***
— Эй, ты плакала что ли? Что случилось? Ты не разделась даже, ничего не болит? Перед ней сидит на коленях Асума. На часах, которые удачно подсвечивает уличный фонарь, почти полночь. — Извини, я весь вечер проторчал в госпитале. Отошел на 5 минут передать ученикам бумаги, а в итоге Чоджи неудачно упал и подвернул ногу. Его родители вдвоем на миссии и попросили присмотреть за ним пока во всем разберутся. Извини, я знаю, что стал много возиться с ними. И что должен был быть с тобой сегодня, раз это случилось. Только скажи, что именно случилось-то. — Тоже ученики. Но, видимо, скоро что-нибудь себе сломаю я, чтобы хоть немного отдохнуть. — На тебя давят, да? Хьюга? — Да. — Ну ничего. Не знаю, как, но все станет лучше со временем. Что-нибудь разрешится. Мы Шикаку-сенсея пережили и даже особо не покалечились в итоге, хотя он был многообещающ. Что нас теперь, какие-то дети сопливые доведут? — Завтра… — Да, завтра подумаем, что делать. А пока надо отдохнуть. Я снял с тебя обувь, жилет и протектор. На остальное плевать, давай укрою. Поплачь еще, если нужно. Это не плохо. Поплачь. Со слезами выходит все напряжение. От ее неудовлетворенных карьерных амбиций: она слишком долго не могла стать джонином, а после назначения все это время не чувствует это чем-то важным и нужным ей. От неудач с учениками и проблем с их родителями. От страха и неопределенности будущего из-за многих перемен сейчас. От его разбросанной одежды и незакрытых как следовало дверей. От того, что она не в силах ни полноценно привыкнуть к нему, ни отпустить его от себя и попробовать сходиться более плавно, постепенно. Завтра будет другой день. Лучше или хуже этого. Но будет. Она снова проснется рядом с ним, он снова закурит и заварит ей чай для завтрака. Забудет закрыть межкомнатные двери, если уйдет позже нее или придет раньше. Не уберет свой футон, потому что «А какой смысл?», и она из-за него свой тоже не уберет. Стабильность и предсказуемость уже хорошо. Почва под ногами понемногу твердеет от этого. Дальше будет лучше и спокойнее. А пока она плачет в его футболку, а он гладит ее по спине и шепчет что-то утешающее. Сквозь собственные слезы она почти не разбирает слов, но все равно успокаивает. Он не уснет, пока спокойно не уснет она.Часть 1
16 июня 2020 г. в 18:18
Он опять не закрыл межкомнатные двери. Мелочь. Но она привыкла, что все закрыто. И отчаянно пытается приучить к этому его. Куренай любит порядок, когда все привычно и правильно. Она не любит что-то менять. Тем более если это что-то привносит хаос. На полу в спальне разбросаны вещи. Его форма и какие-то бумаги. Он уберет на ночь. У него привычка все убирать перед сном. Но с утра до следующей ночи он все разбрасывает.
Куренай не думала, что жить вместе так сложно. Что это уже не то, чем был совместный быт во время давних совместных миссий. Что ее правила будут настолько нарушены, потому что у него тоже есть свои правила и привычки. Они уже слишком взрослые, слишком закостенелые, чтобы легко друг к другу привыкнуть и принимать друг друга. В ее ванной теперь стоит бритва и мужской одеколон. Теперь это не «ее» ванная, это «их» ванная. Его футболка занимает на сушилке столько места, что влезло бы две ее футболки. В холодильнике стоят какие-то пирожные. Она совсем не любит сладкое и никогда не покупает.
Асума не раздражает ее, совсем нет. Она рада. Рада жить рядом с ним, вместе с ним. Видеть его каждый день. Засыпать и просыпаться вместе. Рада, когда по утрам заваривает ей чай, пока курит свою первую сигарету за день. Такая мелочь, но уже сложившийся ритуал. Рада, что каждую ночь он приобнимает ее и гладит по спине, пока она не уснет. И только потом засыпает сам. Он помнит о ее проблемах со сном из-за перенапряжения и тревожности, и старается помочь как может. Рада от того, как он морщит нос и закрывает один глаз, когда она целует его в лоб перед тем, как разойтись на работу.
Просто это все слишком. Слишком много. Слишком быстро. Надо привыкнуть. Если бы он сейчас съехал, это было бы куда более невыносимо. Без него невозможно сейчас. Сейчас ее чувства снова на пике. Как когда-то давно, когда они были в два раза младше. Сейчас даже сильнее. Они взрослые теперь, и чувства у них взрослые. Более спокойные, наверное. Но и более сильные. Наверное, даже тогда, подростком, она не любила его так. Иногда кажется, что никто и никого во всем мире так не любил. Но она понимает, что это просто временные эмоции. Она будет любить его и дальше, несомненно будет. Но спокойнее. Еще спокойнее.
А пока сейчас Куренай на пике своей повторной влюбленности в единственного человека, кто был с ней по-настоящему близок. Кого она подпустила к себе близко. Два раза подпустила. А еще сейчас она совсем слабая. Подавленная. Нет, даже раздавленная. Так вернее. Раздавленная постоянными неудачами в работе. И он единственный, кого она может полноценно просить о поддержке. Кого она не стыдится. Перед кем может быть слабой и отбросить контроль надо всем хоть на какое-то время.
Асуме тоже тяжело привыкать. Это ее квартира. Ее отца изначально. Она здесь выросла. Это ее территория. А он, как ни пытается нормально обжиться, все время чувствует себя чужим. Каким-то лишним. Ее коты еще не идут к нему на руки и иногда шипят. Один из них даже кусается, больно. Но котам простительно. Коты прекрасны, несмотря на свою внешнюю холодность, как и она. Дверные проемы на высоте 185 сантиметров. Он никак не может привыкнуть, и уже три раза разбивал голову. Один раз даже до крови. Наверное, лучше их заменить. Но потом. Постепенно. Сейчас перемен и так слишком много.
Его протектор валяется на неубранном футоне. Значит, не на задании. И не где-то на тренировке. Видимо, куда-то выбежал ненадолго, в домашнем. Было бы хорошо, если и вправду ненадолго. Хоть что-то было бы хорошо для нее сегодня. Плохого слишком много. Сегодня у ее команды генинов устроили родительское собрание. Ничем хорошим это обычно не заканчивалось.
Хиаши-сама притащил разъяренную Пятую. И они в два голоса громко требовали и спрашивали, почему она в один миг не может сделать того, что Хиаши-сама за 12 лет не смог, а потом и вовсе отказался от этого. Они хотят, чтобы Куренай сделала из своей ученицы, маленькой, слабой, откровенно неприспособленной быть шиноби в принципе, мощное оружие. И не хотят ничего слышать о том, что это невозможно. Или мало возможно и через долгое время.
Хиаши-сама орет о том, что ему нужен наследник. То есть наследница. Выбор между двумя дочерьми, но он этот выбор еще не сделал окончательно. Хочет увидеть Хинату на пике формы. И чтобы тогда она дралась с Ханаби. И тогда он решит. Цунаде-сама орет, что женщины должны быть обязательно сильными и что учить их этому должны другие женщины. А если не получается, то и нечего браться. Но отказаться от команды, или хотя бы от Хинаты и просить замену, уже нельзя, конечно же.
С тех пор, как Куренай взяла этих генинов, все пошло не так. Все стало тяжелее. Она никогда не проваливала работу. Всегда была так идеальна. Образец исполнительности. Никаких лишних эмоций. Никаких слабостей. А сейчас все валится из рук. Хината живет эмоциями и слабостями. Ее единственная мотивация — чувства к парнишке из другой команды. С которым она даже ни разу толком не разговаривала. Как тут с ней сработаешься?
Куренай всегда была другой, совсем другой. Как она может чему-то научить эту девочку? Куренай была сильной. Была мотивирована быть лучше, достигать, бороться. Даже ее чувства к Асуме никогда не мешали делу и никак не были с делом связаны. Она просто умела разделять. Асуму-боевого товарища и Асуму, в которого была взаимно влюблена. Куренай спокойно говорила с ним. Много. Они даже встречались «официально» несколько лет. Она спокойно работала с ним. И не падала в обморок от одного его вида.
Может быть, Неджи был прав тогда, во время экзамена. Когда говорил, что Хината просто избалована. Скорее всего был прав. Ее отец был жесток к ней, это правда. Но она жила среди кучи прислуги, она привыкла, что за нее все делают. Естественно она и сейчас этого ждет. Естественно она относится к джонину-инструктору как к очередной прислуге, как бы ни скрывала это за стеснительностью и неуверенной речью. Хината не виновата, что такая. Но и вины Куренай здесь нет, и терпеть все это она не обязана.
Наверно, стоило найти способы. Быть жестче тогда, в первом разговоре с Хиаши-сама, и все-таки настоять на том, что Хинате не стоит быть генином. Или отказаться от всей команды. Придумать им испытание, которое они бы не прошли. Или попытаться как-то списать ее после тяжелых ранений в бою с Неджи.
Асуме повезло. Его дети спокойные. Ровные и равные между собой. Они хорошо пошли на контакт. И между собой, и с ним. Они не отличники, не «звезды» поколения. Просто дети. Но хорошие дети. Не создающие проблем себе и другим. Они — команда. У Куренай именно команды не вышло. Слишком разные. На разных уровнях. Социально, в уме, в способностях шиноби.
Киба из небогатой семьи. Его мать тянет из последних сил двоих детей в одиночку. Для шиноби это сложно, дорого. Двое детей не всегда посильный груз и для двух родителей. А еще и их собаки, много собак. Киба одет совсем просто, на его штанах заплатки. Он никогда до выпуска не ел еды из ресторанов, а пределом его мечтаний было когда-нибудь сходить в большой гражданский город и посмотреть там на все. Киба глуповатый, он плохо знает теорию. Он вспыльчивый и задиристый. Громкий. Зато Киба преданный, ласковый и заботливый. Но это в нем и пугало Куренай больше всего. Она не привыкла. Его было слишком много, он занимал собой все пространство и лез дружить. Для Куренай неприемлемо.
Шино из богатой семьи. Очень богатой. Не уровня главной ветви Хьюга, но тоже весьма. Его отец глава клана. Шино наследник. Единственный. У него был старший брат, но погиб. Еще лет 8 назад. И теперь без вариантов. На Шино не давят, как на Хинату. Шиби-сан хороший отец, понимающий, при всей своей закрытости. Каору-сан хорошая мать. Открыто заботливая и очень участная. Но без перегибов. Шино никогда не потакали во всем и не кормили его возможностями прямо с ложки. Даже после гибели брата. Он воспитан в скромности. Он почти аскет. Тихий, внимательный, как отец. Тактичный и к месту заботящийся о товарищах как мать. Шино — лучший в команде. Он очень способный и быстро учится. Он умный. Он умеет убивать, что уже доказывал. Шино единственный из тройки, кто никогда не вызывает нареканий. Его крайняя закрытость только на пользу. Куренай такая же. Ей удобно с ним.
Сам Асума такой же хороший, как и его команда. Не похожий на Куренай, совсем, но ей было легко с ним. Они сразу сработались. Потому что Асума простой. Самый простой из всех, кого Куренай только видела. Про него сказали бы «свой в доску», будь он хоть немного увереннее и разговорчивее. Он без вопросов закапывал горы трупов, рыл для них могилы, измазываясь землей и чужой кровью. Рыл ямы для ловушек. Мок под дождем несколько суток подряд. Не ел, не спал. Высиживал многочасовые засады, не двинув и пальцем. Он жаловался, но тихо и наедине. И никогда ничего не требовал. Никакого особого отношения. Никаких привилегий. Никакой большей терпимости к нему.
Асума — сын хокаге. Находившегося у власти почти все время их службы. У них были сложные отношения. Асума много страдал в семье. На него все вокруг давили и чего-то ждали. Он не выдерживал. Он срывался. Но оставался таким же простым. Никогда ничего не хотел и не требовал и отвергал любое «почтительное» отношение к себе. Никогда не имел прислуги. Никогда не позволял себе быть слишком разнеженным.
Поэтому Асума сейчас нужен Куренай. Ей нужно поговорить с ним. Нужен его совет, может быть. Что со всем этим делать? Почему он не такой? Как он все выдержал? Как вообще общаться с высокопоставленными людьми и не чувствовать, что на тебя льются ведра дерьма? Даже если он ничего не сможет подсказать, может быть, он просто утешит. Скажет что-нибудь вроде «Все в этой деревне идиоты кроме нас, ты же знаешь». И этого уже будет достаточно. Достаточно, чтобы хотя бы пережить этот день и потом что-то решить.
Они никогда не влезали в команды друг друга просто так. Никогда не лезли друг к другу со своим мнением без спроса. Практиковали разные подходы к отношениям с учениками, и уважали в этом друг друга. Иногда просили советы. Куренай рекомендовала Асуме быть ответственнее и взрослее перед генинами. Даже если он просто создаст вид. Просто для их большей уверенности, общей и в нем. Асума просил ее быть чуть мягче и не устраивать «наземный корень», когда она спрашивала, как можно хоть немного сплотить ее подопечных. Но и то было в самом начале, уже слишком давно по ощущениям. Больше года прошло. Столько изменилось с тех пор, столько уже устоялось.
Сейчас просить совета совсем странно и даже боязно, кажется неуместным. Как его форма на полу спальни. Но форму он уберет, а неловкую ситуацию не отменишь. Не сотрешь потом из памяти. Она еще боится выглядеть слабой и некомпетентной в чем-то. Даже если это он, кому она должна доверять больше всех других. Она понемногу учится. Легче от того, что он всегда косячит много и неприкрыто и никогда не оправдывается. Но тут дело, пожалуй, даже не в слабости. Это выглядит нетактично. Наставник этих детей она, и она должна что-то решать. Самостоятельно.
Команда Асумы — их соперники. Во всем, пока не станут самостоятельными взрослыми шиноби. В будущих экзаменах на чунина. В борьбе за лучшие, более солидные и денежные миссии. В борьбе за расположение верхушки деревни, которая потом будет решать, кому из этих детей быстрее стать джонином, кто никогда им не станет, кого, возможно, заберут в АНБУ, кого приберегут для штаба. Каждый генин сейчас прямой конкурент другого генина, но в одной команде они хотя бы воспринимаются начальством как нерушимое целое. Пока что.
Они с Асумой тоже конкуренты друг друга. Джонинам уже не за что особенно бороться. Но репутация не бывает лишней. Назначение миссий, например, от нее напрямую зависит. А для верхушки репутация во многом строится на успехах в обучении нового поколения. Воля огня, все лучшее детям. Финансовый вопрос тоже влияет. Общий семейный бюджет это здорово. Но они могут разойтись, нельзя это исключать. Кто-то из них может умереть, остаться недееспособным, просто заболеть надолго, и тогда придется рассчитывать лишь на одну зарплату. Поэтому они соперники, полноценные и равные. Они разделяют личные отношения и работу. Полностью. Они любят друг друга, но в работе непримиримо сражаются.
К тому же, соперничают они не только друг с другом. Инструкторов генинов довольно много. Каждый год несколько новых, больше, чем завершает свою работу. Поэтому нужно много сражаться. Быть лучше себя, лучше партнера, лучше всех других. Весь мир шиноби завязан на высокой конкуренции и бесконечных войнах, даже если они «холодные» и внутри одной деревни, а то и одной семьи. Этого никак не отнять.
Куренай лежит на футоне, не снимая жилет, даже не разувшись, и думает обо всем этом. Слишком много мыслей, и все они тяжелые. Тягучие, будто смола. И какие-то безнадежные. Прошло уже, наверное, около двух часов, как она пришла. Она не смотрела точно. Асумы еще нет. Уже темнеет. Она понимает, что он не должен. Не должен всегда быть дома. Не должен угадывать, что сегодня она придет раньше и что сегодня он ей нужен. Не должен вообще быть ее единственной поддержкой, если на то пошло. Но ей обидно. Весь день было обидно из-за этого собрания, а теперь еще и из-за Асумы. Просто дерьмовый день и логично следующий за ним дерьмовый вечер.