***
После разговора с полицейским, Тушенцова довольно быстро отвезли домой, где он вскоре лёг спать, не желая прокручивать в голове события прошедшего дня. Несмотря на волшебное начало воскресения, его вторая половина оставляла желать лучшего. Его вымотала дорога, не самый приятный разговор с Юликом, а про «подарок» от убийцы — второкурсник почему-то не сомневался, что именно он был виновником вчерашнего «торжества» — пожалуй, не стоит и уточнять. Веки, вопреки всем стараниям, не хотели разлепляться и встречать новый день. С кровати вставать не хотелось. Хотелось только в туалет. Переборов самого себя, парень всё же встал и направился в ванную комнату, дабы справить естественную нужду. Закончив со своими утренними процедурами, кареглазый подошёл к телефону и обомлел! На часах было одиннадцать тридцать, а в отделе ему нужно быть в двенадцать. Как будто в подтверждение его «открытия» телефон, находящийся в руке, зазвонил. — Да, — делая вид, как будто он проснулся не десять минут назад, ответил Тушенцов. — Парни не могут до тебя дозвониться, ты проспал? — обеспокоенно поинтересовался Онешко на том конце провода. — Я уже выхожу из квартиры, просто телефон был на беззвучном. Потерялся во времени, прости, — на ходу надевая штаны, извинялся младший. — Ладно, ничего страшного. Если вы будете выезжать сейчас, то успеете к нужному времени. — Да-да, я уже выбегаю! До встречи, люблю! — сбросив вызов, Руслан надел худи и, быстро запрыгнув в кроссовки, выбежал в подъезд. Лишь бы лифт ехал недолго! Спустя считанные минуты, он уже двигался в сторону отдела в компании Макса. Тушенцов старался поддерживать диалог, иногда вставляя свои комментарии по поводу очередной мелочи, подмеченной внимательным следователем, поражаясь тому, как полицейские способны замечать неочевидные на первый взгляд детали, но никак не могут поймать убийцу. — Наберёшь, когда тебя надо будет забрать? — поинтересовался охранник, высаживая студента во дворе участка. — Не стоит, я вернусь домой с Юликом. Кивнув головой, полицейский удалился, оставляя Руслана одного. Несколько раз шумно вдохнув и выдохнув, Тушенцов направился ко входу в здание. Ещё каких-то три месяца назад он не мог и подумать, что будет частым гостем подобных мест. Провожая взглядом знакомые кабинеты, юноша, наконец, подошёл к нужному. Он вошёл без стука. В этом не было необходимости, ведь его и так там ждали. — Привет, Руслан! — жизнерадостно произнёс Леонов, ставя стул рядом с Юликом. — Привет, — стараясь не показывать своего удивления, ответил шатен, усаживаясь на кресло перед мужчинами. — С недавних пор все допросы мы с Пашей ведём вместе, — поспешил объясниться Онешко, сжимая губы в полоску, — прости, что не сказал раньше, я думал, что этот допрос я проведу лично. — Ладно, не важно, — отмахнулся кареглазый, — давайте приступим к делу. Паш, что ты хочешь знать? — Почему же только я один? — Потому что из нас двоих, только ты ёрзаешь на стуле, как будто тебе что-то сидеть мешает, — раздражённо пояснил Юлик. — Хм-м, окей. Тогда сразу перейдём к делу: у кого есть или когда-то были дубликаты ключей от квартиры? — У меня, хозяйки, Димы и Юлика. Но сейчас они тоже у меня, вот, — кладя два набора ключей на стол, констатировал шатен. — Диминого здесь нет, потому что он сломался незадолго до нашего с ним разъезда, и он лежит в квартире в компьютерном столе. Я проверял его вчера и даже показывал сапёрам. Хозяйки квартиры нет в городе, скажу больше, она даже не в этой стране! До моего поступления в ВУЗ, она время от времени сдавала её квартирантам, но теперь в ней живу я. Точнее жил. — Ты никогда не терял ключи? Не делал копий? — Нет, когда я заезжал в квартиру, мне сразу дали три копии. Две из них перед вами и ещё одна в квартире, как я и сказал. — Ты понимаешь, что следов взлома обнаружено не было, значит, кто-то спокойно открыл дверь своим ключом? — Ну, или кто-то очень хорошо умеет пользоваться отмычками, — парировал Руслан. Он видел, что коллега его парня пытается вывести его из себя, чтобы он сорвался и выдал что-то, что он якобы скрывает. Но проблема была лишь в том, что скрывать Тушенцову было абсолютно нечего. — Квартира точно была закрыта? — Да, Данила Владимирович проверял. — Ты не нарушал никаких запретов, установленных следствием? — Что ты имеешь ввиду? — студент свёл брови у переносицы. — Паш, — осадил коллегу Юлик, бросая на того злой взгляд, — ты начинаешь бесить меня своим поведением! — Юль, не бойся, я не трону твоего парнишу, я просто пытаюсь помочь расследованию! — Чем? Тупыми вопросами, ответы на которые мы и так знаем? — Юлик, — уже сквозь сжатые зубы произнёс Леонов, дёргая головой, — вы уехали из-под наблюдения охраны почти на сутки, хотя Равинский ясно дал понять, что Тушенцов должен сидеть в новой квартире подобно принцессе, охраняемой злым драконом. Что ты прикажешь мне думать? — Ничего, ты можешь отследить нашу локацию по телефонам — мы их не выключали. К тому же, если ты так сильно увлечён расследованием, то ты должен был знать, что на базе с нами был Егор и он может рассказать тебе весь наш путь и все остановки. — Чего? Егор был с нами? — удивился Тушенцов, заливаясь краской. То ли от смущения, то ли от бешенства из-за того, что ему не сказали об этом. — Руслан, обсудим это дома. — А что ещё вы обсуждаете дома? Может, чьи-то убийства? — Так стоп! — сорвался Руслан прежде, чем Юлик успел что-то сказать, — Твой начальник не делится с тобой информацией, которую я ему даю? — В каком смысле? — Буквально три дня назад он вешал на меня все эти убийства… А сегодня его мелкая сучка делает то же самое! Мне надоело, что правоохранительные органы игнорируют моё алиби и обесценивают мой урон в данной ситуации! Я изо всех сил стараюсь войти в ваше положение, видя состояние Юлика, но вы делаете всё, чтобы я закрыл на ваши проблемы глаза! — Онешко хотел мягко прервать своего парня, но был остановлен его злым взглядом. — Может, дело не в том, что я якобы что-то недоговариваю, а в том, что вы плохо справляетесь со своими обязанностями? У вас под носом стреляют в ваших сотрудников и под вашим же носом, в который раз проникают в мою квартиру! — Это ты сейчас обвиняешь следствие и нарываешься на скандал с должностным лицом или мне кажется? — Павел, не знаю, как тебя по батюшке, но ещё одно слово от тебя в таком тоне и все остальные разговоры будут идти в присутствии моего адвоката. — Ладно, — желая вернуть их встрече деловой характер, нашёлся Юлик, — в игрушке был найден этот значок… — мужчина положил на стол маленький предмет в пакете для улик, — Ты когда-нибудь видел его? Тушенцов взял в руки пакет, внимательно всматриваясь в его содержимое. Как вдруг его лицо побледнело, а руки мелко задрожали. — Это мой значок… я-я потерял его много лет назад, когда впервые был в Питере. — Ты ничего не путаешь? — всполошился Онешко. — Нет, я выиграл его после соревнований по футболу в школе. Всей команде подарили грамоты и такие значки. Это…что получается, убийца знает меня с самого детства? — Не хочу тебя огорчать, но, похоже, что да, — Леонов совсем потерялся от полученной информации, ведь он никак не был готов к такому повороту событий, как и все присутствующие в этом кабинете. — Ты случайно не помнишь тот день, когда потерял его? — с надеждой в голосе спросил следователь. — Нет, вообще нет! Я саму потерю заметил только тогда, когда вернулся в Ачинск. И то, спустя несколько дней после этого. Поэтому я не знаю точно, потерял я его в Питере или всё же в Ачинске. Может это не мой значок? Не думаю, что лишь у меня и моей команды был такой. — Какой тогда смысл присылать его тебе в игрушке? — Пашин мозг грозился в любой момент взорваться. У них снова появилась улика, ещё одна ниточка в клубке загадок, которая вызвала лишь больше вопросов, чем давала ответов. — Я думаю, что это либо твой значок, либо маньяк знает тебя настолько долго и настолько хорошо, что заморочился и нашёл такой же, чтобы дать нам какой-то знак… — Или чтобы в который раз показать нам, насколько мы далеки от его поимки, — перебил Юлика Руслан, складывая руки на своих коленях. Допрос — если то, что происходило сегодня в кабинете, вообще можно было так назвать — продлился ещё около полутора часов. Следствию были необходимы словесные подтверждения от парня о том, где и как он проводил время в последние дни; с кем он общался и какие планы строил. Важна была любая деталь, что хоть как-то может помочь в поимке преступника. Ибо в свете последних событий многие старые улики рассматривались с новых граней, а новые улики ничуть не помогали расследованию. В начале пятого вечера парни вышли из здания отдела. Юлик вёл Руслана к машине, но, не дойдя до неё пару метров, развернул младшего к себе и крепко — однако в то же время едва ощутимо — поцеловал, держа его лицо в своих ладонях. Оторвавшись от чужих губ, следователь тепло улыбнулся и сжал второкурсника в объятиях, кладя его голову на своё плечо, сразу чувствуя, как напряжение покидает его тело. Мужчина видел, как Руслан нуждался в его объятиях и поддержке на протяжении всего допроса. Голова самого Онешко повернулась в сторону, где за ними внимательно наблюдал Паша. Улыбка практически сразу сошла с его лица, сменяясь пустым взглядом, а сильные руки лишь крепче сжались за спиной студента. Вскоре зрительный контакт разорвал сам Леонов, и, пройдясь по паре оценивающим взглядом, направился к полицейскому, что стоял недалеко от курилки.***
— Что это было вообще? — спросил Руслан, проходя в квартиру. — О чём ты? — непонимающе переспросил мужчина. — Обо всём! Почему твои коллеги думают, что я как-то причастен к убийствам, помимо очевидной «связи» с убийцей? Почему они считают, что я лично выбираю жертв и чуть ли не своими руками лишаю их жизни? Почему поцеловал на глазах у других следователей? Ты же никогда ранее так не делал… — Так, стоп, — следователь аккуратно обхватил чужое лицо ладонями, успокаивающе гладя щёки подушечками пальцев. — Я не знаю, что нашло на них. Быть может, если бы мы не были вместе, я вёл себя так же… У нас тяжёлое время: начальство требует предоставить хоть что-то, что мы ещё не рассматривали, какие-то новые версии, но думаю, что ты в курсе. Однако, это не важно! Важно то, что я не дам тебя в обиду… Я не позволю им обвинить тебя в чём-то, слышишь? — Да. Я понимаю всё и верю тебе, но мне так это надоело! Мне с головой хватало сплетен, гуляющих по интернету; перешёптываний соседей и косых взглядов от знакомых, так плюсом ко всему ещё и полиция хочет мне что-то пришить! — Даже если они и найдут причины, чтобы заключить тебя под стражу, не думаю, что это продлится долго. История показывает, что маньяки не любят, когда кому-то приписывают их славу и «достижения». Убийца сразу же даст понять всем, что взяли не того. Да и вообще, у них нет никаких оснований задерживать тебя. Ты чист. — Откуда ты знаешь? — Я знаю о тебе больше, чем ты мне говорил. Не забывай, что я мент, — мужчина оставил на виске парня успокаивающий поцелуй. — Забей, попробуй отвлечься… Шершавые губы опустились на горячую шею, оставляя за собой дорожку из чувственных прикосновений. Руки второкурсника сразу же легли на плечи напротив, обнимая следователя. — Ты решил украсть все мои повадки? Сначала ты так же подкрадываешься, потом носишь мои вещи, теперь это… что в вас останется настоящего, Юлий Саныч? — юноша играючи отступил, закусив при этом нижнюю губу. — Знаешь, парочкам свойственно схожее поведение… Я же не говорю ничего против моих привычек у тебя, — Онешко принял правила игры, оставаясь в стороне, но показательно закатав при этом рукава чёрной рубашки. — Не понимаю, о чём идёт речь… — Ты даже целоваться стал так же, как и я, — прохрипел старший, делая шаг навстречу. — А ты докажи… Второкурсник предпринял ленивую попытку побега — больше для разбавки прелюдии, нежели для спасения — но был благополучно пойман в кольцо объятий. Сильные руки партнёра аккуратно проследовали от бедренных косточек к нижним парам рёбер, щекоча пальцами чувствительное местечко. Проведя бородой по щеке младшего, Юлий быстро нашёл губы Руслана, хищным движением беря их в свой плен. Ладони младшего в эту же секунду оказались на чужих щеках, ласково массируя их. Язык Онешко встретился с языком Тушенцова, и по телам обоих прошёлся разряд электрического тока. Напор следователя заставил Руслана невольно прогнуться и сделать шаг назад в сторону кровати. Затем ещё один и ещё. Вынуждая со следующим шагом упасть на постель. После мимолётных и безумно влюблённых гляделок, ладони студента проследовали к массивной груди напротив, нежно оглаживая одну из самых чувствительных зон мужчины. От ключиц до лопаток, задерживаясь на доли секунд в области загнанно бьющегося сердца и обратно. Поцелуи стали опускаться ниже, а заметно отросшая борода Юлика колола все участки кожи, которых он только касался. Младшему захотелось чувствовать её везде — на всех участках своего тела. Второкурсник приподнял голову следователя от своей шеи и утянул того в очередной томительный поцелуй. На чужих губах всё ещё чувствовался вкус барбариски, которую полицейский ел по дороге сюда. В голове зародилось желание съесть его самого. Полностью, не оставив никому даже маленького кусочка. Желание медленно перетекло в низ живота, разливаясь там сладкой истомой — уж очень хорошо мужчина целуется. Шатен и без доказательств знал и понимал, что целует Юлика точно так же, как и он его. Аналогично прикусывая и всасывая чужой язык, похоже лаская губы и шею. Они каждый раз вкладывали в поцелуи частичку животной страсти, растворяясь в ней без остатка. Большие ладони пробрались под худи, грозясь стянуть несчастный кусок ткани с молодого тела, но дверь в квартиру резко открылась, заставляя любовников отскочить друг от друга. — Я прошу прощения, — тактично отвернувшись, протараторил Егор, — но у нас новое тело.