About my lover, Oh, friend.

Намджун после того инцидента с Джином не пересекался с ним на следующий день от слова вообще. Ему показалось намного интереснее просто посидеть в комнате, да и к тому же Сокджин разрешил, не так ли? Он сказал, что Джуну можно в случае чего не приходить на учёбу. Всё равно успеваемость у ученика отличная, оценок у него всегда хватает на год вперёд. А у студента сейчас как раз бардак в голове, один день отдыха никому же не помешает? Вот и Намджун так думает. Когда Юнги утром встал, то Джун притворился, что ему плохо. Мин, конечно, так же сделал вид, что поверил и понимающе кивал на все лживые фразы своего соседа по комнате. Со стороны это выглядело, если честно, очень забавно. Хотя Намджун и отлично умел врать, но в такое совпадение Юнги не поверил. Мин лишь катался по полу от смеха у себя в мыслях. А виду не подавал. Когда сосед по комнате всё же свалил на учёбу, Джун просто лежал весь день в своих раздумьях, даже не шелохнувшись с места. У Намджуна так же аппетита и вовсе не было, а про желание что-либо делать он вообще молчит. Поэтому парень то брал телефон с тумбочки и листал несчастную ленту в социальных сетях, то откладывал смартфон в сторону и сложив руки у себя на груди, смотрел ровно в потолок. Вереница самых разных противоречий и мыслей кружилась в голове студента. — Что, чёрт возьми, это значило? Может это какое-то недоразумение? А вдруг его заставили или Джин проспорил? — Намджун правда не может поверить в то, что произошло вчера, поэтому он ищет любые отговорки что может придумать. И Джун понимает то, что это глупо с его стороны. Он наверняка просто боится быть обманутым. Но студент за весь день раздумий всё же приходит к выводу прийти завтра на уроки и вообще завоевать окончательно сердце преподавателя. Сокджин вчера и вправду заставил Намджуна чуть ли не откинуть коньки. Это было просто незабываемо и невероятно. Джун может писать книги о тех эмоциях, что он испытывал во время поцелуя, изложить все свои мысли в текст и ночами рассказывать Джину о них, но только если эти чувства будут взаимны. И студент пришёл к выводу, что они ответные. Когда Юнги пришёл на урок философии, то было очень заметно, что Сокджин пытался найти кого-то глазами. Искал, да так и не нашёл. Мин просто смеялся с такого дурного поведения взрослого, да и Намджуна тоже. Эта парочка вела себя как дети малые. Юнги был точно уверен, что он никогда так со стороны не выглядел, но так думал только сам парень. Честно, преподаватель был подавлен после нескольких минут упорных поисков Джуна. Неужели его чувства были невзаимны? А почему тогда он ответил на поцелуй? Но Сокджин же видел эти огоньки в глазах напротив, каждый день наблюдал за ними. Джин на уроке толком ничего не мог сказать ученикам, он забывался после каждого предложения. Мысли, догадки и предположения охватили его голову, не давая размышлять ни о чём другом. Мин смеялся с такого поведения, это и правда выглядело глупо со стороны. После окончания всех пар Юнги пошёл быстрее в свою комнату рассказать о таком странном поведении преподавателя Намджуну. Его реакция была бесценна, честно. — Да, а ещё он искал кого-то глазами пол пары, а потом выглядел и вовсе кислым каким-то. Вы же с ним общаетесь, не знаешь ли, что с ним случилось? — Мин не скрывает своей насмешки и с большим энтузиазмом рассказывает о Джине своему соседу. Намджун сглатывает вставший ком в горле. Неужели преподаватель так ждал его, что аж заикаться начал во время пары? Эта новость, конечно, обрадовала Джуна, придавая ему новых сил, но ему также было стыдно. Он как мальчишка маленький, побоялся даже прийти и посмотреть в глаза преподавателю, которого вчера так развратно целовал и тёрся своим пахом о его. А может стоит этот разговор устроить, который Намджун планировал на завтра, но на сегодня его перенести? Да, определённо надо. У студента есть расписание Сокджина и поэтому парень тут же тянется к телефону и достаёт из-под его чехла прямоугольную бумажку с временем. Обычно сразу после окончания пар преподаватель идёт к себе в комнату и проводит там остаток дня. Джун ищет на бумаге нужный день недели и понимает, что Джин будет свободен уже через полчаса. С этими мыслями Намджун вскакивает с кровати впервые за весь день и начинает бегать с одного места на другое, то ища одежду, то бегая в ванную или на кухню. Студент, собравшись даже лучше чем на важное мероприятие, хотя это для него и есть очень важное мероприятие, выходит в коридор, и направляется по траектории к комнате Сокджина. Честно, Намджун не знает, что сказать преподавателю. О чём они вообще будет говорить и что дальше будут делать. Джун сейчас лишь думает о том как можно успокоить своё выпрыгивающее из груди сердце. Он стучится. Чёрт, его сердце вот-вот остановится. Намджун боится, но чего? Он даже сам не знает. Дверь открывается и в проходе появляется Сокджин. Он выглядит расстроенным и смотрит в пол, а у Джуна от его вида что-то внутри ломается. Сердце ещё пуще прежнего начинает колотиться, пытаясь, кажется, пробить рёбра около него. Джин чувствует вкусный запах исходящий от гостя, лицо которого он даже не захотел узнать и начинает жадно глотать этот аромат, расширяя глаза. Преподаватель с поднятыми вверх бровями и глазами, как по пять рублей, начинает поднимать взгляд. — Можно? — Джун не знает что сказать, поэтому выдавливает из себя только это слово. Сокджин застрял в проходе, часто моргая глазами, поэтому Намджун просто рукой аккуратно пихает старшего, закрывая за собой дверь. На ключ. Честно, когда Намджун не заявился на учёбу, Джин начал очень сильно беспокоиться. У него было куча вопросов, ответ на которые нельзя было найти. «А вдруг он ответил мне на поцелуй только из-за жалости?», «А что, если те огоньки мне показались, и эта игривость в глазах вообще была ненавистью?» — именно эти мысли посещали Сокджина всю пару и только поэтому он так заикался. Джун устраивается на такое привычное уже место за стол и взглядом говорит, чтобы Джин тоже сел на стул напротив него, как старший и любит. И преподаватель выполняет немую просьбу. — Ты пришёл, потому что принимаешь мои чувства? — Сокджин не мог больше сидеть в тишине и у него с губ сорвались мысли, которые крутились у него в голове. Джин бы дал сейчас самому себе хорошую пощёчину, только вот он и так выглядит дурно в глазах напротив. Намджун заметно напрягся и сделал серьёзный, прожигающий взгляд. Этот вид такого солидного и задумавшегося студента туманит мозг преподавателю своим образом внушающим страхом, и в тоже время своей сексуальностью. Кажется, старшего накрывает паникой. Теперь уже его сердце начинает биться в два раза чаще, заставляя тем самым учащать итак быстрое дыхание. Намджун встаёт со своего стула и направляется к Сокджину. Преподаватель ничего не понимает и поэтому просто наблюдает. Младший подходит к Джину и берет его за… шиворот? Нет, Сокджину не мерещится. Студент ступает вперёд, а преподаватель отходит назад, но через несколько секунд припечатывается к стене. Намджун до сих пор выглядит очень устрашающе, но этот образ сейчас не так пугает, как возбуждает. Джин метает взгляд с одного зрачка Джуна, на другой. — Чёрт, — Лишь проносится в голове у Сокджина. Вся комната наполняется сладкими феромонами преподавателя. И Намджун, конечно же, тоже их чувствует, и лишь хищно улыбается ему, что так не свойственно для него. Старший припечатался к стене и стоит, как окаменелый, слишком громко, и часто дыша, тем самым сдавая своё возбуждение с потрохами. Младший проводит носом по шее Джина, хватая воздух, как тонущий. Но он наверняка и тонет, только в волнах неозвученных в слух желаний Сокджина, в его безмолвной любви, и просто в чувствах, которые превращаются в огромное цунами с каждой секундой. И Намджун даёт волю страсти и эмоциям. Он сокращает те пару сантиметров, что ранее разделяли лица парней. Джун наклоняется к Джину и целует. Целует такие кукольно большие, манящие к себе и чуть приоткрытые губы. Младший смачивает своей слюной сахарные уста старшего, томно закрывая глаза. Эти поцелуи, которыми одаряет Намджун своего преподавателя просто невероятные. Они такие осторожные, как расцветающие бутоны розы; сладкие, как сахарная вата; и наконец, такие ненасытные, на столько, что юноши жадно хватают воздух, когда их губы размыкаются, что бы снова и снова ощутить их с большей волной поглощающих желаний. Студент, нежно опаляя своими частыми и резкими выдохами лицо преподавателя, вдруг отстраняется от него, а Джин, как слепой котёнок тянется с закрытыми глазами вперёд, ища те уста, что секундой ранее так жадно и ненасытно целовали его. Намджун широко улыбается этой картине и принимается выцеловывать кожу вокруг адамового яблока и оставлять там алеющие, как расцветающие бутоны, засосы. А Сокджин на это блаженно закрывает глаза и чуть приоткрывает рот, продолжая жадно глотать воздух. Джун мокрыми и невероятно нежными поцелуями спускается к ключицам чуть расстегивая чужую рубашку, которую Джин ещё не переодел с работы. Младший опаляет широкие плечи старшего своим огненным дыханием и продолжает выцеловывать каждый сантиметр его кожи. Мокрой дорожкой, состоящей из влажных поцелуев, Намджун поднимается обратно к губам Сокджина. И теперь он целует не как ранее: нежно и невинно, а грязно и пошло. Эти поцелуи скользкие и безумные, а так же напористые. Джун буквально припечатал к стене объект своих самых грязных желаний и обладает сейчас чужим телом с ног до головы. А Джин повинуется. Ему нравится всё, что сейчас происходит до потери пульса. Старшего это возбуждает, даже скорее, сам факт происходящего заставляет покидать оставшийся разум. Намджун схватил за предплечья Сокджина и прижал их к стене, создавая ту позу приступника при словах полицейского «руки вверх». Джун продолжает целовать страстно и грубо, а Джин так же отвечает. Дыхание у юнош неимоверно сбитое и загнанное. Кажется, если сейчас парни распахнут глаза, то у них зрачки будут как у обкуренных. Студент продолжает больно сжимать чужое предплечье и припечатывать его к стене, и уже добавляет в свою грязную игру тело. Намджун всеми частями своей плоти соприкасается ровно с линиями плоти Сокджина. Он трётся своим пахом о чужой и, чувствуя ещё больший выброс феромонов Джина, начинает улыбаться в поцелуй. И Джун чувствует чужое чуть пульсирующее возбуждение, которое чётко видно из-под обтягивающих джинс, и от этого ещё сильнее натягивает уголки своих губ. Сокджин решает переместиться в более удобное место, поэтому чуть ослабляет хватку Намджуна и мелкими шагами, не отрываясь от алых, искусанных и слегка припухших губ, направляется в свою спальню, просовывая свои холодные руки по пути под рубашку Джуна. Спина студента невероятно горячая, поэтому она даже немного обжигает кончики пальцев Джина. Но в следующую секунду преподаватель высовывает руки из-под ткани, кладёт руку на грудную клетку и лёгким движением отталкивает студента назад, заставляя упасть спиной на кровать. А сам старший усаживается сверху, раздвигая ноги в стороны, создавая позу наездника. Младший чуть привстаёт, облокачиваясь на локти и ждёт следующих действий. Старший плотно прижимается своим отверстием, что еле можно почувствовать из-под джинсовой ткани, к возбужденному телу младшего. И начинает плавно вилять бёдрами, выбивая из студента судорожный выдох. Намджун тянется одной рукой к затылку Сокджина и надавливает на него, заставляя сократить расстояние между их лицами. И набирая в лёгкие воздух, начинает целовать. Он целует чуть приоткрытые и истерзанные губы преподавателя. Еле проводит мокрым языком по сахарным устам, таким желанным и притягательным в данный момент. Студент начинает в такт тереться своим пахом о бёдра Джина, положив свои руки на его талию и чуть надавив на неё. И вдруг Джун слышит сладкий, как карамель, стон, и у него внутри всё леденеет, а сердце пуще прежнего начинает колотиться. По правде говоря, Сокджин с ума сводит Намджуна. Джин заставляет терять разум своими нежными, плавными и отточенными движениями, чарующими глазами, в которых огромные вспышки новых галактик сейчас появляются, своими словами, что сейчас прилетают ему на ухо признаниями в любви из сладких уст, своими губами, которые потягивают мочку уха вниз, прикусывая эту эрогенную зону. Джун лелеет от нежных касаний на его коже, покрываясь приятными мурашками. Намджун больше не может терпеть, зверь внутри него вот-вот вырвется наружу. Он не в силах больше сопротивляться ему. Поэтому младший принимается одарять столь нежными поцелуями ключицы и шею, параллельно начиная расстёгивать пуговицы на рубашке. Сокджина обжигает каждое касание, оставляя на его хрупком теле невидимые ожоги, которые отдают не жгучей болью, а приятным теплом по всему телу. Студент, расстегнув все пуговицы на рубашке, начинает выстраивать дорожку из мокрых поцелуев вниз. А добравшись до первой своей цели, нежно обхватывает своими губами выпирающий от возбуждения сосок и начинает сначала обводить языком ореол, а далее саму горошинку. У старшего от накатившихся ощущений крышу и вовсе срывает. Он выгибается до хруста костей и сдавленно стонет, покрываясь мурашками по всему телу. — Джин, у тебя есть лубрикант? — Говорит Джун, поднимаясь мокрой дорожкой поцелуев к уху. Сокджин сразу распахнул глаза и растерялся, смотря своим затуманенным взглядом на Намджуна. — Чёрт. Нам не разрешают их держать в комнатах. Прости, тебе придётся идти к себе, — Преподаватель даже не знает чего стыдится больше, того, что у него даже нет ничего, или то, что в него собираются войти в скором времени. — Ладно, я сбегаю. И ещё, так как я понимаю, что ты не подготовлен, так? У тебя есть пара минут, пока я пройду весь корпус и поднимусь на третий этаж, и обратно, — Студент и предположить наверняка не может, что у его прекрасного «друга» до сих пор никого не было. И как подготавливаться омега тоже не знает, но в интернете он что-то, да читал. Старший слезает с младшего и сразу же благополучно скрывается в ванной. А Джун начинает поправлять одежду и расправлять рубашку, она вроде как длинная и должна прикрыть его чёртово возбуждение, которое очень больно пульсирует, давая знать о себе. Когда он убедился в том, что нормально выглядит, то всё же выходит, отпирая дверь. Коридор пустой, но оно и ясно, все учащиеся после занятий сразу разбегаются по комнатам и проводят там остаток дня. Намджун правда старается идти нормально, но жгучая боль в паху заставляет напрягать всё тело после каждого шага. Поэтому юноше приходится идти аккуратно и плавно передвигаясь вдоль светлых стенок. Когда младший наконец-то подходит к двери в комнату старшего, то стоит несколько секунд, давая тому ещё чуть времени для подготовки, а вдруг не успел? Хотя за четыре минуты невозможно нормально что либо сделать. Но во всяком случае студент открывает дверь и опять закрывает её на ключ. Медленно проходя в спальню, юноша видит Сокджина на кровати с тем же оголенным торсом и направляется к нему. Только более-менее успокоенное сердце, выровненое дыхание вернулось, не такое до боли в паху возбуждение — всё это к чёрту летит и вновь возвращает то дикое желание. И младший, как хищник направляется к своей добыче, аккуратно, плавно, боясь спугнуть. Старший лежит спиной к кровати и опирается на локти, чуть приподнимая тем самым спину. Джун приближаясь, просто накрывает его тело своим, не оставляя выбора. А Джин в ответ раскрывает свои ноги, давая Намджуну поместиться по середине своим пахом. Студент, нависая над Сокджином, тянется к таким пухлым, искусанным и неимоверно соблазнительным губам. И юноши вновь сливаются в поцелуе, как несколькими минутами ранее. Парни чувствуют, как каждый из них лежит тут с загнанным дыханием и неимоверно быстро бьющимся сердцем. Они целуются искренне, раскованно и очень горячо, набирают бешеный темп в терзании губ, и в конце концов просто наслаждаются. Юноши уже достаточно раскрепостились, поэтому действуют так, как душа велит, и постепенно сходят с ума от этого процесса. Намджун проводит своими холодными пальцами по горячему телу старшего, а точнее по бокам, вызывая у того рой приятных мурашек, которые покрывают глянцевую кожу торса Джина. А Сокджин не оставаясь в долгу начинает освобождать Джуна от ненужной рубашки. Старший чуть дрожащими пальцами, то ли от возбуждения, то ли от волнения, постепенно открывает прекрасный вид на торс студента, чьё тело теперь обжигает своими случайными прикосновениями к животу Джина. Младший невероятно горяч и красив, о таком теле точно мечтает каждый парень. Сокджин не сдерживается и поэтому как только освобождает Намджуна от рубашки, то сразу проводит своими пальцами по тёплой, и мягкой коже. Он чувствует всеми дистальными фалангами каждый изгиб на торсе парня. И, о чёрт, его тело невероятно прекрасно. Кажется, Джин уже на пределе, вот-вот и сорвётся, разорвав всю оставшуюся одежду. Ох эти губы. Намджун готов за них воспевать до конца жизни, лишь бы они не прекращали целовать студента. Эти губы ни с чем нельзя сравнить… хотя он ошибается. Они сравнимы с лучами раннего солнца, щекочущего сонное лицо; с аккуратностью нежного пера жар-птицы щекочущего уста Джуна, его пылающий пух так же обжигает губы, как это делает Джин; с той невесомостью, что имеют облака летая над землёй, их водяной пар на вид так же мягок, как и сам Сокджин; его губы будоражат так же сильно, как и струи ледяного душа жарким утром; а поцелуи его вызывают уйму щекочащих низ живота бабочек, что с каждой секундой только увеличиваются в количестве. А те чувства, что испытывает Намджун, просто заставляют погибать его снова и снова, чтобы дать губам Сокджина воскресить из мёртвых вновь и вновь. Он теряется, забывается, стирается от этих нахлынувших с головой эмоций. Эти чувства, кажется, граничат с реальностью, не давая осознавать: фантазия ли это. И это только ещё больше дурманит голову. Младший решает углубить поцелуй и поэтому проникает своим языком в полость рта старшего. Язык студента горячий и настырный. Вот-вот и преподаватель уже готов позорно спустить в джинсы только от этих нахлынувших чувств, что сейчас заставляют его сердце биться в бешенном темпе. Юноши оба слишком долго терпели и кажется, у парней нет уже сил на прелюдии. Тело ниже пупка начинает чуть подёргиваться и болеть от сильного возбуждения. Намджун оттянул нижнюю губу Сокджина, прикусив достаточно сильно, что бы из неё сразу пошла кровь и сразу принялся зализывать место повреждения, добавив при этом новую порцию более чувственных поцелуев, которые продолжали оставлять невидимые ожоги, а те в свою очередь раздавались теплом по всему телу, будоража его и добавляя больше чувственности, а также призывая к большей отдаче. А грудь начинает вздыматься неимоверно быстро Наверное, это и есть истинное безумие. Наверное, только по-настоящему сумасшедшие люди позволяют себе влюбиться в кого-то. Джун хочет обладать этим распластавшимся телом на кровати. Хочет до дрожи в коленках, до боли в стиснувшихся зубах, до звёздочек в глазах. Сдерживаться сил больше нет, пришло время действовать. И он действует. Намджун ослабляет тот напор в поцелуе и переключается целовать уже шею со всей своей нежностью, что у него есть, оставляя в самом низу, практически у ключиц, следы небольших укусов и засосов. Его забота проявляется даже сейчас, ведь если узнают про то, что преподаватель спал с учеником, то можно с лёгкостью сказать «пока» работе. Джун ставит свои руки чуть ниже талии Сокджина, гладя большими пальцами его живот и непринуждённо начинает плавно опускать руки к ширинке. Его движения выглядят уверенными и неспешными, и это даже заставляет Джина расслабиться и довериться. Когда же руки достигают своей цели, то Намджун отрывается своими губами от кожи старшего. И просто смотрит, а взгляд его такой затуманенный, будто он едва понимает что происходит, да и у Сокджина, если честно, не лучше. Он смотрит своим внимательным и томным взглядом, видимо ожидая разрешения на дальнейшие действия, а Джин слабо кивает, потому что доверяет. И Джун начинает смелыми и аккуратными движениями расстегивать ширинку, а чуть позже спускается вниз и зубами стягивает джинсы. И тут у Сокджина совсем, кажется, последний разум улетучивается в небо. Младший ведёт себя сейчас совсем не мило, как представлялся ранее, а это в свою очередь дает свои плоды, сводя с ума омегу. Джин хочет, просто дико горит желанием и это влечение так же отражается в глазах диким лесным пожаром, а Намджун плавится от этого взгляда, и поэтому свой не отводит. Джун чувствует, еле прикасаясь подбородком к ткани, чужое подёргивающееся возбуждение, и это неимоверно ещё больше заводит, но он старается не срываться, хотя и на пределе. Когда младший всё же стягивает ещё одну ненужную вещицу с прекрасного тела напротив, то принимается одарять прекрасную кожу поцелуями, такими мягкими и невинными. Он целует начиная с рёбер. Выцеловывает каждый сантиметр плоского живота и останавливается около лобка заставляя Сокджина нетерпеливо простонать. Этот стон наполняет всю тихую комнату и отдаётся в ушах сладкой карамелью. Намджун сглатывает ком желаний в горле и стягивает ещё одну, самую последнюю, ненужную вещь с тела Джина. И лишь хищно улыбается, показывая в своих глазах огонёк некой дикости, что не присуща для Джуна. — Хён, переворачивайся на живот, — Шёпотом произносит младший. И Сокджин слушается, да ему ничего и не остаётся. Старший ложится, оголяя свою прекрасную спину и выгибается в пояснице, создавая прекрасный вид. А Намджун одобряя, проводит очень легко и еле касаясь дистальными фалангами по бокам и рёбрам, заставляя таким образом расслабиться, а Джин уже в который раз доверяется, хоть от напряжения и вцепляется пальцами в подушку. С отверстия Сокджина каплями скатывается смазка, хоть её и много, но Намджун не хочет рисковать и доставлять боль старшему. Поэтому смачивая пальцы в лубкинате и капая чуть на зад, он аккуратно вставляет одну фалангу в колечко мышц. А когда полностью входит, то Джин тихо скуля прогибается в пояснице ещё больше. Кажется, что весь воздух выбило из лёгких и Сокджин задыхается. Задыхается, но не от нехватки кислорода, а от дикого желания, огромной нахлынувшей волны эмоций, и от страсти. Этой столь нежной и отдающей теплом по всему телу страсти. — Ещё, — Тихо произносит Джин, заставляя теперь выбить весь воздух из лёгких у Джуна. Этот тихий голос вызывает рой мурашек по коже у младшего. Но он не теряя секунды слушается и входит уже двумя пальцами, а доходя до конца вновь слышит тихий скулёж старшего. Всё это неимоверно заводит. Хотя возбуждает даже не сами действия, сколько понимание происходящего, что это происходит здесь и сейчас, и именно с ними. Намджун продолжает двигать фалангами внутри Сокджина, выбивая из него еле слышные звуки выдохов. Джун не решается затрагивать простату сейчас, оставить это на самый сладкий момент, как десерт. Поэтому просто аккуратно, еле двигает пальцами, которые сдавливают стенки со всех сторон. — Ещё, — Вновь произносит Джин. Намджун удивляется такой просьбе, но через некоторое время всё же добавляет третий палец. Когда он входит до конца, то из уст старшего вырывается не то крик боли, не то стон. А пальцы, грубо говоря, протискиваются не очень легко. Но младший продолжает двигаться максимально аккуратно, боясь причинить боль. Чувствуя как Сокджин напрягся, Джун решает хотя бы чуть-чуть переключить его внимание на что нибудь другое, и поэтому начинает оставлять мягкие поцелуи на пояснице, и более влажные между лопаток, а на плечах небольшие наливающиеся алой краской засосы. И Джин вроде как даже расслабился, хотя и боль не прошла. — Намджун, я хочу тебя, — Шёпотом говорит старший, а до младшего доходит оглушающим звуком, что проносится в голове сотни раз эхом. И студент не сдерживаться, он продолжая целовать спину, и двигаться пальцами внутри Сокджина, другой рукой начинает расстёгивать ширину брюк, и через несколько секунд уже стягивает их вместе с нижним бельём. Вещи летят в неизвестном направлении на пол, как и прошлые вещи Джина, и вот уже Джун стоит полностью голый. — Переворачивайся, — Тихо, совсем на ухо говорит Намджун и у старшего от этого шёпота мурашки по коже пробегают. Студент с хлюпом высовывает свои пальцы из Сокджина и тянется за лубрикантом. За это время Джин успевает перевернуться на спину. Когда Намджун поворачивается со смазкой обратно, то улыбается, совсем мягко, как делал это прежде. Это лицо… Оно сейчас выражает всю искренность и счастье, а эти очи… В них сейчас расцветает огромное поле с красивыми, яркими цветами, что раскрывают свои бутоны видя Сокджина. Этот взгляд Джуна показывает всю его невинность и доброту. И Джин в сто первый раз доверяется им. Тонет в них, давая спасти себя, сгорает до тла, и собирается по пылинкам лишь для Намджуна. И всё же… Это и есть истинное безумие. Только по-настоящему сумасшедшие люди позволяют себе влюбиться в кого-то. Младший приближается своим членом к растянутому отверстию и проводит половым органом по нему не входя, вырывая из старшего стон. Джун наклоняется к Сокджину и касается его губ, начиная целовать, тут же углубляя поцелуй. Чуть позже приставляет смазанную головку к кольцу мышц и входит очень плавно, слыша параллельно длинный, блаженный стон, до тех пор, пока не входит до конца. Чёрт, внутри Джина невероятно мокро и тепло, а так же очень узко, так что Намджун не двигается несколько секунд, давая привыкнуть к его не маленькому размеру. — Двигайся, — Доносится до Джуна и он двигается. Его движения внутри медленные и точные. Юноши постепенно вливаются в этот ритм, раскрепощаясь по полной. Намджун продолжает целовать Сокджина везде, где только можно, в уголки губ, в шею, ключицы, грудь, под рёбрами, живот, и там же оставляет засосы. Он вцепился пальцами в талию Джина и продолжает медленно двигаться, и старший начинает вилять бёдрами в такт. И вот Джун впервые проходится по простате и вырывает из сахарных уст напротив сладкий стон. И не сдерживается, сил нет больше осторожничать, поэтому набирает темп. Младший теперь уже вколачивает тело Сокджина в кровать, на котором расцветают бутоны засосов и небольших укусов. И проходясь по простате вырывает сладкие стоны. Намджун готов слушать этот прекрасный голос до конца жизни не прекращая. Он заливается сладким мёдом по всей комнате, заполняя все уголки комнаты своим звуком. Этот стон проносится у Джуна эхом тысячи раз, заполняя все мысли и желания собой. И студент сам тихо стонет в такт. Душа просто покидает тело от удовольствия и через секунду возвращается обратно за новой порцией сносящих крышу толчков и поцелуев. Парни наслаждаются процессом по полной и не жалеют себя, насаживаясь всё глубже и глубже, хотя, казалось, куда ещё? Их феромоны смешиваются в красивом танце, сплетаются невидимыми пылинками в воздухе. Юноши создают новый, такой стойкий и приятный аромат и просто задыхаются им, наполняя свои лёгкие этим запахом. Намджун погибает от того, как Сокджин стискивает зубы, когда берёшь его грубее, и прогибается в спине, напрягаясь всем телом, или же от того, как он расплывается в блаженной улыбке, когда движения в нём замедляются, а на коже плеч чувствуются влажные губы, и как он сам страстно до упора насаживаться на член. Эти эмоции, это удовольствие, чувства и действия — неземные. У юнош разум затуманен, глаза чуть прикрыты, а губы тянутся к коже, оставляя там невидимые ожоги, кажется, всё тело уже должно было испепелиться до тла от постоянных горячих и обжигающих поцелуев. Парни продолжают двигаться очень быстро и размашисто. Намджун двигается, да что там, вколачивает плоть в матрас, получая дикое удовольствие и расплывается в той улыбке, от которой у Сокджина мурашки по телу. А Джин извивается, прогибаться до хруста под нависающим телом и взаимно натягивает искренне уголки губ, чуть ли не до ушей, и просто наслаждается процессом. Он насаживается и стонет, так сладко и громко, а его лицо такое довольное и сексуальное с чуть прикрытыми глазами от удовольствия, и с тем же приоткрытым ртом. Намджун видит то, что старший на пределе и поэтому одной рукой протискивается сквозь их животы и кладёт руку на член Сокджина, начиная двигать ей в такт с их толчками. И в скором времени Джин спускает в руку младшего чуть подёргиваясь от разрядки, и сжимая в руках одеяло. Звёздочки в глазах не дают ничего увидеть, поэтому старший и не пытается, а просто лежит с закрытыми глазами. Семя размазывается по животам юнош, но это никого не волнует. Джун тянется за поцелуем к Сокджину и затыкает своими губами и языком его стон, что так сладок и громок. Он выглядит замученным, а румянец на его щеках начинает алеть тут же после разрядки. Последние, глубокие и быстрые толчки, частые вздохи, и Намджун кончает в старшего, отрывается от его губ, и издаёт протяжный стон, упираясь лбом в плечо Джина. Чёрт, это просто космически. Он видел небо, ощущал вселенную. Чувствовал, что летает. Дыхание у юнош сбито, они лежат и пытаются отдышаться. Вдыхают воздух, в котором витают их феромоны. Грудь вздымается слишком быстро, а сердце так и норовит выпрыгнуть из грудной клетки. Они лежат с закрытыми глазами, пытаясь прийти в чувства. Но звёздочки перед глазами и затуманенный взгляд не дают это сделать. — Это можно принять за ответ? — Говорит тихо Намджун, делая глубокий вдох и выдох после каждого слова. Сокджин улыбается и переводит свой взгляд с потолка на Джуна, который так же лежит с румянцем на щеках и прилипшими ко лбу волосами. Даже в таком состоянии студент выглядит невероятно сексуальным, хотя нет, он сейчас смотрится ещё горячее, чем обычно. Джин слабо кивает словам Намджуна и целует его в носик, который так давно хотел поцеловать. Юноши выглядят неимоверно счастливыми, на их лицах читается лишь радость и любовь друг к другу. Хоть в комнате и неимоверно жарко, но парни тянутся друг к другу и обнимают так крепко, как только могут, будто не могут надышаться друг другом, будто это в последний раз, и лежат так до конца дня, не отрываясь друг от друга, наслаждаясь этим днём.