Эксперимент "Любовь"

Он любил, его не любили. Обычный сюжет какой нибудь драмы по телеку, что так любят смотреть наши бабушки и девчонки. Розовые сопли! В жизни всё совершенно не так, в жизни это больно. В жизни тебе больно, но ты лишь орёшь благим матом на предмет воздыханий. Да, предмет. Эту тварь иными словами не назвать. Но он любил его. Чуя любил Дазая, а Дазая хотел лишь одного — умереть. Накахара пытается спокойно относиться к подколам Осаму, но когда любимый человек называет тебя гномом, это очень больно. Но рыжик лишь запивал боль алкоголем, но не дорогим вином. Он не считал должным тратить на эту тварь ценный алкоголь, поэтому он шёл в бар и пил там саке. Но пил немного, пары рюмок хватало, чтобы забыться. Но в один день случилось самое ужасное. Эта скумбрия потеряла своего друга и ушла из Мафии, подорвав его машину. Сердце щемило болью и он просто напился в хлам у себя дома, закупившись парой ящиков дешёвого алкоголя. Он напивается до отказала, почти месяц не выходя из своей квартиры. Он хочет забыть своего напарника, забыть навсегда. За эти четыре года ему это почти удаётся, но всё подрывает очередная встреча в подвале Мафии. Чуя опять запирается дома, но всего на день. Алкоголь кончился. Он идёт в бар и пьёт дальше там, уже ничего не соображая. — Знаешь какие напарники козлы! -жалуется он бармену, уже не соображая ничего. — Знаю, — подаёт свой ответ тот, протирая бокалы. — Ненавижу эту тварь… — он икает. После встаёт, оставляет деньги с чаевыми и уходит, качаясь как маятник в часах. Он идёт более длинной дорогой, чтобы его не увидела Коё-сан в таком состоянии, он не хочет казаться никому отбитым алкашом. Но кто бы мог подумать, что он встретит в такой поздний период дня до боли в сердце знакомый силуэт. — Чуя? — голос слегка удивлённый и обеспокоенный. Помятый мафиози поднимает взгляд, фыркает и огибает шатена, идёт дальше. — Чуя! -кричит Дазай и догоняет рыжего. — Пошёл нахуй! — рычит Накахара и идёт быстрее дальше. Его резко хватают за плечо и прижимают к стене. — Чуя! Алкашня что-ли? Из-за чего напился? — Из-за тебя, тварь! -он отталкивает от себя детектива и идёт вновь домой. Вроде Осаму остался на месте, это и к счастью. Но оказалось кареглазый просто следил за ним. Чуя, качаясь дошёл до своего подъезда и зашёл в квартиру. Повесил шляпу и плащ, после налил себе бокал вина, выпил его залпом и пошёл в спальню. Но там ждал неприятный сюрприз, скумбрия была там. — Пошёл нахер из моего дома…-вздыхает он и собирается лечь и уснуть. Но его окликают — Чуя, я понял тебя. Его грубо толкают на кровать и он падает спиной вниз, на рефлексе раздвинув ноги, чтобы не упасть. Дазай тут же устраивается между ног того, нависая над шокированным рыжиком. Он наклоняется к шее, сначала жарко обдавая её горячим дыханием, а после нежно целуя и оставляя засосы, красными отметинами остающимися на нежной коже Чуи. — Ты ведь позволишь мне это сделать? — похотливо шепчет шатен на ухо своей рыжей бестии. Да, своей. Теперь то он не отпустит его. По щекам коротышки разливается краска, которую он не замечает. — Это да? — на лице Осаму ухмылка. Рыжий лишь кивает, закусывая нижнюю губу. Забинтованные по запястья, руки аккуратно берут парня за воротник, расстегивая пуговицу за пуговицей, помечая открывшуюся территорию тела, чтобы все знали, что Накахара занят. Когда последняя пуговица поддаётся, шатен распахивает рубашку, оголяя грудь и пояс голубоглазого. Грудь того бешено вздымается и опускается, в такт рваному дыханию. Кадык нервно подрагивает, его то как раз Осаму и целует, оставляя очередной засос. После, руками уже ложась на ремень, который он так давно мечтал стянуть со своего коротышки, вместе с оставшейся одеждой. А губы накрывают бусинку одного из сосков, зубами слегка прикусывая её. Тогда то Чуя и стонет первый раз. Тихо, кратко, но так сладко. Дазая это раззадоривает сильнее и он, торопясь, быстро расстегивает ремень и, вынув его, бросает в сторону. После родные руки аккуратно, но верно, стягивают штаны с гладких и красивых бёдер. Осаму тут же отрывается от сосков и помечает внутреннюю часть бедра. Чуя сжимает в одной руке постельное белье, неподалёку от головы. Штаны летят вслед за ремнём и рыжик лежит почти полностью голый. Остался чекер, портупея, которую Дазай решил оставить на голом теле, ведь она прекрасно смотрится на нём, рубашка и чёрные боксеры. — Не правильно…-говорит Накахара, когда чужие руки уже тянуться стянуть с него нижнее бельё. — Сам то ещё одетый. Осаму ухмыляется, его рыжая бестия права. Надо это исправлять! Шатен наклоняется к лицу любимого, сначала на мгновение останавливаясь перед губами рыжика, но после того как Чуя прикрывает глаза на половину, нежно целует их. Сколько времени он желал этих губ, сколько ночей они снились ему. Как и их владелец. Но никакой сон не сравнится с реалией. Дазай стягивает с себя жилетку и бросает её в, противоположную брошенным вещам Чуи, сторону, за ней летит брошь. На рубашке коротышка останавливает своего горе-любовника и сам расстёгивает его рубашку, так же отвечая на нежный и желанный поцелуй. Языки сплетаются в своего подобия танце, а тонкие и холодные пальцы расстёгиваю чужую рубашку и стягиваю её с плеч, оглаживая подкаченную грудь Эти прикосновения буквально сводят кареглазого с ума, желанные руки трогают его, его любимый человек находится под ним, а голубые, как смесь морских оттенков и небесной синевы, глаз с настоящим возбуждением смотрят в его очи. Это окончательно подрывает связь Дазая со здравым рассудком и он, смахивая с себя рубашку, стаскивает с забинтованных ног штаны, выбрасывая их хуй пойми куда. Вновь наваливается над Чуей, касается его боксеров, но вот его толкают в бок локтем, а хитрый взгляд указывает на нижнее бельё доминанта. Парень опять улыбается и стягивает сначала с себя, оголяя довольно больших размеров член. Чуя пару мгновений разглядывает чужой половой орган, будто первый раз видит. — Вот извращуга, пялится ещё, — выдавливает смешок детектив. — Может не будешь отвлекаться? — на удивление, добродушно улыбнувшись, напоминает коротышка своему любимому о деле. — Извиняйте, миледи, — Чуя подавляет шипение, за очередное сравнение его с женщиной, но понимает, что это не со зла, поэтому успокаивается. С его бёдер аккуратно, но ловко стягивают боксеры и рыжий шире раздвигает их перед своим бывшим напарников, открывая «Вид» на интимное место. Осаму тяжело и рвано вдыхает в себя воздух, его член стоит столбом, впрочем, как и Чуин. Карие глаза смотрят в голубые, тем самым выпрашивая разрешения. Чуя кивает и Дазай, подхватив стройные и сильные ноги руками под колени, приподнимает их. Накахара не сопротивляется, он долго ждал этого. Большой член касается его дырочки, сначала вводя только головку, но после заходя почти полностью. О растяжке никто и не думал, некогда, смазки не было. Да и обойдутся. Чуя болезненно шипит, но когда головка члена проезжает по простате, стонет громко, откровенно, лучше любой женщины, которых Дазай перетрахал не мало. Но его малыш не сравнится ни с кем, узкие стенки анала, что пульсируя сжимают его вставший член, не сравнятся ни с одним нутром любой из женщин. Шатен быстро набирает темп, буквально втрахивая мафиози в постель. А тот не против, лишь поощряюще стонет. Комната наполняется громкими стонами рыжика, приглушёнными парыкиваниями Осаму и шлепками одного тела о другое. Чуя изливается первее, прямо на живот своего партнёра, а у Дазая ещё стоит, и проходить не собирается. Темп набирается бешеный, головка постоянно проезжает по бугорку, заставляя члена исполнительного комитета стонать, как последнюю шлюху города. Забинтованные руки сжимают бёдра любимого, настолько сильно, что наверняка на него будут орять за синяки, но это того стоит. Чуя изливается второй раз, но Дазай и не думает кончать сам. Он не удовлетворён, да и вряд ли его сокровищем можно удовлетвориться, оно настолько прекрасно, что хочется вечно слушать его откровенные стоны на ухо и трахать того до потери пульса. А Накахара похоже уже выдохся, он сжимает руками плечи детектива и стонет на ухо его имя. В тот же миг это доводит кареглазого до разрядки и он кончает прямо внутрь мафиози. После нехотя и аккуратно выходит из него, падая на кровать рядом со своей рыжей бестией. Рыжий резко, но предсказуемо, обнимает горе-любовника и жмётся к его груди, тяжело дыша. — Люблю тебя…-шепчет шатен. Повисает молчание -Я…тоже…-наконец выдыхает коротышка. Они оба счастливы и довольны.

***

Чуя лишь в одной рубашке Дазая, что больше походила на платье для рыжего, пришёл на кухню, открыл окно и закурил, по привычке, сигарету. Та сгорает почти наполовину, когда её резко выбивают из рук мафиози. Накахара раздражённо смотрит на шатена, нарушившего его спокойствие. — Нельзя курить! Здоровье попортишь! — вместо насмешек и подколов прозвучали добрый и заботливые слова, а после последовали объятия, на которые рыжая бестия отвечает утыканием лица в чужую грудь. Шатен зарывается носом в волосы любимого, вдыхая его нежный аромат. Оба довольны чувствовать тепло друг-друга, ощущать запахи, к которым они так давно стремились. Чуя закрывает глаза. Он целиком счастлив. Благодаря той твари, которая когда-то его жестоко предала, вместе со всем Мафией. Но сейчас коротышка был готов даже уйти со своей «Работы», ради своего доминанта. Его резко подхватывают на руки, а сами садятся на стул. Рыжий лишь обхватывает тонкими руками шею, обнимая. Зевок сам собой не успевает подавляться и вырывается наружу. Тёплые губы прислоняются в его лбу, а после нежно шепчет: — Спи… И он засыпает. Прямо на руках у любимого мужчины. Он доверяет ему, он любит его. А этого достаточно, чтобы доверять. А доверия достаточно для счастья.