Имя

      — Ты — Юкине, — навязчиво шептал голос в голове.       Нехотя мальчик перевернулся на другой бок. Он толком не спал последние три ночи. Каждый раз, когда ребёнок погружался в пьянящие, тёплые оковы сна, к нему приходил некто, кто никогда не показывался, но продолжал настаивать всё на одном:       — Ты — Юкине.       — Я — Хагуса. — твёрдо и уверенно произносил мальчик. Он порядком устал. Голос начинал раздражать. Неимоверно хотелось спать.       — Ты — Юкине.       Он вздрогнул во сне. Рука Отца мягко легла на голову, начиная поглаживать, словно мальчик был маленьким щенком, которого стоило приласкать, лелеять. Морщинка на переносице исчезла, дыхание снова было ровным.       — Я — Хагуса.       Впервые за эти дни он видел своего старого Хозяина. Тот не был похож на себя обычного — весёлого, шумного, способного сморозить глупую, даже пошлую шутку в самый разгар разговора. Да что уж там! Ято не двигался. Казалось, он был мёртв. Прекрасные голубые глаза, искрящие надеждой, теперь серели на фоне отрешённого лица. Тусклые губы расплывались в подобие виноватой улыбки. Какой жалкий вид для бога! Для несчастного божка, бросившего своё Орудие.       — Так и будешь стоять там, Ято? Ты ведь усвоил урок? — насмешливо воскликнул мальчик, — если так, то поздно раскаиваться! Ты — грешник, не стоящий и пяти йен!       Ято молчал. Только продолжал глупо улыбаться. Мерзость.       — Что, теперь даже словом не уважишь? А когда-то хвастался мной перед всеми. Дорогой твой священный сосуд… — он переместился ближе к богу. — Я Хагуса, — мальчик ткнул Ято когтём в грудь. — Звучит на порядок лучше, разве нет?       Никакой реакции. Лишь потерянный взгляд и улыбка, от которой внутри всё сжимается в тугой комок.       — Ты — Юкине, — отчётливо послышалось где-то позади. Хотелось ударить и выплеснуть всю скопившуюся злость на стоящего перед ним бога, пока тот был открыт. Пока тот был по-настоящему слаб.       — Заткнись!       Только теперь мальчик понял, что человек перед ним вовсе не Ято, а призрачная дымка, стремящаяся повторить очертания прежнего Хозяина. Злая усмешка исказила лицо Юкине. Растягивая слова, он заглянул в пустые глаза Ято.       — Ты — никто. И никогда не станешь богом. Люди не уверуют в тебя, а Хиёри откажется,  — когтистая рука поднялась выше, угрожающе покачиваясь на уровне его губ. По лицу бога уродливым пятном расползалась скверна. — Забавно, разве нет? Вполне возможно, что ты уже мёртв, а это твой призрак, мешающий мне жить. Всё цепляешься за прошлое, Ято? Та-ак по-детски…       — Ты — Юкине.       Снова. Нервы начинали сдавать.       — Я — Хагуса! — кажется, он проговорился вслух. Рука Отца, до этого мягко поглаживающая его по голове, замерла, несильно сжимая волосы мальчика. В надежде спастись от навязчивых мыслей, Юкине поспешил сильнее прижаться к бедру Мага. На душе стало спокойнее. — Кто говорит?! Покажись немедленно! Если ты не трус, как этот недобожок, то поспеши… Даже сейчас он сбежал! Позор такому богу и ничтожному Хозяину.       — Ты — Юкине.       Тихо, но уверенно голос звучал отовсюду. Мальчик мечтал очнуться, но не мог. Некто не желал его отпускать, продолжая настаивать на этой гнусной лжи.       — Ты — Юкине. — Вдалеке виднелся нечёткий силуэт, ложно похожий на него самого. — Ты — Юкине. — Повторил голос.       — Я — Хагуса! — Огрызнулся мальчик. В один прыжок он преодолел расстояние между ними и замер, не смея двинуться с места. Юкине видел себя. На душе скребли кошки. Лицо ребёнка напротив светилось доброй, даже простодушной улыбкой. Его глаза горели, из-под шапки на голове торчали светлые, жёсткие волосы.       — Здравствуй, Юкине, — улыбка стала шире. Мальчик протянул руку с сжатыми пальцами. — Давно не виделись! Я очень скучал, Юкине.       — Я-я… Хагуса! — Он отпрыгнул назад, вдруг схватившись за горло, с силой сжимая его. Кое-где проступила кровь. — Что, больно видеть кровь на этом теле? Исчезни уже! — После, помедлив чуток, он ровно добавил. — Здесь нет Юкине, чтоб тебя.       — Но ты — Юкине, — невинно на него глядели два больших красных глаза.       — Я — Хагуса! — Юкине поёжился, его морозило. По виску вниз скользнула капелька пота. Отец смотрел на своего шинки. Недоверчиво он свёл к центру свои брови, отнял руку от его головы. Затем подтянув хрупкое тельце, умостил его на коленях, покачивая подобно младенцу. «Тише, тише», — слышал сквозь сон мальчик.       — Ты — Юкине.       — Если не замолкнешь, мне придётся помочь тебе, — зло выдохнул он, продолжая настаивать на истине. Фальшивой истине.       — Как, Юкине?       — Я убью тебя, — процедил сквозь зубы, игнорируя ненавистное имя. Рука оставалась на шее.       — Вот как… — мальчик напротив сквозил его взглядом. Было неловко. Жутко. Страшно. — Но ведь не сможешь, Юкине.       — Х-хагуса! Я — Хагуса! — Он чувствовал, как силы покидают его. Хотелось выть. — Хагуса! Ха-гу-са!       Мальчик бросился на своё отражение. «Его здесь нет! Просто взмахни рукой и рассей мираж! Отец ждёт тебя».       — Юкине.       Рука, занесённая для удара, замерла, не приблизившись к фигуре напротив. Пальцы дрожали, тело не слушалось.       — Я же говорил, Юкине. Добрый шинки не сотворит зло. — Лёгкое движение светлых волос. Нежно он коснулся пальцев на шее настоящего Юкине. Кровь осталась на прозрачной коже. — Оступиться может каждый, а признать свои ошибки — нет…       — Я-я… Х-ха… Х-хагуса, — слова давались с трудом, словно горло его обожгло жарким пламенем.       — Ты — Юкине. — Рука двойника с лёгкостью перехватила кисть Юкине, стремящегося вонзить когти в тонкую кожу век. — Нет нужды в обезображивании столь чистого лица. — Ладонь, точно живая, коснулась его щеки. Щемящее чувство тепла разлилось в груди. Неправильно. В попытке получить больше мальчик подался вперёд. — Ты прекрасен, Юкине.       — Х-хагуса…       От былой решительности не осталось ни следа. Стоило надавить, чтобы Юкине сдался. Стоило похвалить, чтобы он исцелился.       — Действительно прекрасен, — мягкий поцелуй в лоб. Странное чувство. Стыдное.       Последнее, что услышал Юкине перед тем, как очнуться в холодном поту в объятиях Отца, практически родных, но на удивление чужих, было твёрдое, окутывающее… желанное?       — Ты — Юкине.