To be near you

Потянувшись за пачкой «Мальборо» и, позволяя дрожащей руке поднести к бледным губам сигарету, девушка вдыхает ядовитый дым. Её темно-карие глаза застилают слёзы. Они скатываются по лицу, но она не ощущала их. Её терзали сомнения. И прошлое словно возвращалось. Дженни хватает себя за волосы свободной рукой, сжимая, словно это поможет ей избавиться от мыслей, от голоса Розэ. Они преследовали, превращались в тень или накрывали, подобно мощнейшей волне темной и пугающей тьме. Дженни не хотела возвращаться туда, откуда убегала. Но был ли толк от вечного бегства, когда тропа безвыходности под ногами лишь удлинялась. Она встаёт с постели, гася сигарету об пепельницу и хватая телефон с тумбочки. Дженни стирает слёзы рукавом ночной рубашки и набирает номер Энтони. Зачем? Она сама не знала. Спустя пятнадцать секунд, трубку с той стороны всё же поднимают, как раз когда Дженни усомнилась в правильности действии. — Алло?  — Прости, Энтони. Я-я не знаю, что на меня нашло, — Дженни запустила пальцы в свои чёрные волосы, словно это могло обьяснить её поведение. — Прости, что прервала твой сон… — Так, так, погоди, — прервал парень сонным голосом. — Во-первых, ты назвала меня полным именем. Во-вторых, что-то явно стряслось иначе ты бы не звонила мне в пять утра.  — Боже, прости, — прошептала Дженни, закусывая щеку изнутри. — Ничего. Мне все равно нужно встать в шесть. Да и не усну уже. Поэтому, я готов послушать тебя. В хриплом из-за сна голосе проскальзывала нотка невозмутимости. И как всегда, это действовало успокаивающе. Не задумываясь и более о начале пятого часа и о парне, Дженни закрывает глаза, пропуская новую струю воздуха в лёгкие. Она говорит ему всё. Почти всё. Упуская лишь детали встречи с ней. Начиная с приезда Розэ и заканчивая её телефонным звонком. Энтони не говорил ни слова, терпеливо слушая её ситуацию. Дрожь в голосе Дженни заставила его приподняться, и прижать телефон к уху так, чтобы не пропустить ни единого слова. Он не обращал внимания на её прерывистое дыхание, вызванное рассказом, но чувство беспокойство возрастало в его груди. Энтони было все равно, что через час вставать и через три нужно будет переться на работу. Ничто не имело для него значения так, как девушка звонящая ему в пять утра. Ведь так поступают друзья. Энтони это знает. — Ну, это было не совсем трусливо, — говорит он, когда Дженни умолкает, заканчивая рассказ. Дженни вздыхает и понимает, что дышать стало намного легче и свободнее, чем минутами ранее. — Я б тоже убежал. Однако…  — Однако? — повторяет Дженни, переложив мобильник к другому уху.  — Я не совсем понимаю, — признаётся Энтони. Он не спешит с ответом, тщательно обдумывая, как и всегда. — Не получается сложить целый пазл. Может быть, мой мозг отказывается сотрудничать со мной в такое время, но по ощущениям могу сказать, что какой-то детали явно не хватает. Вот и все. К шее Дженни поднимается жар, и невольно она касается холодной рукой кожу, будто пытаясь избавиться от стыдливого чувства, медленно поглощающего её. Дженни ощущает, как ладони потеют при мысли о прошлом. Но ей становиться дурно, оттого во что она готова втянуть Энтони. Как он отреагирует? Будет ли, после видеть в ней человека? Или как и все остальные поставит клеймо, не задумываясь ни о чем? Но другая часть Дженни могла довериться ему, рассказать. — Ну так, что? Телефон чуть ли не выскальзывает с её рук, но ей удаётся прижать ближе к уху. Дженни замечает обеспокоенность в голосе парня. Пусть она и не видит его лица, но могла предположить, что Энтони нахмурился. Живое лицо парня обрело мрачное выражение, как только он ощущает, что что-то не так. И Дженни хочет сказать ему, что нет повода для беспокойства и никакая жалость ей не нужна, но зная напор Энтони, она прикусывает язык.  — Я попробую, — тихо отвечает Дженни. — Мы можем завтра встретиться?  — Что? Серьёзно? — удивленный голос Энтони, вызывает улыбку на её лице. — Погоди, погоди. Ты пропускаешь работу? С чего вдруг? Дженни колеблется.  — Да, но об этом завтра. Я и так разбудила тебя и…  — Брось. До Дженни доносится приглушённый зевок, и тихий смех срывается с её губ.  — Возвращайся в постель. — И ты, Ким, возвращай свою задницу в постель.  — Откуда ты знаешь, что я не в постели? — Джен, мы дружим не в первый год. А звонки до шести утра раньше было нормой. Дженни смеётся, когда слышит его слова.  — Спокойной ночи. — Спокойной ночи.  — Хм… Спасибо, Тони. Пару секунд от парня ничего не было слышно. — Хочется поскорее услышать твой рассказ, — говорит он, хмыкая. — Всегда пожалуйста. Спустя несколько секунд, он заканчивает звонок и Дженни остаётся с собой наедине. Только сейчас, она замечает сумрачное сгустившееся небо над её головой, которое перекрывало обычную темноту с россыпью звёзд. Знойный ветер не покидал, и словно в дуэте с возможной грозой, подгонял тучи и шелестел листья. Дженни съёжилась и последний раз кинув взгляд на ворота, цвет, которых смешивался с поглощающей чернотой, она заходит обратно в комнату и закрывает за собой дверь балкона. Дженни ставит телефон на зарядку и ныряет под одеяло. Она закрывает глаза, почувствовав, вдруг, усталость. Тело проваливается в мягкости и через минуту её сознание наконец попадает в сон.

***

Весёлая музыка и детские радостные восклицания наполняли не только игровую комнату, где шумела ребятня, но и выходила за пределы, эхом отдаваясь по пустым коридорам. Прямо с утра они разукрашивали серые стены приюта своими яркими улыбками, звонкими голосами, беззаботным смехом и неспешными шагами. И в эту рутину ворвалась Дженни, понимая, как сильно она соскучилась по этим детям. В этот раз она не воспользовалась услугами Ферхата. Мужчина, как и всегда в костюме, терпеливо ждал её возле фасада дома. Часы на телефоне ярко светили пол восьмого. Дженни вздохнула, и позволила себе понаблюдать за непогодой и мужчиной с кухни. Ветер подбрасывал с асфальта выпавшие листья в воздух, и свистом проносился рядом с цветами. В этот раз облака перекрывали солнце, но не было ни малейшего признака на дождь. Дженни вышла на улицу и конечно Ферхат удивился.  — Госпожа, доброе утро, — улыбнувшись, приветствовал он.  — И тебе доброго утра, — Дженни поджала губы, ощущая острое желание подправить мужчину. Но вместо этого, она спокойно произнесла: — Ферхат, я поеду сама. Ты можешь возвращаться к своим делам. Ферхат наморщил лоб, следуя за девушкой. Гравий под ногами шуршал, свежий запах земли витал в воздухе.  — Но… Куда же вы направляетесь? Дженни остановилась, сжалась от порыва ветра и спрятала руки в рукава толстого свитера. Она поспешно кинула взгляд на особняк.  — В студию.  — А как же ваш отец?  — А что с ним? — Дженни перевела взгляд на Ферхата.  — Он будет переживать за вас, — девушка усмехнулась, повернув голову в сторону. — Мистер Ким позвонил мне пару минут назад и приказал, чтобы вы и ваша сестра находились дома. Дженни выпрямилась, будто он уже был здесь. Она крепко сжала зубы и обратила на мужчину пристальный взгляд.  — Я скажу ему, что меня не будет дома. Можешь возвращаться к своим делам. Ферхат стушевался. Он удивленно уставился на девушку. И это означал конец диалога. Дженни развернулась и не оборачиваясь, направилась к железным воротам, не имея ни малейшего желания и более оставаться в этом удушающем месте. Спустя час езды на такси, она стоит перед приютом. Знакомый запах свежей выпечки с другой стороны улицы, пробудил в ней воспоминания, отчего её сердце сжалось. Перед ней раскинулся двухэтажный корпус здания из монолитного железобетона, стены, которые были лишены каких-либо позитивных эмоции, и часто приют напоминал тюрьму для трудных подростков. Пару верхних окон были открыты и занавески шевелились от проникновения ветра. Дженни сглотнула и прошла вперёд, ступая по бетонной дорожке. Она поднялась по ступенькам и кивнув в знак приветствия охраннику, который узнав её, улыбнулся. Дженни проскользнула внутрь. Оказавшись внутри приюта, она огляделась. Знакомый, длинный и просторный коридор спереди, ввёл в комнату ожидания, столовую, лестницу ведущую на второй этаж и игровую. Дженни не заметила ничего нового и прошла вперёд, не замечая изумленного взгляда женщины, сидящей в регистратуре. Позволяя себе вздохнуть и пропустить запах чужих женских духов, она останавливается возле лестницы и только её нога касается бетонной ступеньки, как пара коротких рук пытаются заключить её в объятья.  — Где вы были? — обиженно произнес голос. Дженни взглянула из-за плеча, замечая светлую макушку, что едва доходила до её бедра.  — Привет, Алекс, — улыбнулась Дженни. Девочка отстранилась, но подняла свои небесные глаза на неё. Тяжесть в груди начала расти. — Я была на работе.  — А как же ваши цветы? — спросила девочка. Дженни сдержала внезапный смех, прикусив щеку изнутри.  — Всё хорошо. Чем занимаешься?  — Мы ждём мисс Браун. Она говорила, что проведёт какой-то урок, — ответила девочка, тем самым удивив Дженни. За долгое отсутствие Алекс более увереннее научилась говорить, при этом не стыдясь произнесенных вслух слов. От мысли об этом, Дженни захотелось поскорее увидеть других детей, совсем забыв про надобность переговорить о финансовых изменениях.  — Идёмте. Мне нужно вам кое-что показать. Алекс улыбнулась и потянула за рукав белоснежного пуловера девушки, направляя её в игровую комнату, что находилась не так далеко от лестницы. Зайдя в обширную комнату, откуда доносилась слабая музыка и голоса детей. Дженни остановилась у порога. Дети узнавшие её, сорвались с мест, бросив игрушки на пол.  — Как ваши дела? — Дженни удается пройти внутрь, переводя взгляд на комнату. — Да, здесь много чего изменилось.  — Вы закончили свои дела? — спрашивает мальчик, держа в руке игрушечную машинку. Дженни опускает голову, улыбаясь.  — Наполовину.  — Это как? — спросил мальчик. Прикрывая ладошкой рот, Алекс хихикает.  — Что-то не так? — мальчик метнул взгляд своих карих глаз на девочку.  — Пауль,  — Прекратите! — строгий голос оборвал детей, которые готовы были броситься друг на друга. В комнату ворвалась женщина. Своими карими глазами, она перевела взгляд на Дженни и улыбка её, всегда сопровождалась морщинками вокруг глаз. — Добро пожаловать, Дженни.  — Здравствуйте, мисс Браун, — улыбнулась она в ответ.  — Ты не сообщала, что собираешься приехать, — глаза женщины могли увидеть нечто в глубине её души, и Дженни перевела взгляд на играющих детей: на Пауля, что покраснев, присоединился к Дану; на Алекс, которая фыркнув, гордо приподняла подбородок. Лишь секундами длилось её открытое злорадство, затем она взглянула на воспитательницу, и не желая испытывать терпение женщины, девочка побежала в сторону играющих в кучку детей.  — Я спонтанно решила приехать сюда. Мне нужно переговорить о финансовых изменениях, — ответила Дженни, надеясь, что мисс Браун не учуяла лжи в словах. На самом деле она соскучилась. Соскучилась по смеху и неторопливым шагам.  — О, конечно, — удивилась женщина и проследила за взглядом Дженни. — Ты можешь приезжать в любое удобное для тебя время. Здесь всегда рады. Дженни кивнула. Это были совсем не те слова, которые она хотела сказать, но другая её сторона надеялась, что изумление мисс Браун пройдет бесследно. Но стоило признать, что от пронзающих глаз воспитательницы ещё ничего не ускользало. Дженни посмотрела на мисс Браун боковым зрением. Женщина выглядела также хладнокровно. И люди, видевшие её впервые могли бы подумать, насколько строго относится она к своей работе. Однако добрый, любящий блеск в карих глазах, сразу отгонял мысли о суровости. И что-то отлегло от сердца Дженни. Она точно знала и могла довериться этой женщине.  — Знаешь, — вдруг, говорит мисс Браун. — Дориан, кажется сильно расстроился. Дженни прослеживает за взглядом воспитательницы, обнаружив мальчика сидящего на подоконнике. Её сердце проваливается куда-то вниз. Она с трудом сглотнула и шагнула вперёд. Потом ещё. И ещё. Чёрная макушка мальчика оказывается в пару метрах от неё.  — Дориан, — позвала. Дженни сжимает руки в кулаки, дабы не притянуть его к себе. Кажется мальчик не услышал. Или он делает вид, что не услышал, но Дженни старается не думать об этом. Она садится рядом, но Дориан даже не вздрагивает, не поворачивает голову в её сторону, не встречает своими глубокими темно-зелеными глазами. Он все по-прежнему сидит, подперев подбородок коленями, наблюдая за прохожими. Дориан не любил оказываться в центре внимания, и больше предпочитал быть одному. Однако, Дориан ещё никогда не был настолько чужим. На маленьком, худощавом теле висел голубой свитер, который Дженни подарила ему на день рождение два месяца назад. И если бы Дженни была внимательнее, то заметила бы что ни один ребёнок не подходил к мальчику. Все Она попыталась улыбнуться, но остатки самообладания вытекали из-под пальцев, так что голос стал тихим, хриплым.  — Дориан.  — Что? — спрашивает мальчик, не отрываясь от окна. Дженни опешила, что отказывалась действительности.  — Дориан  — Привет, — крепко обнял парень, приподнимая Дженни.  — Привет, — хихикнула она. Когда Энтони опустил её на землю, требовательное тявканье привлекло их внимание. Глаза Дженни загорелись и она аккуратно, будто боясь, что причинит псу боль взяла его в руки. — О, Кума, я так соскучилась по тебе! Энтони усмехнулся и засунул руки в карманы потертых джинсов. Он умилялся с происходящего, желая растянуть время подольше, лишь бы драгоценное тепло в груди не исчезало под натиском боли. Он сжал челюсти. Так сильно ему хотелось сейчас наклонится, и оставить поцелуй, рядом с вожделенными губами девушки. Или заправить черную прядь за ухо.  — Может быть, пойдём? — спросил он. Дженни наконец опустила пса на землю. Энтони протянул ей поводок. — Пройдёмся до следующей остановки. Там за углом улицы есть отличное кафе.  — Часто бываешь там?  — Где? В кафе? — Энтони посмотрел вопросительно на девушку. Она поймала его взгляд и кивнула. — Да. По утрам заезжаю туда. Или мне оттуда Дакота привозит. Они вместе тронулись с места. Медленно, гармонично ступая по брусчатке.  — Рассказывай. Теперь-то, я не усну. Он улыбнулся, превращая последнее предложение в шутку. Однако, Дженни не посмотрела на него в ответ и не улыбнулась. Подать голос не удаётся совсем, а внутренние отголоски спрятались в тени разума. Слова застревают в горле, сначала не даёт и звука произнести, а взгляд стекленеет, мрачность охватывает лицо, но ни одна мышца не дрогнет под натиском бушующих внутри эмоции. Шок. Первое выражение, которое появляется и которое Энтони успевает заметить: она вздрагивает от вопроса, а он спешит опустить глаза на свои ботинки. Надеется, что наконец узнает, что так долго хранила Дженни в своём ящике Пандоры. Вина и стыд обжигая кожу, разъедая внутренности, не дают здраво мыслить, отчего первые предложения с трудом скатываются с языка. Но от этого легче не становится. Сердце по прежнему щемит. Дженни съёживается, однако не из-за ветра, что проникал через ткань. Она шла по дороге то медленно, то быстро и это было похоже на всплески эмоции, которые долго хранились в сундуке под замком, и с каждым воспоминанием они ослабевали и рвались, словно могли изменить череду произошедших событий. История. Её маленькая история, имела мимолетно романтические моменты, граничащая страдательными картинками из детства. Дженни даже не заметила, как сильно сжимала в руке поводок, как уличные звуки будто бы притихли, оставляя тихо сказанные слова громкими. Глотая слёзы, она пропускала через себя уничтожающие воспоминания. Сложнее, оказалось, говорить правду вслух. Без приукрашивания. Но самым сложным и вынуждающим шагом, было рассказать внимательно слушающему парню о Лисе Манобан. Теперь это имя не вызывало гнева и ярости. На место них пришёл страх, боль и собственное разочарование. Дженни наконец признаётся, что из-за неё ушла Лиса. Она хотела схватить себя за волосы и рвать их, пока боль внутри не ослабнет и сердце, наконец, не освободится от острых игл вины. В итоге несказанные слова нашли своего слушателя, и часть груза спала. Затаилась в глубине её разума, клацая острыми зубами в ожидании нового подкрепления отрицательных чувств. Дженни, вдруг, чувствует, как тёплая рука касается её плеча, останавливая. Она поднимает голову, рукавом водолазки стирая следы слёз.  — Давай, возьмём перекур, — спокойно предлагает Энтони с явной печалью в глазах. Дженни лишь кивает на предложение, казалось, что все силы и энергии иссякли на этот двадцатиминутный разговор. Она садится за свободный стол. Дышать значительно стало легче. Прохожие и пару сидящих за столом людей кидают на неё любопытные взгляды, от которых Дженни уже устала скрываться. Она опускает голову лишь для того, чтобы обратить внимание на Куму, что радостно наблюдал за людьми.  — Карамельное кофе для тебя, и латте для меня, — Энтони поставил чашку перед Дженни, а затем сам уселся напротив неё. Он поднял голову, изучая лицо девушки. — Ты как? Дженни обхватывает свободной рукой чашку.  — Неплохо, — она усмехается. — Вероятно, у меня опухшие глаза?  — Ну… Ты выглядишь довольно привлекательно, — отвечает парень, поднося кофе к губам. — Боишься, что могут сфотографировать? Дженни сопротивляется внезапному порыву оглядеться. Она делает неспешный глоток, наслаждаясь горячим карамельным привкусом.  — Мне сменили менеджера. И теперь, мне все равно если опять напишут какую-то статью.  — Тебе сменили менеджера? — удивляется Энтони.  — Представляешь? — Дженни делает ещё глоток, прежде чем взглянуть на парня. — Они даже не обговаривали со мной. Просто взяли и сменили, не предупредив.  — Но почему? — недоуменно спрашивает Энтони, нахмуривая брови. — Разве так можно? Дженни пожимает плечами.  — Ты знаешь, что я не имею права выбора. Энтони смотрит в глаза девушки, затем кивает. Дженни видела, как вздох бессилия сорвался с его уст, прежде чем парень поднёс к губам кофе. Он медленно отпивал, иногда наблюдая за прохожими. Дженни хотела узнать, какой беспорядок творился в его голове и какие безмолвные слова говорили глаза. С самого начала Энтони был искренен, добр. Время с ним было отдушиной. Не было ни напряжения, которое висело в воздухе в присутствии коллег, отца и Джису. Дженни нравился тот факт, что Энтони относился к ней как с подругой.  — Я подвезу тебя. Небо над головой девушки был таким же, каким она встретила перед выходом из дома. Солнечные лучи едва проходили сквозь густые облака, и ветер прекратился. Интересно, что сейчас происходило в доме? Пришёл ли отец, как сообщал Ферхат? И если да, то как на это отреагировали Джису и Розэ? Ушли? Остались? Дженни не может точно ответить на вопросы, поэтому, зная характер старшей сестры и её положение, скорее всего она вместе с Розэ также покинули дом. Дженни зашла в кафе. По одному лишь затылку она узнала человека из-за которого рабочие дела перевернулись, из-за которого ей пришлось потратить дни, чтобы вывести его куда-нибудь. Уверенно прошагав к крайнему столику, Дженни заняла свободное место напротив.  — Привет, — здоровается парень.  — Привет, — никаких эмоции, но она не старается вываливать на него желчь, что вскипает изнутри. Вместо этого, она подпирает подбородок рукою и заглядывает в глаза собеседника, отмечая его усталый вид. Парень — Лао, ты ведь знаешь почему я позвала тебя? Лао выдерживает её взгляд. Сталь в его глазах ни на миллисекунду не заставляет Дженни избежать взора.  — Предполагаю, — отвечает он, ослабляя галстук. — Что ты от меня хочешь? Дженни сдерживается, чтобы не ухмыльнуться. Мин Лао никогда не терпел поражений. Проработав три года с ним, Дженни ни разу не видела, как раздражение четко проскальзывает по его лицу. От  — Почему мне поменяли менеджера? — на этом вопросе, Лао стискивает зубы и делает глубокий вздох. Дженни откидывается на стуле, предоставляя ему время.  — Я не справлялся со своими обязанностями. Меня внезапно вызвали и сказали, что мне нашли замену, — заговорил Лао, потупив взор. Дженни слегка поддаётся вперед. — Тэн… Я никогда раньше не встречал его.  — Он был один? Лао вернул взгляд на Дженни. На вопрос, он лишь покачал головой.