228

Хината уже пару месяцев встречается с Атсуму, и Кагеяма недоволен тем, что они до сих пор вместе нормально не затусили. Даже по бутылочке не пропустили. — Кагеяма, нет. –Кагеяма да! На неделе Шое все же уговорил Мия пустить Кагеяму к нему на квартиру. И даже пустить с выпивкой. Конечно за счет самого Тобио. Были закуплены некоторые продукты, закуска, и конечно же алкоголь. Хината и Кагеяма уже стояли у подъезда, когда — как выяснилось позже — Атсуму только проснулся. Дом располагался довольно близко к центру города, поэтому вот уже несколько раз бодрые люди успели выйти из него, вероятно на смену жаворонков, и заходили обратно, весьма сонные и уставшие — совы. Но дуэт ждал, пока Атсуму, черт возьми, ответит. Номер квартиры был набран, и уже долго звучали знакомые громкие гудки домофона. — МЫ КОМАНДА ДВА ДВА ВОСЕМЬ, МЫ С НОГИ ЕБАЛА СНОСИМ, — в один голос, на всю улицу, в домофон заорали парни сразу после характерного щелчка о принятии вызова, Мия даже не успел выговорить «алло», — откройте, пожалуйста. Довольные, с улыбкой до ушей, словно только что поймали самую большую рыбу в озере или выиграли самый важный приз в их жизни, они поднимались по лестнице все выше и выше, минуя первый этаж, второй, четвертый. И вот. Перед ними открытая дверь, на которой висели блестящие металлические цифры «228», из-за неё же на одногодок угрюмо смотрел Атсуму. — Убожество. Хината, как ты мог влюбиться в человека с таким лицом, я все еще удивляюсь, — угрюмое выражение сменилось на отвращение. — Да, Хината, как ты мог подружиться с такой сукой, все еще удивляюсь, — прорезался голос из-за дверей, — ладно, так и быть, я обещал тебе пустить его сегодня, но это видимо будет последний раз. — Почему с вами так сложно… — закатил глаза рыжий, и мирно улыбаясь проследовал в уже знакомую квартиру. Тем не менее, пакеты были растасованы по холодильнику и столам, все напитки выставлены, а гости рассажены за круглым кухонным столом, словно рыцари короля Артура. — Чай, кофе, потанцуем? — проговорил Атсуму, обращаясь к Хинате с последним предложением. — Чай, — снова в один голос, теперь не сговариваясь, согласились Шое и Тобио. Недолгий дребезг посудой, бурление воды в чайнике, звяканье ложкой о края кружек, и чай проставлен перед гостями. –НеПоН, сам гавна папей, это что такое, — Кагеяма укоснительно смотрит сначала на рисунок кружки, а потом на ее хозяина. Комната заливается громким, звонким смехом, что наполняет тебя от самых кончиков волос до пальцев ног наиприятнейшими эмоциями. По другую сторону от Тобио на кружке был тот же рисунок, только отзеркаленый и с подписью «сам папей» — не это ли вершина комедии? Так подумалось Хинате, и он захохотал, из-за чего даже Атсуму расплылся в улыбке, а Кагеяма все думал что не так. — Не понимаешь ты постиронии, Тобио-кун, эту кружку мне брат подарил, как парные, есть такая же вторая, — Мия подсел к Хинате, — так что радуйся что я тебе такой подарок жизни дал — испить из этой кружки. — Хпмф… — пыхтел себе под нос некоторое время Кагеяма, но вскоре успокоился. Шое попросил парня достать вторую, ибо он должен ее узреть, не мог же Атсуму «отказать этому солнышку», поэтому себе чай он налил в такую же кружку, как которую держал Кагеяма. «Это солнышко» быстро приспособилось пить из кружки Атсуму, а не из своей, чем хозяин квартиры был однозначно доволен, а черноволосый все пыхтел о соплях и и «фу-боже-мой-голубки-зачем-я-это-предложил» Так как Шое и Тобио пришли рано утром, что даже для жаворонков в свои законные выходные является кощунство, то большую часть времени троица решила рубиться в приставку, и совсем малую в открытую из-за закромов квартиры до боли знакомую карточную игру «UNO». Никто из них ещё так сильно не ошибался. –Карте место!!! Положи на место!!! — Хината уже подскочил из лежачего положения и нападал на Кагеяму, словно тигрёнок, бережно обходя высокую башенку их помятых цветных карточек на полу, в центре кружка что образовала троица. — Ты сказал после, а значит не считается! Ха! Я почти выиграл! — Кагеяма отбивался от свирепого тигра как мог, — и вообще это правило работает в обычных картах, а не уно! — Да, зато, в уно работает правило «уно», мой сладкий, — у Атсуму будто рожки появились, когда он говорил эту фразу, — так что «уно», мальчик мой, ты не сказал «уно», когда у тебя осталась одна карта, теперь бери две штрафных. –Атсуму, я уже говорил, что люблю тебя? Так вот: я люблю тебя. И уважаю. — Нашей дружбе скоро конец, Хината. А теперь слезь с меня! Не пушинка уже! Около шести часов вечера было, когда между Атсуму и Хинатой был развод, Шое с Тобио разорвали дружбу, Кагеяма пал смертью храбрых, и много-много всего, куда входило и внесение «UNO» в список игр с названием «Весёлые, но почти запретные», в перечислении запрещённых кстати на первом месте, по обоюдному согласию всей компании их друзей и знакомых, с которыми они могли зависать, красовалась монополия. Было принято решение поиграть с полчаса в приставку и расправиться с алкоголем. — Кагеяма, нет. — Кагеяма да, черт возьми! Мы уже проходили это сегодня, пей давай! — Я не пью пиво. Тем более такое отстойное. — Ты же его не пьешь, откуда знаешь что оно отстойное? — Видно сразу, — все отнекивался Атсуму и продолжал пить свою газировку, пока Тобио пытался его уговорить хотя бы на 0.5. Горьковатый запах пшеничного пива, со всеми его производными в виде запаха дешевого пойла и студенчества, разошелся по кухне, словно благоухание после прожарки хорошего стейка с лучшими специями. В общем, он полностью заполнил пространство. Кагеяма уже выпил полторы бутылки по 0.5 и чувствовал себя прекрасно, за исключением того, что парень его друга не пьёт с ними, хотя в этом заключалась вся идея. Этот самый друг же, знает, что не умеет пить, и вообще ему пить нельзя, поэтому он не выпил даже 1 бутылки. Но это пока что. А сейчас, его разнесло до того, что сидел на коленях Атсуму. В принципе никто против не был, но все равно, Кагеяма-не-перед-моим-салатом-Тобио ворчал. Хинату бережно обвивают руки вокруг талии, чтобы парня хотя бы не шатало так сильно, когда он выкрикивает лозунги в поддержку какой-то мысли или же, напротив, отрицательные фразы, выдвигая за одно руку с бутылкой куда-то ввысь, над головой, лучезарно при этом улыбаясь или немного схмурив бровки. Шое то и дело ерзает по коленям, прижимаясь то ближе к торсу бедного парня или отодвигаясь вплотную к столешнице. — Хината, хватит пожалуйста ёрзать, мне неудобно. — Ау-у, но оно само получается! — тот вспелснул руками, что пиво почти полетело в свободный полет, и снова немного сдвинул брови к переносице, показывая свое недовольство, — я не виноват. И вообще, Атсуму, кхм… Я перестану ёрзать, если ты выпьешь со мной! С нами! –Всё, тебе больше нельзя, тебя совсем разнесло, милый, — совсем пьяного с 0.4л парня нежно поцеловали в самый уголок губ, где ещё оставалась капелька хмельного напитка, прижали ближе к себе и аккуратно забрали из рук бутылку. То, что оставалось на дне, Атсуму торжественно выпил, немного скривившись, после чего сказал, что технически, он с ними выпил. Конечно, технически, он с ними выпил. Но только технически. Конечно, от него не отстали. Но Шое самоотверженно старался ёрзать меньше. Через пару часов Мия сдался и открыл свой собственный резерв. Вино. Это было красное, выдержанное хорошее вино. Не зря эти оболтусы купили хороший сыр, и не зря он защитил его от бутеров, совсем не зря. Хината к тому моменту успел почти протрезветь, поэтому был несказанно рад, тому факту, что парень наконец согласился выпить, хоть и не пиво. Они все хорошо разговорились, и Хината-нужно-быть-тихоньким-как-мышонька-Шое успешно, как ему казалось, выполнил операцию по краже сыра — Атсуму ограничил его потребление, потому что это была единственная его закуска. — Ниндзя Шое был пойман с поличным. Вы арестованы, мы вам выписали штраф, и теперь вы должны мне… — Атсуму не успел договорить, когда его губ мягко коснулись другие. Хината увлек Мия в затяжной поцелуй, что лёгкие обжигало, даже не из-за алкоголя, воздуха уже не хватало, и голова начала кружиться. Когда Атсуму разорвал поцелуй, Хината глубоко вздохнул-выдохнул, чтобы отойти от недостатка кислорода. Такая редкая инициатива прям пробрала парня. — Я выплатил штраф, и даже, кажется, больше. Хм… у твоих губ был такой интересный вишнёвый вкус, — Хината чуть коснулся своей нижней губы указательным пальцем, влюблённо смотря на Атсуму, — поэтому, — ладонь Шое проскользнула с плеча, за которое держалась, вниз, по руке, к локтю, немного погладив тыльную сторону предплечья, и, дойдя до запястья, пройдясь по костяшкам пальцев, обвивающих бокал с вином, забрала его. Быстро отпив из бокала, пока Атсуму не опомнился, Хината уже прильнул к его плечу. — Знаешь, с твоих губ было вкуснее, — Хината прикрыл глаза и мягко улыбался, задержав бокал в своей руке, немного её завернув, чтобы было удобнее держать, — теперь мы квиты, кстати. — Ну не перед моим же салатом! Чуваки! — Кагеяма положил ладонь на лицо, яро выражая своё недоумение, а Хината снова звонко засмеялся, пока Атсуму, все так же бережно, словно он сокровище всего этого мира, придерживал того за талию. Хината и был главным сокровищем Атсуму. И всем миром сразу.