Путь шиноби Наруто Узумаки-Сенджу

Кап, кап, кап. Капли с звонким звуком падали с стальных труб, которые буквально окутали собой всё большое затопленное до уровня голеней помещение, которое было освещено желтоватым светом электрических ламп. Открыв глаза, Наруто с удивлением обнаружил, что лежит вверх головой в незнакомом месте, ощущая спиной, как тёплая вода, пропитавшая всю одежду мальчика, ласкает его кожу. — Где это я? Последнее, что я помню, это …Итачи! Что он сделал?! Может, это одна из его техник гендзюцу?! — в шоке воскликнул юный Узумаки-Сенджу, быстро вставая и оглядывая всё вокруг. Всё, что он увидел, его насторожило, но больше всего он стал испытывать тревогу, когда увидел большие створки металлической решётки, на которой виднелась какая-то печать. Вглядываясь в тёмную пустоту за ней, Наруто вдруг увидел два красных, как рубин, зачаровывающих глаза с вертикальным зрачком. Обладатель этих глаз неотрывно уставился на мальчика, как охотник смотрит на добычу. Этот обмен взглядами продолжался несколько секунд, в течение которых ребёнок застыл, как статуя, не в силах пошевелить ни одним мускулом, пока незнакомец не нарушил тишину самым мелодичным девичьим голосом, который слышал юный герой. — Подойди ко мне поближе, малыш. Я не причиню тебя вреда, не бойся. Ну же, давай. Ты же хочешь узнать, как оказался здесь, верно? Наруто немного подумал над услышанными словами и, решив, что ему некогда тратить впустую время, так как его дорогие люди могли быть в серьёзной опасности, приблизился почти вплотную к неизвестному обладателю голоса. Когда он смог, наконец, более внимательно посмотреть на то, что находится за стальными столбами, к своему удивлению, увидел невероятно красивую женщину с рыжими, как у лисы, волосами и красными глазами. Кожа её была белая, словно из мрамора, без каких-либо царапин и повреждений. Одета она была в красное хаори с белой линией по краю, не скрывающую фигуру, которая могла поспорить с его матерью Цунаде. Но то, что больше всего поражало в не по-человечески прекрасной женщине, это, конечно же, светящиеся интенсивной энергией глаза и девять рыжих хвостов позади неё, которые в гипнотической манере раскачивались из стороны в сторону, словно манили погладить их, а также два больших лисьих уха на голове, двигающихся на любой источники звука. — Вот так, молодец. Но этого недостаточно. Разве молодой воспитанный человек не должен разговаривать с дамой в непосредственной близости от неё? Я очень расстроюсь, если ты будешь бояться меня. Я же не страшная, правда? — продолжила говорить девушка, держась за прутья решётки и с печальным выражением лица смотря на мальчика перед ней, словно вот-вот расплачется. Сначала, поддавшись порыву, Наруто хотел тут же броситься к ней, убеждая в том, что он, хоть на самом деле и относится к ней настороженно, но не хочет, чтобы такая красивая женщина огорчалась из-за этого. Но всё же, прислушавшись к голосу рассудка, не стал так поступать, а наоборот отодвинулся на пару шагов назад, словно стоял перед жгучим пламенем. Его инстинкты кричали, «не подходи близко, если хочешь жить!» Увидев, что её трюк не сработал, женщина словно преобразилась, став вдруг невероятно злой, ударяя хвостами по поверхности воды, создавая тем самым большие брызги и начиная сильно бить кулаками по стальным прутьям, издающим при этом громкий лязг. — Ты куда это, человеческое ничтожество?! Трус, тебе так сложно следовать моим словам?! Если ты не подойдёшь ко мне, я больше не буду добренькой! Поверь, тебе лучше не видеть меня злой! Ещё никто не пережил этого! В шоке упав на задницу, Наруто стал ещё дальше отползать от темницы, пока не упёрся спиной о холодную стену помещения. — К-кто ты? Почему у тебя есть хвосты и эти уши? А глаза… ты ведь не человек, верно? — немного придя в себя от всплеска убийственного намерения девушки, спросил Узумаки-Сенджу, когда убедился, что, похоже, незнакомка не может выбраться за пределы решётки, и, пока он не окажется поблизости от неё, ему ничего не будет угрожать. Перестав изливать своё разочарование из-за никчёмного человека, который осмелился ослушаться её, женщина раздражённо вздохнула. — Похоже, тебе ничего не сказали по поводу того, кем ты являешься, да? Впрочем, этого стоило ожидать. Вы, людишки, боитесь друг друга и предпочитаете утаивать всё от представителя своего же вида. Как это мерзко. Вы как крысы, которые готовы перегрызть глотку другому и сделать всё, чтобы сами остаться в безопасности. Скажи мне, как ты прожил свою короткую, человеческую жизнь до этого момента? Как на тебя смотрят окружающие? Нравятся ли тебе эти пропитанные гнилью взгляды? — Я не понимаю, о чём вы говорите. Да, может моё детство в приюте было тяжёлым, и со мной никто не разговаривал, если не считать тех случаев, когда хотели оскорбить или ударить, но после того, как меня усыновила моя мама, Цунаде Сенджу, и у меня появилась старшая сестрёнка Шизуне-тян, а также Наори-тян и Хината-тян, вместе с друзьями, всё наладилось. Мне не на что жаловаться… Но жители деревни не любят меня. Они буквально прожигают во мне дыру каждый раз, когда видят… Это связано с тобой, так ведь? — начав кое-что понимать, спросил Наруто. То, что это рыжехвостая незнакомка, похоже, знает, как к нему относятся деревенские, говорит о том, что она каким-то образом причастна к этому. Поправив длинную чёлку, свисающую с лица, женщина дьявольски ухмыльнулась, обнажая большие клыки и внутренне смакуя реакцию мальчика, которая последует после её слов. — Ты являешься вместилищем самого сильного демона в этом мире, Кьюби Но Кицунэ. Меня насильно запечатали в тебя, после того, как ты родился, и теперь, я уверена, все жители этой дурацкой Конохи видят в тебе олицетворение демона, монстра, убившего шесть лет назад членов их семьи. А то, что ты говорил про свою дорогую мамашу, сестру и тех девчонок. Люди, по своей природе, жалкие лицемеры. Все они притворяются твоими близкими, чтобы ты не разозлился и не поддался моему влиянию, превращая всех их в мёртвые куски плоти. У тебя никого нет, ты всегда будешь один, смирись с этим и… — Заткнись! Ты можешь говорить всё, что угодно про меня, но не смей так говорить о моих близких, даттебаё! Мне наплевать, кто ты: монстр, демон, да будь хоть Дьяволом, я не позволю никому о них так говорить! — поддавшись вспышке гнева, воскликнул Наруто, стремительно поднимаясь с места и снова подходя к демонице. — Так ли это? Я, конечно, рада, что у моего вместилища есть яйца, чтобы говорить мне такое, но мозгами тебя похоже обделили. Как я поняла, мамочка, в процессе заботы о тебе, забыла упомянуть незначительную деталь, а именно прекрасную, но смертоносную лисичку. Как ты объяснишь это, а? — в наигранной задумчивости приложив тонкие, элегантные пальцы к подбородку, спросила Кьюби, смотря прищуренными глазами на того, из-за кого она уже неизвестно сколько лет томиться в этой сырой дыре. Услышав вопрос, Наруто опустил голову вниз, смотря на гладкую поверхность воды под ним, которая отражала его задумчивое изображение лица. — Я…я не знаю. Но у мамы могли быть свои причины на это…— в конце концов, ответил мальчик после нескольких секунд сомнений. От мыслей, что слова этой демоницы могут быть правдой, разрывало его сердце на части, но мальчик тут же отверг эти предательские соображения. Он не станет сомневаться в своей семье и перед тем, как делать поспешные выводы, сначала сам спросит мать обо всём. Подняв голову так, чтобы видеть собеседника напротив, Наруто с уверенным блеском в глазах ответил.— Что бы ты не сказала, я не стану действовать необдуманно, обвиняя всех подряд во лжи. Зачем ты мне всё это рассказала? Ты производишь впечатление очень умной и хитрой женщины. Вся эта сцена с самого начала была частью какого-то плана, верно? Если это так, знай, что он провалился. Я не собираюсь плясать под твою дудку. Великая Демоническая Лиса с оттенком удивления посмотрела на маленького ребёнка, который смог довольно быстро придти в себя и начать здраво рассуждать обо всём, что с ним случилось. «Это человеческое отродье намного умнее, чем я думала. Подобными провокациями им не завладеть. Он слишком верен своей семье и скорее умрёт, чем станет сомневаться в них. Нужно подойти с другой стороны…» — Думай, как хочешь. Я сказала то, как вижу сложившуюся ситуацию. В знак уважения к твоим убеждениям и принципам, я расскажу, что с тобой произошло недавно. На тебя наложили очень сильное гендзюцу, которое…показало не самые лучшие иллюзии. Скажу больше, они были столь ужасны для такого мальчика как ты, что в итоге твой разум просто отключился от всего этого, устремившись в глубь своего «Я», где ты встретился со мной. Я приложила руку к тому, чтобы ты на некоторое время забыл о всех тех кошмарах, иначе, скорее всего, сошёл бы с ума в результате их воздействия. «Немного лжи не помешает. Я не могу контролировать его мысли и воспоминания, пока что. Да и кто он такой, чтобы заботиться о всём этом? Обычный человеческий детёныш, вот и всё, разве что, более умный». Шокировано уставившись на пленницу, Наруто был в состоянии лишь внимательно обдумать новую информацию. Получается, демон, которого все ненавидят, помог ему, буквально спас его рассудок от распада. Так ли, тогда, она ужасна и безжалостна, как говорят деревенские? На данный момент, он, хотя бы, должен поблагодарить её за оказанную услугу. — Эмм, я всё ещё не доверяю тебе, но если то, что ты говоришь является правдой… Спасибо… Ты могла не делать этого, но всё равно позаботилась обо мне, — отводя взгляд в сторону, прошептал Наруто, неловко потирая затылок. Вдруг, он вспомнил про свою подругу Наори и его взгляд сразу стал очень тревожным. «Итачи мог использовать эту технику и на ней! Что, если это так! Тогда, ей наверно очень тяжело, ведь у неё нет Демонической Лисы, которая может заблокировать поток опасной для психики информации! К тому же, я не знаю, что с мамой и Микото, а также Саске! Я должен, как можно скорее вернуться к ним!» — Мне нужно уходить! Срочно! Пожалуйста, помоги мне ещё раз! Тогда, я обещаю, что не останусь в долгу перед тобой! — быстро сказал мальчик, начиная в знак нетерпения сильно сжимать кулаки. Смотря на этого обеспокоенного мальчишку, Великий Демон издал усталый вздох, который говорил о том, что ей надоело возиться с этим надоедливым человеком. — Эхх. Чтобы выйти из своего ментального поля, тебе нужно закрыть глаза и сконцентрироваться на чувстве освобождения, полёта, всём том, что даёт тебе ощущение свободы и лёгкости. Если захочешь вернуться, начни медитировать, погружаясь в глубь своей личности, в центр своей духовной сущности. — В итоге, смилостивилась женщина, взмахом рук показывая, чтобы он уходил как можно скорее, и разворачиваясь в процессе этого спиной к олицетворению своей неволи. Понимающе кивнув, Наруто было последовал совету демоницы, но перед тем, как закрыть глаза, он ещё раз посмотрел на одинокую фигуру в окружавшей её темноте. Когда мальчик сделал это, перед ним пронеслись воспоминания, связанные с приютом. То время, когда юный герой был покинут всеми и хотел просто поговорить с кем-нибудь, завести друга, хотя бы одного, чтобы ему не было так плохо. — Ещё раз спасибо за помощь… Знаешь, я ещё до сих пор злюсь на тебя, за то, что ты сказала о моей семье и друзьях, но я хочу в будущем подружиться с тобой. Понимаю, это звучит безумно, человек хочет быть ближе к демону, но я, правда, этого хочу. Я чувствую, что ты добрая в глубине души и просто обозлилась на людей за то, как они поступили с тобой… И эта тюрьма… Здесь темно, грустно и, скорее всего, очень скучно. В такой атмосфере любой станет демоном, ха, ха, ха… Прости за глупую шутку. В общем, я могу немного понять тебя…и хочу помочь, также, как мне помогла мама, когда я был погружён во тьму… Ну, я пойду тогда… до скорого! Кьюби Но Кицунэ внимательно слушала сбивчивую речь мальчика, внутренне ликуя тому, что смогла хоть немного, но войти в доверие к отпрыску самого мерзкого вида на этой планете. Когда Наруто исчез, она повернулась к месту, где до этого находился странный усатый ребёнок. «Похоже, он чувствителен к тем, кто испытывает горе или одиночество, так как испытал на собственной шкуре, что это такое. Я с самого начала действовала неправильно, пытаясь действовать на него через тёмные эмоции. С ним нужно вести себя мягко и ласково, подобраться как можно ближе и только после этого, вцепиться в его мягкую шейку. Мне, конечно, надоело гнить здесь, но я терпелива и быстро учусь на ошибках…» — До встречи, маленький, бедный человеческий детёныш. Сдерживающая печать ослабела после твоего эмоционального потрясения, так что я точно смогу освободиться в какой-то момент и тогда… — тихо прошептала рыжеволосая женщина, с милой, но опасной улыбкой смотря туда, где недавно стоял храбрый мальчик. Когда Наруто, наконец, пришёл в себя, он сразу заметил знакомое тепло и запах мяты рядом с собой, те вещи, которые всегда чувствовал, когда просыпался у себя дома. Он, сначала, немного полежав в тишине, но потом стал шевелиться, тем самым показав матери, что проснулся. Руки, в защитной манере обнимающие его всё это время, лишь усилили хватку на действия ребёнка. — Нару-кун, ты как, моё солнце? — встревожено спросила Цунаде, с надеждой смотря, как её сын открыл свои голубые, как небо, глаза и слегка озадаченно уставился на неё. Начав нежно гладить его по голове, великая куноичи, повинуясь своим эмоциями, поцеловала своё сокровище в лоб, как будто этим действием приветствуя его после долго отсутствия. После данного момента близости, Цунаде немного отодвинулась от Нару-куна, ожидая того, что он ей скажет в ответ. Смотря на то, как себя вели Наори-тян и Саске, когда очнулись, она ожидала, что сын также будет плакать и дрожать как осиновый лист, но, к удивлению заботливой женщины, он просто изо всех обнял её в ответ, со слезами на глазах зарываясь в её зелёное хаори и радостно улыбаясь. — Мам, я так рад, что с тобой всё в порядке, даттебаё! — воскликнул Наруто, почувствовав, что часть тревоги, которую он испытывал, исчезла. Цунаде, после того, как отошла от лёгкого удивления, со счастливой улыбкой стала неторопливо укачивать своего ребёнка в руках. Она просто хотела растянуть этот момент воссоединения как можно дольше, в знак компенсации за все тревоги, которые неотступно следовали за ней в прошлую ночь… -Взгляд в прошлое- В тот момент Цунаде очнулась после нанесённого ранения, она, не теряя времени бросилась к сыну, который, слава Богу, был жив и просто находился в бессознательном состоянии. Посмотрев после этого на свою синеволосую подругу, великий ирьёнин излечила её в меру возможностей и привела в чувства. Представительница клана Учиха была крайне удивлена тому, что до сих пор жива. С трудом поднявшись на ослабевшие от потери крови ноги, Микото тут же подбежала к лежащим детям и с ужасом в глазах, льющих невероятный поток слёз, упала на колени перед своей дочерью распростёртой в луже крови с колотой раной в груди, стеная о том, что не смогла уберечь Наори-тян от смерти. В этот момент она почувствовала, как в её глаза хлынул большой поток чакры, активируя следующую форму шарингана — Мангекьё Шаринган, в виде пятиконечной чёрной звезды с красным кругом в центре. Но Микото было всё равно. Она бы с радостью отдала свои глаза, лишь бы вернуть свою любимицу к жизни. — Наори-тян!!! Нет!!! Почему всё так закончилось?! Я…я не смогла спасти тебя! — воскликнула женщина, баюкая тело дочери и покрывая её лицо поцелуями. Вдруг, она почувствовала, как кто-то кладёт ладонь ей на плечо, обернувшись, она увидела Цунаде, внимательно смотрящей на фиолетоволосую девочку. — Она жива, Микото-тян. Позволь мне залечить её раны. Малышка, конечно, потеряла довольно много крови, но это не смертельно. Тут поблизости есть аптека с капельницами, содержащими физиологические растворы для переливаний. Я сейчас создам клона, и он сбегает за ними, а также за одной девушкой, которую я спасла. Когда она вернётся, я смогу закончить с вашим лечением. С надеждой в глазах, Микото посмотрела на свою подругу, надеясь, что ей не послышалось то, что она спросила. — Но как такое возможно? Посмотри на эту рану, она же смертельна! Не теряя времени, Цунаде создала свою светловолосую копию, которая тут же побежала по важному поручению. Вернув, после этого, своё внимание к подруге, куноичи в успокаивающей манере ответила ей. — Прислони своё ухо к правой стороне грудной клетки. Составляющие капсулы вещества ещё должны действовать, замедляя силу и скорость сокращение сердца, но, я думаю, ты сможешь услышать кое-что. Тут же сделав то, что её сказала подруга, Микото еле услышала слабый, размеренный звук: тук-тук, тук-тук. Слабая, дрожащая улыбка появилась на бледном лице женщине в тот момент, когда она уловила эту прекрасную мелодию жизни. — Она жива… Моя дорогая, милая дочь жива! — Повернув голову в сторону светловолосого товарища, Микото в недоумении спросила. — Но как такое возможно?..Подожди! В тот раз, когда мы сидели в тайной комнате, ты что-то сделала с нами! В этом заключается причина того, что ты, я и дочка живы? Так ведь Цунаде-тян? На вопрос представительницы клана Учиха, Цунаде утвердительно кивнула головой. Всё то время, пока Микото радостно суетилась вокруг члена своей семьи, попутно заботливо притягивая Саске в объятия, она успела усесться поверх своего хаори и положить на мягкие ноги голову дорого сына, вливая поток чакры тому в голову, но это ни к чему не привело, что сильно беспокоило женщину. По крайней мере, она была уверена, что, с точки зрения медицины, он в порядке, но его лицо, выражающее невероятные муки, говорило о обратном. — Да. Я сделала ряд медицинских манипуляций, благодаря которым сместила наши сердца в правую область грудной полости. На тех местах, где они были, я создала специальные сосуды, которые бы прекратили пропускать через себя кровь, если бы их что-то ранило. Боясь, что удар может быть нанесён в сонные артерии, я поместила их в глубь лестничных мышц, а там, где они проходили, воссоздала те же специфические сосуды, но меньшего размера. Я рада, что сделала всё это, так как это спасло нам троим жизни… Вот только дети получили ещё и психологический урон… Микото-тян, эта техника, Цукуёми, опасна, так ведь? Обхватив свободной рукой бессознательного сына, у которого было страдающее выражение лица, Микото ответила. — Это очень опасная техника гендзюцу, которая позволяет при визуальном контакте с противником, отправить того в иллюзорный мир. В нём владелец Мангекьё Шарингана обладает абсолютной властью и способен на всё. Похоже, Итачи, благодаря этому ниндзюцу, создал негативные образы и ощущение для Саске-куна и Наруто-куна. Наори же, судя по языку тела, по крайней мере не прошла через подобное… Может, он планировал просто отключить её сознание и в последствии убить? Почему же он не поступил также с мальчиками? С ещё большей тревогой смотря на своего любимого сына, Цунаде горестно вздохнула, желая лишь того, чтобы её Нару-кун, впоследствии, не пострадал от гендзюцу. — Ясно… всё ужасно, но мы должны оставаться собранными, — при этих словах великая куноичи увидела бегущего в их сторону клона с каштановолосой девушкой на спине и прозрачными пакетами с трубками и внутривенными катетерами. — Сейчас я закончу наше лечение, и мы уйдём отсюда. — Ты справишься, Цунаде-тян? Как никак, ты тоже потеряла много крови? — обеспокоенно спросила Микото, оглядывая неестественно побелевшую женщину. Она явно была не в лучшей форме. — Конечно! Перед тобой Один из Трёх Саннинов Конохи! Эта рана в груди лишь немного больше царапины! — подбадривающее воскликнула Цунаде, чувствуя, что перед её взором всё начинает плыть, а зрение теряет ясность. Силы явно покидали её из-за той драгоценной красной жидкости, которую она лишилась. Впрочем, это было поправимо. После того, как великий ниндзя-медик закончила свои медицинские манипуляции, она, вместе с Микото закинули на себя тела бессознательных детей и девушки, отправляясь к выходу из квартала Учиха, где, у главных ворот, они, к своему удивлению, увидели фиолетоволосого члена Анбу в белой кошачьей маске. Присев на одно колено, та тут же изложила причину своего присутствия. — Цунаде-сама, Микото-сама, господин Хокаге приказал мне присутствовать около границ клана Учиха. В случае появления кого-либо, было отдано поручение сопровождать их к нашему предводителю деревни Сарутоби Хирузену. Прошу следовать за мной. Бросив взгляд на стены, отделяющие Коноху от квартала Учих, Цунаде заметила глушащие и иллюзорные печати. От неё также не ускользнуло присутствие довольно большого количества тайных агентов, умело прячущихся от них. — Хорошо. Веди меня к этому безумному старику. Я помогу ему, наконец, прекратить его жизнь на этом свете! Своими действиями он, явно, умоляет меня об этом! — прорычала великая куноичи под одобрительное кивок Микото, уже думающей о том, как она сожжёт Третьего Хокаге с помощью Аматерасу. -Кабинет Третьего Хокаге- Сарутоби Хирузен, сгорбившись, сидел за своим рабочим столом, сильно сжав сцепленные в замок пальцы рук. Он никак не мог спать сегодня. Это было просто невозможно, ведь к этому моменту по его приказу было отнято бесчисленное количество жизней, и предводитель деревни прекрасно понимал, что всё это ляжет тяжёлым грехом на его душу, точно также как и на Данзо, Кохару и Хомуру, но Сарутоби, как лицо ответственное за окончательное решение, думал, что его ноша больше, чем у остальных. В процессе этих тёмных мыслей открылась дверь и на пороге шокированного старика появилась агент Анбу в сопровождении Цунаде, Микото, бессознательной девушки и находящихся в таком же состоянии трёх детей. В то время, пока фиолетоволосая девушка докладывала о выполненном поручении, великая куноичи вместе с подругой аккуратно положили своих драгоценных членов семьи на стоящий рядом с входом диван, после чего Одна из трёх Саннинов молниеносно рванулась к Хокаге, быстро перепрыгнув через стол и боковым ударом ноги отправляя предводителя деревни в полёт, пока он не врезался в крепкую стену кабинета, сделав в ней большой кратер с расходящимися от него трещинами. Все агенты Анбу, находящиеся в комнате, тут же окружили Цунаде, направив своё острое оружие во все грозящие смертью, в случае ранения, участки тела женщины. Микото же, в свою очередь, активировала Мангекьё Шаринган, показав тем самым, что причинять вред близким ей людям плохая идея. Кашляющий кровью Сарутоби отрицательно покачал головой, смотря на своих верных шиноби, приказав после этого знаками руки отступить и не вмешиваться. Великая куноичи даже не моргнула в сторону появившихся и спустя несколько секунд отступивших ниндзя. Она неотрывно смотрела на сидевшего на полу старика, который успел уже испачкать кровью свою проклятую одежду Хокаге. Не сказав ни слова, она снова подошла к своему бывшему учителю, подняв того за ворот одежды в воздух, словно он весил не больше подушки и принявшись наносить сильные, размеренные удары в лицо, грудь, живот, руки и ноги, ломая при этом кости старого человека. Сарутоби стоически терпел всё это, понимая, что всё то, что с ним сейчас происходит, вполне заслуженно, и они оба знали это. Когда дальнейшее избиение закончилось бы смертью предводителя деревни, Цунаде бросила окровавленное тело на пол. — Говори! — приказал злая женщина, скрестив руки на груди. — Кха, кха, — закашлялся кровью Сарутоби Хирузен, чувствуя невыносимую боль по всему телу. Он бы уже, наверное, потерял бы сознание от всего, что с ним сделали, если бы не многолетний опыт шиноби, в процессе которого у мужчины повысился порог боли, который он может перенести. — Цунаде, ты всё сделала правильно. По сравнению с тем, что я сотворил, это пустое место. Данзо…с моего разрешения отдал приказ членам Корня на уничтожение клана Учиха. Мои агенты сообщили, что члены клана собираются свергнуть власть и занять лидирующие позиции в деревне. Планируемое восстание должно было произойти в ближайшие дни, и мы решили действовать на опережение. Я… я сделал это, чтобы не позволить умереть верным духу Огня шиноби, а также невинным гражданам Конохи… Мне жаль, но я не видел тогда и не вижу сейчас другого выхода… Приношу вам всем глубокие извинения. Если вы хотите убить меня, то я не буду сопротивляться, а также прикажу своим подчинённым, не вмешиваться. Причиной смерти будет инсульт или инфаркт миокарда. Медики подштопают моё мёртвое тело так, чтобы остальные поверили в это. К вам, Цунаде, Микото-сан, обвинений предъявлено не будет. Выслушав длинную сбивающуюся речь быстро теряющего силы старика, по лицу которого текли горькие слёзы, передающие его душевную боль, великая куноичи посмотрела на свою подругу, которая в задумчивости уставилась в пол. — Микото-тян, тебе принимать решение по этому поводу. Его жизнь в твоих руках. Словно проснувшись от транса, синеволосая женщина подняла глаза на окровавленного мужчину и задала лишь один вопрос, который её мучал. — Мой старший сын по вашему приказу убил своего отца и членов клана Учиха? Кивнув в знак понимания головой, Сарутоби решил объяснить всё более подробно. — Итачи был двойным агентом. Я знаю, что Фугаку-сан отдал приказ сыну передавать ему всю информацию, которую он узнает в Анбу, но этот талантливый шиноби всё рассказал высшему эшелону деревни, объяснив свой поступок желанием защитить деревню от междоусобной войны. В последствии, он договорился со мной и Данзо о том, что если примет главное участие в резне клана Учиха, то его младшего брата пощадят и оставят в покое. Только при соблюдении этого условия, Итачи согласился со своей ролью кланового убийцы, взяв всю вину на себя. К удивлению всех присутствующих, Микото, после слов Третьего Хокаге, вдруг заплакала с небольшой, искренней улыбкой на лице. — Я рада, что мой старший сын так любит Саске-куна. Я боялась, что Итачи стал убивать всех вокруг по какой-то другой, злой причине, но, когда я узнала правду, теперь не так злюсь на него. Конечно, я всё равно не могу, пока, простить его, но теперь я могу понять, что сделал он это из изначально хороших соображений. В его ситуации просто не было выбора. Наш клан сам навлёк на себя такую участь… — сделав небольшую паузу, женщина судорожно вздохнула, начав вытирать все льющиеся слёзы. После этого, она извиняюще посмотрела в глаза своей лучшей подруги, через секунду после этого сделав поклон на 90 градусов в знак извинения. — Цунаде-тян… Я …я не могу судить Сарутоби Хирузена, так как знала о перевороте. Фугаку…он рассказал мне о нём. Мой муж не хотел его возглавлять, да и вообще участвовать, но без его руководства возможных жертв было бы в разы больше….А я…я просто ничего не стала делать… Даже не сказала тебе и твоей семье о грядущей опасности….Просто струсила и решила отдать всё на волю случая… Это…это просто ужасно с моей стороны… Прости меня, Цунаде-тян! Мне очень, очень жаль! Я так виновата! Цунаде в шоке уставилась на свою давнюю знакомую, которая так и осталась стоять в унижающей достоинство представителя клана позе, роняя капли снова полившихся из глаз слёз на каменный пол кабинета и трясясь всем телом. Было прекрасно видно, что вся эта ситуация слишком тяжела для неё. Она просто хотела спокойной, счастливой семейной жизни, но все её мечты были разрушены за одну ночь… Микото чувствовала себя одинокой, покинутой, виноватой, несчастной. Сможет ли простить такую грешницу, как она, её великолепная, добрая названная старшая сестра? Заслуживает ли она этого? Конечно нет! Поток этих тёмных мыслей был прерван тёплой ладонью, поддерживающее сжавшей её плечо. — Микото-тян, о чём ты говоришь? Ты ни в чем не виновата! Это не ты планировала переворот, не ты подстрекала других участвовать в нём. Ты просто жертва сложившихся обстоятельств. Запомни, моя дорогая младшая сестрёнка, — при этих словах, Цунаде приподняла женщину за подбородок, пока не увидела её покрасневших от горя глаз, — ты не несёшь ответственности за случившееся, ясно? Если скажешь обратное, я ударю тебя…сильно. После этих важных для неё слов, Микото бросилась обнимать свою подругу, крепко держа ту в объятиях. — С-спасибо, старшая сестра! Я-я так рада! Ты так важна для меня, вместе с твоим милым сыном… Я…я всегда считала и буду считать тебя и Наруто-куна частью моей семьи! Поглаживая спину своей названный сестрёнки, Цунаде понимающе улыбнулась. — Конечно, Микото-тян. А ты, вместе с Наори-тян и Саске, часть моей семьи. Сарутоби Хирузен не хотел прерывать это важное, светлое событие, но он почувствовал, что если в ближайшее время ему не окажут медицинскую помощь, он точно умрёт. — Ц-цунаде. Я вроде как истекаю кровью. Перед смертью, я бы хотел услышать от тебя и Микото-сан, что вы решили. Будто только что вспомнив о присутствии надоедливого старикашки, одна из трёх Саннинов Конохи повернулась к раненому. Поняв ситуацию, женщина явно подобрела, но всё равно была зла на бывшего учителя, так как из-за него чуть не погибла она, её подруга и Наори-тян, оставив при этом любимого Нару-куна и Саске сиротами. — Пока живи старик, но я не могу обещать такого же милосердия по отношению к Данзо, Хомуре, Кохару. В своё время, они жестоко поплатятся, но сейчас, — при этих словах она посмотрела на своего дорого сына, — ты должен обеспечить мне и моим близким людям отряд с твоими лучшими доверенными Анбу, которые будут охранять нас круглые сутки. Тебе всё ясно?! Понимающе кивнув, Третий Хокаге подозвал к себе ирьёнинов, которые сразу же начали его лечить. — Это всё хорошо, но, я надеюсь, вы не собирались остаться дома после случившегося. Это может быть довольно опасно. Предлагаю всем вам устроиться в отдельной палате Больницы Конохи, где будет всё необходимое медицинское оборудование и хорошо обученный медицинский персонал, а также — с жалостью посмотрев на бессознательных детей, Сарутоби продолжил, — профессиональные психиатры. Помимо этого, я прикреплю к вашей охране Мастера Гендзюцу Куренай Юхи и Хатаке Какаши, известного как «Копирующий ниндзя Какаши». Это необходимо для вашей безопасности, а также, Куренай может помочь детям в реабилитационный период, так как она хорошо знает, как работает гендзюцу, на котором она специализируется, в отношении психики людей… Думаю, стоит также подключить Иноичи Яманака в данном случае. Он лучший в плане строения личности, воспоминаний и их повреждений. Вы согласны с моим предложением, Цунаде, Микото-сан? Устало вздохнув, принцесса клана Сенджу ответила. — В твоих словах есть смысл. Оставаться дома, и правда может быть не лучшей идеей. Вдруг, сволочь Данзо решит закончить начатое в отношении Микото-тян и Наори-тян. Ладно, хватит терять время, отправь кого-нибудь с этими поручениями, а мы, тем временем, пойдём. С этими словами, компания, чудом пережившая эту страшную ночь, вышла из кабинета Хокаге и, в сопровождении отряда Анбу, отправилась в сторону Больницы Конохи, чтобы там, наконец, придти в себя после всего того, что произошло с ними совсем недавно.