Save me

      Какёину уже около тридцати.       Он стоит в тесной ванной и склонившись над раковиной, тяжело дышит. Снимает очки и осторожно касается двух шрамов, рассекающих кожу лица. Аккуратно обводит их пальцами и замирает, когда они доходят до глаз.       Нориаки плохо. Солнцезащитные очки давно треснули, а тело покрытое сотнями шрамов ноет от жгучей боли. Он сбрасывает верхнюю часть одежды и, кажется, дышать становится ещё тяжелее.       Пальто, рубашка и корсет с тихим шелестом спадают на пол, а Нориаки пытается совладать с эмоциями.       Какёин смотрит на излишне контрастный шрам на животе и словно чувствует зияющую дыру внутри него. Хватается руками за голову и пытаясь принять естественную позу, фальшиво улыбается в зеркало. Нориаки бросает ещё один взгляд на шрамы и отвернувшись от зеркала смотрит на моргающую лампочку, неаккуратно закрученную и импровизирующую отсутствующую люстру. Он неотрывно смотрит на мигающий свет и дыхание вроде бы выравнивается.       Какёин неосторожно зачесывает волосы и, поправляя длинную чёлку, задумчиво смотрит на дверь ванной, что сейчас заперта на щеколду. Его руки всё-ещё сжимают край раковины до побеления костяшек пальцев.       Он, наконец, отпускает фаянсовый, в некоторых местах покрытый трещинами, умывальник, и наклоняется, чтобы поднять одежду. Какёин неотрывно смотрит на очки, лежащие в конце ванной комнаты. Ненадолго отворачивается, чтобы натянуть корсет, а затем вновь оборачивается, возвращаясь взглядом к предмету.       В дверь слышится тихий стук, потому Нориаки всё-же хватает очки и, крепко сжимая в руках трость, выходит в проём.       Какёин слегка улыбается, когда видит перед собой Джотаро. Куджо смотрит не с презрением, а скорее заинтересовано. Нориаки, думает о том, что он, разумеется, все знает. Впрочем, как и всегда. Но Какёин не знает, как себя вести. Они уже много лет не оставались наедине друг с другом.       Он немного устало смотрит на Джотаро и пытается хоть как-то завязать разговор:       - Как Джолин? Джотаро молчит, всё-ещё изучающе смотря на Какёина, а затем, вздыхая облокачивается об косяк и говорит:       - Всё как обычно, ничего нового, - на этом он замолкает, но Нориаки и так уже понял то, что Куджо сам не знает.       Нориаки не осуждает, лишь задумчиво качает головой.       - Ты вновь не приехал к ней?       Повисает тишина. Нориаки не знает, что можно сделать, чтобы разбавить её, ведь это был не та уютная тишина, которая преследовала их в семнадцать на пути в Египет.       Куджо совершенно игнорирует вопрос и, обводя взглядом комнату, с небольшими задержками говорит: - Значит, это твоя съемная квартира?       Какёин понимает. Нет никакой роскоши. Лишь старый потрёпанный диван и такая же кровать. Телевизор, который барахлит при любом случае и ещё пару вещей по-мелочевке. - Всего лишь на пару месяцев. Обосновался здесь, чтобы повидаться, наконец, с тобой. Раз с Полнареффом не срослось, то первым делом поехал к тебе.       Джотаро кивает. Он не говорит, но Какёин и не нуждается в словах. Нориаки незаметно смотрит на свои руки и, садясь на диван, пытается принять самое спокойное выражение лица. Джотаро садиться рядом и делает вид, что ему интересен лак, облезший с тумбочки, стоящей возле телевизора, который что-то тихо бормотал про события в Мексике.       - Навевает воспоминания? - усмехается Какёин, с искренним интересом смотря на Джотаро. Куджо помедлив, всё-же усмехается и медленно кивает.       - Редко нам с тобой удаётся поговорить по душам. Без никого вокруг, - Нориаки откидывается на спинку дивана, следя за реакцией Джотаро, но тот вновь молчит.       В этот раз, тишина не была неприятной. - До сих пор помню, - неожиданно подал голос Джотаро, - как пошёл с тобой, вернее твоим двойником и Энн гулять, а потом пришлось сражаться. А ты в это время попивал коктейли возле бассейна.       Нориаки искренне смеется. Кажется, что ничего из тех ужасный событий не было, а сейчас им по семнадцать и они отдыхают перед очередной поездкой.       Какёин незаметно в очередной раз касается живота, и кусает губу, стараясь не выдавать своё состояние. Куджо же не замечает, или делает вид, что не замечает, странного поведения Нориаки. Джотаро украдкой смотрит за Какёином, думает о том, что что-то не так. Но никак не комментирует.       Джотаро легко касается плеча Какёина, от чего второй вздрагивает.       - Я скучал, - совершенно тихо говорит Джотаро, чувствуя невероятное смущение. Нориаки немного удивленно молчит, не в силах поднять глаза на Куджо, который всё-ещё сжимал его плечо.       - Мы не виделись несколько лет, - тихо говорит Нориаки.       Джотаро задумчиво убирает руку с плеча Какёина.       - Последний раз я видел тебя в больнице, - Нориаки молчит, - я тогда думал, что ты быстро реабилитируешься, но… - Джотаро замолкает, а Нориаки кажется, что в комнате резко становиться мало воздуха. Нориаки до слабого хруста дерева сжимает трость и как можно спокойнее заканчивает за Джотаро:       - Но она идет до сих пор. Прошло около пятнадцати лет, а я никак не могу свыкнуться с той мыслью, что у меня буквально нет половины органов, - Нориаки улыбается, совершенно бесчувственно.       Телевизор вновь начинает барахлить. Какёин равнодушно смотрит на шумы на экране, зарывая руки в волосах.       - Ты бы видел своё лицо, когда я очнулся, - неожиданно весело говорит Какёин, а у Куджо глядя на эту улыбку, внутри что-то болезненно щемит.       - Я уже думал, что меня вопросы Полнареффа в могилу сведут. Но нет, твои оказались намного круче.       Джотаро усмехается, всё-ещё боясь проявлять какие-то эмоции.       - «О Боже, Какёин! Ты как? Есть хочешь? Что болит?», - неожиданно начал передразнивать Нориаки. Джотаро вздыхает и шутливо ударяет Какёина в плечо.       - Ну всё, прекрати, - Нориаки смеется ещё больше, видя перед собой такого Джотаро.       Кажется, лампочка ещё не перегорела до конца. ****       Какёин смотрит на свои руки. Запястья, изрезанные вражескими стендами. Пальцы, костяшки которых были неоднократно сбиты.       Вспоминает холодный кулак The World, пробивающий его насквозь. Чувствует воду, промывающую его дыру в теле. Ощущает свой последний Изумрудный всплеск и остановившееся на башне время.       Нориаки смотрит на свои руки и понимает, что они до локоть в крови. Как в своей, так и чужой.       Нориаки вновь не хватает воздуха. Видеть своё лицо становиться невыносимо.       Окно в ванной открыто, а осколки зеркала ковром усеяли кафельную плитку пола ванной комнаты.       Лампочка перегорает быстрее.       Какёин живет во тьме. Настолько непроглядной, что никакие факелы и фонари не смогут осветить её.       Каждый день всё повторяется вновь. Подъем в пять утра, приём таблеток, завтрак, сделанный строго по его диете, вновь приём таблеток, свободное время, которое Нориаки тратит на рисование, обед, вновь сделанный по рецепту, дневной сон, ужин, таблетки и снова сон.       Какёин застрял в чёртовом Дне Сурка.       Ему хочется кричать. Хочется вырвать себе сердце, чтобы ничего не чувствовать и залечить все шрамы. Не столько те, что на коже, а столько, сколько на душе.       Каждый раз, когда Нориаки пытается собрать свою душу по кусочкам разбитого стекла, ему удается лишь всадить в руку осколок.       Нориаки думает, что сходит с ума. Прошло всего несколько недель, но кажется, что целая вечность. Нориаки лежит на кровати не в силах встать. Огромные круги под глазами выдают его состояние. - Чёртова спина, - шипит Какёин, когда спину вновь простреливает очередная вспышка боли.       Бывали дни, когда ноги Нориаки были в полном порядке, но иногда Какёин просто не мог встать с кровати. Он давно привык к этому. Привык чувствован себя беспомощным, настолько, что он даже не может вызвать Hierofant Green.       Нориаки смотрит пустыми глазами в потолок. Пытается не захлебнуться в своих воспоминаниях. Крепко прижимает руки, до ужаса холодные, к груди.       Лежит, не в силах пошевелиться. Лежит в полной тьме, пытаясь совладать со своим животным страхом перед тьмой. Он не может сделать ни-че-го.       Еле-еле дотягивается до телефона и по памяти набирает номер. Трубку берут практически сразу же.       - Какёин, что-то случилось? - Джотаро не тянет, сразу переходит к вопросам. Нориаки долго молчит. Он не считал сколько. Может быть минуту, может быть час.       - Приходи. Прямо сейчас. Прошу.       Слова идут через силу, а Какёин не слышит своего собственного голоса. Очередная вспышка боли, заставляет до крови закусить губу.       - Скоро буду, - Куджо не спрашивает ничего лишнего, просто, как всегда приходит, когда он нужен.       Какёин не помнит, что было после звонка. Он просто лежал в прострации, неотрывно смотря на погаснувший экран телефона. Боль все ещё не прошла, а потому Нориаки продолжал держать губу закусанной, ощущая то, как по лицу медленно стекают капли крови.       Нориаки зарывается в одеяло, наполовину вытащенное из пододеяльника, дрожа не то от холода, не то от боли.       Он не считал время, вновь. Но, кажется, через десять минут он всё-же заставляет себя сесть в постели.       Нориаки превозмогая боль идет в ванную, практически наступает на осколки, но ему удается умыться без потерь. Пытается посмотреть в зеркало, но вспоминает о том, что сам его разбил. Видит лежащий недалеко молоток и усмехается.       Какёин хватается за всё подряд, лишь бы не упасть. Губа продолжает кровоточить, но мужчине на это наплевать. Он садится на диван и в очередной раз пытается вызвать Hierofant Green.       Вновь ничего.       Нориаки откидывается на спину, совершенно не ощущая новой вспышки и медленно закрывает глаза.       Джотаро приходит как всегда неожиданно и вовремя. Куджо негромко зовёт Нориаки по имени, на что Какёин смог лишь что-то невнятно бормочет.       Мужчина заходит в комнату и походит к Какёину. Нориаки слышит шелест его плаща и тихое бормотание, но не находит в себе сил открыть глаза. Какёин ощущает реальность происходящего только когда его ладонь мягко накрывает другая.       Какёин едва находит в себе силы, чтобы открыть глаза, и видит перед собой лицо Джотаро. Нориаки силой выдавливает из себя полуулыбку, понимая, что неспособен на что-то большее.       Куджо терпеливо слушает, когда Какёин рассказывает о своем состоянии.       - Ты же знаешь, что со мной ты можешь быть собой, - повторяет Джотаро в, наверное, сотый раз, а Какёин просто вновь кивает.       Нориаки потирает виски и понимает, что больше не чувствует боли в спине.       Приходы Джотаро и вправду творят чудеса. ****       Когда Куджо бежал к квартире Нориаки он ожидал то, что Какёин будет просто в ужасном состоянии, и того придётся успокаивать всеми возможными способами.       Думал, потому что такие случаи уж были.       Однако, Джотаро был удивлен, когда увидел то, как Какёин сразу же расцвел, когда Куджо зашёл в его квартирку.       Джотаро задумчиво перебирал пряди волос Какёина, думая о том, что до дома он теперь точно не скоро доберётся. Он понимал, что оставлять Нориаки одного было сродни с преступлению, а потому, вздохнув, поудобней устроился на диване, смотря в на удивление не барахливший телевизор.       Когда Джотаро приходит на следущий день, Нориаки не ощущает болей. Они сидят в гостиной и смотрят какой-то ужастик.       - Да ну, он совершенно тупой, - возмущенно бурчит Куджо, а Какёин усмехается, смотря на такую реакцию.       - Нет, здесь ты полностью прав, - примирительно вскидывает руки Какёин, когда Куджо не понимая, что вызвало такую реакцию у мужчины, смотрит на Нориаки.       - Идти в подвал ночью, действительно ужасная идея.       Когда Джотаро приходит в третий раз, они пьют чай с печеньем на кухне, а Какёин не чувствует внутри себя пустоты.       - Как тебе? - между диалога заинтересованно спрашивает Нориаки у Джотаро, - сам готовил. Куджо усмехается и хвалит выпечку.       Пускай он и уверен, что шоколадное печенье не должно быть таким твердым.       Когда Джотаро приходит в четвертый раз, Нориаки рассказывает ему азы рисования и показывает пару простых уроков.       Рисует Джотаро, между прочим, очень хорошо.       - Нет, смотри, - беря в руки карандаш начинает объяснять Какёин, - штриховка должна быть равномерной и при угле в примерно сорок пять градусов.       Джотаро устало потирает глаза, но вновь начинает штриховать, на этот раз стараясь слушать советы Нориаки.       Когда Джотаро приходит в пятый раз, он рассказывает Какёину про дельфинов и китов. А Нориаки смеясь понимает, что его шрамы совершенно его не волнуют.       - Я так понимаю, тебе нравится твоя работа? - весело спрашивает Нориаки, искренне желая услышать ответ.       Джотаро немного тянет с ответом, но всё-же говорит немного тихое: «Да».       Нориаки вновь смеется.       - Джотаро, что ты делаешь? - заинтересованно спрашивает Какёин, когда видит, как Куджо вкручивает в ванной новую лампочку.       - Меняю тебе свет, - спокойно поясняет Джотаро, слезая с табуретки и пару раз щёлкая выключателем, чтобы удостовериться в том, что всё работает.       - Я ещё тебе тут зеркало притащил, - указывает рукой Джотаро на стену, где ещё день назад висела пустая рама с редкими осколками.       Какёин проходит чуть вглубь и действительно видит зеркало, совершено новое.       - Оно староватое, но, думаю на первое время сойдёт, - Джотаро поправляет кепку, которую не снимет даже в помещении и явно довольный своей работой, ожидающе смотрит на Какёина.       А Нориаки смотрит на лампочку и совершенно новое зеркало и думает о том, что, возможно, его душу всё ещё можно собрать. Смотрит и понимает, что в этот раз он склеивается как-то правильно.       - Спасибо, - говорит он так, чтобы Джотаро точно его услышал.       Лампочка больше не мигает.