Приключения одного немертвого

Два путника шли по темному лесу, насквозь промокшие под дождем, как вдруг, они заметили в нескольких десятках шагов небольшую хижину. Поспешив туда и ожидая приюта, путники не обратили внимание на заляпанные кровью стены этой обители и большой ямы, находящейся в паре метров от входной двери, заваленную холщовыми мешками в форме людских тел. Да и кто бы обратил внимание на такие мелочи, ищя убежища, кровлю и еду после двухдневного голодания и ночевки в лесу, да еще под дождем.. Вот входная дверь отворилась от легкого толчка руки, и раздался жуткий скрип, который наверняка бы разбудил хозяев, если бы они там были. Наши путешественники звали жителей пугающей конструкции, но никто не откликнулся на их голоса. Решив, что эта хижина необитаема, люди решили согреться и разжечь печь. Благо в ней были дрова, поэтому вскоре на стенах заплясал робкий огонек, который все быстрее и быстрее разгорался, пока его не остановили стенки печи. После того, как хижина была освещена, путники решили осмотреть ее более подробно. То, что они обнаружили привело их в состояние первобытного ужаса. На стенах были видны давно засохшие пятна крови, на полу были разбросаны человеческие кости, а над печью висели отрубленные конечности. Невольные жители этой хижины насчитали шесть пар ног и рук. Нервно сглотнув они молча переглянулись, но вспомнив, что хижина необитаема немного успокоились. Один из них предложил исследовать погреб, крышка которого виднелась недалеко в мрачном углу. Вот они уже спустились по ступенькам и одного из них чуть не стошнило от увиденного. В погребе стоял операционный стол, на котором покоилось разлагающееся тело. Судя по виду трупа, он там лежал около недели. Кожа уже была вся желтая, с оттенками серого и кое где начали появляться опарыши – личинки мух. В пустой глазнице уже копошилось около нескольких десятков этих личинок. Так же труп был разрезан во всю длину, начиная с шеи и заканчивая пахом. Внутренностей там не наблюдалось. Рядом с операционным столом, красовался столик поменьше, на котором лежали хирургические инструменты. По их виду, они были чистыми около трех месяцев тому. Ужасно было только представить, какая в них находится зараза. Рядом с инструментами в этот столик был воткнут тесак. Один из горе-путешественников захотел вернуться наверх, а то и вовсе на улицу, но его остановил другой. Он заметил какую-то книжонку, лежавшую на полу, а именно под столом с инструментами. Книга была вся истрепана, с истлевшими страницами и в кровавых пятнах. На первой странице было написано крупным почерком «Собственность Керли Морна». Перевернув же на вторую страницу, всю заляпанную кровавыми пятнами, путники разобрали там слово «Дневник». Спустя несколько секунд, они уже сидели у печи и перелистывали страницы, испачканные кровью и другими пятнами неизвестного происхождения, и вот, что они там прочли: «Ну здравствуй дневник, пишет тебе твой новый хозяин Керли Морн. Мне сейчас двадцать пять лет и я, наконец, устроился на работу, о которой так давно мечтал. С самого детства я хотел быть врачом и помогать людям вылечиться от страшных болезней. Вся моя семья имела корни с этой профессией. Бабушка, например, не дотянула в карьере выше старшей медсестры, но зато прадедушка был хозяином целого лазарета! Короче говоря, собеседование я прошел без особых трудностей. Люди, которые со мной общались, были лично знакомы с моим отцом, который работал хирургом и я, соответственно решил пойти по его стопам. Как же мне не терпится поступить на свой первый рабочий день, я уверен он будет успешным. К слову сказать, начинаю работать я послезавтра, поэтому у меня есть время убрать все волнения и страхи перед началом рабочего дня…» Поглощенные чтением, люди забыли запереть люк в погреб, из которого доносился ужасный запах зловония. Путники настолько углубились в грязные и жухлые страницы, что первые минуты не замечали этого запаха, пока он не начал вплотную щекотать им ноздри. Поспешив закрыть люк и вернувшись к печи, молодые люди продолжили свое путешествие в эту историю. «…Сегодня у меня серьезное дело, мой дневник. Я буду оперировать своего первого пациента. К счастью, операция не очень сложная. У больного начала гноится нога, поэтому целесообразно будет ее ампутировать, пока зараза не поднялась выше. Именно это мне и предстоит сделать. Думаю, первым делом стоит выдать ему кляп и дать немного выпить, чтобы боль была не настолько ужасной. Перевязать жгутом здоровую часть ноги, и отпилить загноившуюся хирургической пилой с тонкими зубьями. Все просто на первый взгляд. Ну ладно, мне пора идти, надо выспаться перед предстоящей операцией…» - Может, не будем читать дальше? – предложил путник, которого чуть не стошнило в подвале. - Да ладно тебе, тут все равно никто не живет и судя по виду давно, мы тут переждем дождь и двинемся дальше. Надо ведь чем-то себя занять этой ночью, - с улыбкой парировал второй, и они продолжили чтение. «…Операция прошла успешно, и признаться, она мне даже понравилась. Столько эмоций во время первых движений и мысли типа: «Нельзя чтобы дрогнула рука! Сконцентрируйся, не отвлекайся, ты сможешь Ке, я в тебя верю». Да дневник, именно так я и думал в тот момент. Но когда зубья вошли в мягкую плоть и, человек выпучив глаза, начал мычать от боли в кляп, мои эмоции будто отключились. Меня немного захватили струи красной жидкости, именуемой кровью, которые обильно текли из ноги пациента. Честно говоря, я даже не сразу сообразил перевязать ему ногу, настолько я был поражен. Не знаю, что это было, но думаю, это поможет мне в будущих операциях. В общем, первое крещение увенчалось успехом, и можно спокойно спать!..» За окном проухала сова, но путники не замечали этого, настолько сильно привлекло их чтение этой ужасной книги. А если бы они оглянулись вокруг, то им бы показалось, что за ними молча наблюдают эти окровавленные стены, ожидая чего-то. Увы, путники не оборачивались, а лишь продолжали молча перелистывать страницы. «…Дневник, кажется, я начал замечать за собой оттенки удовольствия, когда мой хирургический инструмент проникает в мягкую плоть оперируемых. Я чувствую, как меня переполняют эмоции удовлетворения, когда я смотрю на их лица, выражающие ужасные муки от глубокого пореза при пускании крови или же во время отделения конечности от тела. Может, я схожу с ума и превращаюсь в маньяка? Нет, не может быть, я ведь честно выполняю свою работу, и все пациенты уходят здоровыми. Однако, я даже не всегда смываю со своих рук кровь, любуясь, как она переливается светом в лучах заходящего солнца в конце рабочего дня…» Снаружи прогремел раскат грома, заставивший горе-путешественников нервно подскочить и схватиться друг за друга, но спустя мгновение они поняли, что ничего страшного не произошло и успокоились. На их психику давила атмосфера этого дома. Следы крови, кости лежащие прямо возле них и снующие то тут, то там крысы. Кто знает, может они были чумными? Но путников это не заботило, они читали дневник, коротая оставшееся время. «…Сегодня я по настоящему насладился кровью, мой дорогой дневник. Да-а, это было ощущение эйфории, ведь только почувствовав на собственной шкуре сие действо, ты осознаешь, что убивать человека на операционном столе может быть настолько приятно. Эти молящие глаза, видевшее все то, что я творю с их телом. Никто не сможет представить себе это наслаждение, не испытав его. К слову сказать, моей жертвой стал совсем здоровый юноша, но так было по его мнению. Конечно взгляд профессионала, вроде меня, позволил ему узнать, что его раздувшаяся совсем чуть-чуть рука на самом деле начала гноиться. Его сначала смутило мое умозаключение, и он даже не хотел идти на операцию, но я заставил его повиноваться, оглушив ударом палки по голове. В лазарет я его, конечно, не потащил, не хватало мне еще выговора от моего начальника. Я его просто дотащил до уединенного местечка в недалеком лесу, прихватив с собой инструменты и кляп. Привязав его к самодельному операционному столу, состоявшему из простого камня и вбив колышки в землю рядом с ним, я привязал туда веревки, предварительно связав ими руки и ноги юноши. После сего акта началась моя операция по ампутации руки. Воткнув кляп как можно глубже, я начал остервенело пилить ему руку, наслаждаясь брызгами крови на мое лицо и его диким криком, доносившемуся сквозь кляп. О, Боги! Как это было прекрасно. Но после ампутации, я обнаружил, что не захватил с собой бинты, чтобы перевязать ему руку. Немного подумав и решив, что при таком раскладе он умрет от потери крови, я захотел углубить свои знания в анатомии и разрезал его тело вдоль туловища, начиная от шеи и заканчивая пахом. Юноша бился в конвульсиях от боли и ужаса, но я не обращал на него внимания. Мои руки погрузились в его чрево, доставая оттуда различные органы. Сначала в моих руках оказался его пищеварительный тракт. Вытащив этот орган из живота, я дал полюбоваться на него юноше, который в ужасе вытаращил глаза так, что они чуть не вывалились. Когда я утратил интерес к пищеводу, мое любопытство решило пристально изучить человеческий глаз. Увидев острый инструмент возле своей глазницы, парень пытался закричать из последних сил, но ему мешал кляп. Вырезав его глаз, я засмотрелся в этот зеленый зрачок и даже подмигнул ему. Затем, мои пальцы начали щупать и давить этот невероятный орган. Поначалу легонько, а затем все сильнее и сильнее. Вот глаз уже лопнул и начал растекаться по моей ладони. Удовлетворив свое любопытство с человеческим глазом, я лишил парня и второго. Увы, к тому моменту как я уже извлекал печень, парень уже испустил дух, но я насытил свою жажду исследования в человеческих внутренностях и вытащил свою голову из чрева парня уже почти на закате. Все мое лицо было покрыто кровью, да и не только лицо. Руки, испачкавшись кровью по локоть, очень озорно блестели в лучах заходящего солнца. Они выглядели, словно багряные перчатки. На орошенной кровью траве, валялись различные части этого больного юноши, которые остались после исследования. К своему огорчению, я исследовал только мужские органы. Теперь же, меня интересовали женские. Действительно ли у женщины на одно ребро больше? Отличаются ли организм женщины от организма мужчины? Таковы были мои новые вопросы, а в будущем, возможно, и цели…» Впечатлительного путешественника после прочтения этих страниц одолели неудержные рвотные позывы, и он отлучился в ближайший угол, пытаясь извлечь из себя все, что только мог. Другой же путник с ужасом смотрел сквозь страницу, будто в оцепенении. Такова была их реакция после прочитанного, но и на этом этапе они не сдались, а пересилили себя и продолжили пробежку глазами, по уже обильно окровавленным страницам, что затрудняло чтение. «…Сегодня, я наконец смогу изучить женский организм! Ты представляешь, Дневник? Это такой важный момент. Я наконец найду главные отличия мужчины от женщины и смогу предъявить это всему миру! Ко мне обратилась одна миленькая девушка с жалобой на головные боли. Поняв, что это мой шанс, я предложил ей сделать трепанацию черепа и посмотреть на наличие причин для болей. Естественно трепанацией это дело не закончится. Я успел пригласить ее в дом а не в наш лазарет, так что можно проводить исследования в полной безопасности, ведь в доме нас никто не найдет. Буду ждать мою гостью с нетерпением!..» Далее на страницах виднелись лишь пятна крови, поэтому путники, как они только не старались, не смогли разобрать оперирование этой несчастной девушки, что может, было и к лучшему, но они нашли кое-что интереснее. «…Я не помню, как умер. Кажется, кто-то ворвался в мой дом, когда я почти закончил исследование той самой девушки. Да, именно тогда я почувствовал в себе тяжесть металлического лезвия. В меня кинули нож. Прямо в сердце и я скончался спустя мгновения. Очнулся я в мрачном погребе, который весь был в паутине. На полу валялись кости различных существ, включая человека. Только спустя несколько минут я сообразил, кем пробудился. Я стал немертвым. Поначалу это шокировало меня, но в этом также имелись различные плюсы. Теперь мне можно было не бояться умереть от той же раны в сердце, да и любой другой. А еще, мои исследования отныне могут длиться вечно, ведь смерть уже не властна надо мной. Да! Я победил саму смерть, оставив жизнь позади! Но была одна вещь, которая угрожала мне полным исчезновением. Это было сожжение на костре, которое вполне вероятно, могло меня убить. Выйдя из этого погреба, я побрел в ближайший лес, оказавшийся не так уж и далеко от места моего пробуждения. Там , построив небольшую хижину и вырыв около нее небольшую яму для тел, я и начал жить свой второй, отпущенный мне срок. Закончив с убранством, я вдруг понял, что забыл всю информацию о женском теле, и мне пришлось искать новую подопытную. Теперь это оказалось труднее, ведь я выгляжу как ходячий труп. А кто пойдет лечиться к ходячему трупу? Правильно, никто. Поэтому я решил ждать, пока кто-нибудь не придет ко мне сам. Мое терпение не возымело никакого успеха, и я решил начать охотиться на людей. Благо кладбище было неподалеку и там часто можно было встретить одиноких людей. Именно там я встретил свою будущую жертву. Это была стройная девушка, которая приходила навещать могилу своего отца. Без всяких эмоций, моя рука опустила на ее голову средней массы камень и затем потащила в сторону моего дома…» - Послушай, мне кажется, что мы находимся в доме этого самого мертвяка-психа, которому доставляет удовольствие резать людей, давай уйдем отсюда, прошу тебя! – в отчаянии закричал впечатлительный путник. - Не стоит боятся его, у нас ведь есть меч, пусть он только у меня, но я ведь в состоянии тебя защитить, правда? – с обнадеживающей улыбкой отвечал ему его товарищ. Вот только верил ли он в то, что он говорил? Они вновь склонились над дневником, и не заметили, как в ближайшее окно на них из мрака таращились огромные, желтые глаза, а спустя секунду пропали. «…Результаты вскрытия оказались опровергающими в сторону легенд о том, что у девушек на одно ребро больше чем у мужчин и это меня порадовало. Остальное же, у них все как у представителей противоположного пола, за исключением органа в области паха, но думаю, это всем известно. Больше всего радости, мне доставили ее слезящиеся глаза и умоляющий голос отпустить ее, без руки, со сломанными пальцами на второй и с надрезом возле ребер. Какое невежество с ее стороны. Что ж, видимо она не понимает какой ценный вклад, эта операция принесла в науку. Но это уже ее проблемы. На первом месте у меня стоял результат, а уже только потом наслаждение. В тот день, я вновь окунулся лицом в чрево человека, но это путешествие было не настолько увлекательным, как в первый раз. Видимо, я уже начинаю терять интерес к операциям над подобным видом существ. Может мне стоит заманить к себе другой экземпляр? Например, эльфа или гоблина? Да-да, гоблин будет неплохим вариантом. Ну, тогда решено. Сегодня я отлучусь на охоту за следующим подопытным, а как вернусь, соберу свои инструменты, попутно прихватив тесак, и отправлюсь в другие земли – искать новые тела…» Со стороны входной двери раздался жуткий, не предвещающий ничего хорошего скрип. Это вошел хозяин обители и дневника, Керли Морн, собственной персоной. Его появление эффектно сопровождали вспышки молнии и раскаты грома. Путники подскочили от ужаса и потеряли дар речи. Они могли лишь вдыхать и выдыхать воздух, не закрывая рот, когда увидели перед собой эту зловещую фигуру, по которой стекали капли все не прекращающегося дождя, а когда они увидели его желтые глаза, то перестали шевелиться вообще. В правой руке у фигуры находился покрытый ржавчиной, полностью окровавленный тесак. Лицо немертвого озарил звериный оскал, так как он нашел себе жертву, даже две, ведь его сегодняшняя охота успехом не увенчалась. В это же самое время, наши горе-путешественники прижались друг к другу, а тот который обещал защищать своего товарища, трусливо держал перед собой меч, который ходуном ходил от дрожи в руке парня. Подняв свой взгляд на двух путников, Керли произнес, еле выдавливая из себя звуки, так как рот его уже почти сгнил: - Так-так-так, мы имеем новых подопытных? Что же, замечательно, гости мои, рад вас видеть, проходите в подвал и ложитесь на ложе, там мы вас осмотрим-с, - произнес немертвый, поднимая крышку люка и делая приглашающий жест рукой, но путники не двигались с места. - Что-же, не идете по собственной воле? Ну ладно, будет вам по плохому, куски мяса вы мои дорогие. После этих слов, парня с мечом будто молнией прошибло. Он подскочил, отвел руку с мечом немного назад и с криком ярости побежал на Керли. Спустя мгновение, клинок парня насквозь пронзил грудную клетку сумасшедшего хирурга, который затих и не двигался. Но только в его слабое, трепыхающееся от страха сердце вселилась надежда на то, что он убил этого психа, как рука хирурга взметнулась в сторону его шеи и вот, голова парня осталась болтаться на кусочках кожи, соединяющими ее с шеей. Тесак был ржавым, да еще и тупым, так что, как бы Ке не хотел, голова бы не отделилась полностью от тела, но его удовлетворил и такой результат. - С одним покончено, ты парень тоже будешь сопротивляться? – но хирург не успел договорить свою фразу. Оставшийся путник уже лежал без сознания. - Морокой меньше, это меня радует. День сегодня определенно не задался, я лишился одного живого мешка плоти из двух, но хотя бы второй попался впечатлительным, - с этими словами, Керли затаскивал бесчувственного юношу себе в погреб. Вот он уже водрузил его на операционный стол, предварительно убрав оттуда недельные останки, и принялся надевать свой любимый, покрасневший от крови халат, готовясь к предстоящей операции. Когда горе-приключенец очнулся и увидел склонившийся над ним ходячий труп, то в ужасе издал ужасный вопль, но Керли резко оборвал его, приставив свой тесак ему к горлу со следующими словами: - Будешь орать, прирежу. Потом конечно можешь надрываться в волю, но сейчас мне интересно твое имя, может, скажешь его дядюшке Морну, хм? – с нескрываемой иронией произнес Ке и требовательно посмотрел на юношу. - М-морти…Мортимер мое имя, сэр. Пожалуйста, не убивайте, я сделаю все что вы захотите, буду приводить вам людей на эти ваши операции, только оставьте меня жить, пожалуйста! – в отчаянии, юноша пытался заговорить психа, пока тот делал пометки в своем дневнике, но тут же замолк и его смиренные мольбы превратились в крики о помощи, ведь Керли всадил ему в это время длинную иглу под ноготь. Затем вторую, третью, четвертую… И так в обе руки. Все это время, юноша, не переставая, кричал и дергался, пытаясь освободиться от ремней, связывающих его. - Погоди, мой мягкотелый друг, это еще разминка, - произнес Ке, и его неживое лицо приняло подобие зверской улыбки. Вдруг, он схватил палец несчастного и резко вывернул в сторону, сломав его. После сего действия, парень начал захлебываться криками и умоляюще смотреть на его врача, но это не возымело эффекта. Скрутив парню еще несколько пальцев, Керли вернулся к своему столу с инструментами. Взяв один, он принялся рассматривать его и одновременно вести с юношей диалог: - Ты знаешь, сколько интересного можно увидеть в человеке, сделав всего лишь один надрез? Все зависит от того, в каком месте ты этот надрез сделаешь, - промолвил немертвый и принялся делать разрез вдоль тела юноши, который уже зашелся в молящем плаче от боли и невыносимых мук. Пока хирургический нож мягко и плавно двигался сквозь плоть юноши, Керли испытывал невероятнейшее чувство наслаждения, его глаза загорелись алчностью и неудержимой жаждой резать дальше, но он все же сумел себя побороть. Закончив с надрезом, Керли раздвинул края далеко в стороны и принял задумчивый вид. - Какой богатый внутренний мир... Дай загляну! – донеслось до бедного парня, и руки, почти облезшие до костей, проникли в его внутренности. От такого парень закричал так громко, что успел охрипнуть лишь за несколько секунд. У подопытного изо рта уже начали появляться кровавые пузыри, которые лопались при дыхании. Не в силах терпеть этого, парень готов был испустить дух, как вдруг, рука психопата-хирурга вынырнула на свет, полностью покрытая вязкой и липкой кровью, будто перчатка и его взгляд был прикован к ней на несколько бесконечно долгих секунд для несчастной жертвы. - Как она прекрасна, ты не находишь? Ах да, ты ведь уже почти готов, осталось только содрать с тебя кожу и сделать себе маскировку, - заискивающе произнес Ке, но увидев выражение ужаса в глазах юноши, сделал невинный вид и со злобной ухмылкой добавил,- Ой, я не рассказывал тебе об этом ранее? Ну извини, я настолько увлекся твоим юным телом, что просто не мог позволить себе отвести взгляд, - нервно хихикая, Керли общался уже с почти бездыханным телом. - Иди…к чер…ту, - выдавил из последних сил из себя юноша и откинул голову назад, ожидая своего все близящегося часа смерти. - Ну не-ет, так просто ты от меня не отделаешься, я хочу видеть твое лицо, когда я сдеру с тебя всю кожу и ты будешь выглядеть совсем как кусок мяса, ха-ха-ха-хах! – Керли уже окончательно лишился разума и сейчас, его главным интересом было содрать с парня кожу, пока тот еще был жив. Сделав дополнительные надрезы, немертвый принялся грубо сдирать с парня его кожу, оголяя мышцы и наслаждаясь этим зрелищем. Его лицо приобрело уже полностью безумное выражение, взгляд смотрел в никуда, но он продолжал смеяться, сдирая кожу с груди и слушая этот очаровательное потрескивание, когда кожа отделялась от мышц и рвалась местами, словно тонкая простынка, после чего перешел на ноги, порезав их вдоль и вновь растягивая края. В это время парень в последний раз издал длинный вопль от ужасной, пожирающей его изнутри боли и испустил дух от потери крови. К этому времени, Керли содрал с него всю кожу и любовался голой грудой мышц и костей. - Несомненно, это высшее произведение искусства, а сейчас, я пожалуй исследую внутреннюю часть головы, меня давно интересовал вопрос, что же у людей в голове. После этих слов, наш хирург принялся разрезать череп к счастью, уже мертвого юноши. Когда черепная кость была распилена достаточно, чтобы отодрать ее часть, что Ке и сделал, вонзив свои выросшие на месте пальцев когти в череп и дернув со всей силы на себя, оголив тем самым часть мозга. Интересный орган какой, что же это могло быть? – произнес хирург, всматриваясь в этот белесый кусок чего-то там да облизываясь. Может мне стоит перекусить? Да, точно, давненько я не вкушал редкие экземпляры, вроде этого органа… Бон аппетит, мистер Морн! – воскликнул Керли, и его голова погрузилась в череп трупа. Оставшиеся зубы откусывали куски новоявленного органа и спешно их пережевывая проталкивал в давно умерший и ничего не перерабатывающий пищевод, но психу было все равно, ему доставлял удовольствие сам факт пожирания трупа. После того как он вычистил всю черепную коробку, он засунул свою голову в живот своего подопытного и принялся выедать внутренности. Первым делом, его зубы вонзились в коричневую, сочную печень. После того, как его челюсти пронзили тоненькую оболочку, покрывающую орган, а скользкие и мягкие кусочки печени перекатывались у него во рту, словно желе. Керли издал мычащий звук, означающий наслаждение, когда кровь, текла в его рту, наполняя его, после чего он проглатывал ее, словно изысканный коктейль и вгрызался зубами дальше. Следующим органом на очереди была селезенка, которую, правда, он уже поглощал не с таким наслаждением, но все еще с жадностью. В этот раз, он не стал есть желудок жертвы, так как это заняло слишком много времени, а приступил к твердому, упругому и сочному сердцу. Вонзив свои зубы в этот клочок мышц, Ке словно снизошел в нирвану от наслаждения и принялся жевать медленно, растягивая удовольствие от обильно кровоточащего сердца, перекатывая языком его кусочки во рту, чтобы было вкуснее. Кровь брызгала во все стороны, орошая и без того багровый пол и придавая халату Керли более темный оттенок красного. Вот, когда уже все внутренности парня были проглочены, Ке издал булькающий звук и отвалился от трупа со словами: - Да-а, я ошибался в этом куске мяса, он оказался вполне годным на вкус куском мяса. А сейчас мне предстоит сшивание кожи на себе и выход в люди, но прежде всего надо бы избавиться от трупа того несговорчивого, что остался наверху, - с этими словами, Морн поднялся наверх и достал кусок холщовой ткани из тайника за печью, обмотал им труп вооруженного путешественника, вынес на улицу и бросил в яму. Затем, он вновь вернулся в погреб, где начал сшивать на себе кожу, прокалывая иглою с грубой нитью эти мягкие, совсем свежие и толстенькие окровавленные кусочки, которые блестели в руках своей, еще совсем юной прослойкой жира, отчего вызывали небывалый аппетит всякий раз, когда бросишь на них свой взгляд. Стоит добавить, что мертвец хоть и с таким упоением поедал жертву, но вкуса при этом совсем не ощущал. Даже он сам не может толком объяснить почему ему так приятно есть живую плоть, ничего при этом не чувствуя. Это просто доставляет удовольствие. Пока Керли сшивал на себе кожу, он любовался на свое творение, желтыми, жаждущими экспериментов глазами. Запах крови металлическим привкусом витал по комнате, пронизывая Ке, вводя его в состояние аффекта, словно мощный наркотик. На следующее, мрачное утро, из этой старой и чуть ли не кровавой хибарки вышла фигура в черных одеяниях и капюшоне. Ступая по влажной земле, это существо брело в поисках новых подопытных, которым можно будет вколоть яд, или еще какую вещь, а тем временем, в погребе этой старой хижины лежал на полу раскрытый дневник, в котором была сделана последняя запись операции Керли Морна.