не было ни одного приличного ресторана, все постоянно сидели в закусочной Pop’s, которая была совсем не примечательная, в Нью-Йорке таких тысячи. Люди – скучны и типичны. В первый же день Вероника познакомилась с несколькими людьми из ее школы, портрет каждого был составлен крайне быстро. Элизабет – золотая девочка из идеальной семьи, скучная и ничем не примечательная, но милая. Вероника быстро нашла с ней общий язык. Как оказалось, Бетти по уши с самого детства была влюблена в Арчи, ее соседа. Арчибальд Эндрюс – типичный деревенщина, настолько однобокий парень, что, если бы, не школьная программа, он был бы уверен, что земля – не шар, а плоскость на трех китах и черепахе, в его голове был только футбол и кантри песенки (И во что вообще тут влюбляться?). Так же Вероника познакомилась с Кевином, он был достаточно милым геем, который всегда мог поддержать, жил в мечтах выступать на Бродвее. И Шерил Блоссом, местная стерва, недавно потерявшая брата, которая боялась Лодж, хоть и не особо это показывала, но, как бы это странно не было, именно ее Вероника сочла наиболее интересной. Было видно, что, за огромной стеной равнодушия и показушной злобы, была спрятана маленькая хрупкая и ранимая девочка. Однако дружить у Шерилл с Вероникой не получится, лед с огнем вместе не уживаются. Все осыби мужского пола (а некоторые и женского) сразу начали пускать слюнки в сторону Вероники. Но, толи она показывала своим холодным видом, что они не для нее, толи все были настолько трусы, но с предложением о вечерней прогулке к ней никто не подходил.***
Почему-то Бетти не понимает, что Вероника не настроена дружить, поэтому спустя месяц она задает вопрос о жемчуге на ее шее, почему Лодж его совсем не снимает, и потом непонимающе смотрит, когда идеально уложенные брови приподнимаются, а Вероника довольно устало и грубо отвечает: «Ну ты же крестик не снимаешь». И это вовсе было не из-за плохого настроения или неудачного момента. Просто она не понимает, почему в этой школе нет понятия «личное пространство». Почему Арчи может себе позволить не спросив сесть к ней за столик во время обеда, а потом еще и обидеться на то, что она предельно вежливо попросила его оставить ее одну. И все думали, что она так ведет себя, чтобы поддерживать свой статус. Ведь это Вероника Лодж, идеальная девушка во всех пониманиях. Она каждый день приходит в разной, идеально выглаженной одежде, у нее идеальная стрижка и укладка – волосок к волоску, ее брови идеально накрашены, да и в целом макияж всегда был не броский, подчеркивал все ее достоинства и убирал недостатки (если они вообще были), туфли были дороже всего гардероба большинства школьников, а на шее всегда одно и тоже ожерелье с жемчугом.***
Одним днем Бетти с Вероникой сидели за одним столом около окна во время обеда в столовой, именно тогда Бетти с улыбкой позвала подсесть к ним лучезарно улыбающегося Арчи, от чего Ронни, конечно же, была не в восторге. За рыжим потянулся очень неопрятно одетый парень, с непонятной шапкой в виде короны на голове. – Привет, Бетти, Вероника! – очень широко улыбнулся Эдрюс, остановив взгляд на второй (ну неужели он уже успел положить взгляд на Ронни?). – Это Джаг, мой друг, а это… – Вероника Лодж. – договорил второй парень, остановив уставшие глаза на девушке. – Я учусь в этой школе, а каждый второй болтает об особе из Нью-Йорка, ну и мы ходим вместе на историю. На это девушка и взглядом не ведет. Арчи же начинает болтать о Джаге, что явно того приводит в некое смущение. – Он все это обязан знать, ведь пишет книгу о всех нас, о Ривердейле. Из Джагхеда выйдет отличный писатель. – начал расхваливать своего друга рыжеволосый, а потом эту пламенную речь и Бетти подхватывает. И, если бы не сильнейшее воспитание, Вероника бы уже встала и ушла подальше от этого столика-ада с вечной бессмысленной болтовней и броскими взглядами. Такое ощущение, что Джонс в это время ощущал примерно тоже самое. Но помимо этого он чувствовал дикую неприязнь к особе из Нью-Йорка, так сильно напоминающую ему Одри Хепберн из «Завтрак у Тиффани». В его романе Лодж занимала очень серьезное место. Она – молния, которая появилась так неожиданно и ярко и в одно касание сломала его тихую, размеренную жизнь, даже не подозревая о существовании Джонса, с такой легкостью забрав Бетти и Арчи (единственных людей, которые импонируют Джонсу в этом жутком городке).***
– Черт, Джонс, в ней что-то есть. – мечтательно смотря в сторону новенькой, говорил Арчи, пока Джагжед что-то усердно писал в своем ноутбуке. Каждый в его романе-детективе имел свой собирательный образ и был, как называл их сам Джонс, «синонимом» какого-то уже придуманного персонажа. Бетти – ангел, которая является обычной, простой и умной соседской девушкой, она изображала нежную и беспамятства влюбленную девочку, напоминая ему Соню из книги Толстого «Война и мир». Арчи – добрый простачек, напоминал ему всех принцев «Disney» вместе взятых, достоинством их была красота и то, что у них очень маленькое количество слов. Сам Джонс был тенью, которая всегда есть, но никто на нее не обращает внимание. Он знает тайны каждого, хоть его никто и не знает. Но тут появилась Вероника Лодж и он не мог найти ее «синоним», то ли она Скарлетт О’Хара из «Унесенные ветром», то ли Холли из «Завтрак у Тиффани», то ли сама принцесса Диана. Казалось, что она может добиться всего, что пожелает, но Джонс никак не мог понять, чего же она желает, что делает в этом маленьком городишке. Лодж была очень противоречивая натура. Она всем улыбается, но не желает ни с кем разговаривать, хоть это и незаметно. От ее вида у Шерилл Блоссом холодеют кости, она ее ненавидит настолько сильно, насколько боится, при том, что Вероника просто не замечает рыжеволосую, проходя мимо со слишком гордо поднятой головой. Она была не очень высокого роста даже на каблуках, но при этом шла так, будто все ниже ее на голову. Лодж стала лучшей подругой для Бетти Куппер, хотя вряд ли Вероника оценивает Бетти выше знакомой. Вся футбольная команда во главе с Арчи и Реджи на нее пускают слюнки, она же единственная девушка, которая ни разу не пришла на их игру. И еще кое-что Джагхед отметил для себя, Вероника постоянно ходит со своим отцом. Они вместе то прогуливаются по парку с кофе, выгуливая маленького шпица по кличке «Jules*», то сидят у себя во дворе и болтают, то Хайрам подвозит Веронику до школы, хоть у той есть свой автомобиль (типичный, в стиле Вероники Rolls-Royce Wraith), она всегда держит отца под руку, называет слишком странным для маленького города словом «папочка», а на прощание целует в щеку. На уме у Джонса всегда крутилась очень скептическое мнение на счет этой «парочки».***
Вероника впервые за несколько лет поссорилась с отцом. Не потому что тот не купил ей шубу или часы Cartier, нет. Он заставил ее волноваться, а Вероника ненавидит волноваться больше всего на свете. Он пропустил с ней встречу и не отвечал на телефон около пяти часов. Потом, когда он вернулся домой, Лодж, удостоверившись, что с ним все хорошо, ушла одна в одиннадцать вечера из дома. Не из мести, нет. Ей просто нужно было перевести дух и прийти в себя. Пройдя пешком несколько кварталов, где находились участки обеспеченных людей, она дошла до района Бетти и Арчи, а потом свернула к закусочной Pop’s. Там всегда яркая надпись гласила: «Работаем 24 часа». Зайдя внутрь, Лодж обнаружила, что все места свободны, а единственный человек, находившийся в кофейне был сам Поп. Однако, дойдя до последних столиков, она увидела очень знакомое лицо. Имя парня в шапке крутилось на языке девушки: «Джек, Джексон, Джеральд… Джейк!» – Привет, Джейк! Можно я присяду? – натянула на себя улыбку Ронни. Парень недоверчиво поднял голову, посмотрев с удивлением на девушку. – Я... Я Джагхед, ты верно меня с кем-то перепутала, но, если хочешь, присаживайся. – произнес Джонс, не понимая, что происходит. – Да, точно, Джагхед, очень необычное имя. – Лодж тянет имя так, будто пытается понять его, опробовать. Присев напротив, Вероника изучающе рассматривала ноутбук парня. Старенький, еле работающий «Asus». – Ты тот парень, друг Бетти и Арчи. – Да, мы общаемся. – не понимая, что вообще происходит, Джонс удивленно смотрел на брюнетку. Спустя пару минут Веронике приносят ее шоколадный коктейль и картошку. Джагхед, сам не понимая зачем он это делает, притягивает коктейль девушки к себе и отпивает из трубочки. Готов он был ко всему (к пощечине, визгу, упрекам…). Наверное, ко всему. Разве что кроме настоящих действий девушки, которая лишь усмехнулась и, взяв его кружку американо, отпила из нее. «Настоящий напиток писателей» - добавляет она, облизнув губы после кофе, смотря прямо в глаза парню. И этот поступок явно не вписывается в рамки Вероники в версии Джонса. Легче этот поступок стереть из памяти, а не анализировать. Но это явно не тот парень, который ищет легких путей.***
At first my heart thought you could break this jinx for me That love would turn the trick to end despair But now I just can't fool this head that thinks for me I've mortgaged all my castles in the air*
Слушая песню вечером, Джонс в данном открывке представил Веронику и ее поступок в кафе. Но, полностью контролируя свое сознания, он отогранал все мысли о загадочной новенькой прочь. Однако, на всякий случай, Джагхед выключил музыку и открыл задание по литературе. Была прикреплена ссылка на произведение Фицджеральда «Волосы Вероники». Опешив от названия, парень сразу в своей голове дал ответ: «Гладкие, уложенные, черные, как сажа, с идеальной стрижкой – волосок к волоску». Захлопнув ноутбук от неожиданных мыслей, он сделал три глубоких выдоха и лег на кровать. Завтра будет легче все это обдумать***
Вероника на перемене стояла с выпрямленной спиной и что-то активно писала в своем телефоне. Сегодня она была одета еще лучше, чем обычно. Утром ее привез отец. Все это Джонс отметил случайно, он вовсе не наблюдал специально.***
Дым дешевого табака стоит в его комнате. Он с надменным взглядом смотрит на сигарету, убеждая себя, что у него нет зависимости, это просто помогает сосредоточиться на романе. Джагхед делает сильную затяжку и запрокидывает голову, прикрыв глаза, выдыхая. «...Вероника страшная преснятина. Она была миловидная брюнетка с ярким цветом лица, но уж скучная - дальше некуда. Каждую субботу Уоррен в угоду Марджори покорно танцевал с ней изнурительно долгий танец, и она неизменно наводила на него тоску.» - первая страница из книги о Веронике Фицджеральда вызывает у Джонса бурю эмоций. Он думает о том, что все Вероники в мире миловидные брюнетки. А еще он думает о том, что, если бы он танцевал с Вероникой Лодж, она бы не нагоняла на него скуку.***
В следующий раз он видит Лодж в три часа ночи из своего окна, растерянную, какого-то черта гуляющую по южной стороне в одном платье. Вы не подумайте, что он волнуется и из-за этого выходит на улицу с теплой кофтой в руках. Это просто человечный поступок. Подбежав к Лодж, он не видит ту красотку из Нью-Йорка. В ее глазах слезы, страх и ужас. Джагхед аккуратно одевает ее в кофту от которой пахнет мужским одеколоном и сыростью. Ощущая поддержку, Лодж приходит в себя. Она уже не одна. – Мой отец арестован за то в чем не виноват. – тихо шепчет Лодж. И она уверена, что это чистая правда (это и есть правда, тут не та история про мафию. Хайрам хороший человек и ведет себя честно. Но враги есть у всех). Проговорив это Лодж снова не выдерживает, слезы льются еще сильнее. Джонс в полной растерянности. Где та стерва, которую он описывает? Где холод, который любого превращает в лед? – Ты лучше, чем я думал. – тихо проговаривает Джонс. Толи себе, толи собеседнице. И он обнимает ее, пытаясь передать хоть немного поддержки и веры в лучшее. Вероника не тот человек, который нуждался в ком-то помимо отца хоть когда-нибудь. Но сейчас как раз тот момент, когда отца нет, ей нужен кто-то. Джонс не знает, что именно ему нужно в этой жизни, кроме его романа. Но сейчас он аккуратно притягивает к себе Веронику и кротко целует ее. Не из жалости, нет.***
Прошла ровно неделя. Идет суд, на стороне Хайрама лучшие адвокаты, дочь и правда. А на стороне Вероники Джагхед Джонс, который очень любит пить ее шоколадный коктейль, крепко обнимать и целовать ее в школьной библиотеке (потому что туда никто не ходит).***
Как-то так черствый писатель полюбил, а девушка, которая все всегда могла сделать сама приняла помощь и подпустила очень близко к себе человека. *Jules – Жюли (фр.) * Сначала моё сердце думало, что ты можешь снять это проклятье, Что любовь способна покончить с этим отчаянием, Но теперь я не могу обманывать голову, которая думает за меня. Я заложил все свои воздушные замки. – «Everything happen to me» – Chat Baker (но я слушала пока писала отрывок в версии Тимоти Шаламе из к/ф «Дождливый день в Нью-Йорке)