Алан Шни

      И вот до поездки в Хогвартс осталось около двух дней. Я неспешно докупал нужные мне в школе вещи вроде мантий и ингредиентов для зельеварения, не забыв купить магические книги для своих родителей. У меня было такое чувство, что я что-то забыл, что-то очень важное но… ничего не вспомнив, я, мысленно пожав плечами, продолжил свои сборы. Кроме магических вещей, вместе с собой я собирал различную одежду и прочую бытовую мелочёвку.       Ничего не могло поколебать моё уже привычное спокойствие, которое стало почти неотъемлемой частью моей нынешней личности. Ну… или это я так думал, пока в одну из ежедневных медитаций я внезапно не провалился в свой внутренний мир.       Довольно странное и в чём-то даже внезапное ощущение. Вот я расслабленно сижу в своей комнате и медитирую, как вдруг в один неразличимый миг меня пронзает ощущение свободного падения. От неожиданности моё тело прошибла судорога и, непроизвольно дёрнувшись, я тут же открыл свои глаза.       Перед моим отдающим недоумением взглядом виднелся местами обвалившийся и покрытый трещинами потолок. Прекратив своё отчасти бесполезное занятие, я постарался прислушаться к своим ощущениям. На первый взгляд всё было в полном порядке и, ради интереса проведя по полу ладонью, мне вполне себе удалось почувствовать приличный слой испачкавшей меня пыли и отдающий прохладой каменный пол.       Перестав маяться дурью я наконец-то поднялся, попутно осматривая наверное… свой внутренний мир? Открывшийся вид, мягко говоря, был мрачноватым: тёмное, сырое, полуразрушенное помещение, весьма сильно напоминающее мне тронный зал, доживал последние мгновения своего былого величия.       — Кха… кха… чёрт, — и будто всего этого было для меня мало, нормально дышать было немного затруднительно, чему с успехом мешал затхлый, спёртый воздух.       Увиденная картина ни капли не добавляла мне оптимизма, скорее строго наоборот — эта давящая атмосфера вызывала во мне лёгкий, едва заметный озноб. Повсюду царило запустение и разруха: то тут, то там можно было заметить утопающие в густой тени предметы, а на грани слышимости где-то вдали не стихали завывания ветра. Смело можно было представить, что эти пока ещё крепкие, но потрёпанные временем и природной стихией стены, смогли застать Рассвет и Закат этого места.       Осмотревшись в поисках какого-нибудь прохода, я увидел заваленный обломками выход, рядом с которым лежали тела поверженных рыцарей, наверняка выполнявших свой долг до последнего вздоха. Посмотрев в противоположный конец зала, кое-как, но мне удалось рассмотреть возвышающийся над всеми монументальный белокаменный трон. Заметить его поначалу было трудновато, но благо, мне очень помогал падающий на него мягкий свет луны, который прорывался сюда сквозь многочисленные трещины и дыры в потолке.       Так как никакого выбора у меня не было, я, тяжело вздохнув, осторожно направил свои стопы вдоль упавшей колонны и лишь эхо моих шагов разносилось во время моего неспешного пути. Постепенно я продвигался вовнутрь, осторожно ступая на заваленный обломками пол, вместе с тем обходя тела павших воинов. Спустя минуту неторопливого шага я вплотную подошёл к трону. Несмотря на то, что издали он выглядел полностью целым и невредимым, стоило мне приблизиться для более детального осмотра, как тут же отчётливо стали видны покрывающие его тут и там сети мельчайших трещин, которые, словно вены, оплетали его со всех сторон, вгрызаясь и разрушая некогда один из главных символов власти.       Заинтересованно посверлив открывшийся на моё обозрение вид своим взглядом, попутно размышляя о тленности бытия, я решил возобновить свой путь и отправиться дальше, на прощанье осторожно проведя по шершавому камню подушечками своих пальцев. Увиденный мной выход, как ни странно, вёл на навесной балкон, выйдя на который я увидел, что нахожусь в сердце замка, то есть в центральном донжоне, который является одной из самых высоких и защищённых наблюдательных точек данного места.       На улице царило ночное время суток, лёгкие порывы ветра ласково трепали мои волосы. Прикрыв на некоторое время глаза и вдоволь насладившись ночной свежестью, я продолжил свой прерванный осмотр. К моему превеликому удивлению, несмотря на ночное время суток всё было видно, как на ладони, словно и не было окружающей нас тьмы, а на дворе стоял ясный день. Недоумённо подняв взгляд вверх, перед моими глазами открылся сказочный вид, а там… в чистом и безоблачном небе, висел испускающий белоснежное сияние месяц, когда-то бывший целой луной, но сейчас об этом можно было догадаться лишь по летающим рядом с ним осколкам. Кроме месяца, тёмный и бескрайний небосвод украшали тысячи, нет, даже миллионы небесных светил; мириады звёзд и туманностей сплетались вместе воедино, дополняя друг друга, в конце концов вырисовывая незабываемую в своём великолепии картину.       Насладившись небесными красотами, я продолжил осмотр своего внутреннего мира и наконец мой взгляд упал вниз, где мне предстала в чём-то унылая в своей безрадостности картина. Насколько я смог увидеть и понять, помимо донжона есть ещё два кольца крепостных стен, обрамлённых многочисленными башнями, и если второе кольцо выглядело почти нетронутым, не считая пары оплавленных и обугленных под жаром безжалостного огня башен и полностью уничтоженных ворот, то первая крепостная стена несла на себе многочисленные шрамы от когда-то бушующей здесь битвы. То тут, то там виднелись трещины и провалы, тянущееся на протяжении всей стены, вдали виднелись полностью сожжённые или разрушенные башни, погребающие под тоннами пыли и камня тела своих бывших защитников.       Помимо укреплений я смог разглядеть когда-то заселённые жилые кварталы, от которых остался лишь пепел и пустые, покрытые копотью каменные коробки, зияющие тёмными провалами на месте окон и дверей. Но кроме всевозможных разрушений я смог отчётливо лицезреть искорёженную воронками, как будто после артобстрела, землю. И всё бы ничего, скорее всего я бы даже и не придал должное этому месту внимание, ведь оно отлично вписывалось в окружающую его разруху, но… мне даже напрягаться не пришлось, чтобы увидеть, что бо́льшая часть ям так или иначе заполнена чёрной, маслянистой на вид жижей, от которой исходит тёмный, тяжёлый на вид дым. Эта мерзость ни на секунду не останавливалась, бурля и перетекая из одного конца воронок в другой, время от времени бурным потоком изливаясь на поверхность, старательно вгрызаясь в ещё чистую почву, заражая и оскверняя её. От наблюдения этой картины я чувствовал себя таким… грязным. Смотря на неё, у меня создавалось ощущение некой вязкости и липкости, растекающейся по всему телу, вызывающие подсознательную, но крайне искреннюю неприязнь и отвращение.       Если на мгновенье забыть про все царившие здесь проблемы и говорить объективно, то размер моего мира примерно равен окружности трёхсотметрового диаметра, в центре которой и стоит моя разрушенная крепость. Замок по своим размерам занимает где-то две трети всего окружающего меня мира, оставшееся свободное место занимает перепаханное и частично осквернённое свободное пространство, а остальное, по-видимому, отдано на откуп необычайно величественному лесу.       Находясь под его сенью можно увидеть, как многовековые стволы деревьев уходят на десятки метров ввысь, плотно закрывая своей густой кроной и листьями усыпанный звёздами небосвод. От нахождения в нём все заботы и волнения отходят на задний план, растворяясь в легком, почти невесомом тумане, что незримой дымкой оплетает собой все находящиеся тут деревья. Изредка то тут, то там видно, как срываются, падая вниз, листья. Они медленно и не торопясь кружатся в воздухе, освещаемые мягким сиянием луны, где вскоре с тихим шорохом падают вниз, застилая собой землю.       Вам, наверное интересно, в чём же тогда заключается изюминка этого леса?       Нет, это не связано с тем флёром мистической атмосферы, которую отчётливо можно ощутить в воздухе, его главной особенностью является насыщенно алый цвет, цвет заходящего солнца. Невозможно не восхищаться его величавой красотой, ведь всё в этом лесу, от мала до велика, имеет столь необычный кровавый оттенок.       Закончив наконец осмотр окружающей меня местности, я, развернувшись, вернулся в зал, где остановился напротив трона. Не знаю откуда, но я чувствовал или даже осознавал, что именно отсюда мне будет легче всего управлять своим внутренним миром. Конечно, я и без этого хорошо чувствовал окружавшее меня пространство, но в самом начале лучше действовать отсюда. Усевшись на камень, который магическим образом подстроился под меня, я вдруг ощутил на своей голове непонятный мне предмет. Дотронувшись до него и почувствовав под своей рукой прохладу металла, я снял с головы неизвестную мне вещь. И только стоило рассмотреть его поближе, как мне с лёгкостью удалось распознать в нём небольшую, серебристого цвета корону. Немного удивившись такому выверту подсознания и надев её обратно, я продолжил начатое мной дело.       Мгновенно сосредоточившись и сконцентрировавшись, я желал поскорее узнать, почему тут такие колоссальные разрушения, ведь этот мир прямое отражение моего «Я», моей личности. Спустя некоторое время, я получил так нужную мне информацию, словно окружающий мир сам пытался донести эти несомненно важные для меня знания. Впрочем, мне не потребовалось много времени для нахождения виновных в этом происшествии. Виной всему послужила моя реинкарнация, ведь смерть никогда не проходит бесследно для любого разумного и здравомыслящего человека. Теперь зная, что именно нужно искать и на что стоит обратить внимание, я пришёл к неутешительному выводу.       Моя личность… она исказилась под влиянием внешних факторов и тёмной жижи. Пока это не особо опасно, так, парочка-другая бзиков и общая малоэмоциональность, но это может привести к плохим последствиям. Взять, к примеру, мои самоубийственные тренировки с праной: я каждый божий день истязал себя ради получения силы, невзирая на кровь и полуобморочное состояние.       В конечном итоге я получил так желаемую мной силу, силу, способную убить если не всех, то очень многих. Пожалуй, скромно умолчим о том, что в девяноста девяти случаях из ста после её использования я скорее всего могу бесславно погибнуть. Как ни прискорбно признать, но откатить изменения своей личности назад я уже не смогу, в моих силах лишь восстановить внутренний мир, многократно укрепив его изнутри.       Так как работёнка предстоит не из лёгких, я решил начать с малого и восстановить тронный зал до своего первоначального вида. Ощутимое волевое усилие, и вот от меня отходит волна чистого света, что, прокатившись по помещению, постепенно восстановила все разрушения. Протяжно вздохнув, я с некой досадой вновь осмотрел свой зал. Вроде бы всё в порядке, пропали все трещины в стенах и на потолке, воздух стал намного чище, восстановился заваленный проход, а колонны украсили белоснежные знамёна, на которых был виден знак нашей компании, но… это дурацкое «но». Тела одиннадцати рыцарей остались неподвижно лежать на своих местах, а попытка воздействовать на них волевым усилием провалилась, никак себя не проявив. Как бы я не пыжился, у меня ничего не получалось. Когда до меня наконец-то дошла тщетность моих попыток, я попытался придумать что-то ещё, но вдруг мне в голову пришёл целый пласт новых для меня знаний.       В них мне удалось узнать, что тела — это не простые детали внешнего декора, а останки, когда-то бывшие защитными конструктами моего подсознания. Для их создания с нуля нужно потратить крайне много усилий, плюс нужно помножить это на громадное количество ментальной энергии для передачи своих навыков и создания алгоритмов поведения.       Мысленно пробежавшись по точной инструкции воплощения данных фантомов, игнорируя другие знания наподобие ранжирования и прочей интересной, но неуместной в данный момент информации, я ужаснулся. По моим примерным прикидкам, для создания такого болванчика мне нужно сидеть в медитации, ни на что не отвлекаясь, примерно шесть часов. Конечно, из оставшихся тел на несколько порядков легче поднимать новых фантомов, возможно, они даже смогут унаследовать своё прошлое воплощение, но шанс на это, мягко говоря, не слишком-то и большой.       Оставшихся сил мне вполне хватит на поднятие одного фантома, или же я могу попробовать восстановить какие-нибудь разрушения, например… ворота или башню. Но подумав немного, я решил остановиться на фантоме. Разрушения я в любом случае буду восстанавливать, как это делать мне вполне понятно и ничего необычного тут нет, а вот с фантомами немного сложнее, поэтому с ними стоит разобраться в первую очередь и не откладывать это дело на потом.       Долго размусоливать я не стал и вот, спустя десять минут, передо мной стоит рыцарь, с ног до головы закованный в стальной, хорошо подогнанный по фигуре доспех. Выглядел он очень внушительно. Ростом примерно метр восемьдесят, в руках он удерживал полуторный меч, остриё которого уткнулось в гранитный пол. На рассмотрение вновь ожившего рыцаря у меня ушло не больше пары минут, за которые он так и не разу не шелохнулся, всё также продолжая стоять прямо напротив моего трона. Вскоре мне наскучило играть с ним в гляделки и, ещё немного попилив его взглядом, я спросил.       — Ты понимаешь меня?       — Да, создатель, — ответил он безэмоциональным и глухим из-за надетого шлема голосом.       — Не обязательно называть меня создателем, — немного поморщившись от его обращения, ответил я. — Обращайся ко мне по имени или фамилии, ты меня понимаешь?       — Да, создатель, — получил я аналогичный прошлому ответ.       — Эх… ладно, потом это обсудим, — расдосадованно помассировав переносицу, тихо пробормотал я. — У тебя сохранились какие-либо воспоминания до твоего повторного воплощения, и если сохранились, то какие именно? — втайне надеясь на положительный ответ, спросил я.       — Да… у меня остались воспоминания. Далеко не все, но бо́льшая часть сохранилась, — спустя пару секунд раздумья ответил рыцарь.       — Хорошо, тогда сможешь ответить на несколько моих вопросов? — приободрившись, спросил я, на что в ответ получил лишь скупой кивок головы.       — Как тебя зовут? — решил я начать распрос с чего-нибудь лёгкого.       — У меня нет имени, Создатель.       — Ладно… сколько примерно фантомов на территории внутреннего мира?       — Раньше было десять полностью укомплектованных сотен, но на данный момент я затрудняюсь ответить на ваш вопрос, так как не имею в наличии нужной и достоверной информации…       Проговорив в таком ключе примерно двадцать минут, изрядно намучившись в процессе, до меня внезапно дошло осознание, что я вроде бы являюсь ментальным магом, который разговаривает с фантомом, да и находимся мы не в реальном мире, а в внутреннем, и тут у меня гораздо больше полномочий и возможностей, чем там. Поэтому прикинув, как можно безболезненно выкачать нужную мне информацию я попросил/приказал рыцарю (надо будет позже дать ему имя) полностью открыть своё сознание и не сопротивляться.       Я, конечно, далеко не самый лучший ментальный маг, да и специализируюсь в основном на защите, но даже такой, как я может проникнуть в сознание разумного, если он вообще не сопротивляется, а даже напротив, всеми силами помогает в столь нелёгком деле. Осторожно проникнув в сознание фантома, я быстро начал просматривать всю доступную мне информацию, разыскивая то, что мне нужно, а именно причины царившей здесь разрухи.       Ну… в принципе, как я и думал, здесь вновь виновато моё перерождение. Похоже, эта жижа должна была полностью поглотить мою личность, тем самым стерев её почти под ноль, оставив после себя чистое сознание и, возможно, пару-тройку привычек и наиболее ярких черт моей личности нетронутыми. Хорошо, что моя защита с честью выдержала и перенесла свалившееся на неё испытания. Или это была чистая случайность, позволившая мне начать новую жизнь? Не без потерь конечно, но… ведь у многих и этого нет, верно?       В общем… мне придется очень постараться. На полное восстановление внутреннего мира у меня должно уйти примерно эм… дохрена времени, и это если не считать фантомов и непонятной мне жижи, вместе с ними я тут могу и на месяц застрять. Всё же в восстановление моего мира главную роль играет отнюдь не магия/прана, а ментальная энергия и моя сила воли, да и после больших одноразовых трат я чувствую себя желейкой, которой плевать на всё и всех, ведь её самым сокровенным желанием является лечь и растечься на любой пригодной для сна поверхности.

***

      И вот настало первое сентября 1991 года. Пора бы мне уже собирать свои пожитки и отчаливать к вокзалу Кингс-Кросс, чтобы уже оттуда поехать в Хогвартс. За два минувших дня ничего сверхъестественного не произошло, мой внутреннем мир по-прежнему лежит в развалинах, а мой поверхностный косметический ремонт не особо-то и исправил сложившуюся там ситуацию.       Растягивать наше ближайшее расставание мы с родителями по нашему обоюдному согласию не стали. Да и зачем дергать и так прилично натянутые и расшатанные за время моих сборов в школу нервы? Чтобы я ни говорил, но за время, проведённое вместе с моими родителями, я проникся к ним сильной симпатией и мне очень трудно представить, что со мной будет, если они внезапно исчезнут из моей нынешней жизни. И не имеет значения, кто из них пропадёт, будь то мягкая и заботливая Джейн или серьёзный снаружи, но чуткий к всевозможным, даже самым незначительным проблемам, так или иначе касающихся семьи, Дэвид.       Быстро высадив меня вместе с вещами возле вокзала, попутно пожелав мне на прощанье удачи, они так же быстро уехали обратно домой. Постояв немного и посмотрев вслед уехавшим родителям, я тут же поудобней подхватил свой здоровенный сундук, не став париться и брать находящиеся тут тележки для вещей. Зачем она мне нужна? Сундук у меня зачарован по самый не балуй и хоть выглядит он донельзя увесистым и громоздким, весит, дай бог, полкилограмма. Клетку с совой я вообще не брал, мой Филимон сильная и самостоятельная птица. Не маленький, сам долетит до школьной совятни, возможно даже намного быстрее меня, едущего на поезде.       Никуда особо не торопясь, я потопал к знаменитому переходу на платформу «девять и три четверти», где, к своему удивлению увидел чудаковато одетую рыжеволосую семейку, которая на всю платформу чуть ли не кричала, как правильно попасть на эту самую платформу.       Проигнорировав странных чудиков, я спокойно приблизился к нужной мне колонне, где застыл на миг в нерешительности. Хоть я и пользуюсь магией почти половину нынешней жизни, но для меня все чудеса в новинку. Я пару раз потыкал в стену пальцем — никакой преграды, что неудивительно, не оказалось. Единственное, что я смог почувствовать — это некий холодок в момент перехода на другую сторону.       Вокруг то и дело туда-сюда сновали самые обычные люди, но словно что-то отводило их взгляд от этого места. Что уж тут говорить, если они внимание даже на вопли той семейки не обращают никакого внимания. Без всякого предварительного разгона я прошёл через этот странный барьер и мир вокруг заиграл другими красками.       Ведь в большинстве своём обычные вокзалы не особо то яркие и красочные. Да, в более менее старых или построенных недавно есть на что посмотреть, хоть на ту же красивую архитектуру и различные фрески и барельефы, но таких едва ли больше сотни по миру наберётся, на фоне пары десятков тысяч это всё равно, что капля в море. Здесь же всё более яркое, по-моему даже чересчур. Вон даже поезд больше похож на большую, искусно сделанную игрушечную модель, на нём даже пыли нет и краска не поцарапана!       Обычных людей даже смысла сравнивать нет. Если простые люди одеваются консервативно и мрачно, ведь они спешат по своим делам или на работу, то здесь маги одеваются так, как сами того хотят. Разнообразие… тут цветёт и пахнет. Были и обычные повседневные наряды, и одежда, присущая некоторым бизнесменам, были самые безумные комбинации из них, были и длинные платья в пол на пару с тугим корсетом, мантии… да чего там только не было!       Насмотревшись на открывшийся мне вид, я сразу пошёл в самый последний из вагонов поезда. По логике, в первых едут старшекурсники и ловить там особо нечего, вот и остаётся мне только надеяться, что в последнем вагоне я смогу найти незанятое купе. В пятом по счёту купе мне улыбнулась удача найти никем не занятое место, где почти сразу после того, как закинул сундук на верхнюю полку, я развалился на сиденье, достав из сумки книжку по традициям местного магического общества.

***

      Сидя в купе, я время от времени листал уже успевшую весьма поднадоесть мне книгу, то и дело флегматично пялясь на проносящийся за окном пейзаж, а настроение у меня было немного паршивым. А все потому, что напротив меня смущённо сидел и мозолил мои бедные уставшие глаза привет из канона. Или, если говорить проще… то это был Гарри Поттер собственной персоной.       Надо сказать, что парнишка выглядел не очень и отличался какой-то совсем уж болезненной худобой, из-за чего он выглядел немного младше своего возраста, а рост имел чуть выше моего и это нифига не норма, скажу я вам. Ему же вроде как лет 11, а ростом едва ли метр сорок. Да и вообще… мордаха у него чего-то больно смазливая, да и смахивает он на девчонку. Хотя по идее ею и не являлся, но ведь я не проверял… хм…       Мои размышления прервались довольно банальным образом. Слегка поморщившись, я кинул взгляд на резко открывшуюся дверь, в которой стоял какой-то смутно знакомый блондинчик с двумя туповато выглядящими парнями. Против воли хмыкнул — ну конечно… Как же мы могли обойтись без проблем, ведь со мной по соседству едет целый магнит, притягивающий все возможные и невозможные неприятности.       Но… какое мне, собственно, до них дело?       Правильно… никакого, поэтому в следующем разговоре почти всё время я был задействован, как глухонемая подставка для книги.

***

      В купе тихо сидели два максимально непохожих друг на друга человека. Первым был низенький, даже для своих лет, мальчик с белоснежной макушкой и весьма хрупкой с виду фигурой. Весь его вид так и кричал о том, что он вырос в благополучной и далеко не бедной семье. Напротив него, стараясь быть как можно незаметней, сидел не ахти как выглядящий брюнет. Потрёпанная одежда явно была на пару размеров больше, скованность, прослеживающаяся во всей позе и устремлённый в пол взгляд. В общем… по его виду сразу было видно, что детство у него было тяжёлым, ведь на это намекало абсолютно всё: от поведения до внешнего вида.       Казалось, ничего не сможет нарушить царившую здесь тишину, но, как и всегда бывает в жизни, ожидания не всегда соответствуют суровой действительности. Резко открыв дверь, на пороге появился Малфой-младший в компании двух парней. Осмотрев купе взглядом, на мгновение замешкавшись и остановившись на беловолосом пареньке, он тут же повернулся к сидевшему в дальнем углу брюнету.       — Я слышал, что в этом купе едет Гарри Поттер? — с высокомерным, как ему казалось, взглядом, манерно растягивая слова, довольно громко произнёс он. Так и не успели ему ничего ответить, как дверь соседнего купе открылась и оттуда показалась рыжеволосая голова с лицом, полностью покрытым веснушками.       — Малфой? — недоумённо спросил Рон Уизли. — Ты что тут забыл, рассадник змей находится дальше по коридору.       — Уизли… — процедил сквозь зубы Малфой. — Тебя забыл спросить.       — Насколько я вижу, всё также донашиваешь вещи за своими никчёмными братьями? — с едкой презрительной усмешкой, демонстративно оценив внешний вид, выдал он обратную колкость.       Засмущавшись из-за упоминания их не самого лучшего финансового положения, он тут же куда более яростно продолжил их зарождающийся спор.       — Зато я не сын Пожирателя смерти! Если бы вы не откупились бы деньгами, то твой отец навечно поселился на нижних уровнях Азкабана! — ударил он по больной мозоли Малфоя.       — Ах так… Тогда Крэб, Гойл, преподайте этому оборванцу и предателю крови манеры вежливости! — не выдержав, приказал своим подручным он.       Когда казалось бы, что драки уже не миновать и ничто не сможет её остановить, как подал первые признаки недовольства спокойно сидевший до этого времени мальчик. Ни один мускул так и не дрогнул на его безупречном лице, изображающем полную скуку и безразличие. Лишь чуть сильней сжавшийся кулачок, которым он держащийся за обложку книги, показывал его медленно поднимающееся раздражение.       — Вам заняться нечем? — с намёком на язвительность спросил Алан.       — Не видите, что тут кроме вас тоже есть люди, которым очень «приятно» находится в вашем обществе и попутно слушать ваши разборки, — тем временем раздражённо закатив глаза, продолжил он с долей сарказма.       — И да, могу я вас попросить, чтобы для решения своих мелочных разногласий вы любезно удалились (нахрен) в коридор? — вежливо с вымораживающей улыбкой спросил он, попутно послав всю собравшуюся тут компашку куда подальше.       Не успели они ничего внятного ответить, как к месту намечающихся разборок подошли дежурящие в поезде старосты и быстро (всем накостыляли) разрулили ситуацию, отправив всех по своим купе. Вновь опустившуюся тишину нарушил тихий и на удивление мягкий голос всеми забытого брюнета.       — Спасибо, что выпроводил их… — смущённо и, едва заметно улыбнувшись, обратился (ась) к нему Поттер. — Меня зовут Габриэль Поттер, приятно познакомиться.       — Я не ради тебя старался (ба-ка!), — недовольно дёрнув щекой, несколько грубовато ответил Алан и спустя пару мгновений тишины он нехотя добавил. — Меня зовут Алан Шни, «приятно» с тобой познакомиться.

***

      Нет-нет-нет и ещё раз нет! Я не поведусь на различные клишированные ситуации, где гг благородно спасает «принцессу» от приставших к ней бандитов/хулиганов/злобных монстров (нужное подчеркнуть). В последнюю очередь мне нужно было хоть как-то привязать её к себе, она мне и задаром не нужна! Да к тому же она девчонка, что за дела? Я на такое не подписывался!       Почему именно я должен быть тем разумным, который наверняка одним из первых отнёсся к ней по-нормальному, а не с лютым фанатизмом на тему «Гарри, ты избранный, да и вообще герой-знаменитость!». Где там всякие разные Роны, Гермионы и Невиллы бродят?       И что это был за цундере-мод? У меня, конечно, характер не сахар, а после взбалтывания и надругательства над моей личностью в Ничто он ещё больше испортился, но неужто я в край разучился разговаривать с детьми и терпеть их местами глупое поведение? Вот повезло… да не… ну его нафиг! Я точно не такой, морду кирпичом и уткнулись в книгу, не обращая на окружающий мир внимания.       Оставшуюся часть поездки я провёл за чтением книг. Пару раз к нам кто-то заходил, но мне было откровенно плевать на это. Стоило кондуктору сообщить нам, что через пятнадцать минут мы приедем в Хогвартс, я спокойно встал со своего места и, не спеша выходя в коридор, на прощание буркнув, чтобы моя попутчица одевалась в школьную форму. Помимо меня в коридоре стояла целая толпа парней, которых прекрасная половина человечества незатейливо выпроводила из купе.       Вскоре поезд окончательно остановился и двери вагонов открылись. Так как я не горел особым желанием толкаться с ребятнёй, которая бурным потоком начали стекаться к выходам, то я незатейливо остался пережидать эту своеобразную волну в своём купе, вылавливая временами доносившуюся от первокурсников тихую ругань из-за оттоптанных ног.       Спустя минуту я наконец-то вышел на слабо освещённый перрон Хогсмида. Ученики постарше отправились в свою сторону ждущих их карет, пару раз крикнув первокурсникам, чтобы ждали здесь сопровождающего.       Ну да… крайне здравая и мудрая идея оставить толпу малолеток без присмотра взрослых ждать опаздывающего сопровождающего. «А вдруг из магического леса выползет здоровый паучара? Вот он обрадуется позднему ужину», с долей сарказма мелькнула у меня мысль. Нет, я конечно весьма утрирую, наверняка тут провели полную очистку местности от всех опасных тварей, попутно накрутив кучи защитных заклинаний, но побурчать-то мне это не капли не мешает.       Осмотревшись по сторонам, мне почти сразу стало скучно. Сам по себе перрон Хогсмида был не очень большой. Платформа, пара-тройка каменных домов в староанглийском стиле, несколько фонарных столбов.              Саму деревеньку я разглядел с трудом. Начиналась она немного дальше и если бы не огни, которые отчётливо виднелись в быстро сгустившейся тьме осеннего вечера, то её с легкостью можно было бы пропустить.       — Первокурсники! Все ко мне! — раздался низкий бас, и все мы имели сомнительную честь лицезреть Хагрида в своём «великолепии». Здоровенный косматый-бородатый мужик в коричневом затасканном плаще. — О! Привет, Габриэль! Ты как?       Дождавшись невнятного ответа от застигнутой врасплох Габриэль, Хагрид сразу повёл нас по тёмной тропинке куда-то вниз и, спустя некоторое время, вывел нашу компанию к причалу. Рассевшись по четыре человека в лодку, мы отправились в короткое плавание через озеро прямиком до Хогвартса. Открывшаяся нам картина смогла впечатлить многих. Старинный, но красивый замок возвышающийся на краю обрыва, Белоснежная луна, вышедшая из-за тёмных туч, добавила свой неповторимый шарм, а ещё свежий и тёплый обдувающий нас осенний ветер — всё это делало открывшийся вид ещё прекрасней.       Но… меня данный пейзаж не цеплял от слова вообще, ну, или говоря проще, мне было пофиг. В моём внутреннем мире и то в несколько раз круче окружающий пейзаж, и это несмотря на разрушения. Без них мой замок дал бы сто очков вперёд этому Хогвартсу.       После короткого заплыва, как ни странно, последовала высадка, после которой Хагрид повёл нас по лестницам вверх. Вскоре мы оказались на внутреннем дворе замка перед массивными дверьми, в которую полувеликан от всей широты своей души постучал. Дверь нам открыла МакГонагалл, коротко сказав следовать за ней.       Новый виток пешего затянувшегося путешествия протекал теперь уже по тёмным коридорам замка. В гробовой тишине эхо наших шагов отчётливо разносилось по весьма просторным и высоким коридорам, свет настенных факелов едва-едва мог разогнать окружающую нас тьму.       Профессор привела нас в небольшую комнатку, в которой после нашего прибытия осталось не так уж и много места. МакГонагалл кратко зачитала заранее заготовленную речь о том, что мы должны будем поступить на четыре факультета и тому подобную информацию. Напоследок сказав нам не шуметь и вести себя тихо, она бесшумно удалилась.       Естественно, почти сразу поднялся шум и гул от многочисленных голосов. Многие решили сразу обсудить с первым попавшимся под руку человеком свои мысли и поделиться впечатлениями.       За моей спиной, буквально прилипнув ко мне, стояла Габриэль. Не надо быть гением, чтобы понять, что она прячется от Малфоя и ему подобных личностей. С болью, виднеющейся в глубине моих глаз, я окинул эту прилипалу своим взором, после чего перестал обращать на неё какое-либо внимание, в мыслях лелея робкую надежду оказаться с ней на разных факультетах. Я настолько ушёл в свои мысли, что напрочь проигнорировал появление призраков, тупо их не заметив.       Вскоре МакГонагалл вернулась и, разогнав призрачную братию, повела нас обратно. Подойдя к большим двустворчатым дверям в, пожалуй, самом большом коридоре, она остановилась напротив них и невесомо толкнула одной рукой, легко их открыв. На нас обрушился гомон многих голосов, который практически сразу стих, стоило профессору завести нас в зал.       Большой Зал Хогвартса выглядел достойно. Ну, конечно, не сам зал, а зачарованный потолок, показывающий чистое звёздное небо, ну и, конечно же, множество летающих над столами свеч. За четырьмя столами, что стояли вдоль зала, сидели ученики разных возрастов, а за последним, пятым, что стоял поперёк в самом конце, сидели преподаватели во главе Дамблдора собственной персоной.       Не успел я оглянуться, как мы уже очутились возле преподавательского стола и Макгонагалл достала потрёпанную временем шляпу, положив её на стоящий рядом с ней табурет. И тут началось… шляпа запела и запела крайне паршиво! Даже мой далеко не музыкальный слух познал боль и отчаяние, а к концу сей пытки у меня появилось крайне навязчивое желание предать этот несомненно тёмный и еретический артефакт святому очищающему огню.       — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — дождавшись окончания песни произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна!       Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение…       — Хаффлпафф! — громко крикнула Шляпа.       — Шни, Алан! — назвала профессор моё имя.       «Ну… Наверное хорошо, что я стоял почти в начале списка, меньше стоять на ногах буду, хотя почему я почти первый, она что, рандомное имя каждый раз называет?» — размышлял я, пока расслабленно шёл к табурету. Усевшись и надев шляпу, я спокойно стал ожидать, куда меня распределят.       — Хм… а вы не так просты, молодой человек, — проскрипел в моём сознании её голос. — Куда бы мне вас направить. Точно не Гриффиндор… может быть, Хаффлпафф или, скорее всего, Рейвенкло?       — А почему не Слизерин? –чисто ради интереса спросил я.       — Вас не интересует власть как таковая. Вы жаждете новых знаний и, хоть вы частично подходите этому факультету, но скорее всего вам там будет очень неуютно.       — Понятно… тогда я выбираю Рейвенкло.       — Хорошо, да будет так, — произнесла шляпа, после чего выкрикнула. — Рейвенкло!       Зал вновь взорвался аплодисментами. Я не спеша дошел до стола воронов, где сел на свободное место, попутно поприветствовав своих новых товарищей. В ответ с их стороны получив разноголосые приветствия. Дальнейшее распределение меня никак не волновало, а убедившись, что Поттер попала в Гриффиндор, так и вовсе окончательно расслабился.       Потом была речь директора на тему того, что не стоит ходить туда-то и туда-то, если вы не хотите стать закуской монстра или помереть не своей смертью, а после своей речи пошёл черёд представления всех присутствующих преподавателей. После речи появилась еда и, после насыщения, я шапочно познакомился со всеми однокурсниками своего факультета, по совместительству и вероятными будущими соседями по комнате — Терри Бут, Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и девушками — Лайза Турпин, Падма Патил, Мораг МакДугал, Мэнди Броклхерст.       Дальнейший вечер я помнил урывками, так как очень сильно устал, да и вообще мой мозг требовал от меня завалиться в ближайшую комнату и поспать часиков так десять для полного счастья. Видя наше состояние, нас не стали мучать дополнительными наставлениями/пояснениями, отправив нас выбирать комнаты и ложиться спать. Узнать, кто стал моим соседом я не успел, так как войдя в первую попавшуюся комнату почти сразу отключился.