I've got you

"Another day, the wall are built to keep me safe. I can't escape, it's too late..." Я вошёл в школу с натянутым на голову капюшоном и с наушниками в ушах. Несмотря на это, я видел и слышал, что все говорили обо мне. Они все пялились на меня... не знаю почему, но это было противно. Я не мог открыть глаз из-за отца. Но не это было причиной бесконечных глазений. Всем было интересно, действительно ли Майкл пытался совершить суицид. Они пытались спрашивать меня, но я категорически отказывался отвечать. Это была не моя история, чтобы рассказывать её, да и, думаю, Майкл не будет особо рад, если все узнают, так что я просто зашёл в свой класс, несмотря на то, что у меня было ещё десять минут. Теперь, из-за того, что Майкла не было в школе, я почувствовал себя ещё более одиноким за ланчем. Я сел за наш привычный стол без какой-либо еды. Грустно, что я не мог пообедать. Отец никогда не давал мне денег. В этот момент я почувствовал, как мой живот издаёт странные звуки. Не помню, когда я нормально ел в последний раз. Проигнорировав звуки, я продолжил просто слушать музыку и лежать на столе, пытаясь отдохнуть. К сожалению, ничего не выходило. На тот момент я не спал уже около сорока восьми часов, и потому чувствовал слабость. Я хотел пойти домой и поспать, но мои планы были разрушены двумя парнями. Я немедленно узнал их, как только они сели напротив меня. Я быстро задрал голову, чтобы натянуть капюшон на лицо ещё сильнее. — Привет! Эштон, я прав? Я Люк, а это мой брат Калум, — завёл разговор блондин, но я не ответил, хотя я вытащил наушники, чтобы слышать парней лучше. Я не был заинтересован в том, о чём они говорили, но был приятно удивлён тем, что они вообще сели со мной. — Ты не говоришь много, так? На самом деле классно. Калум тоже не особо разговорчив. И, перед тем, как ты спросишь, да, он умеет говорить, и говорит чертовски много, когда он в компании приятных ему людей. Так что ничего личного, он просто застенчив с новыми людьми! — продолжал говорить Люк, и что-то заставило меня поднять голову. Мои глаза установили контакт с карими глазами Калума. Он выглядел по-настоящему напуганным. — Всё хорошо, — тихо ответил я, возясь со своим свитером. Я мог поклясться, что видел маленькую улыбку в его глазах, но на деле там ничего не было. Я имею в виду, как кто-то может быть счастлив, видя кого-то, вроде меня? Я даже не знаю, почему Майкл счастлив меня видеть, но у него самого были трудные времена, он понимал меня. Но эти двое? Определённо нет. — Итак, почему ты сидишь здесь один? — снова спросил Люк. Снова без ответа. Он выглядел так, словно он говорил со мной только из жалости, а мне не нужна была жалость. Он вздохнул. — Хорошо, это нормально, если ты не любишь говорить о себе. Калум тоже не любит, — он улыбнулся и продолжил есть свой сэндвич. Господи боже мой, на что я сейчас был готов, только чтобы поесть? Но я хотел быть идеальным для своего отца, поэтому я должен был быть подтянутым, и ни в коем случае не щекастым. Возможно, где-то мой отец был даже прав. Возможно, я был слишком толстым, и поэтому отец не давал мне еды. Из моих размышлений меня выкинул тёмный хриплый голос, которого я никогда не слышал. — Что с твоим глазом? Я увидел, что Калум пялился на меня с лицом, выражение которого я не мог прочитать. Он не выглядел сожалеюще, его лицо не выражало вообще никаких эмоций, чтобы лучше выразиться. Я быстро натянул капюшон обратно, чтобы скрыть синяк, но очевидно, что Калум уже увидел его. Класс, он же ещё видел отметины на моём животе... — Я, эм... ничего такого. Мне пора, — протараторил я и быстро покинул кафетерий. — Ладно, ещё увидимся! — услышал я от Люка, перед тем, как выбежать в пустые коридоры. Люк не был особо умным. Он быстро смирился с моей дерьмовой отговоркой, но что-то в Калуме заставляло меня думать, что он, возможно, знает слишком много. Мне действительно нужно быть осторожнее. Я нашёл себя в одной из туалетных кабинок. Я не мог сесть на унитаз, потому что какой-то идиот подумал, что именно на этом не должно быть стульчака. Я просто прислонился к тонкой стенке. В этот момент мне просто хотелось поговорить с Майклом. Мне нужен был кто-то, кто слушает и заботится. Я просто хотел быть любимым. Я хотел, чтобы меня держали так, словно я самая лучшая вещь в этом мире. Я хотел плакать на в чьём-то плече, когда отец ударил бы меня снова, хотел обнимать кого-то часами и целовать так, будто от этого зависит моя жизнь. Но кто вообще мог бы полюбить такого, как я? Я был бесполезен. Я был ошибкой, которая режет себя, терпит побои от отца и принимает таблетки, чтобы продолжить своё дерьмовое существование. Я не осознал, что слёзы начали катиться по моим щекам, в основном, из здорового глаза. Я хотел чувствовать, что я чего-то стою. Позже в тот же день я снова пришёл в больницу. Майкл, очевидно, заметил мой почерневший глаз. Да, он стал ещё темнее к тому времени. Майкл тоже плакал. Я хотел обнять его, но знал, что лучше этого не делать. Иногда он действительно не любит, когда я слишком трогательный. Врачи сказали, что Майкл может вернуться домой завтра, но ему придётся пройти курс терапии. Ему было всё равно, он уже проходил через такое. Мы говорили долгое время. Я не стал упоминать о разговоре с Люком и Калумом. Для начала, мне самому нужно выяснить, почему и зачем они сели со мной. Вскоре Майкл почувствовал усталость, а с ним и я. Но я знал, что мне нельзя спать. Я провёл весь день в больнице и мне нужно было сделать домашнюю работу и подготовиться к тесту, который будет на следующей неделе. У меня не оставалось времени на сон, и поэтому я принял ещё одну таблетку. В своё оправдание могу сказать, что я учился всю ночь. Мне нужно лучше учиться. Мне нужно совершенствоваться. Я должен быть идеален. И может тогда отец полюбит меня снова.