***
510 г. Первой Эпохи. В Мандосе семейство Финвэ рассматривает новый гобелен. Феанор, обращаясь к Финголфину: мне очень хочется знать, что это такое? Финголфин: избрание нового Верховного короля нолдор. Феанор, ядовито: читать я умею. Мне интересно, что такое вот это? Феанор тыкает пальцем в одну из фигур на гобелене. Финголфин: почему ты спрашиваешь об этом меня? Откуда мне знать? Феанор: а кого мне еще спрашивать? После того, как Нельо передал титул тебе, ты за него отвечаешь. Финголфин, признав справедливость требования: после меня титул унаследовал Финьо… Феанор: это я знаю. Финголфин: потом Турукано… Феанор: это я тоже знаю. А потом? Откуда взялось это чудо в перьях? И за какие заслуги наказано титулом Верховного короля? Финголфин, которому все это делается тоже весьма любопытным: сейчас попробуем выяснить. Турукано! Подойди на минутку. Тургон подходит. Финголфин, показывая на гобелен: ты знаешь, кто это такой? Тургон, на всякий случай тщательно рассмотрев изображение: понятия не имею. Впервые его вижу. Но он точно не из Гондолина. Финрод, в свою очередь изучив гобелен: в Нарготронде я тоже его не видел, но этот Гил-Галад очень молод. Когда я покинул Нарготронд, он должен был быть еще совсем ребенком. Среди остальных присутствующих не находится никого, кто был бы знаком с неожиданным Верховным королем. Феанор: очень интересно. Теперь вы понимаете, почему мне так не нравились все эти маневры Ноло еще в Тирионе? Как только титул достался ему, он немедленно пошел по рукам. Финвэ: я не люблю вмешиваться в ваши споры и вставать на чью-либо сторону, но сейчас соглашусь с Феанаро. Финголфин, размышляя: а к кому вообще должен был перейти титул после Турукано? Идриль не наследует, потому что женщина. Ее муж не наследует, потому что смертный. Тургон, торопливо: зато он избранник Ульмо! Маэглин, мрачно, в сторону: вот пусть на Ульмо бы и женился. Тургон, вздрагивая и от присутствия племянника, и от такой хулы: ты не наследуешь, потому что… Маэглин: потому что погиб раньше тебя. Тургон: так тебе и надо! Фингон, глядя на очередную перепалку: вы еще подеритесь. Маэглин: не получится. Дядя никогда не дерется, если может убежать. Арэдель торжествующе улыбается. Тургон набирает побольше воздуха, чтобы ответить как следует. Финголфин: прекратите оба. (в пространство) Как они мне надоели со своими вечными ссорами! Финвэ, Финголфину: теперь ты понимаешь, каково было мне, когда вы ссорились с Феанаро? Финголфин со вздохом кивает и возвращается к теме. Финголфин: и поскольку больше никого нет, титул должен перейти к потомкам Арьо. Финрод: но мы все здесь. Почти все. Снаружи осталась только Артанис, но она женщина и не наследует, и у нее нет детей. Феанор: то есть какой-то водоплавающий синда распоряжается теперь титулом Верховного короля нолдор и отдает его первому встречному. Докатились, нечего сказать. Тургон, Феанору: между прочим, твои сыновья могли бы и вмешаться, чтобы не допустить такого безобразия. Келегорм: еще чего не хватало! Куруфин: сами следите за своим добром. Тургон: вы могли бы вернуть его себе. Карантир, показывая взглядом на гобелен: после этого?! Нет уж, благодарю покорно. Этот титул теперь только выкинуть. Пообсуждав ситуацию еще немного, семейство Финвэ приходит к выводу, что без дополнительных сведений в этом деле не обойтись. Через положенные промежутки времени прибывают сначала Идриль, потом Амбаруссар, потом Маэдрос и Маглор, но никто из них никогда не слышал ни о каком Гил-Галаде до тех пор, пока Кирдан не объявил его Верховным королем нолдор. Феанор, выслушав показания Маглора: ну что ж, придется подождать, пока сюда явится сам Гил-Галад. Финголфин: ты так уверен, что он сюда придет? Феанор: конечно. Любой Верховный король нолдор рано или поздно оказывается здесь.***
3441 г. Второй Эпохи. По наполненным туманом переходам Мандоса идет Гил-Галад. Он только что попал сюда и движется наугад, осматриваясь и привыкая к обстановке. Изредка встречающиеся обитатели не обращают на него никакого внимания, будучи погружены в свои мысли. В одном из коридоров путь ему неожиданно преграждает большая группа эльфов. Один из них, высокий и рыжеволосый, кажется Гил-Галаду смутно знакомым. Остальных он не знает, но чувствует, что это какие-то важные персоны. Гил-Галад останавливается. Трое стоящих впереди прочих рассматривают его с таким видом, будто немедленно выкинут его вон из Мандоса, если результат осмотра их не устроит. Феанор: кто ты такой? Гил-Галад, отвечая, как положено новобранцу: Эрейнион Гил-Галад, Верховный… Феанор, поморщившись и перебивая: откуда ты взялся? Гил-Галад: погиб на склоне Роковой Горы в поединке с Сауроном. Феанор: я не об этом. Кто твои родители? Гил-Галад: не знаю. Финвэ: ты сирота? Гил-Галад, растерянно: не знаю… Феанор: а хоть что-нибудь ты знаешь?! Финголфин: по крайней мере, он знает квенью. Гил-Галад, оробев от такого напора: мне говорили, что меня в младенческом возрасте выловили вблизи устья Сириона рыбаки. Феанор: сетями или на удочку? Гил-Галад: не знаю. Я плыл в корзинке. При мне была только записка, в которой было написано, что меня зовут Роднор Гил-Галад, и что я из рода Финвэ. Финвэ, Феанор и Финголфин, хором: что?! Гил-Галад, окончательно оторопев, дрожащим голосом: из рода Финвэ… Записка у меня с собой… Гил-Галад вынимает из-за пазухи сложенный в несколько раз листок бумаги. Феанор, нетерпеливо, протягивая руку: давай ее сюда! Финвэ: подожди, Феанаро. Сначала дослушаем рассказ. (к Гил-Галаду) Когда это случилось? В каком году тебя выловили из реки? Гил-Галад: это было около того года, в который была Битва Внезапного Пламени. Может, немного раньше или немного позже. Точнее не запомнили. Феанор, в сторону, презрительно: чего еще ждать от родни тэлери! Финвэ, Гил-Галаду: что было дальше? Гил-Галад: меня принесли Кирдану, и он меня вырастил и воспитал. Финголфин: а как ты стал Верховным королем? Гил-Галад: Кирдан сказал, что я должен им стать, раз я из рода Финвэ. Феанор: а теперь давай сюда записку! Бумага сильно потерта на сгибах. Вдобавок в нескольких местах буквы расплылись от воды. Финвэ и Феанор не знают синдарина, поэтому содержимое зачитывает вслух Финголфин. Финголфин: здесь написано: «Именем Эру Илуватара клянусь (при этих словах все ощущают невольный трепет), что этот младенец, нареченный Роднором Гил-Галадом, принадлежит к роду Финвэ. Имя его отца»… Финголфин замолкает, вглядывается в бумагу. Пауза. Нетерпеливые вопросы: «Ну что там? Что?» Финголфин: не разобрать. Размыто водой. Можно еле-еле различить только первую букву. Маэдрос: какая она? Финголфин: позвольте сперва дочитать. Тут немного. «Имя его отца… пропуск… Да будет с ним благословение матери». Конец текста. Тургон: так какая первая буква-то? Финголфин: по-моему, это буква «ф». Все присутствующие немедленно переводят взгляды на Феанора. Феанор: и что вы на меня уставились? Финголфин: по привычке. Ты же вечный заводила. Все по очереди и старшинству рассматривают бумагу. Куруфин: судя по почерку, имя этого отца из шести букв. Больше в этот пропуск вряд ли влезет. Феанор: пусть только кто-нибудь попробует снова подумать на меня. Чтобы не сделать этого даже ненароком, все теперь глядят на Фингона и Финрода. Те почему-то кажутся смущенными. Карантир: вообще-то оба подходят. Финрод: это не я! Карантир: любой так скажет. Ты докажи. Фингон: доказывать надо вину, а не невиновность. Финвэ: с этим делом нужно разобраться. Кто-то нарушил закон. Назначаю расследование. Все здесь? (пересчитывает по головам, сверяет по лицам) Сходите кто-нибудь за Маэглином и начнем. Тургон, недовольно: этого предателя тут еще не хватало! Кстати, а почему его никто не судит? Куруфин: потому что за отсутствием доказательств. Тургон: какие еще доказательства?! Это и так всем известно. Куруфин: откуда? Или тебе лично Моринготто за бокалом вина рассказал? Тургон, отойдя подальше, себе под нос, но чтобы слышал и Куруфин: ворон ворону глаз не выклюет. Куруфин одаривает его одной из своих змеиных улыбок. Амбаруссар возвращаются с Маэглином. Теперь все в сборе. Финвэ, официальным тоном: рассматривается установление происхождения Гил-Галада. Основанием для рассмотрения дела служит письменное свидетельство… Феанор, перебивая: пап, можно попроще? Дело все же семейное. Финвэ: наши семейные дела обычно рассматривают валар, поэтому сейчас уже и так проще некуда. Ородрет: может, лучше тогда к Намо обратиться? Финголфин: тогда отцами Гил-Галада окажемся мы все — Намо, как обычно, осудит всех оптом. Финвэ: подозреваемых пока трое — Феанаро, Финдекано и Финдарато. У всех остальных ни в каком из вариантов имена не начинаются на «ф» и не состоят при этом из шести букв. По знаку самого Верховного из всех королей нолдор трое названных становятся отдельно. Финвэ: на время разбирательства презумпция невиновности отменяется. Карантир: вот это правильно! Финрод: тебе хорошо говорить! Ты-то не на букву «ф». Куруфин: да, в виде исключения здесь нам при всем желании никто ничего не пришьет. Даже странно. Финвэ: итак, приступим. Феанаро, тебе слово. Феанор, с возмущением: очевидно же, что я невиновен. Когда этот подкидыш появился на свет, я уже лет пятьсот находился здесь. Финвэ: справедливо. Принимается. Феанаро оправдан. Феанор возвращается в компанию зрителей. Финвэ: теперь твой черед, Финдекано. Фингон: все время вблизи даты рождения Гил-Галада я безвылазно жил в Хитлуме. Вот отец может подтвердить. Поэтому я не мог натворить ничего такого. (поворачивается к Финголфину) Я же все время был у тебя на глазах. Финголфин: ты ведь сын, а не дочь. Фингон, озадаченно: а какое это имеет значение? Ты подтверждаешь только показания дочерей? Карантир тихонько хихикает. Финголфин, Фингону, подбирая слова: все то время, пока ребенок рос в утробе, по тебе этого никак не было бы видно. Карантир, Фингону, не выдержав, громко: не ты же ходил беременный! Фингон, дождавшись, когда утихнет хохот: ну хорошо, не я. Карантир: так и быть, уговорили. Финвэ: тише. Это все-таки суд. Будете шуметь — выгоню. Продолжай, Финдекано. Фингон: но если бы я был виновником, это произошло бы в Хитлуме. А исток Сириона на восточном склоне Эред Ветрин. Даже если бы мать ребенка каким-то образом и ухитрилась бы спустить корзинку с ним на воду, ребенок умер бы с голоду гораздо раньше, чем корзинка доплыла до того места, где ее выловили. Финвэ, задумчиво: да, это весомое доказательство. Но не совсем достаточное — за год между зачатием и рождением мать могла уехать из Хитлума довольно далеко. Фингон: в это время уже не путешествовали — времена уже были неспокойными. Финвэ: но полностью исключать такую возможность нельзя. Ты оправдан, но условно. Останься пока тут. А тебе, Финдарато, есть чем оправдаться? Финрод: конечно. Если бы у меня был сын, я бы оставил Нарготронд ему, а не Артаресто. Финвэ: Гил-Галад в это время был еще слишком мал. Финрод: я бы оговорил регентство. Ородрет, с возмущением: и неужели я стал бы отнимать трон у своего кузена?! Я ведь не какой-нибудь Фе… Маэдрос: не какой-нибудь кто? Ородрет, найдясь: фиговый эльда. Финвэ: да, это тоже весомое доказательство и тоже не совсем достаточное. Гил-Галад мог родиться позже, чем ты покинул Нарготронд. Маглор: кстати, а кто такой Гилдор Инглорион? Финрод, с несвойственной ему обычно категоричностью: самозванец! Ородрет: подтверждаю — в Нарготронде не было никого по имени Гилдор. Гвиндор был, Гилдора не было. Маглор, задумчиво: почему тогда он всем представляется Инглорионом? Ведь с такого самозванства ему никакой выгоды. Куруфин: я, конечно, ни на что не намекаю, но дядя Арафинвэ провел в Средиземье сорок с лишним лет. Вполне достаточно, чтобы… Финвэ, строго: довольно! Мы устанавливаем происхождение Гил-Галада, а не какого-то Гилдора. Финдарато, еще доказательства у тебя есть? Финрод, с видом покорности судьбе: нет. Келегорм: погодите-ка! Дайте я еще раз взгляну на бумагу. Келегорму передают подмоченный документ. Келегорм, повернув листок поближе к свету и тщательно присмотревшись: это, скорее всего, никакая не буква «ф»! Это «о» и почти слившаяся с ней «р»! Собрание снова по очереди изучает текст и приходит к выводу, что Келегорм прав. Ангрод: «о», «р» и недостающие пять букв… Ородрет! (поворачиваясь к сыну) Так это ты?! Ородрет немедленно оказывается в центре внимания. Ородрет: нет! Это не я! Финвэ: Артаресто, пройди на место подозреваемых. Ородрет отправляется куда сказано. Финвэ, Ородрету: теперь можешь доказывать свою невиновность. Ородрет лихорадочно перебирает в памяти собственную жизнь, но не обнаруживает ничего подходящего. В подозрительное время он был жив и здоров; протекающий через Нарготронд Нарог впадал в Сирион недалеко от того места, где был выловлен Гил-Галад. Ородрет, не придумав ничего лучше: вы посмотрите — он же даже на меня не похож! Все внимательно изучают очередное вещественное доказательство — собственно Гил-Галада. Тургон: вообще-то есть нечто общее. Ородрет: да что, что?! Только общенолдорские черты, они есть у всех. Тургон: к тому же у него золотистые волосы. Ородрет: это еще ни о чем не говорит! У любого из нас могут быть светловолосые дети. Куруфин: сходство и правда заметно. Келегорм: что-то третьедомовское, определенно. Ородрет, Финвэ: это они назло, за Нарготронд. Финвэ: Финдарато, Ангарато и Айканаро, подойдите, встаньте рядом, чтобы мы могли сравнить. (рассмотрев всех пятерых) Сходство действительно есть. Тургон, торжествующе: а я что говорил? Финрод вздрагивает, Ангрод и Аэгнор благословляют судьбу и родителей, давших им такие имена. Ородрет, в отчаянии прибегая к последнему средству: я могу поклясться именем Эру, что это не мой сын! Что у меня вообще нет сыновей, и мой единственный ребенок — моя дочь. Фингон: хорошая мысль! Я тоже готов принести такую клятву. С той поправкой, что у меня детей нет никаких вообще. Финрод: и я готов. (к Финвэ) Это будет считаться доказательством? Финвэ, в глубокой задумчивости: даже не знаю. Я далек от мысли, что кто-либо из вас способен поклясться ложно. Но в моем роду больше нет никого, чье имя подходило бы к заявлению неизвестной матери. Ваши клятвы и ее клятва не могут быть правдивыми одновременно. И после ваших клятв кто-то из четверых неизбежно окажется виновным в одном из тягчайших преступлений. Ородрет: значит, эта неизвестная мать все наврала! Феанор: и ложно поклялась именем Эру? Финголфин, поддерживая: такого кощунства даже Моринготто себе не позволял. Ородрет: а что мы знаем об этой ехидне? Порядочная эльдиэ не станет кидать своего ребенка в реку! К собравшимся подходит Арэдель. Ородрет, продолжая свое выступление: порядочная эльдиэ кинется в реку сама. Маэдрос: или в море. Маглор: а детей оставит чужим фиговым эльдар. Арэдель, Маэглину: кто кинул ребенка в реку? Маэглин: неизвестно. Арэдель: а что тогда тут обсуждают? Тургон, заметив сестру: один деликатный вопрос… Он не для женских ушей. Арэдель: перестань! Я давно замужем, для меня не тайна, откуда берутся дети. Келегорм: один из нас… Карантир, перебивая: выражаясь грубым языком смертных, принес в подоле. Куруфин: и теперь мы выясняем, кто это. Тургон: поэтому женщин и не позвали. Женщина ведь не может быть отцом. Темная троица вводит кузину в курс дела. Арэдель внимательно слушает, смотрит в бумагу, потом на Гил-Галада. Арэдель: все яснее ясного. Женщина отцом быть действительно не может. Но вам не приходило в головы, что она может быть матерью? Тургон: что ты хочешь этим сказать? Арэдель: что для появления ребенка на свет нужна женщина. Ты этого не знал? Кое-кто начинает переглядываться, озаренный внезапной идеей. Тургон, по-прежнему непонимающе: ну и что? Арэдель: к роду Финвэ принадлежат не только мужчины. Тургон: скажи прямо, к чему ты клонишь! Арэдель: к тому, что Гил-Галад принадлежит к роду Финвэ со стороны матери. Матери, а не отца! Финрод: ах, вот оно что! Арэдель: достаточно сменить точку зрения и ответ сразу делается очевидным. Ангрод, мгновенно сообразив: не может быть! Арэдель, чуть пожав плечами: единственно возможный вариант. Никто не знает, чем она занималась пятьсот лет в Дориате. И Эсгальдуин впадает в Сирион. И само имя подсказывает: Роднор — Артанаро, да еще и Гил-Галад. Карантир: а кто отец? Арэдель: во всяком случае, не Келеборн. Но точно мы вряд ли узнаем. Мы никогда отсюда не выйдем, а она, я готова спорить на что угодно, никогда сюда не попадет.