***
Они поженились и прожили бок о бок всего полгода, а затем разъехались, обсудив все правила и обменявшись контактами. Первое правило гласило: не появляться без предупреждения. Его было легко соблюдать. Оба любили контролировать события, поэтому сюрпризы были только тщательно запланированными. Они слали друг другу письма и, только когда приходил утвердительный ответ, посещали супруга. Это помогало не нарушать распорядок жизни друг друга, избегать лишних скандалов и разговоров. Ганнибал ценил дни, проведенные с женой, любил касаться её и получать удовольствие от близости. Как психиатр он понимал, что для таких, как они, этот брак либо скоро кончится чем-то скверным, либо продлится всю их жизнь. И он не знал, какой вариант был интересней. Второе правило: не щадить грубость. По отношению к себе и друг другу. От посторонних и от друг друга. Ганнибал с упоением поглощал грубость в любом её виде, но не мог не признать, что закрывал глаза на неоднократное нарушение супругой этого правила. Третье: не брать чужое. Это касалось всего. Как жертвы супруга, любовника, должности, так и книги, одежды или расчёски. Конечно же, правило не действовало, если супруг Вам разрешал. Четвёртое правило: не мешать играть с добычей. Можно было помочь, но не препятствовать. Пятое: не влюбляться в добычу. Даже у таких, как они существовало некое подобие верности. Да, верности. До определённого дня…***
Ганнибал не знал, что сказать или чего лучше не говорить, поэтому, наверное, впервые в жизни не мог в полной мере контролировать поток слов. Уилл поразил его, Уилл влёк его, будоражил, и Ганнибал понял, что нарушил одно из правил. Он влюбился. Постепенно их отношения развивались, и доверие Уилла к нему грело сердце, так грело, как не могли согреть ласки Филиппины. Признать это оказалось труднее всего. Брак, который по прогнозам Лектера, должен был продлиться всю их жизнь, вскоре должен был распасться. Но только если она узнает. И если остальные четыре правила будут нарушены. Жена не планировала приезжать, насколько знал доктор. И хорошо.***
Уилла похитили рано утром. Из его дома, усыпив всех собак (не убив, а именно подмешав снотворное), так что к приезду ФБР и Ганнибала тех уже грузили в ветеринарную клинику. - Доктор. - Доброе утро, Джек, – кивнул в ответ Ганнибал. – Хотя, оно не такое уж доброе. - Ребята говорят, следов взлома нет. Значит, он его впустил. Или Уилла похитили около дома. - Из дома, сэр. Из постели, если быть точным. – встряла в разговор Беверли. – Пойдёмте, это весьма интересно. - Доктор, Вы не откажите проконсультировать нас вместо Уилла? - …почту за честь. В спальне пахло Уиллом. Ганнибал повёл носом и тут же убедился, что этого никто не заметил. Было слегка неловко. Только слегка. Никто, кроме него не ощущал в воздухе этот запах. Запах кошмаров, пота и бесконтрольных фантазий. Запах безумия Уилла, запах его тела и запах его одиночества. - Он был не один… - Что? – встрепенулся Джек, широким шагом подходя к Прайсу. - Здесь женская помада. Ну, или мы чего-то не знаем об Уилле Грэме… - Господи, агент Прайс, отставить. Займитесь делом. Ганнибал смотрел на помаду. И он бы даже не обратил на неё никакого внимания, если бы на колпачке не были нацарапаны две руны. Эту варварскую привычку он помнил. Помечать свои вещи рунами. Спрятав помаду в кармане, он сослался на неотложные дела и вышел из дома Уилла. День только начинался, а ему уже столько предстоит сделать.***
Он позвонил ей в 10:00. Выждав, когда раннее утро уйдёт и наступит время, комфортное для звонков. Он не питал иллюзий, что ему показалось. - Здравствуй. - Здравствуй, дорогой. - Ты не сказала мне, что приедешь. Она нарушила первое правило. - Я не собиралась приезжать. Просто… так вышло. - Думаю, ты согласишься пообедать со мной сегодня в центре. Я давно не видел тебя. - Разумеется, я встречусь с тобой, la mia malattia*. - Grazie, donna**. Она вошла резко, на ходу снимая перчатки. Ганнибал встал, приветствуя её, помог снять пальто, помог сесть за столик. Он давно заказал всё то, что она любила, и блюда принесли, как только женщина села за стол. Он любовался ей. Даже будучи теперь заинтересованным другим человеком и готовым пойти на многое для него, доктор не мог игнорировать её красоту. Тот магнетизм, что влёк его годами. Та чёрная тягучая смесь, что переливалась сотнями космических светил, бесконечно пульсировала, томясь под тонкой кожей супруги. - Ты изумительно выглядишь… Её густые волосы струились по спине, а платье цвета венозной крови второй кожей повторяло изгибы тела. Она никогда не была худой, что ужасно заводило его. Эти бёдра и талия, аккуратная грудь, сильные ноги и руки с маленькими тонкими пальцами. Было в этом нечто земное и одновременно что-то вне этого мира, что он до сих пор не мог объяснить. Но видел ни раз, как люди летели на этот свет, горевший внутри неё, и как погибали в её руках с блаженной улыбкой. - Ты выглядишь так, будто хочешь овладеть мной прямо здесь, dottore***. - Не могу этого отрицать. От неё пахло им. Она улыбалась так открыто и понимающе, наклонялась ближе, дразня запахом. Сладость безумия Уилла словно осела на её коже, и Ганнибал понял, что она нарушила ещё одно правило: она помешала его игре. - Я хотел бы, чтобы ты осталась сегодня у меня. У нас. - …Хорошо.***
Поиски Уилла продолжались все выходные, а в четверг он просто пришёл в кабинет Ганнибала в назначенное время и сел в кресло напротив. Его глаза блестели, но взгляд был спокоен и добр. Уилл излучал какую-то непередаваемую уравновешенность. Ганнибал силился, чтобы не спросить, где он был и почему так чудесно пахнет. Так совершенно не сладко. Так... обычно. - Я знаю, что Джек будет злится, поэтому я пришёл к Вам, доктор. Я… это была лучшая неделя за последние несколько лет. Если не за всю мою жизнь. – Уилл улыбнулся. Так красиво и слегка глуповато, и где-то глубоко внутри Ганнибала огромный камень ревности и злости накрыл его сердце. – Она… - … изумительна. Уилл поднял на него взгляд, недоумённо всматриваясь в строгие черты. Он не говорил, что встретил кого-то, он не говорил ничего, но от чего-то доктор Лектер уже знал это. Уилл мысленно одёрнул себя: доктор Лектер профессионал, ему такое увидеть легко. - Я… никогда не спрашивал Вас о жене. – Ганнибал чуть вздрогнул и тоже перевёл взгляд на собственную руку, где красовалось кольцо. Уилл смотрел на это кольцо со смешанными эмоциями, отражающимися на его красивом лице. – Как вы познакомились? - Это случилось много лет назад на парижской выставке. Она… покорила меня. Она особенная женщина. - Да, должно быть это так. – согласился Уилл. Ганнибал позволил себе наконец вдохнуть его запах сильнее. От Уилла пахло алой розой и бессердечием. Пахло сексом и итальянскими духами. Одержимостью и преклонением. И только немного, совсем немного от него пахло его сладким безумием. - Вы влюблены? - Я… не встречал никого похожего. – его голос был похож на музыку, но одновременно и ласкал слух Ганнибала, и причинял невероятную боль. – Никогда.***
Ганнибал брал её с аккуратностью и почтением, свойственным ему, но и с непередаваемой злобой и ревностью. Кого и к кому он ревновал больше, он не знал, но оглаживая изгибы такого знакомого тела, он видел Уилла, стонущего под ним, и одновременно Уилла, берущего её также трепетно и страстно. Он не вышел из неё, проживая пик удовольствия, ощущая пульсацию её мышц глубоко внутри, и наклонился, чтобы оставить поцелуй между лопаток. Её длинные волосы были практически чёрными в темноте и у шеи завивались маленькими кудрями, которые добавляли ей детскости и игривости. - Видимо, ты действительно скучал по мне, Ханни… Он подавил желание закатить глаза. Это её «Ханни» всегда резало слух, практически всегда. Теперь уж точно. - Думаю, я не выпущу тебя из спальни ещё очень долго. – доктор повалил супругу на простыни, наваливаясь сверху. Она улыбалась ему и смотрела так, будто всё знала и понимала, будто ждала, когда же он спросит про Уилла. – Я… - Прости, но я не смогу провести с тобой больше трёх дней. Я здесь проездом. - Куда ты направляешься? - В Луизиану. «На родину Уилла», – подумал Ганнибал и впился в её губы, стараясь направить все эмоции в поцелуй. Филиппина зашипела, упираясь ладонями в его грудь, и оттолкнула мужа. Ганнибал нахмурился, не понимая. Из её губы текла кровь – он сильно укусил её. - Ты настолько хочешь, чтобы я осталась? – ласково проговорила женщина, поглаживая его щёку. «Я настолько хочу стереть с твоих губ его поцелуй!»***
Он терпеливо ждал, когда она соберёт все пять нарушений их маленьких правил, и тогда он воздаст ей и за предательство, и за Уилла, за осквернения и кражу его права быть первым. Из них двоих именно он должен был быть у Уилла первым. Первое, что он увидел, были липкие кровавые отпечатки стоп на полу. Они вели наверх, в хозяйскую спальню, и Ганнибал медленно снимал с себя одежду слой за слоем, так что на пороге спальни остался в брюках и расстёгнутой рубашке. На постели лежал Уилл, и от вида его обнажённого у Ганнибала перехватило дыхание. И от её вида. - Как прошёл день, дорогой? – она показалась в проёме ванной, обрамлённая мягким оранжевым цветом. Нагая, с распущенными волосами и с самой нахальной улыбкой, на какую только была способна. - Полагаю, вечер пройдёт гораздо лучше. – Ганнибал сбросил на пол рубашку, принимая правила игры. – Под чем он? Филиппина лишь улыбнулась. - Ты хотел его, не так ли? - Ты знаешь. – он говорил не об этом. Ганнибал понял, что она знает, что Уилл ему дорог. Она всё знает. - Хотел его мозг, его тело и душу, верно? - Знаешь… - И я дам тебе то, что ты хочешь. У Грэма был приступ. Ганнибал понял это, когда осмотрел мужчину, когда его ладони оказались вокруг бледной шеи Уилла, а тот при этом часто дышал и смотрел куда-то сквозь него. От Уилла исходил жар, как при лихорадке, но этот жар был не только из-за энцефалита. Она дала ему возбудитель. - Ты преподнесла мне его как дар, – произнёс Ганнибал с недовольством, всё ещё склоняясь над Уиллом. – Но я хотел выиграть в честной борьбе. Я хотел заполучить его сердце. - В честной борьбе? У него благодаря тебе приобретённое заболевание, если так продолжиться, он может умереть. – Филиппина устроилась на постели, наблюдая за ними. – Честно поступила я, но не ты. - Приведя его сюда и накачав наркотиками? - Познакомившись с ним и получив его расположение. Это была… хорошая неделя. Он гораздо нежнее тебя. - Ты переходишь границы, donna… - Ганнибал… – Уилл простонал его имя, выгибаясь под ним, и Ганнибал увидел, что мужчина возбуждён. - Ты же хочешь его и видишь, что он хочет тебя. А я хочу вас обоих, – она прижалась грудью к плечу мужа. – Кому нужны правила, Ганнибал, если их нельзя нарушить?***
Уилл был тугим и жарким. Он стонал, комкая простыни, запрокидывая голову и хватая ртом воздух. Филиппина лежала рядом с ним, смотря снизу вверх на Ганнибала, что нависал над ними. С его висков стекали капли пота, а таз размеренно двигался, с каждым движением присваивая Уилла. Женщина прикрыла глаза в удовольствии. Время стало бездонным. Уилл вскоре стал активней, словно по запаху и голосу узнавая их обоих, прислонялся то к Ганнибалу, то к Филиппине. Ганнибал смотрел, как Уилл брал его жену, и не мог представить, что без неё смог бы оказаться в такой ситуации. Только Филиппина могла сотворить такое. Он прижался к её спине, давая Грэму знак, чтобы тот замедлился, и медленно заполнил её собой. Они двигались в ней, ощущая трение сквозь тонкий слой кожи глубоко внутри. Позже, когда каждый из них был вымотан, удовлетворён и устало лежал на постели, Ганнибал отстранился от Уилла, прекратив их поцелуй, и повернулся к жене. - Как ты, dottore? - Должен признать, мне понравилась твоя затея, – женщина довольно улыбнулась. – Ты всегда была умной и притягательной, всегда жаждала править этот мир под себя, ломая людей и обстоятельства. Я единственный, кто мог устоять. - До этих пор, – она прищурилась. - До этих пор, – согласился он со скрипом. – Но не он. Не Уилл. Она нарушила их все. Он тоже. И пока жена нежилась в послеоргазменной неге, он закончит их договорённость. Она появилась без предупреждения. Она взяла чужое. Ганнибал пощадил её грубость, хотя не должен был. Она помешала ему играть с Уиллом и стала играть с ним сама. И она… она влюбилась… нет, это он влюбился в добычу. Три правила против двух. Его сердце, как всегда, билось спокойно в такие моменты. - Что?.. - Тсс! Дай мне попрощаться со своей игрушкой. – он горячо поцеловал её, обхватывая ладонями лицо, и женщина застонала ему в рот. Ганнибал ощущал, какой горячей она была под ним, но всё же из них двоих он всегда сохранял разум холодным. Её глаза понимающе расширились, когда смысл фразы дошёл до ума. Он прощается. Со своей. Игрушкой.***
Утром Уилл проснулся с тяжелой головой, очень медленно ворочаясь на постели. Ганнибал застыл в дверях, держа поднос с завтраком. Уилл потёр глаза и зевнул. - Доброе утро. Как ты себя чувствуешь, Уилл? - Доброе утро, доктор. – Ганнибал не придал значения тому, что Уилл назвал его не по имени. Он не упускал возможности того, что мужчина ничего не помнит. – Как… как я здесь оказался? - У тебя был приступ. Я вколол тебе успокоительное и отнёс в гостевую спальню. – щёки Грэма непроизвольно вспыхнули при мысли, что доктор Лектер нёс его на руках. - А где?.. - Твоя одежда? Я взял на себя смелость её постирать и сейчас она сохнет. – Ганнибал присел на край кровати, ставя на колени Уилла столик для завтрака. – Приятного аппетита. - Омлет и сосиски? Где-то я такое уже видел. – хмыкнул Грэм, намекая на их первый совместный завтрак. Ганнибал улыбнулся ему, ведь и первый их завтрак и крайний был из особого мяса. – Вы… больше ничего не хотите мне сказать о вчерашнем вечере? - А что бы Вы хотели от меня услышать? – профайлер подавил желание закатить на это глаза. Ганнибал такой Ганнибал. Вместо этого он придвинулся ближе, не сводя с доктора взгляд. – Уилл, думаю, Вы хотели бы… Уилл приник губами к губам доктора, прерывая его бесполезный и нудный поток слов. Пальцы его стиснули ткань рубашки Ганнибала и потянули того вперёд. Уилл первым отстранился от доктора, коснувшись ладонью лица. - … - Я тоже тебя хотел.