А началось всё со скейта...

      Мы дружили с Джеком уже два года и за это время стали не разлей вода. Наше общение зародилось типично и глупо.       Одним летним и жарким майским днём я, будучи начинающим скейтером, в надежде сделать хоть какой-то трюк, полезла на рампу. Я была в ожидании лучшего. Когда оказалась наверху, я попыталась встать на доску, но неудачно кувыркнулась и скатилась с гладкой поверхности горки, ободрав кожу с голых коленок и локтей и ударившись головой (конечно же ни о какой защите и речи быть не может). Мой скейт отлетел в сторону, оказавшись сломанным пополам. Не такое начало своей скейтерской карьеры я ожидала… — Хей, ты цела? — вдруг сзади меня послышался голос.       Я развернулась и увидела парня с кудрявыми тёмными волосами. На локтях и кистях рук пластыри, видимо от частых падений на рампах и асфальте. В больших карих глазах я увидела беспокойство. В руках незнакомец держал свой старенький скейт, прижимая его обеими руками к себе. — Не особо, — шмыгнула я носом, бросая взгляд на свою сломанную доску.       Паренёк подошёл ко мне и помог встать, протянув руку и широко улыбнувшись. Я приняла помощь и кое-как встала. Коленки и локти жутко щипало от грязи. Подойдя к двум половинкам своего скейта, я подняла их и громко вздохнула. Сзади мне на плечо положил руку моей спаситель. — Не расстраивайся. Каждый ломает свой первый скейт, — спокойно сказал он мне.       Парень представился как Джек. Мы разговорились с ним и медленно направились гулять по улочкам города.       Наш разговор был глупым и несвязным. Мы перескакивали с тем и так оживлённо говорили, словно боялись не успеть что-то сказать. Мы нашли много общего друг в друге. Джек, как и я, любил Imagine Dragons и Twenty One Pilots, он так же ленился готовить себе на завтрак что-то замудренное, поэтому делал бутерброды.       Вдруг я уловила приятный запах. Повернув голову, я увидела около одного из домов большой куст красивой сирени. Подбежав к нему, я сорвала одну кисточку маленьких нежных цветов и понесла её Джеку: — Есть один миф, что если найти в кисточки сирени пятилепестковый цветок, загадать желание и съесть его, то, что ты попросил обязательно сбудется.       В тот вечер мы оббегали все кустики сирени на улице и сорвали столько кисточек, что они не помещались в наших руках и карманах. Когда уже нам стало дурно от запах цветков, мы сели на лавочку и начали искать те самые заветные цветы с пятью лепестками. Джеку повезло больше.       С тех пор у нас появилась традиция: ждать цветение сирени, а потом бегать и собирать цветы.       За эти два года мой новый друг научил меня кататься на скейте. Джек был прекрасным учителем. Он падал и поднимался вместе со мной. На каждое новое занятие он приносил пластыри, потому что каждое занятие я падала всё больше и больше, получая кучу царапин и синяков. Однажды упав на асфальт, практически с высоты своего собственного роста, и разбив только зажившую коленку, я подумала, что катание на скейте не для меня. Взяв доску в руки, я, прихрамывая, пошла к скамейке и села на неё. Настроение было испорченно, коленках ныла. — Ты чего ушла? — Джек сел рядом со мной. — Я больше не могу. Я сделала всё, что могла. Катание на скейте — это не моё. — Сказать, что мы сделали все что могли, недостаточно. Мы должны добиться того, что нужно — и только тогда мы обретем настоящий успех, — Джек смотрел на других ребят, которые катались в парке. — Уинстон Черчилль.       Не знаю как, но почему то эти слова, которые процитировал мой друг, помогли мне встать и попробовать ещё раз. Я делала этот чёртов Кик Флип до потери пульса. Было ли мне больно? Очень, но я пыталась не обращать внимания на эту боль. Я падала и вставала, начиная всё с начала.       Казалось, что я никогда не сделаю это, но наконец с сотой попытки я смогла! Я радостно посмотрела на свою доску, а потом повернулась к Джеку, который аплодировал мне.       После утомительного дня мы возвращались домой на автобусе. Вечером в нём было мало места, из-за чего нам часто приходилось стоять. Это было утомительно, из-за чего я часто начинала злиться, но Джек знал, что достаточно протянуть мне наушник с музыкой, и я успокаивалась.       Иногда мы не успевали, и автобус уезжал без нас. Нам приходилось идти пешком, но это только радовало нас. Мы находили темы для разговоров и болтали без передышки, бегали и дурачились, из-за чего прохожие странно смотрели на нас.       Мы могли попасть под дождь во время прогулки. Часто мы устраивали перегонки по лужам, выясняя, кто быстрее добежит до спасительного навеса. После такого, наши кроссовки становились мокрыми и постоянно хлюпали, но нас это не огорчало.       Уже поздно вечером, когда я сижу дома, Джек стучит мне в окошко и зовёт на крышу. Я тихо выхожу из дома, и мы забираемся по пожарной лестнице на самую высокую точку района. Я прохожу дальше и сажусь практически на самый край, а Джек осторожно и медленно присаживается чуть повыше.       Смотря на заходящее солнце, я вспоминала прошедший день и понимала, что без моего друга, он бы не был таким ярким и интересным. Я поворачивалась к Джеку и тихо шептала: – Спасибо, – а он улыбался и жмурился от яркого заходящего солнца. А всё таки я не жалею о том сломаном скейте...