Вечность Дэниела Ле Домаса

      Удивленное лицо Алекса склонилось над братом, и будто через вату Дэниел слышал (а может, читал по губам) отчаянное “не уходи”. “Глупый маленький брат”, - подумал Дэниел, и больше ни на какие умственные процессы его не хватило, он с трудом вдохнул и вдруг понял, что уже никогда не выдохнет.       И сразу стало лучше думаться. Ведь ничего, кроме мыслей, у Дэниела Ле Домаса не осталось. Его и самого не осталось, все его существо теперь состояло из клубка мыслей и эмоций. Дэниелу это не нравилось. Он чертовски устал от своей семьи, и пока он умирал, был рад не досмотреть это безумное кино. Мистер Ле Бейл, вероятно, не собирался просто так отпускать его в ад, где за Дэниелом с рождения числилось место.       Все, что ему теперь оставалось, это двинуться за братом, повинуясь чужой воле. Он равнодушно посмотрел на то, что осталось от лица Бекки, его матери. Дэниел попытался вздохнуть. Он надеялся, что Грейс не придется убивать кого-то своими руками, что ей удастся просто сбежать и сберечь свою душу. Она с болью смотрела на Алекса. “Дэниел мертв” - сказал брат, и его голос сорвался, но Грейс молчала. “Скажи ему, - изо всех сил думал Дэниел, будто Грейс могла его услышать, если он достаточно постарается. - Скажи, что меня застрелила жена, что это была не ты”.       Но Грейс сказала только “прости”. Дэниел ее не винил: было удивительно, что девушка до сих пор сохраняет рассудок. Вся растрепанная и перепачканная, трясущаяся от страха, и все же красивая, она ждала, что скажет Алекс. Ждал этого и Дэниел. Он уже не знал, на что способен его брат. Прямо как не знал еще какой-то час назад, на что способен он сам.       Не то, чтобы Алексу приходилось принимать сложные семейные решения, может потому его все и любили. Дэниел, неся на себе клеймо всеобщего разочарования и никчемного алкоголика, умудрялся, все же, заботиться о других. И впервые он сделал это тридцать лет назад, активно поучаствовав в охоте на другого новобрачного. Ему было шесть, и глядя в испуганное лицо человека со стрелой в животе, Дэниел громко закричал: “Он здесь!” Маленькому Дэниелу было сложно разобраться, что правильно, а что нет. Должно быть, отправить мужа своей рыдающей тети Хелен на верную смерть - это не правильно. Но он всегда знал, что семье необходимо время от времени охотиться на других людей. Что без этого никакой семьи не будет вовсе. “Я горжусь тобой”, - сказала Бекки, вот только мальчику, в ушах которого еще стояли крики, эти слова не принесли радости. Даже тогда Дэниел хотел защитить Алекса. Спрятанный в шкафу младший брат ничего не видел.       Дэниел женился на Черити, которую никогда не любил, чтобы ей помочь. Ему это было не трудно. Он не испытывал за это вины, ведь его будущая жена знала, частью какой семьи она станет. Если бы он любил ее, пожалуй, он бы не женился.       А вот Грейс не знала. И за это Дэниел испытывал вину. Да, шансы вытянуть "Прятки" были невелики, однако теперь, видя растрепанную, едва живую Грейс, он понимал, что было сумасшествием не предвидеть такой исход. Грейс нравилась Дэниелу куда больше любого члена его семьи. Даже Алекса. Потому что любимый маленький брат сделал непростительную глупость, и на сей раз у Дэниела не получилось его уберечь.       Он умер ради девушки с душой. И видя свое отражение в ее благодарном, искаженном болью взгляде, внезапно обнаружил душу у себя. Теперь эта душа наблюдала, как Алекс сжимает ладонями лицо Грейс и повторяет его, Дэниела, ошибку.       Дэниел говорил ей, что он слаб, но слабым братом оказался Алекс. Его предательство началось, когда он позвал Грейс замуж, ни словом не обмолвившись о том, что невеста может стать жертвой охоты сумасшедших богачей. Теперь, когда брат понял, что не получит желаемого, он решил, что и жить Грейс незачем.       Чужая воля вела Дэниела в ту самую комнату, где за столом сидел мистер Ле Бейл, и с интересом наблюдал за происходящим. Он жестом пригласил Дэниела присоединиться к нему, и его нематериальное тело опустилось в соседнее кресло.       - Где мама? - спросил Дэниел. Он решил, что все умершие Ле Домасы останутся в доме до рассвета.       - Там, где ей и положено быть, - ответил Ле Бейл.       - Тогда почему я еще не в аду? - спросил Дэниел.       - Я решил, тебе будет интересно узнать, чем все закончится, - ответил мужчина. - Небольшой подарок за твое геройство.       - Подарок, - отозвался Дэниел, всем видом давая понять, что такие подарки ему не по вкусу.       - Еще бы, ведь именно благодаря тебе игра получилась гораздо интереснее, чем тридцать лет назад.       - Не сочтите за грубость, - ответил Дэниел, - но мне такие развлечения не нравятся.       Дорогие родственники распинали визжащую Грейс на столе, а младший брат готовился провести ритуал и хладнокровно убить свою жену. Привели детей. В их глазах не было страха, только болезненное возбуждение. Маленькие отродья, воспитанные тупым эгоистом и дерганой наркоманкой. Все они заслуживали смерти. Все, кроме Грейс.       - Я бы подумал, что ты, такой хитрый, решил легко умереть, если бы не знал, что девчонка тебе дорога.       Дэниел вспомнил, как Грейс умоляла не выдавать ее, как благодарила его за то, что он пожертвовал своей жизнью. Этой ночью ему некогда было копаться в своих чувствах и давать им определение.       - Да брось, - Ле Бейл читал его мысли, - Полезть ради нее под пулю просто из жалости?       Дэниел промолчал. Он действительно ничего подобного раньше не чувствовал к женщине. Больше всего на свете ему хотелось ее защитить, но он слишком поздно это понял. А потом защитил, но и этого оказалось недостаточно.       - Мне нравятся люди со свободной волей, - сказал Ле Бейл, прихлебывая бурбон из невидимого стакана. Такой же оказался перед Дэниелом.       Грейс кричала, и у него не получалось не обращать внимания. Теперь он точно ничего не мог сделать.       - Как она, - продолжил Ле Бейл. - И как ты. К твоему поступку можно относиться по-разному. С одной стороны, ты нарушил правила. Хотел забрать у меня жертву. А я давно ждал такую жертву. Уже почти рассвет, но она не сдается.       Дэниел пригубил бурбон.       - С другой стороны, мне ужасно надоели твои родственники. Когда дело касается их жизней, они совершенно не способны думать головой. Твой брат, например. Разве я его не предупреждал? Зачем бы я стал ему показываться той ночью, тридцать лет назад?       Члены семьи бормотали, стоя в ритуальном круге, Грейс зажали рот. Ле Бейл их бормотание не слушал.       - А благодаря тебе, - сказал Ле Бейл, - Я могу получить их всех сегодня. Так что твое геройство оказалось мне на руку.       - Но не Грейс, - отозвался Дэниел. - Если она выберется.       - Ты в это веришь? - усмехнулся Ле Бейл.       - Шанс есть, - ответил Дэниел. - Она еще жива, верно?       - Грейс тоже, - сказал Ле Бейл. - Ты ведь видел, что она сделала с дорогой Бекки. Но если сегодня она выживет, я получу ее не так скоро.       - Но она ведь защищалась, - возмутился Дэниел.       - Не я придумываю правила, - ответил Ле Бейл. - Убийство - грех.       - Так что же, ей нужно было дать себя убить?       В ответ Ле Бейл только пожал плечами.        Алекс занес ритуальный кинжал. “Неужели он сделает это?” - в ужасе подумал Дэниел. Кинжал опустился, но настырная Грейс никак не желала умирать. Она извернулась, и нож угодил ей в плечо. Крича от злости и боли, девушка сползла со стола и в очередной раз приготовилась защищаться.       Ле Бейл усмехнулся. Дэниел заметил полоску света между тяжелыми шторами. Все было кончено.       Тетя Хелен наконец увидела, что наступил рассвет, и распахнула штору. Ле Домасы в ужасе замерли, готовясь умереть, но ничего не происходило.       - Только посмотри на них, - рассмеялся Ле Бейл. - Ничтожества. Что, они думают, я с ними сделаю? Разорву на части?       Тетя Хелен принялась выкрикивать извинения и заверять пустое кресло в своей верности. “И что нам теперь с ней делать ?” - спросил Фитч. “Она все равно умрет!” - воскликнула Хелен, и двинулась на Грейс с топором.       - А вот это уже некрасиво, - хмуро заметил Ле Бейл и щелкнул пальцами. В следующий миг тетя Хелен взорвалась.       Заиграла музыка, которую некому было включить. Дэниел шокировано осмотрел ошметки тети Хелен и повернулся к Ле Бейлу. Тот не обращал на него внимания, и в следующие пару минут продолжал щелкать пальцами. Сначала на куски разлетелся Фитч, потом дорогая женушка Дэниела Черити. Эмили с детьми попыталась убежать, но с ними произошло то же самое. Грейс начала смеяться, и вместе с ней стал улыбаться Ле Бейл. Отец Дэниела пробовал возмутиться, но очередной щелчок пальцев прервал и его тираду, и его жизнь. Никого из них Дэниел не жалел. Впрочем, он понимал это, еще спасая Грейс в последний раз. Ле Бейл остановился, и Дэниел понял, что это его подарок Грейс. Ей предстояло решить судьбу своего мужа, и Алекс начал пресмыкаться.       - Жалкое зрелище, - заметил Ле Бейл. - Но вернемся к тебе. У меня есть предложение.       - Нет, спасибо, - ответил Дэниел, не желая слушать. Наверняка, история взлета семьи Ле Домас начиналась с тех же слов.       - Уверен, что не хочешь выслушать? - спросил Ле Бейл. - Взамен мне ничего не нужно. Ты уже мертв, а твоя душа мне и так принадлежит. Если не с рождения, так с той ночи тридцать лет назад. Просто маленькая благодарность за хорошо проведенное время.       - Я слушаю, - ответил Дэниел, глядя, как Алекс пытается помириться с Грейс.       - В общем-то, в ад ты и так попадешь, - сказал Ле Бейл. - Но твое геройство, и мое благородство, конечно же, гарантирует тебе менее болезненное пребывание, чем твоим родственникам.       - Что с ними будет?       - О, ничего особенного. Все та же охота, только теперь они станут жертвами. Муж твоей тети, конечно, расстроится, что ты не пришел, он очень тебя ждал все эти годы.       - А со мной? Что будет со мной?       - Устрою тебя поближе к Чистилищу. Скажем, в Лимбе. Весело там, конечно, не будет, но и больно не будет тоже. Самопожертвование - это сильно, знаешь ли.       - Стало быть, может даже лучше, чем при жизни, - ответил Дэниел.       - В твоем случае, наверное, да, - сказал Ле Бейл. - И ты можешь взять кого-то одного с собой. Спасти от охоты.       Дэниел задумался. Он вспомнил отца, который его всегда унижал, и мать, которая хвалила его за помощь в убийстве. Сумасшедшую тетю Хелен, отрубившую голову служанке. Эмили и ее детей (интересно, сможет ли Грейс когда-нибудь двигать простреленной рукой?), наконец, свою жену Черити, которая обеспечила ему мучительную смерть. Он смотрел на Алекса, который предал сначала семью, потом жену, а теперь делал вид, что ничего особенного не случилось.       - Пусть это будет Грейс, - сказал Дэниел. - Когда придет ее время.       - Надо же, никакого сострадания к родственникам, - усмехнулся Ле Бейл. - Когда придет время, я ее об этом спрошу. Сам понимаешь, я ей не владею и не могу приказывать.       - И не нужно, - ответил Дэниел.       - Но если она не согласится, ты всю вечность проведешь в одиночестве.       Дэниел медленно кивнул. Звучало жутко, но не так уж плохо, по сравнению с перспективной застрять в аду с любым из родственников.       “Я хочу развода”, - устало сказала Грейс, и бросила в Алекса обручальное кольцо. Ле Бейл щелкнул пальцами, и брат разлетелся на мелкие кусочки. Ле Бейл на миг показался Грейс и кивнул ей в знак уважения, а потом исчез в пламени.       Дэниел чувствовал, что ему осталось всего несколько минут. Он последовал за Грейс на улицу, глядя, как пламя пожирает дом. Она села на крыльцо и закурила. Дэниел хотел бы разделить с ней эту дурную привычку, но…       Он опомнился на крыльце деревянного дома на берегу моря. Серое небо и серая вода делились едва заметной линией горизонта. Море напоминало глаза брата, которого Дэниел не смог спасти. Погода здесь почти не менялась, во всяком случае, солнце никогда не показывалось. Дул прохладный ветер, и Дэниелу каждый раз приходилось кутаться в плед, если он хотел посидеть на крыльце.       Домик был небольшим, и периодически требовал ремонта. Особенно после огненных дождей, которые редко, но все же случались. Где-то в отдалении постоянно горел огромный дом, и Дэниелу приходилось убирать пепел со своей любимой веранды и полок, уставленных бутылками алкоголя.       Иногда он задавался вопросом, действительно ли ему повезло больше, чем терзаемым и убиенным родственникам. Потому что его, конечно, никто не терзал, но дни проходили… так бесцельно. Хотя алкоголь их привычно облегчал, но у существования остальных Ле Домасов, как ему представлялось, были преимущества. Да, на них охотились, но у охоты есть начало и конец. А у Дэниела все разнообразие бытия состояло из наступления ночи, а потом утра. И измерялось количеством выпитых бутылок, которые, впрочем, время от времени наполнялись сами (календаря у него не было, но сутки шли, вроде бы, по обычным человеческим законам).       Еще на полках были книги, в основном на религиозную тематику. Дэниел думал, что если ему однажды суждено переродиться, то он станет самым благодетельным человеком на свете. Однако раз в четыре месяца появлялось что-то новое: фантастика, приключенческие романы, научно-популярные книги. То, чего ему хотелось во время долгих разговоров с самим собой. Иногда он говорил вслух, чтобы не забыть, как нужно разговаривать, если появится Грейс.       Прошло сорок два года, прежде чем это случилось. И в тот день он понял, зачем море и небо такие серые. Ее голубые глаза здесь почти сияли. Она была так же красива, как в тот день, когда он умер. Только без свадебного платья. Грейс улыбнулась.       - Дэниел, Дэниел, Дэниел, - сказала она тихо. Так же, как тогда, она трижды повторила его имя.       - Ты пришла, - прошептал он. Она смотрела на него таким взглядом, каким наверняка никогда не смотрела на Алекса. Та же признательность, только без боли. Тепло. Впервые ему стало здесь по-настоящему тепло.       - Холодно, - Грейс поежилась. Дэниел снял с себя плед и обернул им хрупкую девушку. Она посмотрела ему в глаза и удержала за локоть, когда он собирался отступить.       - Ты совсем не изменилась, - сказал он, чувствуя себя неловко. Слишком долго ждал. Конечно, Дэниел желал ей долгой жизни и надеялся, что она будет счастливой. Но он не мог ответить себе на вопрос, зачем Грейс проводить с ним целую вечность.       - Ты тоже, - ответила она, глядя, как его черные волосы трепал ветер. Грейс положила руку ему на плечо и придвинулась ближе.       - Я рад, что ты пришла, - прошептал Дэниел, в горле внезапно пересохло. - Но… Почему?       - Ты мне тоже нравишься, - ответила Грейс. - Я, наверное, просто не успела об этом сказать…       Он внимательно смотрел на нее, и Грейс наверняка не могла читать его эмоции. Никто не мог. Другая девушка смутилась бы под его взглядом, но Грейс была смелой.       - Я много лет думала о том, что все могло быть по-другому, - сказала она. - Ты мог бы стать мне настоящим другом.       - О, - отозвался Дэниел, у которого на уме было несколько другое.       - Потом, - продолжила Грейс, - Я думала уже не только об этом. Черт возьми! Хватит болтать, Ле Домас, поцелуй меня наконец...       Она встала на цыпочки и обвила руками его шею. Дэниел прильнул к ее губам, и это был самый восхитительный поцелуй. Ее теплые губы, и легкий цветочный аромат ее волос, смешавшийся с запахом моря… До этого момента он и не подозревал, что у моря был запах. Сорок лет не подозревал, что у моря есть запах, и что губы Грейс такие нежные. Если раньше его душу что-то терзало: вина, одиночество, тоска, то теперь этому пришел конец. Должно быть, Ле Бейлу действительно пришлась по вкусу та ночь, потому что ад просто не мог быть таким.       Вокруг начал вырастать мир. Грейс обладала сильной душой, куда сильнее самого Дэниела, и она питала это место, перестраивала под себя. В соседних домиках появились люди, хотя Дэниел никогда не видел их вблизи. В какой-то момент он обнаружил, что за окнами домика образовалась улица.       Они по очереди готовили еду. Варили уху из вроде бы нормальных адских рыб и моллюсков, жарили яичницу с беконом, а по праздникам (то есть когда угодно) пекли сладости. Грейс ходила босиком по холодному песку, пока Дэниел читал свои любимые книги и пил бурбон. А когда наступал вечер, они согревали друг друга в спальне на втором этаже, и каждый раз он думал, что это стоило всех лет его ожидания. И когда он признавался ей в любви, Грейс всегда говорила, что он ей тоже нравится. Дразнилась.       Ле Бейл был прав. Дэниел умер ради Грейс не потому, что она ему просто нравилась.       И Грейс не пошла за ним в ад потому, что он просто нравился ей.