Над пропастью, где нет жизни

«Всем все надоело и обрыдло. Кому же, спрашивается, нужна такая жизнь? Кому на руку, чтобы каждый день вставало холодное, негреющее солнце, чтобы рабочие занимались своим тяжелым трудом, чтобы дети мучились в школе, а в больницах страдали больные?» Т. Конвицкий Громкая музыка своими басами долбит в мозги. Ещё чуть-чуть и ушные перепонки лопнут. Мать не выдерживает, идёт в комнату, резко открывает дверь, а затем выжидающе смотрит, но Чонгук не слышит; сидит у компьютера и играет в очередную игру. И только, когда резкий крик матери оглушает комнату, Чон дёргается и будучи зол выкрикивает, почему же она не постучала. Это ещё хорошо, что она не спалила его за непристойным… Было бы неловко. Всё равно раздражает, когда кто-то не стучится, а просто входит в комнату. — Выключи ты уже эту долбаную музыку! Совсем оглохнуть хочешь? — мать пытается перекричать музыку и ей это хорошо удаётся. Чонгук сразу же делает тише и недовольно цокает. — Мне что, совсем музыку нельзя слушать уже? Уйди, — недовольно пробормотал Чон, на что сразу же получил по башке. Кто же так с матерью разговаривает. — Я тебе щас вякну, всё я сказала, — угрожающе произнесла мать, грозно посмотрев в глаза. А затем, как ни в чём не бывало улыбнулась и потрепала Чонгука по волосам. — Иди уже кушать, а то остынет. Чонгук не улыбнулся в ответ, но был безумно рад, что наконец-то можно покушать. Такие хорошие времена были, когда вроде ссоришься, но всё равно не желаешь никому зла и потом гладишь по голове. Так умеет только мама. А она самая лучшая для Чонгука. Только жаль, что всё это лишь воспоминания… Этих дней больше не вернуть, как и маминых фраз, и папиных вкусных ужинов. Всё это гниёт глубоко под землёй, те достижения, которые они достигли, больше ничего не значат. Мотивационные речи не помогут, здесь уже ничто не поможет. Ты сам творец своей судьбы и только ты можешь решить, как тебе жить дальше. Чонгуку смешно от этих слов. Он сейчас находится в машине скорой помощи, вместе с Юнги и Тэхёном, их везут непонятно куда. И если бы только Чонгук был творцом своей судьбы, точно не находился бы в этой жопе мира. Всю дорогу Гук не мог поверить в происходящее. То есть, что они вообще сделали, чтобы их забрали? А куда? А где? А что? А это больно? А Тэхён ведь в самом начале знакомства предупреждал о психбольницах, но видимо, Чонгук пропустил всё мимо ушей. Да и в психушку отправляют, если за неделю ты несколько раз вышел за рамки дозволенного. Они разве выходили? Молчание начинало раздражать, а спокойствие парней так вообще до трясучки бесило. Им, видите ли, всё равно, а Чонгуку нет! И хоть бы кто объяснил, что-то сказал, так нет же! Как теперь-то жить? А вдруг их убьют? Что это вообще за приколы? Машина подъезжает к какому-то зданию, что очень похоже на психбольницу, и тут-то до него доходит, хотя не сразу. Если это то, о чём он думает, то он не знает, как выживет. — Тэхён, не молчи, прошу, мне страшно, — шёпотом произносит, когда их ведут к этому зданию. — Заткнись ты уже, — в ответ грубо и безразлично. Да что здесь, мать твою, происходит? — Думаю правила повторять не стоит, — издалека послышался грубый мужской голос, следом из-за угла вышел мужчина в халате. Мужчина средних лет, на нём круглые очки и отросшая борода. Не выглядит слишком старым, но видно, что совсем перестал за собой следить. Немного устрашает. — О, аж трёх привезли? — мужчина с прищуром посмотрел на Чонгука, оценил с ног до головы, затем махнул рукой. — Свободных палат у нас не так уж и много, поэтому… — доктор остановился на секунду, немного скривив лицо, — в сто первый их. Парней тут же хватают другие доктора, а затем ведут по длинному коридору с палатами. Их заводят в одну из палат и сразу закрывают дверь на ключ. В глаза бросаются четыре кровати, больше похожие на койки. В одной из них лежит девушка, вроде красивая, но с огромными синяками под глазами, её волосы слипшиеся от грязи, а из потрескавшихся губ пятнышко засохшей крови. Чонгук дёргается от и с мольбой смотрит на Кима, который успел лечь на одну из кроватей. — Видимо кто-то узнал о нашем исчезновении, теперь будем валяться здесь, — Тэхён уж слишком спокоен, ему, как будто, пофигу, что с ними будет дальше и что они находятся в таком месте. — И да, здесь всем похуй, лежишь в одной палате с женщиной или стариком каким нибудь, — будто бы ответил на вопрос, что в палате делает девушка. — Но мы же ничего не сделали… — жалким писком вырывается у Чона. Он не хочет здесь торчать. — Да заебал ты уже, — хором выкрикивает Тэ и Мин, но Тэхён берёт инициативу в свои руки. — Просто, блять, слушайся меня, я тебе всё объясню, а сейчас надевай эту хуйню. Ким пальцем показывает на пустую кровать, где сразу же замечает что-то наподобие пижамы. Какие-то штаны и рубашка голубого цвета. Чонгук не сразу понимает, что это придётся носить в течении всего пребывания. Они слишком уродливые. Парни уже начинают злиться на Чонгука, ибо нервирует, когда человек задаёт столько вопросов и не может просто сидеть ровно на жопе. Его закидоны делают только хуже. А парень запутался конкретно, он не знает, через что придётся проходить, да и вообще ему хоть кто может объяснить, что здесь происходит. Ещё несколько минут Чонгук крутился около кровати, а затем, не выдержав, просто лёг и начал сканировать потолок. Вопросов было так много, что их не пересчитать, а он знает, что если ему бы на них ответили, то их стало бы больше. Так всегда бывает — ответы всё усложняют. Не зря говорят: «меньше знаешь, крепче спишь», но Чонгук даже если узнает правду не уснёт. Как-то всё перемешалось, он уже не помнит когда в последний раз ни о чём серьёзном не думал. Возможности бездельничать больше нет. А ведь вот оно счастье — ценить то, что имеешь. Без настоящего покоя тяжко… — Спасибо, — резко говорит Тэхён, больше ничего не произнося, но смотря прямо на Чонгука. К нему не сразу доходит вся суть благодарности, но вспомнив про бургеры, которые они ели несколько часов назад и фильм, который смотрели дома у Чимина, сразу же понял. Эти несколько часов были лучшими за этот период нескончаемой боли. Он смог отвлечься и почувствовать ложное счастье. Показал парням хорошую сторону жизни, научил некоторым развлечениям. И Чонгук не жалеет, вообще ни разу, он готов хоть сотни раз повторять этот момент. Однако, больше всего он хочет увидеть сестру и обнять её, забрать к себе, но он заперт в этой долбаной психушке. Что может быть хуже? Ещё через несколько минут Чонгук слышит шорохи спереди себя. Чуть привстав замечает ту самую девушку, что с безумной улыбкой сканировала парней. Выглядело это до жути пугающим, особенно то, какими большими глазами она смотрела. — Достаток это лишь иллюзия, — тихим, но хриплым голоском произносит девушка. Переводит взгляд на Юнги и немного высовывает язык, при этом улыбаясь. — Пиздец она больная, — не стесняясь говорит Мин, смеясь над этой девушкой. — Ебанутая, — ему похую, обидно ей или нет, ему от этого всего смешно, и видимо Тэхён тоже подхватывает эту волну и начинает тихо хихикать в кулак. — Выключай меня, отрезай от невидимых душ, — загадочно произносит девушка, медленно встав с кровати. Чонгук напрягается, ему это до чужды странно и даже пугающе. Её безумная улыбка пугает, а глаза, что наполняются слезами заставляет мурашкам пройтись по коже. — Иди вон со своими духами танцуй чечётку, душа ты ебанутая, — отвечает Мин, заливаясь смехом, вместе с ним и Тэ не выдерживает — на всю палату смеётся не стесняясь. Девушка хмыкает и начинает медленно расстёгивать пуговицы голубой рубашки. Все не на шутку удивляются, когда рубашка медленно сползает с плечей, потом и вовсе оказывается на полу. — Ты, блять, что делаешь? — вырывается у Тэхёна, который расширил глаза от происходящего. Она его не слушала, лишь хмыкнула и медленно освободила свои бёдра от пижамных штанов. Они сползли вниз, а потом девушка переступила через свою одежду и встала перед парнями вся голая, даже не стесняясь. В глаза бросается её заросший пах и волосы, спадающие на плечи. Мягко улыбается, прищуривает глаза и медленно подходит к Юнги, который чуть ли не взялся за голову. Его глаза бродят по теле девушки, а сам он не знает как реагировать на это. Уже через секунду она становится впритык к Юнги и смотрит ему прямо в глаза. На лице безумная улыбка, а в глазах слёзы и соблазняющий прищур. Медленно наклоняется и правой рукой касается его щеки, большим пальцем начиная поглаживать. — Отойди от меня, дура, — но она не слышит, приближается ещё ближе, хотя, куда уж там, смотрит прямо в глаза, приоткрывает губы и медленно касается его губ. Вот-вот и губы сомкнутся, но Юнги резко осознав всю ситуацию грубо отпихивает девушку и начинает кричать: — Ебанутая, блять, сдохни, тварь, ты что вообще делаешь?! — отходит на пару шагов и с отвращением наблюдает за Тэхёном, который не меньше был в шоке. Девушка, сидя на полу, резко раздвигает ноги, без стыда показывая все свои прелести, несколько секунд оглядывается по сторонам, хватается за волосы и подскакивает на ноги. Быстро бежит в сторону Юнги, начинает орать как бешеная и накинувшись на него со всей силы стала наносить удары. Крик оглушает парней, на секунду кажется, что можно оглохнуть, чувство, будто в неё вселился сам дьявол — хриплый, душераздирающий рык. Юнги пытается отбиться от сумасшедшей: хватает за волосы, отталкивает, но она его сильно кусает, до крови и тоже тянет за волосы. Только Тэхён пытается подскочить и угомонить эту психопатку, как палата резко открывается, а в неё забегают четыре врача; подхватывают обоих и не обращая внимания на крики с обоих сторон и оправдания Юнги тащат из палаты, следом закрывают её на замок, оставляя Чона и Тэ наедине. Тэхён, ничего не понимая, переводит взгляд на Чонгука, который ещё больше поник. Сидит с расширенными глазами, всего трясёт, кажется, от увиденного, а на вопросы не отвечает — совсем ничего не слышит. Как только Тэ щёлкнул перед глазами Чонгук дёрнулся и направил свой испуганный взгляд на него. Лицо так и кричит: «что здесь происходит!» Тэхён больше не зол на Чонгука, хотя за такие тупые вопросы хочет конкретно врезать. Прежде всего это не Чона вина — так сложились обстоятельства. Вопрос только, сможет ли он это пережить? Не сломается ли дважды? — Не смей думать даже об этом, — сказал Ким. Самому страшно, что младший примет всё близко к сердцу и начнёт бояться психушек. Здесь не так уж плохо, если честно, есть много плюсов, например: деньги. Бизнес, так сказать, не стоит на месте, Тэхён даже рад, так как сможет срубить очень много бабла, главное только не спалиться, а то будет как в прошлый раз, когда он был уверен, что это его последний день. — А Юнги, он… — голос Чона растерянный, поникший. Выглядит, как будто увидел чью-то смерть… — Я, блять, сказал не думать об этом. С ним всё будет хорошо, а эту психопатку увели. Если Чонгук будет ныть, Тэхён не выдержит. Нервы итак на пределе, а в голове какая-то каша. Хочется вернуться в тот момент, когда они только сели все вместе за столик и начали есть бургеры. Более вкусной еды они ещё не ели. А фильм. это вообще что-то из разряда фантастики. Редко когда такое увидишь, особенно будучи в детдоме. Эти несколько часов были незабываемы. — Если ты будешь по таким пустякам париться, поверь, долго здесь не протянешь, — что странно, Тэхён начал всё больше и больше разговаривать с Чоном. То поддерживает, то вместе проводит время. Ему очень приятно, однако бывает страшно. Сказать что-то лишнее, сделать не то. — Это психушка! Как здесь вообще может быть хорошо? Ненормально, понимаешь? — Чонгук срывается на крик и тут же об этом жалеет — Тэхён со всей силы ударяет ему в лицо. Он не имеет права выходить за рамки дозволенного, Тэхён и так ему сколько поблажек делал. Это уже переходит все границы. — Успокоился? — сразу же спрашивает, получив неуверенный кивок. — Я, блять, предупреждал. Ладно, потом всё увидишь. Здесь не так плохо. Прости… Где-то глубоко Тэхён понимает, что Чону этот период будет переломным. Здесь может быть плохо, если только ему вколют препараты для шизофреников, как это сделали Тэхёну. Ким уже понимает, что придётся многим пожертвовать и защищать парня, чтобы этого не случилось. Именно такого он не переживёт.

***

Вечер наступил так же быстро, как они попали в это место. Точнее, это сегодня. Всего несколько часов, а уже кажется что вечность. К ним уже успели прийти врачи и забрать одежду, заставив переодеться в эту поношенную пижаму. Спрашивали, что с Юнги, но на этот вопрос врач не отвечал, уверял, что всё хорошо и вскоре его вернут назад. А когда — непонятно. Девушку тоже пока не вернули, Чонгук надеется, что не вернут, ибо она жуткая. Жалко её, если честно. Возможно в жизни случилось что-то ужасное, раз она довела себя до такого состояния. Слёзы всё равно скапливаются — невыносимо. Плакать незачем, однако больно, очень. Тряпкой показаться не хочется, но уже давным давно поздно. Чон показал себя с худшей стороны, показал, насколько он слаб, даже трудностей пережить не может. Фу, от таких нужно бежать подальше, ибо они всю жизнь будут зацикливаться только на своих проблемах, а на остальных им пофигу. Чонгук именно так думает. Он уверен, что от него скоро все отвернутся, даже Тэхён… Главное, чтобы не Чимин, он ему слишком дорог. — Тэхён? — резко спрашивает парень, лёжа на кровати. За окном темнота, уже поздняя ночь, но оба всё равно не спят. Может, от впечатлений, может от бессонницы. — Не спишь ещё? — спокойно в ответ. Тэхён погорячился и ударил не подумав — не сожалеет, но неприятный осадок остался. Поступил он так вовсе не из-за злости, а чтобы привести того в чувства. Иногда всем нужен хороший удар по лицу, чтобы очнуться. — Ты тоже, — констатирует очевидное. На лице почему-то появляется улыбка, как будто смущён. Хорошо, что из-за темноты никто этого не увидит. — Ты бывал здесь раньше? Разговаривать с Чонгуком и отвечать на вопросы не хотелось, но раз уж на это пошло, то почему бы нет? Гук же ему ничего плохого не сделал, парнишка всего лишь поговорить хочет. — Бывал, — коротко отвечает. — Как думаешь, мы здесь надолго? — Неделя, может две. — Аа, — Тэхён сам же удивился, что Чонгук такой весёлый. Такое бывает редко, но всё же, это удивляет. Можно сказать, слышать его таким спокойным, радостным, очень даже приятно. Тэхён не любит когда человек плачет. — А как ты оказался в детдоме? Извини, можешь не отвечать… — Я не помню как я оказался в детдоме, я свою маму в жизни не видел и видеть не хочу — я её ненавижу. — А у директора есть информация о родных? — Они мне блять не родные, — резко выкрикнул Ким. В воздухе виснет тишина, но потом Тэхён спокойно продолжил. — Есть, но я даже интересоваться не буду о них. Они уроды. — А Юнги как попал? Чонгук понял, что с вопросом о Тэхёна родителях покончено. Хотя, где-то понимает, что возможно на то были причины, только Ким этого не понимает и не захочет слушать. Такие детдомовские дети. — То же самое, он всегда говорит: «родители сделали ошибку, теперь мы расплачиваемся». По сути это правда, часто дети расплачиваются за ошибки своих родителей. Этого не избежать, такова жизнь. Чонгук после смерти родителей понял, что она несправедлива и надеяться на чудо себе дороже. Надежды ни к чему не приводят. Как бы это жестоко не звучало, но именно такой вывод он для себя вынес. — А сколько тебе осталось? — Одиннадцать месяцев. Так долго Чонгук ещё не разговаривал с Кимом. Сам же удивляется, что не говорит матерных слов, что много рассказывает и не злится. Непривычно, но очень даже хорошо. Тэхён красивый парень, Чонгуку такие как он нравятся. Не характером — внешностью. Каштановые волосы, карие глаза, миловидное, при этом мужественное лицо. Людям с привлекательной внешностью всегда везёт во взрослой жизни, у них есть пропускной билет можно так сказать. В современном мире смотрят сначала на внешность, потом на душу. У Тэхёна явно будет больше привилегий в жизни, с ним будут охотно общаться, даже несмотря на его прошлое. А на прошлое этих детей смотрят ещё как. Меньшинство возьмёт к себе на работу сироту, ребёнка, который вырос в ужасных условиях. Но Тэхёну в этом плане явно повезёт. С такой внешностью он сможет многого добиться, главное не потерять этот шанс. Но одиннадцать месяцев это немного… Чонгук останется один, больше никого рядом не будет. Снова начнутся издевательства, хотя, насколько Чонгук знает, вся эта компания старше Тэхёна и они выйдут раньше, кроме Джина, который самый младший. Чонгуку же осталось более полтора года еще торчать в этой халупе, а кто знает, что за это время произойдёт с его любимой сестрой. Прошёл только месяц его нахождения в этом убогом месте, а он так и не сумел справиться со своими проблемами, наоборот — поник в них, утонул. Стал забывать про родителей, понимает, что долго он не протянет. А Мина, она протянет? Как она вообще справится со всем? Если только Чимин не спасёт её и не убедит, что всё будет хорошо. Интересно, разрешили ли ему уже навещать? Пак обещал, что после бургеров сразу же поедет к Мине и будет упрашивать воспитателей. Надежда погасла, но звёзды все ещё горят. — Мой тебе совет, — Тэхён говорил спокойно, но Чонгук уже насторожился. Сама фраза «мой тебе совет» заставляет его покрыться мурашками. Это никогда не приводит к добру. — Ты здесь в первый раз, к тебе завтра придёт доктор и побеседует с тобой, — вот поэтому Чонгук не любит эти фразы. — Соглашайся на всё, что он скажет, но препараты принимать отказывайся. Главное, слушайся и будь пай-мальчиком, тогда тебя раньше отправят обратно. В смысле раньше? — А ты? — Чонгук признателен Тэхёну за заботу, но без него возвращаться не хочет. — Спи, блять, уже. — Тэхён, — более напористо в ответ. Сейчас это «спи» ни к чему, он итак не уснёт, больше не сможет. Вся эта обстановка ему непривычна, всё это ему в новинку. Он, в отличии от Кима, не привык к переменам. — Всё будет окей, главное, блять, доктора слушайся. Всё, спи уже. — Тэхён, а ты? Я тебя спрашиваю? — откуда в Чонгуке столько смелости? Тэхён тяжело вздыхает и закатывает глаза, но отвечает спокойно: — Я не хочу, чтобы ты здесь находился больше недели, так будет лучше. Лучше для нас с тобой вслух не было сказано. Сердце Тэхёна стучит быстрее, а дыхания не хватает. Как теперь с этим чувством бороться? Окунуться под одеяло и тихо вздохнуть. Это был последний раз…