***
22 декабря 1965. Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал. Сегодня настроение было чуть более праздничным, как-никак последний день перед каникулами. Даже Большой зал украсили для праздничного ужина. Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. По правую сторону от преподавательского стола стояла огромная ель, а на ней поблёскивали различные игрушки и гирлянды. — Хватит болтать, у вас ещё все каникулы впереди! — рассержено прошептал Мальсибер, когда мы с сёстрами Блэк в очередной раз рассмеялись. — Заткнись, Маркус! — ответила я. — Мы тебя не трогаем, и ты нас не трогай. — Я вообще-то слушаю, что Дамблдор говорит! — ещё сильнее возмутился он. — Да он каждый год говорит тоже самое… -… и я рад сообщить вам, что в этом году по случаю «Турнира Трёх Волшебников» в Хогвартсе пройдёт «Святочный Бал»… — донёсся до меня знакомый голос директора, а мои глаза так и округлились от услышанного. По всему залу распространился восторженный шёпот, но Дамблдор, проигнорировав его, продолжил говорить. -… К сожалению мы не успели подготовить всё до начала зимних каникул, поэтому Бал переносится на четырнадцатое февраля. Я надеюсь, за каникулы вы сможете к нему как следует подготовиться, а сейчас наслаждайтесь ужином. Приятного аппетита! — доброжелательно произнёс он. После, Директор Хогвартса как всегда развёл руки в стороны, в тарелках появилась еда, а затем сел на своё место во главе стола. — Святочный Бал?! Вот чёрт. — отчаянно произнесла я и картинно упала головой на стол. — Я не пойду! — Почему? — тут же воодушевлённо спросила Андромеда, а её сестра лишь усмехнулась такой наивности. — Меда, я обожаю всякие тусовки с алкоголем и крутой музыкой, но эти мероприятие явно не из таких. — протянула я. — Только вот пойти придётся. Я тоже не думаю, что там будет сильно весело, но для тебя, как для участника Турнира, это обязательно. А я тебя поддержу. — хитро сказала Белла. — Кому ты врёшь? Ты обожаешь такие мероприятия. А я просто куда-нибудь сбегу. — я бы не за что не поверила, что Белла не хочет идти на бал. — Или ты не такая воодушевлённая потому, что ты пойдёшь на бал не вместе со своим Лордом — теперь была моя очередь издеваться над подругой. — Заткнись, Ди. — обижено ответила Белла, ведь я прекрасно знала, что это было для неё больным местом. Не заметить то, как старшая дочь Блэков смотрела на Тёмного Лорда, мог только слепой. Да и тот наверняка бы почувствовал то обожание, что от неё исходило когда речь шла о Нём. На самом деле винить её было трудно, к нему и так неровно дышала почти вся женская часть аристократического общества Великобритании. Так что не удивительно, что и Белла могла заинтересоваться им. Тёмный Лорд был красивым высоким черноволосым мужчиной с бледной аристократической кожей и холодными угольно-чёрными глазами, в которых при свете солнца можно было разглядеть багряные крапинки. Однако я к нему никакого восторга не испытывала. Точнее я чувствовала, что он не так прост, как кажется и, что я явно не знаю о нём что-то важное, что изменило бы моё отношение к нему.***
Почти каждый день каникул Дженкинс Холл принимал гостей. Часто среди них были мои однокурсники. Поэтому я решила не терять время своего расследования я начала потихоньку разнюхивать, кому могло понадобиться моё участие в Турнире. Итак, мой первый подозреваемый: Родольфус Лестрейндж. «— Я просто чувствую, что всё равно буду причастна к Турниру… — Кажется, твоя интуиция тебя ещё не подводила.» — этот кусок нашего диалога не давал мне покоя уже который день. «Может он подложил моё имя до этого разговора, но раньше он, наверное, и не знал, что я не участвую.» — поразмышляв немного, я и пришла к логичному выводу:***
6 января 1966 года. Дженкинс Холл. Англия. В этот на удивление тёплый январский день я встала ещё раньше, чем обычно и как и в каждый свой день рождения направилась в конюшню к своему любимому серому мальчику, которому в этом году уже должно было исполниться семнадцать лет. От этой мысли мне раз к разу становилось всё грустнее и грустнее. Потому, как в этом возрасте лошадь принято считать чуть ли не старой. В среднем лошади живут двадцать пять-тридцать лет, но работают они куда меньше. Конь-долгожитель родился в далёком тысяча семьсот шестидесятом году в Великобритании, а умер в тысяча восемьсот двадцать втором. Тем самым он прожил шестьдесят два года. Но такие случаи бывают только раз в истории, и я это прекрасно понимала. Через пару лет мой Бландфорд уже должен будет уйти на пенсию. А я буду искать себе другого спортивного коня, так как спорт забрасывать было нельзя. Я уже и так почти мастер спорта по конкуру. Конкур — олимпийский конный вид спорта, суть которого заключается в преодолении препятствий определенной сложности в определенном порядке на специальном поле для конкура. Конкур является самым зрелищным из конных состязаний. Проще говоря, конкур — это прыжки. Именно этим видом конного спорта я и занималась, пока меня не привлекло троеборье. Конное троеборье — олимпийский конный вид спорта, который включает в себя три дисциплины: выездку, кросс и конкур. Выездка — высшая школа верховой езды, олимпийский вид спорта. Суть выездки заключается в демонстрации способности лошади к правильным и производительным движениям на всех аллюрах (шаг, рысь и галоп) в различном темпе, правильную стойку, осаживание, движения с боковыми сгибаниями, сложные движения: пируэты, менка ноги на галопе в четыре-один темп, пассаж, пиаффе. Соревнования по троеборью проводится в течение одного-трёх дней. В первый день всадники показывают свое мастерство в управлении лошадью, каждое из упражнений оценивается по десятибалльной шкале. Во второй день проводятся полевые испытания или кросс. Он считается самой опасной частью соревнований, так как всадникам приходится преодолевать недвижимые препятствия. В то время как в конкуре при задевании препятствия, жердь просто падает. Конечно троеборье было намного опаснее конкура, а перспектива сломать себе шею оказавшись придавленной лошадью меня особо не привлекала, но как говориться: «Один раз живём? Или головой подумаем?». Я как всегда попыталась усидеть на двух стульях и решила, что живу всё-таки один раз, но при этом буду думать головой. Уже где-то в районе обеда, после поездки в поля, я лежала на чердаке конюшни, где у меня давно уже был вполне уютный тайник, и размышляла о том, на что я потратила прошедшие годы своей жизни. Так и не найдя ответа на этот вопрос, я взяла гитару и принялась напевать какую-то только моему языку известную мелодию. Как вдруг где-то поблизости от меня раздался щелчок и послышался скрипучий звук открывающейся крышки. — Шкатулка! — полежав минуту в тишине, догадалась я. Я подбежала к маленькой замысловатой коробочке на ножках, украшенной бесчисленным количеством маленьких блестящих камушков, крышка которой была приоткрыта. Внутри лежал довольно маленький сложенный в четыре раза кусок пергамента. «scientia potentia est» — всё, что было написано на листочке. По затейливому почерку с кучей завитушек я догадалась, кому он принадлежал. Дамблдор всегда любил игру слов, как, впрочем, и я. Но разгадывать эту загадку сегодня мне совсем не хотелось. Было такое ощущение, что эта фраза мне смутно знакома. Как будто это какая-то цитата. Спустя пятнадцать минут я пришла к вполне правильному выводу. Сегодня вечером родители уедут и, я вместе со своей слизеринской компанией собиралась как следует отпраздновать своё пятнадцатилетие, а ведь мы были ещё теми развратниками. Я даже не сомневалась, что завтра мы будем просто никакие. Хотя на меня алкоголь действовал очень медленно и, на утро я почти всё помнила, но от этих воспоминаний легче не становилось от слова «совсем». В итоге завтрашний день просто пропадал, а послезавтра мы должны будем уехать в Хогвартс. Оставалось лишь сегодня. Благо, что в нашем особняке была довольно внушительная библиотека, и я быстро смогла найти словарь с латинского на английский. «scientia potentia est» — латинский афоризм, переводимый как «знание — сила». Он присутствует в произведении Бэкона «Meditationes Sacrae» написанном в тысяча пятьсот девяносто седьмом году… — спустя какое-то довольно продолжительное время мне на глаза всё-таки попался ответ. «Точно! И как я сразу не догадалась?» — пронеслось у меня в голове. — «Это же такая известная цитата!.. Значит второе задание проверит наши знания…». Посидев ещё немного в своём излюбленном кресле у камина в дальнем углу библиотеки и поразмышляв на счёт второго испытания «Турнира Трёх Волшебников», я вернула англо-латинский словарь на место отправилась в свою комнату переодеваться.***
POV Рабастан Лестрейндж (младший брат Родольфуса). Мне было всего пять лет, когда я впервые увидел её на одном из приёмов в Лестрейндж Холле. Отец с детства недолюбливал меня, говорил, что я виноват в смерти его жены и своей матери Алиссандры Лестрейндж. Тогда я уже почти разочаровался в своей жизни, единственным, кто поддерживал меня был мой брат Руди. Он говорил, что я ни в чём не виноват, что отец недолюбливает меня, потому что видит во мне себя самого и настоящим виновником смерти матери считает себя же. В тот день, второго июня тысяча девятьсот шестидесятого я как будто начал жить… снова. До этого все девочки, с которыми я пытался познакомится были злюками и мнили себя принцессами. Но только одну её я считал королевой и был готов кланяться ей в ноги. Такая взрослая, как я тогда считал, девочка никак не могла заинтересоваться мной. Я даже и не надеялся, что она помнит день когда мы встретились, что она обратит на меня хоть какое-то внимание, что скажет хоть слово; но она запомнила, она обратила на меня внимание, поздоровалась, даже посмеялась над моими глупыми шутками. В то время как все видели в ней «суку», я, наверное из-за своей детской наивности, почему-то увидел доброго и отзывчивого человека. Она, конечно, выглядела как дьяволица, но в тот день она была ангелом, спустившемся с небес. Впоследствии мне даже нравился её ужасный характер всё, что она делала, как себя вела, однако розовые очки всегда бьются стёклами внутрь. Спустя много-много лет до меня наконец дойдёт.***
6 января 1966 года. Дженкинс Холл. Англия. Наконец-то я снова её увижу! Как я долго ждал этого дня. Только зайдя в просторный холл поместья Дженкинсов я словно окаменел. К нам на встречу шла она. В жутковатом полумраке её можно было и вовсе не заметить. Дейди как всегда была во всём чёрном. Чёрные кроссовки на шнуровке — всегда удивлялся её практичности, Ди явно приготовилась танцевать. Чёрные джинсы с высокой посадкой и слегка просвечивающая чёрная футболка, под которой виднелся чёрный кружевной бюстгальтер, точно подчёркивали её идеальные формы. Я с удивлением заметил, что первый раз за шесть лет знакомства вижу свою «королеву» с макияжем. Пухлые губы, накрашенные тёмно-бордовой помадой знатно выделялись на белоснежной коже. Объёмные шикарные кроваво-красные кудри были распущены и свисали до самой поясницы. Но больше всего опьянял взгляд, взгляд дьявола. Огромные чёрные глаза с густыми длинными ресницами напоминали глубокие омуты, и мне хотелось тонуть в них снова и снова. — Вы рано! — раздался её насмешливый, но доброжелательный голос. — Басти бежал сюда. — произнёс мой брат, а только успел опомниться. Они дружно рассмеялись. Тут в дверь снова позвонили, и домовики впустили ещё одних гостей. — Привет!***
«Конечно же Басти всё ещё любит меня.» — обречённо подумала я. — «Но давать этому мальчику какие-то надежды это глупо и безответственно, ему всего одиннадцать. Может в Хогвартсе он влюбится в другую? Хотя там нет девушки лучше меня… Всё таки какая же я самовлюблённая тварь!» — от своих мыслей мне хотелось засмеяться в голос. — Привет! — ко мне подбежала Цисси и крепко обняла. — Это тебе. С днём рождения! — с этими словами на протянула мне небольшой пакетик с названием какого-то дорогого магазина. — Я же просила ничего не дарить! — рассмеялась я и принялась рассматривать свой подарок. Им оказался невероятно красивый браслет с чёрно-белыми камушками, если честно, такие у меня обычно валялись в каком-нибудь дальнем ящике. — Спасибо. — А вот мы с Медой как раз лично тебе ничего не принесли. — хитро произнесла Белла. — А не лично мне? — ещё хитрее поинтересовалась я, посмотрев на внушительные пакеты в руках моих подруг. По ответной хитрой улыбке Андромеды я поняла, что содержимое этих пакетов было не менее внушительным. В течении следующего получаса ко мне пожаловали и остальные мои гости. Правда в том, что большинство из них я даже не смогла бы назвать хорошими знакомыми. Однако сегодняшней задачей было собрать побольше народу и… алкоголя. В итоге, с последним я даже переборщила, так как пять бутылок вина, три огневиски и шампанского, одна водки и по коктейлю «мохито» каждому было неприлично много для детей, возраст которых не превышал пятнадцати лет.***
«Твою мать… ну почему всегда надо так напиваться?..» — с отчаянием подумала я, очнувшись от продолжительного забвения. Первым моим ощущением была невыносимая сухость во рту и неслабая головная боль. А уже потом, спустя несколько минут, я осознала, что лежу в весьма открытом купальнике на чём-то адски холодном и мокром. Едва приподнявшись и продрав глаза, я осознала, что лежу в огромном снежном сугробе. И судя по моему телу, которое ещё не успело отмёрзнуть, лежу я там относительно недавно. Я встала, слегка пошатнувшись, а мысли потихоньку приходили в порядок, и память начала восстанавливаться. Потихоньку шагая в сторону особняка, я судорожно пыталась связать ниточки воспоминаний в целое полотно: «громкая музыка… я прыгаю в её такт в обнимку с Беллой… целуюсь с Яксли… капец!.. Традиционная игра «кто кого перепьёт»… вот почему так плохо!.. Снова оглушительной громкости музыка… «Правда или действие»… убью Тео, и надо же было такое загадать!» — Ди, вот ты где! Мы все сугробы обыскали! — воскликнула Нарцисса, подбегая ко мне. За ней, шатаясь, плелась Белла и несла что-то невнятное. — А давно… давно вы меня ищите? — задала я уточняющий вопрос. — Минут десять. — пожала плечами Цисси. Если честно, я думала, что проспала в снегу часа три, а не десять минут; так как, не смотря на усталость, чувствовала себя вполне трезвой. И к счастью я знала как мне быстро снять эту усталость, не сомневаясь, что завтра встану не раньше часа дня, а то и позже. Как говориться: «Чем лучше вечером, тем хуже утром.»***
19 января 1966. Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. На следующий день после моего дня рождения мы действительно были никакие. Однако я чувствовала себя вполне сносно после «отрезвляющего» купания в снегу, чего нельзя было сказать о моих гостях. По возвращению в Хогвартс всё снова вернулось на круги своя, а происходившее на каникулах казалось лишь сном. Никто даже и не вспоминал об этой ночи, особенно сейчас, когда учёба с каждым днём после двухнедельного отдыха становилась всё сложнее и сложнее. В Большом зале было относительно тихо, так как половина учащихся ещё не спустилась на завтрак, а остальные сидели уткнувшись в учебники или что-то тихонько обсуждали. Из моих раздумий меня вытащил голос человека, который нагло подсел ко мне. — Так, я не понял? Ты собираешься выполнять своё задание или нет? До конца зимы, между прочим, осталось не так уж и много. — Костя был уж слишком бодр и весел, и вывод напрашивался сам по себе: похоже, учёба его совсем не беспокоила, и он просто искал чем себя занять. — Во-первых, до конца зимы осталось предостаточно. Во-вторых, я как раз сегодня собиралась выполнить своё задание. — спокойно ответила я, немного отпив чаю из кружки, и вернула её на место. — Ага, как же! Небось ждёшь, пока я забуду. — наигранно возмущённо произнёс Агаев. — Я вот после твоего задания чувствовал себя не очень, даже провалялся с температурой несколько дней. — казалось, после этих слов он как-то недовольно поморщился. — Ах вот, почему тебе так весело! — сделала вывод я. — В таком случае встретимся сегодня часа… в четыре у Чёрного озера. Договорились? — улыбнувшись спросила я. — Договорились! Знаешь, я даже лично наколдую для тебя прорубь. — Какое благородство! — усмехнулась я ему вдогонку, на что получила лишь звонкий смех.***
Как и договорились, мы встретились сразу после занятий на Чёрном озере. Народу собралось немало, ведь за нашим спором уже давно наблюдала чуть ли не вся школа, слава богу, что ни один преподаватель ещё не прослышал про него. Когда я подошла к берегу, то заметила, что неподалёку от уже было проделано небольшое окно во льду озера. — Ди, ты сумасшедшая. — Не парься, Белла, не ты же ныряешь в прорубь. — И слава Мерлину, что не я! — тут же воскликнула подруга, и уже собиралась продолжить свои возмущения. Я, заметив неподалёку своего знакомого, самоуверенно улыбнулась и крикнула: — Я смотрю, ты уже всё для меня приготовил! Я так ценю твою помощь! — Я очень старался, Дейди — усмехнулся он, а затем, видимо что-то вспомнив, добавил. — Только никакой магии! — Чтобы тебя уделать никакая магия не нужна! — ещё более самодовольно ответила я. Костя лишь недовольно усмехнулся на мою колкость. — Ди, скажи, что у тебя есть план. — с ужасом в голосе прошептал Родольфус, а остальные парни только недоверчиво на меня посмотрели. — Конечно есть, Руди. — хитро ответила я. — И что ты будешь делать? — всё ещё беспокоясь спросил мой друг. — Прыгать. — беспечно, но твёрдо ответила я. Не обращая никакого внимания на присутствующих, я кинула на землю рюкзак и кожаную куртку, а затем медленно начала расстёгивать и снимать свою рубашку и чёрные брюки, ловя нас себе каждый взгляд. Оставшись в одном чёрном раздельном купальнике, который мало что скрывал, если честно, я кинула свою одежду в сторону и достала из рюкзака полотенце. Наконец, начав ощущать эффект от предварительно выпитого алкоголя, я подбежала к краю проруби и прыгнула в неё с головой. Тело словно пронзила тысяча иголок, а грудную клетку сжали стальные тиски. Хотелось забыться и потерять сознание, но я всё-таки умудрилась заставить себя всплыть на поверхность. Стоило мне вынырнуть, как вокруг меня сразу раздался оглушительный шум и аплодисменты. Все учащиеся восторженно закричали, а я обворожительно улыбалась и помахала рукой толпе. Однако спектакль был ещё не окончен. — Ди, психопатка, скорее вылезай! Сюда идут учителя! — ко мне тут же подскочила подруга и попыталась выловить меня из воды. — Это уже не шутки! — Шутки… — наигранно задумчиво протянула я. — Знаешь, надо мной недавно так нехорошо подшутили, я бы хотела отомстить. — хитро произнесла я и улыбнулась слегка безумной улыбкой. — Да потом отомстишь! — Белла явно не поняла намёка в моих словах, а затем протянула мне руку. — Хватайся и скорее вылезай. Буквально секунду я хитро смотрела в глаза подруги, в которых было нешуточное беспокойство и недоумение, я затем схватила её за руку и резко потянула не себя. Белла вскрикнула, после, вынырнув из адски ледяной воды она начала жадно вдыхать воздух и замахала руками, я, в свою очередь, залилась безумным смехом. Я, легко выбравшись из проруби, направилась в сторону своего рюкзака, даже не оглянувшись на подругу, которой в этом пытались помочь аж десять человек. — За что?! — с невероятной обидой в дрожащем от холода голосе спросила Белла, подойдя ко мне. Я рассмеялась: — Ооо… Не бери в голову. Это — месть. — Месть? — недоуменно повторила она, уже начав заметно дрожать всем телом. — Не ты ли бросила моё имя в Кубок огня? По ошеломлению, читавшемуся в глазах подруги, я поняла, что ответ был утвердительным. Белла с какой-то непонятной грустью и огромной долей сожаления посмотрела на меня. Однако, будучи от природы не обидчивым человеком, тянуть такие моменты я очень не любила. — Вот теперь будешь знать, сучка, как так делать! — уже со смехом произнесла я. — Да уже сто раз об этом пожалела! Но прорубь!.. Это слишком. — тут же с не меньшим смехом начала возмущаться она. Ещё через пару минут мы уже под дикий хохот в обнимку катались по снегу. — Мисс Дженкинс! Мисс Блэк! Обернувшись в сторону голоса, я заметила, как прямо рядом с нами стояла Минерва МакГонагалл, и она была не одна. Вместе с ней быстрым шагом к нам приближались ещё несколько фигур. Мы осторожно встали со снега и опустили головы вниз, стараясь не засмеяться в голос, и как раз в этот момент к нам подошли и остальные преподаватели. Профессор МакГонагалл сначала с неподдельным изумлением смотрела на почти голую меня, а затем на полностью одетую, но мокрую до нитки Беллу, которая снова дрожала от холода. Профессор Дамблдор тоже подошёл к нам, а остальные учителя принялись разгонять учеников, пришедших посмотреть на «шоу». — Я даже слышать сейчас ничего не хочу, мисс Дженкинс. Идите ко мне в кабинет. — спокойно произнёс директор, увидев, что я собиралась что-то сказать. — Мисс Блэк, я думаю вам лучше отправиться в больничное крыло. В этой ситуации я даже сомневалась кому стоит пойти в кабинет директора, (объяснять то, как моё имя оказалось в Кубке огня), а кому в больничное крыло с явными проблемами с психикой. Однако я постаралась сильно об этом не думать и, замотавшись в полотенце и повесив рюкзак на плечо, направилась в сторону замка.***
Новость о том, что я искупалась в Чёрном озере, моментально облетела всю школу, и, пока я шла к кабинету директора Хогвартса, все показывали на меня пальцем, смеялись и хлопали, а я только приветливо улыбалась и махала рукой в ответ. Придя в кабинет, я села на стул напротив огромного дубового лакированного стола, заваленного всякими бумагами, и со спокойной улыбкой посмотрела своего любимого учителя. — Профессор Дамблдор, а вы разве не знаете, что сегодня Крещение? — воодушевлённо и с неподдельной радостью начала объяснять я своё поведение. — И все православные люди купаются в этот день в проруби? Вот и мы с моей подругой решили поддержать эту славную традицию. Дамблдор посмотрел на меня с такой улыбкой, как будто был готов засмеяться, а затем благосклонно произнёс: — Дейди, я знаю тебя не первый год, поэтому мне даже страшно разбираться в том, как всё так получилось. Только пообещай мне, что хотя бы в течении года я больше не услышу о подобном, и ты можешь идти. — Конечно, профессор Дамблдор, в течении ближайшего года вы больше не услышите о подобном. — широко улыбнулась я и быстрым шагом вышла из кабинета. С такой же довольной улыбкой я шла всю дорогу до подземелий, где мне нехило досталось от Слизнорта. Наверное у каждого человека есть то, ради чего он живёт, собственный «наркотик». Мой — адреналин. И сегодня он просто переполнял меня. Я выполнила задание Кости, отомстила Белле и, благодаря сегодняшней дате, отмазалась от Дамблдора. Моя задумка сработала. Я убила одним выстрелом трёх зайцев.