Сторожевой пёс

Дин вернулся домой, когда уже почти рассвело. Кастиэль спал на диване, наверно, пытался его дождаться, чтобы в очередной раз извиниться – Дину сложнее было просить прощение. Вчера они снова поругались, и, чтобы не выйти из себя окончательно, Дин ушел. Он еще не простил себе прошлый срыв, когда Кастиэль оказался в больнице. На самом деле во второй раз за последние три месяца. Кастиэль отказался писать заявление. Он настаивал на том, что упал, а потом и вовсе покинул больницу, потому что ему не хотели верить. У Дина были проблемы с контролем гнева, и он ненавидел себя за подобные вспышки. Но Кастиэль терпел. Он мог защищаться, но никогда не бил в ответ. Дин не был готов рассказать ему о своих проблемах в прошлом, но Кастиэль и не настаивал. Он терпеливо ждал, когда Дин будет готов к откровению. - Идиот, - Дин злился и сейчас. У Кастиэля все еще было сотрясение мозга, и он страдал от головных болей – ему надо было хорошо отдыхать, а не… Дин вздохнул. Это он был виноват, что сейчас Кастиэль спал в гостиной. Но как же он иногда бесил! Кастиэль в очередной раз спустил целое состояние на какую-то краску, натуральный ультрамарин, а в последнее время в мастерской Дина дела не то, чтобы шли хорошо. Кастиэль был художником, не самым плохим, и он легко мог бы заработать. Но все лишние и не лишние деньги Кастиэль спускал на всевозможные оттенки синего. Он раз за разом, словно одержимый, рисовал одну и ту же картину – ими был захламлен весь чердак. Небо. Только небо. Дин не понимал. Ему не надо было понимать, пока у них не начались проблемы с деньгами. Сейчас на нем было все: аренда, счета, ремонт и уборка. Зачем он вообще жил с Кастиэлем? Дин осторожно накинул на Кастиэля плед и закрыл тяжелые шторы – ему надо было выспаться. Последние дни он снова рисовал небо, это случалось словно приступ, ходил по дому, оставлял везде следы краски и пустые кружки и мало спал. В такие дни он смотрел сквозь Дина, и это раздражало и даже пугало. Дин поднялся в спальню и завалился на кровать прямо в одежде. Он немного выпил, и это помогло расслабиться, вот только никак не решило его проблемы. Он всегда мог обратиться за деньгами к брату – Сэмми был преуспевающим адвокатом. Вот только Дин привык самостоятельно справляться со всеми своими проблемами. Он проворочался на кровати до девяти часов, но так и не смог уснуть. Дин наспех принял душ и переоделся, чтобы от него не пахло табаком и виски, и спустился вниз. В гостиной слышался шорох – Кастиэль проснулся, и Дин ушел на кухню, чтобы заварить им кофе. Говорить не хотелось. - Дин… - Кастиэль прошел в кухню и замер на пороге. - Ожидал увидеть кого-то другого? – буркнул Дин, он все еще злился и почти не спал. - Прости меня… - Кастиэль подошел так близко, что Дин почувствовал запах его шампуня. - Кас, твоим прости за счета не заплатишь! – Дин глубоко вздохнул, чтобы вновь не разозлиться. - Я продам что-нибудь… - Дину казалось, что он спиной ощущал сожаление Кастиэля, и злился еще сильнее, потому что это навевало на него чувство вины. - Я... изменюсь. - Да не пизди! – Дин не верил его обещаниям, да и мог ли он требовать подобных обещаний? Кастиэль терпел его таким, каким он был: со всеми вспышками злости и пристрастием виски. Мог ли он требовать, чтобы Кастиэль изменился? Дин ведь прекрасно знал, с кем начинал жить. Он обернулся к Кастиэлю, глядя на его понурое лицо с желтеющей отметиной на щеке и припухшим глазом. Кастиэль ни разу не упрекнул его в этом, и Дин вновь почувствовал себя виноватым. Он коснулся ладонью здоровой щеки Кастиэля и вздохнул. - Когда ты ел в последний раз? – он не умел просить прощенья. Кастиэль нахмурился, а потом пожал плечами, и Дин вновь почувствовал раздражение. Вчера они завтракали вместе, потом Кастиэль работал, а вечером они уже ругались. - Зачем ребенок, если есть ты? – Дин постарался напомнить себе, что Кастиэль – это Кастиэль, и его нельзя убивать за это. - Ты хочешь завести ребёнка? - спокойной поинтересовался Кастиэль, а Дин поперхнулся воздухом. - Нет! Я просто... - он вздохнул - сам был виноват - Кастиэль весьма вольно трактовал слова. – Забудь. - Давай заведём собаку, - Дин неразборчиво булькнул в ответ на это предложение. - У меня не будет времени, чтобы ухаживать за ней… - Ты так говоришь, как будто живешь один, - осторожно заметил Кастиэль, а Дин разлил кофе по чашкам и поставил одну из них перед ним. - У меня часто складывается такое ощущение… - Я… уже говорил, что попробую измениться? - Всего один раз за сегодня, - Дин усмехнулся. - Давай я сделаю нам завтрак... - Сиди! Тебе хорошо бы вообще лежать в постели, но тебе же надо нарисовать это… небо. - Надо, - ответ Кастиэля короток и лаконичен. Дин взглянул в его глаза, словно пытаясь понять зачем, но в очередной раз ничего не понял. Он давно уже смирился со странностью Кастиэля. Зачем было лезть во все это сейчас. Дин приготовил им завтрак, и он прошел спокойно. Дин рассказывал Кастиэлю о финансовых трудностях на работе, а Кастиэль рассуждал о том, что получится, если рентгеновский снимок запихнуть в ксерокс. Дин успокаивался. Он смотрел на Кастиэля и улыбался. Он любил его, и это было единственной причиной, по которой он еще не съехал. Дин все еще не привык к этому чувству. Он смотрел на Кастиэля и боялся. Он боялся, что однажды Кастиэль устанет терпеть его припадки и уйдет. Исчезнет, потому что иногда Кастиэль казался Дину чем-то сверхъестественным. - Голова? – взволнованно спросил Дин, когда Кастиэль едва заметно нахмурился и задержал дыхание – он всегда скрывал боль, но Дин научился ее распознавать. - Я… в порядке, просто… не знаю, что придумать, - Кастиэль выдохнул. - Иди в постель. - А ты придешь ко мне? - Кас, тебе нужен покой, - Дин усмехнулся – по лицу Кастиэля не сложно было догадаться, к чему он клонит. - Я могу и не напрягаться, - Кастиэль хмыкнул. – Ладно, только отнесу картину на чердак и сразу упокоюсь… - Идиот, - Дин не был сторонником подобных шуток, - я сам отнесу. Иди. Кастиэль поднял руки, словно признавая свое поражение, притянул Дина за ворот рубашки к себе и поцеловал, а потом смиренно отправился в спальню. У их ссоры были хоть какие-то положительные стороны – пока Кастиэль чувствовал себя виноватым, он склонен был не так много спорить с Дином. На чердаке хранился всякий хлам, который остался ещё от прошлых владельцев дома. Здесь было душно, пахло пылью, досками и старыми вещами. Дин давно забыл про это место. В углу прислоненные друг к другу стояли картины Кастиэля. Небо. Небо. Небо. Дин вздохнул. Он принес очередное небо. На одной из картин был изображен он сам, весьма точно и детально. - Не меня ли ты собрался продать? – Дин усмехнулся, когда вернулся в спальню, Кастиэль действительно лежал в кровати и делал какие-то наброски в блокноте. - Нет, все, что на чердаке, не продается… - Как хлам? - Как самое важное, - Кастиэль посмотрел на него из-за блокнота, как на полного идиота, и отложил его в сторону. – Полежи рядом со мной, обещаю, что не буду приставать. Дин усмехнулся, но все же вытянулся рядом. Он навис над Кастиэлем, всматриваясь в его лицо и на следы своего рукоприкладства на нем. Ему вновь было так жаль, но он вновь не мог сказать об этом. - А ты уверен, что не ошибся с количеством веснушек? – он усмехнулся, чтобы разорвать гнетущее впечатление. - Сто пятьдесят четыре. - Что? - На твоем лице сто пятьдесят четыре веснушки, - Кастиэль часто заявлял такие вещи с непоколебимым спокойствием, словно это самый очевидный факт. - Рисовал по фотографии? – Дин усмехнулся - Нет, Дин, памяти. Тебя я всегда рисую по памяти. *** Дин устало прикрыл глаза. Счета копились – деньги таяли. Два месяца назад с машиной, которую он ремонтировал, случилась авария. Тормозные шланги оказались перерезанными, и мастерская попала в число подозреваемых в покушении на убийство. Непричастность всех механиков была доказана, но это не спасло репутацию – клиенты ушли. И надо было какое-то время, чтобы все снова наладилось. Вот только Дину нужно было как-то дожить до этого светлого дня. Ему уже пришлось дать расчет всем механикам, и сейчас ему помогал лишь Тони, студент местного колледжа. - Тони, присмотри за мастерской, - Дин решительно поднялся с места - у него просто не было выбора. - И отполируй машину миссис Трентон, она обещала заехать завтра утром. - Ла-а-адно, - Тони продолжил листать комикс, но Дин не стал к нему цепляться: до закрытия оставалось пару часов, а клиентов у них не предвиделось. - Можешь покопаться в двигателе кабриолета. - Реально могу? – Тони встрепенулся – Дин купил эту малышку, Бьюик Скайларк, на аукционе, чтобы отреставрировать и задорого продать, но она была в таком плачевном состоянии, что Тони точно ничего бы не испортил. - Валяй, - Дин подхватил куртку и проверил карманы, чтобы не забыть бумажник, а довольный Тони уже заглядывал под капот Бьюика. – Закроешь все. Дин сел в машину и выбрался на дорогу. Кастиэлю не понравилось бы то, что он собирался сделать, но он далеко не все ему рассказывал. Пусть Кастиэль рисует свое небо, а Дин решит их проблемы. Покер. Когда-то это был единственный способ, которым он зарабатывал на жизнь: прокуренные клубы, дешёвый виски и весьма сомнительные люди. Он открыл мастерскую, когда встретил Кастиэля - просто не мог позволить, чтобы за ним тянулся шлейф из наркозависимых психов. Он не хотел, чтобы пострадал Кастиэль, и не мог подвергать опасности себя - иногда ему казалось, что Кастиэль без него просто не выживет. Дин оставил машину на стоянке и шагнул в грязный переулок. Он знал, в какую непримечательную дверь ему надо стучать. После дневного света глаза некоторое время привыкали к темноте, и Дин не сразу рассмотрел массивную фигуру, которая преградила ему дорогу. - Винчестер? Какое лихо тебя сюда занесло? - Дин везде узнал бы этот басовитый и прокуренный голос - сколько раз он вышвыривал его пьяным из клуба. - Гарри, - Дин прищурился, но расплылся в улыбке. - Я просто соскучился по твоей квадратной роже. - Твой бы язычок, Винчестер, да в подходящее место... - Я всегда знал, что ты хотел меня трахнуть, - он вновь вел себя нагло и развязно, и это так отличалось от Дина в пригороде, где они жили. - Увы, крошка, я женат - многое изменилось, - Гарри улыбнулся, и Дин впервые всмотрелся в его лицо – он никогда не замечал в нем доброты. - Ждём первенца. - Рад за тебя, чувак, - Дин искренне пожал его руку. - Но... ты всё ещё работаешь здесь? - Деньги, я должен заботиться о семье, - это было понятно Дину. - Шёл бы ты отсюда, раз выпутался. - Не будь моралистом, Гарри, - Дин беспечно ухмыльнулся и хлопнул себя по карману. - Я ненадолго, пару небольших ставок. Есть что на примете? - Да, - Гарри отозвался с какой-то неохотой и почесал затылок. - Четвёртый стол, но будь осторожен, Дин. Это место действительно стало другим. Дин благодарно кивнул, но прислушиваться не стал - он вполне мог постоять за себя. В этом месте всегда вращались большие деньги, а значит никогда не было безопасно. Да и утренний гороскоп обещал ему успех в начинаниях. Несколько ставок – и он сможет рассчитаться со всеми долгами, а потом вновь забудет про это место и прошлую жизнь. - Дамы, не меня ли ждёте? - он занял последний свободный стул и легкомысленно ухмыльнулся. Зал встретил его привычными клубами дыма и прорывающимся сквозь него красноватыми всполохами света. Воздух был тяжёлым и горьким, в нём смешивалось всё: и приторно сладкие духи официанток, виляющих задом из-под коротких юбок; и запахи сигарет и пота от нервничающих мужчин. В этом месте не менялось ничего. - Это что за овощ? - гаркнул низкорослый испанец, сверкающий волосатой грудью из-под глубокого выреза пуловера. - Фрукт, амиго, принято говорить - фрукт, - отозвался незнакомый темноволосый мужчина, но Дин не стал ему отвечать Он явно был под кайфом: бледная кожа, расширенные зрачки и нервные руки, которые всё никак не могли отыскать себе места. - Отто, - незнакомец настойчиво протянул ему ладонь. - Ди...лан, - Дин запнулся, едва не проговорившись. - Приступим? - Ты на большом блайнде... Дин играл крайне осторожно, не привлекая к себе внимания - он хотел, чтобы его манеру игры сочли скучной и предсказуемой. Он никогда не рисковал, поднимал ставки только тогда, когда гарантировано мог выиграть, и легко сбрасывал карты, когда ставки становились слишком высокими. Он получал гарантированный выигрыш, а его банк, то уменьшался, то увеличивался, но оставался практически неизменным. Дин наблюдал. Испанец едва заметно покусывал губу, когда к нему приходила хорошая карта; «ирландец», рыжий мужчина с редкой бородой, старался дышать ровно и размеренно, когда блефовал, но именно это его и выдавало; у прыткого черноволосого юнца всё было написано на лице - он слишком живо реагировал на каждую раздачу; пожилой джентльмен, которому Дин в своём воображении пририсовал цилиндр, прикасался пальцем к губе, словно подкручивал несуществующие усы, когда сомневался, стоит ли ему рисковать; а вот с Отто всё было гораздо сложнее. Осторожно, но Дин стал поднимать ставки, он хотел поскорее закончить игру и уйти. Тяжелый прокуренный воздух оседал в лёгких, а от дыма слезились глаза. Непрестанный говор и перебранки, приглушённая непонятная музыка и постоянное напряжение из-за направленных на него волчьих взглядов - Дин хотел домой, а телефон в его кармане вибрировал уже раз в третий. Ему не нужно было смотреть на дисплей, чтобы понять, кто мог звонить ему в такое время - Кастиэль. Он ведь не предупредил его, что задержится, и сейчас было не самое лучшее время, чтобы исправлять это. - Ну, же, Дилан, давай сыграем в нормальный покер и избавимся от этих сосунков, - Отто шептал почти на ухо, обдавая Дина перегаром, и ему стоило больших усилий не отшатнуться - карты на руках оставались лишь у него и нервного юнца напротив, который пошёл ва-банк. У него на руках была пара десяток, зато на столе лежали две семёрки, шестёрка и девятка - ему нужно было сделать свой ход перед ривером, и Дин колебался. Юнец настойчиво повышал ставки, пока не поставил всё. И лучше Дину скинуть карты, потому что была высокая вероятность того, что парень выдаст стрейт, но уж больно сильно тот нервничал и отбивал по полу ногой. Блеф или не блеф? Ждал ли он как Дин свою карту? - Ну, же, Дилан, - Отто продолжал шептать ему на ухо - этот круг внезапно затянулся, - хватит этой осторожной галиматьи. Играй, сука! И Дин пошёл ва-банк, чтобы закончить игру и не врезать этому уроду. Он надеялся, что стрэйт легко возьмёт его две пары, и он сможет уйти. Гарри был прав, ему не следовало сюда возвращаться. Игра больше не увлекала и не заставляла кровь кипеть в жилах: ни адреналина, ни эйфории - только отвращение. Наверное, не только это место изменилось, но и Дин стал другим. Его устраивала их пригородная жизнь: белые ровные заборчики и аккуратно подстриженные газоны, гортензии на лужайке – он даже знал, что такое гортензии - и глупые лабрадоры, норовящие выскочить под машину. Чёрт! он действительно был счастлив их простой жизни и простым проблемам, когда тёк кран или перегорали лампочки. - Стрейт! – пришло время шоудауна: юнец радостно кинул карты на стол, подскакивая на месте так, что его стул упал, и Дину было даже жаль его - на стол легла ещё одна десятка. - Фулл-хаус, - это заставило юнца взбеситься: он орал, брызгал слюной и стряхивал со стола фишки и карты, пока «ирландец» не скрутил его и не предал в руки Гарри. Он напомнил Дину себя: иногда его охватывал неконтролируемый гнев, и тогда Дин походил скорее на животное, чем человека. Он не всегда понимал, откуда брались эти приступы, просто ситуация цепляла что-то внутри, что-то тёмное и дрожащее, и он уже не мог себя контролировать; просто что-то напоминало ему о тех временах, когда он был слабым и беспомощным, и не мог защититься. - Продолжим, господа, - Отто самодовольно улыбнулся и хлопнул Дина по плечу, а потом передвинул к себе кнопку дилера. Следующим вылетел «ирландец», а за ним испанец и старик в несуществующем цилиндре - игра становилась всё более агрессивной. Дин старался не рисковать зря, но они прекрасно сработались с Отто, прессуя остальных игроков. Они были чем-то похожи, наверное, поэтому так легко понимали друг друга. Но если это было так, то Дину нужно держаться подальше от этого ублюдка - он опасен. - Ва-банк, - с раздражающий улыбкой Отто сдвинул все свои фишки и ухватил за задницу проходившую мимо девушку. - Эй, красотка, налей мне виски - он всегда долго думает, - он улыбался насмешливо и самоуверенно. - Я тебя не видел здесь раньше, Дилан. - То тут, то там, - пробормотал Дин. У него на руках было две мелкие трефовые карты, и на флопе выпали две трефы - ещё два раунда и одна карта, и он сможет собрать флеш. Но какого же хрена тогда Отто поставил всё, блеф или удача? - И что же привело тебя сюда? – его голос мешал сосредоточиться. - Деньги, Отто, всех нас привели сюда деньги,- Дин мог сейчас спасовать и попытать счастье в следующем раунде - он терял только блайнд, но на столе лежало тысяч пять долларов, которые решали все его проблемы. - Отвечаю, - у Отто мог быть стрит - и тогда всё славно, либо фулл-хаус - и тогда Дин в пролёте. - Смелый ход, - Отто прищурил глаза, а потом щёлкнул пальцами - и на стол легли терн и ривер, но его взгляд был прикован только к своему сопернику. - Ну, так что Дилан? Всё или ничего? Дин ответил ему хмурым взглядом: этот скользкий тип напрягал его всё сильнее, теперь он просто хотел завершить эту игру. Он сможет найти деньги, чтобы заплатить по счетам, он всегда может продать Бьюик или даже мастерскую, они могут переехать в дом подешевле. Зачем он вообще пришел в это место? - Флеш, - карта выпала и сейчас, и Дин с напряжением ждал, когда Отто раскроет свои карты, но тот скинул их рубашкой вверх и поднял руки. - Может, дашь мне шанс отыграться? - он не сводил с Дина прищуренного взгляда ошалевших глаз. - Только в этот раз по-крупному, Дилан. За соседним столом. Теперь у тебя есть на это деньги. - Я получил, что хотел, - Дин сгрёб со стола фишки, может, отказываться было ошибкой – глаза Отто злобно вспыхнули. - В другой раз, - он протянул руку – рука Отто была мокрой, а от его улыбки дрожь пробежала вдоль позвоночника. - Удачи, приятель. Дин поспешно поменял фишки на деньги, запихивая их во внутренний карман куртки, а потом быстрым и размашистым шагом покинул зал и уже не слышал, что говорил ему на прощание Гарри - он просто хотел убраться отсюда подальше. Дин уже вышел на улицу, когда дверь за его спиной повторно хлопнула. - Отто, - он усмехнулся, а в его руках появился старый армейский нож отца - он не был совсем уж глуп, чтобы тащиться в подобное заведение без оружия. - Давай разойдёмся мирно. - Спокойно, Дилан, вижу, тебя воспитала местная фауна, - этот ублюдок ухмылялся, он расслабленно привалился к стене, прикуривая сигарету. - Я думал предложить тебе сотрудничество. Этот переулок был освещён лишь слабым светом фонарей на проспекте и мерцающим билбордом высотки напротив, но всполох зажигалки отчётливо высветил лицо Отто: его зрачки были всё также расширены, а испарина блестела на бледной коже. Ломка. Дин был знаком с этим, и он помнил, что нет ничего страшнее и безрассуднее такого человека. - Обойдусь, - Дин шагнул назад, когда внезапно услышал за спиной какое-то шевеление. Он не успел среагировать, и удар обрушился на его голову. Глухо застонав, Дин упал на асфальт. Оглушённый, он никак не мог сориентироваться во вращающемся мире, не мог скоординировать свои движения: он пытался приподняться, но тут же беспомощно падал, а от боли в затылке глаза начинали слезиться. - Зря, я хотел по-хорошему, - расплывчатая фигура Отто оттолкнулась от стены, а его руки начали шарить под его курткой. - Иди нахрен, ублюдок, - непослушные губы Дина с трудом выплюнули ругательство. - Зачем же так грубо, Дин Винчестер, - в груди Дина похолодело, Отто и его подельник рассматривали его права. Теперь они знали его имя, а значит могли узнать и адрес. - Что тебе надо? - выдохнул Дин, пытаясь осторожно приподняться. - Пять тысяч, Дин, - Отто улыбнулся, а потом впился пальцами в его лицо, заставляя смотреть в глаза. - Ещё пять тысяч. - Но...у меня нет... - при каждом слове его губы касались потной руки Отто, злость кипела внутри, и будь у него силы, Дин выпотрошил бы обоих ублюдков. - С твоими талантами к игре ты легко сможешь их раздобыть, - пальцы Отто впивались в его щеки, но внезапно скользнули по губам, и Дин шарахнулся в сторону . - Три дня, Дин. Отто похлопал его по щеке, словно шлюху, и поднялся на ноги, а Дин остался лежать один на грязном асфальте без денег и с растущей головной болью, а телефон в его кармане всё продолжал вибрировать - что ж, гороскопы определённо лгали. *** Когда Дин вернулся домой, сразу ушел в душ, чтобы смыть с себя остаток этой ночи и подумать о том, что ему делать дальше. Людей, подобных Отто, нельзя было игнорировать – у них не было никаких тормозов. Если бы Дин жил один, то не позволил бы себя шантажировать – он бы показал этим ублюдкам, с кем они связались, потому что был сделан из того же теста. Но он был не один – теперь Дину было, что терять. Он со злостью ударил кафельную плитку, и руку свело судорогой, но стало немного легче. Он не мог обратиться в полицию и он не мог не заплатить этот долг. Он оказался в тупике. Дин наспех вытерся и поднялся в спальню. Кастиэль спал, и его лицо в свете фонаря за окном казалось таким спокойным. Ветер проникал сквозь распахнутое окно и холодил мокрую кожу. Дин накинул на Кастиэля одеяло – не хватало, чтобы тот простудился – и вытянулся рядом. - Дин… - Кастиэль повернулся к нему, всматриваясь в его лицо. - Не хотел тебя будить… - Ты в порядке? – взгляд Кастиэля оставался таким же пристальным. - Да… засиделся с парнями в баре, - Дин небрежно усмехнулся, Кастиэль не любил, когда он пил, и это был хороший повод отвлечь его внимание. - В баре… - эхом отозвался Кастиэль, и Дин не понял, поверил ли он его словам. Дин вытянулся на кровати, и Кастиэль обнял его, так спокойно и надежно. Дин выдохнул и прикрыл глаза. Пальцы Кастиэля почти невесомо поглаживали его по голове, и это успокаивало боль. Его дыхание касалось кожи, и это успокаивало мысли. И как Дин мог рисковать всем этим? Его ладонь скользнула вдоль позвоночника Кастиэля, подушечками пальцев по каждому позвонку. Он коснулся его бедер и груди и… вздрогнул. Он не видел выражение лица Кастиэля, но чувствовал его напряжение. Пальцы Дина коснулись его ребер, ребер, которые он сломал. Но Кастиэль не проронил ни звука. - Прости… прости меня, - сейчас Дин извинялся абсолютно за все: за свой прошлый срыв и за все предшествующие, за этот вечер и за опасность, которая теперь грозила им обоим. - Чш-ш-ш, - прошептал Кастиэль, коротко целуя его, раз за разом, - я в полном порядке. - Я бы так не сказал... – Дин осторожно прикасался к ребрам Кастиэля, почти с трепетной нежностью, словно желал бы их исцелить. – Почему ты никогда не говоришь мне, что тебе плохо? - Я могу с этим справиться, Дин. - Без меня, ты хотел сказать? – Дин усмехнулся. - Я не хочу тебя беспокоить, - Кастиэль вздохнул. - Но я хочу, чтобы ты меня беспокоил, Кас! – на Дина вновь накатывала злость, но на кого он мог злиться кроме себя? Как он мог требовать от Кастиэля откровенности, если сам не был с ним откровенен? Как много они скрывали друг от друга? Как много они друг о друге не знали? Он ведь тоже не хотел беспокоить его своими проблемами. - Ладно… Ммм… У… меня…ммм… чертовски болит голова, меня тошнит и боль в ребрах не дает мне нормально спать, - Кастиэль действительно никогда и ни на что ему не жаловался. Наверно, Дину стоило оценить этот жест, вот только не выходило. – Тебе полегчало? - Нет, теперь я чувствую себя еще большим дерьмом… - Дин хмыкнул. - Поэтому я и молчал, - Кастиэль с сожалением выдохнул. - Нет, Кас, нет! Я рад, что ты сказал. Говори мне и дальше, ладно? – меньше всего Дин хотел, чтобы Кастиэль старался беречь его чувства. - Ладно? – он повторился с вопросом. - Ладно, - покорно отозвался Кастиэль. Чем же это было, недоверием или заботой друг о друге? Доверял ли Дин Кастиэлю? И если да, то почему никогда не рассказывал ему о человеке, который сделал его Дином Винчестером? - Мой отец... этот... ублюдок… избивал нас в детстве, - Дин не смотрел на Кастиэля, но чувствовал на себе его пристальный взгляд. – Избивал меня – я старался защитить Сэмми. После смерти матери он… словно спятил. Он не верил, что она умерла, ждал её вечерами и запрещал нам трогать её вещи. Сэмми… было года три, когда... он разбил её зеркальце. Я… висел на руке отца и орал, чтобы Сэм бежал... Тогда он впервые поднял на меня руку, я никогда не видел его... в такой ярости. С тех пор это стало нормой... - Дин смотрел куда-то в сторону, он снова был где-то там в их старом доме, где страх прятался в каждом углу. - Я лишь старался не дать ему тронуть Сэмми... и никому не говорил. Знаешь, я всё ещё верил, что мы можем стать семьёй... даже тогда, когда он... – Дин задрожал. - Тише, Дин, тише… - Кастиэль обнял его, так крепко и надежно, и зашептал на ухо. - У тебя есть я, у тебя есть семья, ты дома, ты мой. А через пару недель к нам приедет Сэм, и снова будет называть тебя пидарасом. Дин усмехнулся, не мог не усмехнуться. Теперь он вспомнил, почему полюбил Кастиэля, теперь он понял, почему не ушел от него и почему никогда не уйдет. И он сделает все, чтобы защитить их обоих. *** Его разбудил звонок телефона. Голова болела так, словно он вчера выпил, и это было бы прекрасным вариантом. Наверно, он заработал и свое сотрясение – прекрасная же у них сложилась семья. Он поспешно отключил звук – Кастиэль спал, и он хотел дать ему выспаться. - Да? – Дин тихо прикрыл за собой дверь, голова немного кружилась, но все приходило в норму с каждым шагом. – Миссис Трентон? – он глянул на часы. – Тони не открыл мастерскую? Мне очень жаль. Я приеду минут через пятнадцать. Простите еще раз. Черт! У него итак были проблемы с клиентами, а теперь и немногие оставшиеся могли в нем разочароваться. Неужели он забыл попросить Тони открыть мастерскую утром? Разозленный, Дин натянул джинсы и первую попавшуюся футболку. Он принял несколько таблеток аспирина, очень надеясь, что после них мир станет чуть-чуть дружелюбнее. Уже минут через десять он подъезжал к мастерской. - Привет, Артур, ты что тут делаешь? – у поворота в мастерскую стоял восьмилетний мальчик – сын его клиентки. - Катаюсь на самокате, у вас гравийная дорога… - с готовностью отозвался мальчик. - Да, ты прав, давно надо ее переделать, - Дин усмехнулся. – А не хочешь прокатиться на Шевроле Импале 1967 года? - Да! Да! - Тогда закидывай самокат назад, - Дин помог мальчику сесть в машину и, слегка газанув, подъехал к мастерской. – Доброе утро, миссис Трентон, мне очень жаль, - он выбрался из машины и открыл мастерскую. – Мне казалось, что Тони должен быть на месте. - Мальчишки, им все надо повторять по десять раз, - женщина улыбнулась и прошла следом за Дином, пока он описывал все совершенные работы. - Ух ты! А это тоже Шевроле Импала? – мальчик забежал в мастерскую и подлетел к разобранному Бьюику. - Нет, Артур, это Бьюик Скайларк, 1963 года с двигателем V8 рабочим объёмом 3,5 л… ммм… - Дин запнулся. – Он просто крут. - Вау! А можно прокатиться и на нем? - Он пока не на ходу, но однажды обязательно. Сейчас просто можно посидеть внутри, - Дин усмехнулся, когда довольный мальчик полетел к Бьюику. – Я выпишу вам чек, - он обернулся к женщине. Дин выгнал форд из гаража и махнул на прощание Артуру, а потом устало привалился к стене. Голова продолжала болеть, и у него не было сил, чтобы работать. У Дина не было сил даже для того, чтобы наорать на Тони. Да и Дин не был уверен, что это не его вина – он сам мог не попросить Тони приехать утром. Так хотелось пойти домой и завалиться в кровать рядом с Кастиэлем, но вчера у него стало на одну большую проблему больше. И Дину нужно было придумать, что делать. От продажи Бьюика он смог бы выручить тысячи три – машина была в плохом состоянии. Но этого не хватило бы даже для того, чтобы рассчитаться с Отто, а у него были еще счета за дом и мастерскую, да и Тони пора была выплачивать зарплату. Ему надо было не меньше десяти тысяч. Они больше не могут позволить себе жить в этом месте. Оставалось только сообщить об этом Кастиэлю: если они продадут дом и переедут в квартиру, то вполне смогут жить на разницу от покупки и заплатить все долги. Дин вздохнул и осмотрелся – а ему нравилось это место. Дин решил, что поговорит с Кастиэлем вечером, и занялся Бьюиком – это всегда его успокаивало. Он не знал, сколько прошло времени, когда Кастиэль появился на пороге его мастерской с пирогом и кофе. Очень вовремя – Дин только сейчас почувствовал, насколько голоден. Должен ли он был разозлиться на Кастиэля за то, что тот не отлеживался дома? А стоило ли ему злиться на себя за подобное же? - Ты не завтракал. Я закончил расписывать комнату Артура, и миссис Трентон испекла нам пирог и заплатила за работу, - Кастиэль протянул ему конверт с деньгами и пирог. Черт! Если бы он сразу рассказал Кастиэлю об их проблемах, то вместе они нашли бы решение, и ему не пришлось бы тащиться в тот клуб и подвергать опасности их жизни. Но Дин так не привык просить о помощи и так хотел снова со всем разобраться самостоятельно. - Мне кажется, она просто хочет нам помочь, - он усмехнулся и отломил кусок пирога. – Она недавно оставила у меня машину на профилактическое обслуживание. - Ты нравишься Артуру… - Артуру нравятся тачки. - Знаешь, ты мог бы... открыть кружок автолюбителей. Мальчишкам... нравится подобная ерунда, - Кастиэль небрежно махнул в сторону разобранного Бьюика. - Я почти готов оскорбиться, - Дин хмыкнул. - Я же ничего не сказал про импалу… - Ох, мой родной, - Дин обратился уже к Бьюику и похлопал его по капоту, - он безнадежен. Но может быть прав. Он улыбнулся. Если он привлечет местных мальчишек, то сможет завлечь и их родителей, а значит у него снова появятся клиенты и деньги, и им с Кастиэлем не придется уезжать. Может, у него даже получится оставить Бьюик и закончить его реставрацию. - У меня идея… - Кастиэль в несколько глотков допил кофе. – Твоя мастерская слишком унылое место. - Я снова готов оскорбиться, - Дин хмыкнул. - Поговорим, когда я закончу, - Кастиэль улыбнулся и ушел. Вернулся он через час с красками, валиками и кисточками и расположился у входа – Дин решил его не беспокоить. Кастиэля вообще сложно было отвлечь от работы, и Дин вернулся к Бьюику – клиентов вновь не намечалось. Солнце клонилось к западу, когда Дин услышал голос Кастиэля и вышел на улицу. Красноватые отблески падали на ворота гаража и ещё сильнее подчёркивали яркие краски - и Дин замер от восторга. Кастиэль нарисовал сцену, напоминающую мультфильм «Тачки», красочную и живую, вот только вместо привычных героев там была красотка Импала и старенький Бьюик, зелёные холмы Канзаса и небо, такое близкое и почти настоящее. - Вау… - Теперь мы можем поговорить с тобой об оплате, - довольный собой, Кастиэль улыбнулся. Дин ничего не успел ответить. Послышался шелест колес по гравию, и на площадку перед мастерской въехала незнакомая машина. Неужели новый клиент? Только Дин не получал никаких звонков. Дин похолодел, когда из машины выбрался Отто и два его подельника. После спокойного дня и спокойного вечера, это было сродни удару под дых. И Дину вновь стало страшно. - Кас, бери краски и иди в мастерскую, - Кастиэль с каким-то странным выражением всматривался в лица незнакомцев, но Дин не мог сейчас на это отвлекаться. - Дин? - Я сказал. Бери краски. И иди в мастерскую, - с расстановкой повторил Дин, очень надеясь, что Кастиэль не станет упрямится. Только когда Кастиэль скрылся в мастерской, Дин шагнул навстречу Отто, чувствуя, как злость поднимается оглушающим потоком. - Что ты тут забыл, уёбок? - Как же грубо... - Дин сжал кулаки, он хотел стереть с этого ненавистного лица ухмылку, но Отто откинул полы пиджака, обнажая пистолет. – Неужели тебя не учили манерам, Дин? Беспомощный, Дин не знал, что ему делать. Он лишь боялся, что Кастиэль выйдет из мастерской, что он не сможет его защитить – не руками от пистолета. На мгновение он вновь почувствовал себя маленьким и беззащитным мальчиком, но тряхнул головой. Кастиэль был здесь, и он должен его защитить. Любой ценой. - Что тебе надо? - Я видел ваш милый домик, - Отто шагнул ближе, и Дин напрягся всем телом. – А еще эта мастерская и вся эта идиллия… - Отто хмыкнул. – Я поторопился, Дин. Все это стоит гораздо больше пяти тысяч. Например, двадцать. Да, двадцать вполне подойдет. - Ах, ты ублюдок! - выплюнул Дин. - Как скажешь, - от улыбки Отто холодело в груди. – Как его зовут? – он махнул в сторону двери, за которой скрылся Кастиэль. - Такой милый и такой невинный. - Только тронь его..! - Не трону, - примирительно протянул Отто, - если ты принесешь мне деньги, я дам тебе две недели. Или ты все еще можешь ко мне присоединиться. Выбор за тобой. Отто послал ему воздушный поцелуй и сел в машину. Дин стоял неподвижно, пока она не скрылась за поворотом. Он понимал, что Отто не оставит его в покое, даже если он принесет ему деньги. Ему нужны были не деньги, а Дин. Как же он мог так вляпаться! В его голове Кастиэль и его прошлая жизнь были не совместимы. Дин не мог обратиться в полицию - участие в подобных покерных раутах было нелегальным, а у него в прошлом было слишком много приводов. - Дин? – Кастиэль вышел к нему на улицу, странно спокойный и сосредоточенный. – Им нужны деньги? - Это не твоё дело, слышишь! Держись от него подальше! Я сам со всем разберусь! – Дин вновь чувствовал себя загнанным в угол и он вновь злился, яростно и необузданно. *** Измождённый, Дин спал. Тусклый свет фонаря прорывался сквозь неплотно задёрнутые шторы и касался его лица. На стенах танцевали причудливые тени растущей под окнами яблони. Так тихо и спокойно. Электронные часы беззвучно отсчитывали минуту за минутой - Кастиэль лежал неподвижно и наблюдал за глубоким сном Дина, отстранённый и задумчивый. Дин продолжал ему лгать и недоговаривать. Ему только показалось, что он готов был разделить с ним свою жизнь и ответственность, как появился Отто, а инстинкт «защищать» всегда был у Дина на первом месте. Дин лгал, что задерживался на работе, когда сам оставлял Тони присматривать за мастерской и работал подсобным рабочим: грузчик, строитель, он не попросил помощи ни у Кастиэля, ни у брата. Дин свято верил, что должен самостоятельно выпутаться из всех проблем, раз уж сам ввязался в них; как свято верил и в то, что всё ещё защищал Кастиэля, а не вредил ему своей скрытностью. Ночами он выполнял немногочисленные заказы мастерской, и возвращался домой, измотанный и раздражённый, и вновь срывался на Кастиэле. Но Кастиэль не злился, он просто ждал, что Дин попросит его о помощи. Он не раз давал ему эту возможность, но тот предпочёл выставить на продажу кабриолет и косился в сторону импалы. Он очертил кончиком большого пальца скулы и губы Дина, повторяя путь луча, и тихо поднялся с кровати. Кастиэль выскользнул за дверь: в коридоре его уже ждала аккуратно сложенная одежда и сумка - через минуту он и сам был готов. Он кинул быстрый взгляд на лестницу, ведущую в их спальню, а потом решительно шагнул к двери – Кастиэль больше не мог ждать. Пешком он прошёл до ближайшего супермаркета, где заранее оставил машину, и закинул сумку на заднее сидение. Собранный и сосредоточенный, Дин вряд ли узнал бы его сейчас. Машина заворчала двигателем и скользнула на дорогу. Кастиэль никуда не торопился, он ехал спокойно и осторожно, притормаживая на жёлтом свете светофоров. Он покинул пригород и свернул на кольцевую. Уверенно и целенаправленно, он направлялся в не самый благополучный район города и припарковался в двух кварталах от нужного дома. В пригороде в это время все мирно спали, но на этих улицах кипела жизнь: громкая музыка и шумные компании, задирающие друг друга. Его тёмная и одинокая фигура не привлекала внимания - здесь хватало разных отбросов. Кастиэль долгое время наблюдал за окнами одной из квартир ветхого многоэтажного дома, незримый и осторожный, а потом тенью скользнул в подъезд и поднялся на второй этаж. Вскоре фривольно разодетая дама хлопнула дверью и зацокала каблуками к лестнице. Кастиэль дождался, пока стихнет звук её шагов, и ступил к двадцать седьмой квартире, коротко постучав. - Решила задержаться, красотка? - дверь распахнулась, но с лица Отто не успело сойти самодовольное выражение, когда Кастиэль вырубил его одним ударом по шее. Он подхватил падающее тело на руки, чтобы не наделать шума, и аккуратно прикрыл за собой дверь. Кастиэль действовал неторопливо и методично - каждое его движение было чётким и выверенным. Он расправился с пряжкой, чтобы вытащить ремень Отто и затянуть его на плече вместо жгута, а потом отыскал в сумке приготовленный шприц с героином. Кастиэль осторожно вложил его в руки мужчины, чтобы убедиться, что отпечатки будут достаточно отчётливыми, и ввёл иглу в вену. Он просто стоял, невозмутимый и непреклонный, и слышал, как дыхание Отто становилось всё тише и тише, но тот распахнул глаза. - Что за... - он дышал тяжело и сипло и пытался вялыми руками добраться до тумбочки, на которой лежал пистолет, но Кастиэль даже не шевельнулся. - Это же ты... сучка Винчестера... Тварь! - Прости, ты не должен был очнуться, - рука Отто безвольно упала на кровать. - Сейчас твоя нервная система сходит с ума: кровяное давление снижается, дыхание становится поверхностным, а сердце бьётся всё тише и тише, и ты... - Кастиэль выдержал паузу, а потом кивнул, словно бы всё шло именно так, как и ожидалось, - ... теряешь сознание. Он убедился, что нигде не наследил, а потом накинул капюшон на голову и прикрыл за собой дверь - дело было закончено. *** Дин проснулся к обеду – ему казалось, что он поставил будильник, он был уверен в этом. Раздосадованный – он ведь мог заработать пару лишних сотен, он спустился на кухню. Кастиэль уже проснулся и готовил завтрак, кухню наполняли запахи корицы и черничного пирога, мирное и спокойное утро. - Садись, поешь. - Мне на работу... - Дин… - Кастиэль заглянул в его глаза, такой родной и близкий, - побудь со мной, - так сложно было сопротивляться, когда над ним нависла угроза все это потерять. Дин пил кофе и смотрел на Кастиэля. Кастиэль рассказывал ему про открытие выставки на следующей неделе – он выставлял свое бесконечно разнообразное небо, и множество галерей хотели принять его работы. Кастиэль говорил, что работы на чердаке были слишком важными, чтобы их продавать, а сейчас он выставлял практически все из них. И Дин знал, что и кто были этому причиной. Он вновь чувствовал себя виноватым. - Кас, погоди... - Дин прислушался к фоновому журчанию новостного канала. - Тише... – взволнованный, прошептал он и накрыл рот Кастиэля ладонью. - «Сегодня ночью вспыхнул пожар в доме четыре по Ривердрайв. По заявлению властей есть один пострадавший - Отто Гельман, его тело было обнаружено в квартире. По заключению медиков он скончался ещё до этого инцидента от передозировки наркотиков. Всех нас интересует криминогенная обстановка в этом районе...» Наверно, это было жутко неправильным – радовать чьей-то смерти, но Дин был счастлив. Провидение оказалось на его стороне! Так внезапно все его проблемы исчезли! Ему часто говорили, что он счастливчик - Дин выбирался из таких передряг, которые иным людям и не снились. Может, его мама была права, и ангелы действительно за ним присматривали? - Знаешь, что, Кас? - довольный, Дин прижался к его губам настойчивым и жадным поцелуем. - Я останусь дома. Сегодня. Я побуду с тобой. И всегда, - он говорил бодро и несвязно - они были в безопасности, Кастиэль был в безопасности. - Ты обкурился? - Пойдём, - Дин лишь рассмеялся и потянул Кастиэля за собой куда-то на чердак, где Кастиэль хранил свои самые важные работы. Ну, как тебе? - Ммм... чердак? – Кастиэль не понимал, что происходит. - Глупый, твоя мастерская, - Дин усмехнулся и шагнул к окну, чтобы содрать с него остатки плёнки - и ослепительно яркое солнце залило комнату. - Разгребём весь этот хлам, настроим вентиляцию и систему кондиционирования, чтобы всё было по правилам... Ну, там температура и влажность для твоих картин... Вся эта ерунда, - Дин шагнул к ближе к Кастиэлю и буквально прошептал в его губы, стоя близко, на грани прикосновения, но удерживая себя от последнего шага. - Что думаешь? - Что я люблю тебя, - Кастиэлю проще давались не только прощения. - Скажи что-то менее очевидное, - Дин рассмеялся – у него давно не было такого хорошего настроения. Он сделал шаг назад, оступился и налетел на старый сервант – старые фотографии рассыпались по полу. – Ммм… от старых владельцев… - пробормотал Дин. - Хлам… - поспешно протянул Кастиэль, но Дин уже рассматривал фотографии. - Кас… это же… твои снимки, - пораженный, он поднял взгляд на Кастиэля. - Забыл, наверно, - Кастиэль пожал плечами, - пойдем завтракать… - Ты уже тогда рисовал, - Дин не слушал его, он смотрел на фотография маленького черноволосого мальчика, совершенно обнаженного, но с ног до головы вымазанного краской. От этого снимка становилось так тепло. - Я… не знал, что ты служил… - Дин нахмурился и вновь посмотрел на спокойного, слишком спокойного Кастиэля. – Твои шрамы, - внезапная догадка поразила его, - это не авария? - Я говорил тебе про автокатастрофу… - уклончиво протянул Кастиэль. - Кас… Кастиэль вздохнул. Он смотрел куда-то в сторону, совсем не на Дина, а на картины с таким разным и почти живым небом. Дин смотрел то на него, то на полотна, но никак не мог увязать все воедино. Молчание затягивалось. Неужели Кастиэль настолько ему не доверял? Неужели он ему не ответит? - Наша машина подорвалась на мине… Я… лежал и… смотрел на небо. Я никогда больше не видел такого неба… Пораженный, Дин понял, почему Кастиэль так одержимо пытался отыскать то самое небо, а он… едва не попрекал его этим. Но откуда же Дин мог знать? Как много он еще не знал о Кастиэле? И что он мог сейчас ему сказать? Прости? Мне жаль? - А это…. мы…? – пораженный, Дин смотрел на двух мальчиков на следующей фотографии. Это было день рождения его матери, ему было года два… - Сколько тебе здесь? - Лет восемь, - ровно ответил Кастиэль. Он взял из рук Дина фотографию и перевернул ее, глядя на дату. – Точно восемь. - Ты никогда не говорил… О чем еще ты мне не говорил? Кастиэль не ответил. Дин не помнил, но именно Кастиэль помог двум мальчикам выбраться из охваченного огнём дома. Дин не знал, но именно Кастиэль вызвал социальную службу, когда Джон стал избивать его. Дин был рад, когда отец отказался от родительских прав, и они с Сэмом смогли остаться у бабушки с дедушкой, но именно Кастиэль заставил Джона Винчестера принять это решение - он бил его до тех пор, пока тот не проскулил своё согласие. Дина называли счастливчиком, но именно Кастиэль был постоянной причиной его удачи. Кастиэль был его тенью, его ангелом, его сторожевым псом.