Когда зацветёт сирень

Кажется, сегодня удача повернулась к нашему классу лицом, а не пятой точкой, как это обычно происходит. Из-за того, что Директор решил устроить совещание, нам отменили два последних урока. Саша тут же договорился сходить с друзьями в парк, а я решила съездить к отцу на работу. Как раз появилось свободное время, да и после клиники смогу спокойно отправиться к репетитору. Находясь в школьной раздевалке и застёгивая лёгкую ветровку, я думала над предложением отца. Мой отец — человек слова. Если он что-то задумал или предложил воплотить, то именно так и будет. Он прислушается ко мне, но сделает по-своему. И я даже не знаю, что страшнее, стать врачом и лечить людей в одной из городских больниц или стать ветеринаром и лечить животных в ветеринарной клинике отца. Я люблю животных, но справлюсь ли я с такой ответственностью? Не знаю. А чтобы узнать мне в любом случае придётся хоть раз побывать у отца на работе. Подхватив портфель, я покинула школьную раздевалку, а потом и само фойе. Так как на автобус я уже безбожно опаздывала, пришлось воспользоваться услугами такси. Дождавшись, автомобиль у школьного двора, я села на заднее сидение и назвала адрес. Таксист не задавал лишних вопросов и не мучал меня разговорами, что не могло не радовать. Всю поездку мы просидели в гробовой тишине. Даже радио на удивление было выключено. Увидев, что мы приближаемся к зданию, где находится клиника, я достала из портфеля деньги и протянула таксисту. Остановившись, он забрал купюры и отсчитав мелочь, высыпал мне в ладонь. Я открыла дверь и вышла из машины. Красивая вывеска зелёного цвета гласила: «Ветеринарная клиника». Дойдя до входа и потянув за ручку двери, я прошмыгнула внутрь. Расстёгивая на ходу куртку и изучая помещение, мне предстояло найти кабинет отца. Посетители, сидящие на скамьях со своими питомцами, тут же обратили на меня внимание. Я подошла к стойке регистрации и поинтересовалась, где можно найти отца. — У Павла Николаевича сейчас операция, как только он освободится, я сообщу ему, что вы пришли. Можете подождать его здесь, — указывая на лавочку, произнесла женщина средних лет. — Хорошо, спасибо, — проговорила я и, развернувшись, направилась в сторону скамеек. Разместившись и достав из сумки сборник ЕГЭ, я приступила к решению незаконченных заданий. Персонал принимал ожидающих посетителей, уборщица натирала полы так, как будто с минуты на минуту придёт проверка во главе с Еленой Летучей, а я развлекала себя решением задач. К стойке кто-то подошёл и заговорил. От того, что голос был до безумия знаком, меня прошибло током. Я подняла голову и посмотрела на мужчину. Он же в свою очередь повернулся в мою сторону. — Здравствуйте, Дмитрий, — кивнув, поздоровалась я. — Не думал, что ты доберёшься до меня, когда я на работе, Макарова, — ухмыльнулся мужчина, расписываясь в какой-то бумаге. Я поднялась с места и подошла к репетитору. — Вообще-то я к отцу пришла, — пояснила я, крепко сжимая в руках вещи. — Да я понял. У нас только что операция закончилась, — ответил Морозов. — Значит, он уже свободен? — Смерила взглядом мужчину, что не могло не вызвать у него улыбку. — Да. У себя в кабинете. Пойдём, я провожу тебя. — Буду благодарна. Оставив папку с документами у секретаря, Дмитрий направился вглубь коридора, я последовала за ним. — Готова к сегодняшнему занятию? — Да, — убирая сборник в сумку, ответила я, — а ты? Морозов тут же залился бархатистым смехом, а потом посмотрел на меня. — Поверь мне, я всегда готов. Чего не скажешь о тебе, — остановившись, произнёс Дмитрий. — Ведёшь себя как… — Как кто? — Перебил меня мужчина и изогнул бровь. — А ты действительно хочешь это услышать, — придвинувшись, прошептала я. — Твоя взяла. Потом узнаю, что ты хотела сказать, — дёрнув за ручку двери, сказал репетитор и затолкнул меня в кабинет. — Я, по-моему, говорил стучать, прежде чем в кабинет зайти?! — Возмутился отец, но увидев меня тут, же смягчился. — Привет, пап? — смущённо улыбнулась я. — Стюра, привет. Пришла посмотреть, как мы тут работаем? — Поинтересовался отец. — Да, — неуверенно проговорила я, чувствуя горячее дыхание Дмитрия Александровича за своей спиной. — Не хочу вмешиваться, но Павел Николаевич, вам не кажется, что клиника — это не музей, в котором проводят экскурсии, — изменившись в голосе, проговорил Морозов. — Дима, она посмотрит, как вы работаете и всё, даже мешать не будет. — Ладно. Пусть идёт за мной, — бросил парень и, развернувшись, пошёл прямо по коридору. — Иди, догоняй его, — сказал отец. Кивнув, я развернулась и поспешила за Морозовым. Теперь плечи его были напряжены, а взгляд сосредоточен. — Запомни, сидишь смирно и наблюдаешь, ни к чему не притрагиваешься, если я прошу что-то сделать, не тормози и делай. Всё понятно? — Да. Подойдя к кабинету, Дмитрий открыл дверь и пропустил меня внутрь. Посреди кабинета стоял смотровой стол и лампа, в правом углу рабочий стол с бумагами, в противоположной стороне стояли шкафчики с медикаментами и инструментами. В нос ударил запах средств для санитарной обработки помещений, чем-то отдалённо напоминающий — хлорку. Поморщившись, я прошла внутрь. — Бери стул и садись напротив рабочего стола, — не то попросил, не то приказал Дмитрий. — Хорошо, — послушно кивнула я. Выполнив указания репетитора, и разместившись на стуле, я наблюдала за тем, как он готовит кабинет к приёму. Открыв дверь, он пригласил первого четвероногого пациента. В кабинет прошла девушка двадцати лет, в руках у неё была переноска. Дмитрий умело надел перчатки и проговорил: — Ставьте переноску на стол и доставайте животное. Что беспокоит? — На автомате выдал Дмитрий Александрович. — Что-то с лапой. Постоянно пищит и не может встать на неё. Девушка достала из переноски обеспокоенную кошку. Кошка тут же села, но поджала переднюю лапу. На удивление животное было спокойно. Попросив подержать кошку, Дмитрий взял и осмотрел переднюю лапу. Потом хитро улыбнулся и позвал меня. — Анастасия Павловна, подойдите, пожалуйста. Резко встав с места, я бросила сумку на пол и подошла к железному столу для осмотра. — Наденьте перчатки, посмотрите и скажите, что вы думаете. Взяв себя в руки, я достала из пачки пару перчаток. Большим и указательным пальцами руки, захватила край вывернутой наизнанку манжеты правой перчатки и надела её на правую руку, не касаясь наружной стерильной поверхности перчатки. То же проделала с левой рукой. Бросив мимолетный взгляд на Морозова, я заметила на его лице одобрение. Подойдя к кошке, я аккуратно взяла в руку лапу и приступила к осмотру. На опухшей и слегка загноившейся подушечке лапы виднелся небольшой осколок. — А вы случайно ничего дома стеклянного не разбивали? — Поинтересовалась я, взглянув на хозяйку. — Разбивала, тарелку, — обеспокоенно проговорила хозяйка животного. — Кошка наступила на один из осколков который, по всей видимости, был не заметен на полу. Спустя пару дней рана начала воспаляться и гноиться. Это начало доставлять животному дискомфорт. Вот что я думаю, Дмитрий Александрович, — выдала я на одном дыхании. — Превосходно. Можете снимать перчатки и занимать своё место, — произнёс мужчина. Сняв перчатки не касаясь кожи, я выбросила их в урну и села на стул. Наблюдая за тем, как Дмитрий поставил обезболивающее и начал извлекать осколок, я сидела как заворожённая. Движения его были лёгкими и непринуждёнными, складывалось ощущение, что Морозов посвятил этому всю жизнь. Когда все процедуры были закончены, Дмитрий скинул перчатки и взяв ручку и листок выписал рецепт. Протянув его девушке, он произнёс: — Здесь я выписал препараты на случай, если рана будет гноиться. Желательно менять повязку и обрабатывать раз в день, опять же если кровоточит, то по мере необходимости. На приём приходите через пять дней. Если что-то будет беспокоить, приходите раньше, — на автомате проговорил Морозов и, развернувшись, направился к рабочему столу. Как только девушка покинула кабинет вместе со своим питомцем, Морозов осмотрел меня с ног до головы и ухмыльнулся. — Кто тебя так научил перчатки надевать? — Ты забыл кто мой отец? Он научил меня этому, когда мне было десять. Просто, на всякий случай, — повторяя его ухмылку, ответила я. — Зато пригодилось. Взглянув на часы, Морозов удивился. — Ты чего молчишь? У нас полчаса до начала занятия! — Ой, а я даже и не слежу, — неуверенно поёрзала на стуле. — Поднимайся, собирайся и жди меня около выхода, — скомандовал Дмитрий и принялся собирать сумку с документами. — Хорошо. Подхватив портфель, я вышла из кабинета и направилась в сторону регистратуры. Застёгивая по пути, замок куртки, в кармане зазвонил телефон. Не глядя, приняв вызов, я зажала трубку между плечом и ухом. — Насть, ты будешь завтра вечером свободна? — Послышался голос Сашки. — Э-э, ну у меня завтра репетитор, — отозвалась я. — Блин. А до скольки? — До шести. — Отлично! Слушай, у меня к тебе предложение, — начал друг. — Надеюсь не руки и сердца, — оборачиваясь, чтобы проверить, где же Дмитрий, проговорила я и уткнулась ему в грудь. — Ой, простите, — проговорила я и продолжила стоять не шевелясь. Со стороны наверняка всё это выглядело нелепо. Девушка среднего роста стоит, разговаривает по телефону, при этом её лоб опирается на грудь молодого человека, а взгляд устремлён в пол. — Что там у тебя? Говорить не можешь? — Поинтересовался Стрепетов, отложив свой рассказ на время. — Да, мне сейчас совсем неудобно разговаривать, — живо согласилась я. — Хорошо, тогда я вечером позвоню. — Договорились, буду ждать. Положив трубку и убрав телефон в карман куртки, я была слегка озадачена звонком Саши. Подняв глаза вверх и встретившись с карими глазами репетитора, тут же отошла в сторону. — Извините. — Пошли уже, время идёт, я не молодею, — подойдя к двери и распахнув её, произнёс Морозов. Последовав за ним, я вышла на улицу. Холодный ветер тут же начал пронизывать до костей. Обхватив себя руками, я остановилась на пороге клиники. — Ты чего встала? — Заметив, что я не иду следом, поинтересовался Дима. — Я сама до тебя доберусь, — быстро ответила я, явно смущённая тем, что нам придётся ехать в одной машине. — У тебя плохое чувство юмора, Макарова. Это будет как минимум неприлично, если я поеду на своей машине, а ты на такси или автобусе. И уж хуже того, пойдёшь пешком. — Мне неу… — Не говори этого! Просто иди за мной и садись в машину, — быстро отрезал мужина. Спустившись вниз по ступенькам, пришлось сделать так, как просил Морозов. — Неудобно ей, — пробубнил Дмитрий. Наконец, оказавшись в салоне машины, репетитор первым делом включил подогрев сидений и обогреватель. На лице появилась блаженная улыбка, как только моя пятая точка почувствовала тепло. Устало потерев переносицу, Морозов завел машину. Перестраиваясь из одного ряда, в другой, парень следил за дорогой. Сегодня на удивление было много машин на дорогах, из-за чего появилась пробка. — Расскажи о своих успехах на семинаре, — откинувшись на спинку сидения, произнёс Дима, нарушая тишину. — Да, какие там успехи, — отмахнулась я, — провела пару опытов, рассказала, что к чему, да и только. — Настя, мне нужны подробности, как подружке сплетнице, которая хочет обсудить парня. Парней с подругами, не обсуждала что ли? — Проскрипел Дмитрий. — У меня подруг нет, — опустив голову, проговорила я. — Серьёзно?! — Недоумевая, проговорил Дмитрий. — Да. Ну, раз хочешь подробностей, приготовься слушать. — У нас полно времени. Мы в пробке надолго. Кажется, наше занятие перенесётся на час, а может и два. Так что дерзай, я слушаю. Начав рассказ с самого утра, когда я только встретилась с учителем, репетитор внимательно слушал. Когда рассказ дошёл до опыта с ножом и тиоционатом калия, брови Морозова взметнулись вверх, но он продолжил слушать. Как только я закончила говорить, нам наконец-то удалось выехать из пробки. — Нет, ну ты конечно молодец. Раз хорошо поработала с опытами, то в некоторых заданиях ЕГЭ проблем не будет. Но ваш учитель повёл себя очень безответственно. Доверить нож ребёнку. Не в обиду тебе конечно, но вдруг у ребенка суицидальные наклонности или с психикой не в порядке. Халатное отношение к работе. — Дмитрий Александрович, вы такой правильный, аж тошно. Парень тут же рассмеялся, и хитро прищурился. — Мы опять на «вы»? — Стой, а почему там, в клинике ты обращался ко мне по имени и отчеству? — Резко осенило меня. — Всё просто — врачебная этика, — спокойно ответил Дима пожав плечами. — Точно. Папа что-то рассказывал об этом. — Ну, вот мы и приехали, — заезжая в уже знакомый двор, произнёс Морозов. Покинув его машину, я направилась к подъезду. Репетитор не заставил себя долго ждать. Открыв дверь подъезда магниткой, как самый настоящий джентельмен Дмитрий пропустил меня вперёд. Наконец, когда мы преодолели все препятствия в виде ступенек и закрытой двери, нас встретила прихожая. Сняв обувь и куртку, я поёжилась от холода. Сняв своё пальто и повесив на плечики, от моего репетитора не утаилось что в квартире аномально холодно. Он тут же направился в сторону кухни. Послышалось не очень вежливое: «Твою мать!» и ещё парочка бранных слов в адрес его младшего брата. Я пошла на кухню. Дмитрий закрывал открытое настежь окно. На кухне было ещё холоднее, чем в прихожей. — Прибью, когда дома появится. — Что случилось? — Поинтересовалась я. — Никита плохо закрыл окно, когда уходил. Поэтому здесь так холодно, — пояснил мужчина. Посмотрев на меня, на тонкую рубашку на мне, а потом на мои мгновенно посиневшие руки, Дмитрий вновь чертыхнулся. — Чёрт! Подожди. Пока я стояла с портфелем, закинутым на плечо, и действительно замерзала, репетитор ушёл в другую комнату. Вернувшись с тёплым свитером в руках, он протянул его мне. — Надень, а то к концу занятия в Снежную королеву превратишься. — Не стоит, — попыталась вежливо отказаться я. Бросив на меня прожигающий взгляд, Дмитрий вложил мне в руки свитер и направился в сторону плиты. Бросив портфель около стола, я натянула на себя свитер. Он был для меня огромным, рукава то и дело свисали, полностью закрывая руки, а низ свитера был длинной почти ниже задницы. От свитера исходил приятный запах мужского парфюма. Я оттянула край ворота и вдохнула этот прекрасный аромат. В этот момент Морозов смотрел на меня, и находился в неком замешательстве, а может и даже в шоке. — Просто очень приятный запах. Что это за духи? — Постаралась прояснить сложившуюся ситуацию моя персона. — Paco Rabanne. Мне их раньше часто дарила мама, — задумчиво проговорил парень. Видимо это навевало ему некие воспоминания. — Прекрасный выбор. — Да, у неё был хороший вкус, — согласился со мной Морозов. Поставив чайник на плиту, он подошёл к холодильнику. И распахнул дверцу. Я села за стол и наблюдала за его действиями. — Ты будешь есть? — Нет, — вновь отказалась я. — Значит будешь, — заключил репетитор. — Мы же хотели заниматься, — посчитав своим долгом напомнить, проговорила я. — Насть, я не спал сутки и не ел столько же. Мы позанимаемся, но только давай поедим. Я тебя потом домой отвезу, если будет слишком поздно. — Хорошо. Надеюсь, родители не будут ругаться. — Я поговорю с твоим отцом. Тем более он в курсе того, что я был на операциях в течение двадцати четырёх часов, без сна и еды. Так что не переживай по этому поводу, — постарался успокоить меня мужчина. — Вы не спали сутки? — Да. И я же просил на «ты», — ставя сковороду с ужином на плиту, ответил Морозов. — Кстати, я хотела спросить, почему ты просишь обращаться на «ты»? — Помнишь про врачебную этику? — Ну, да. Мы в машине о ней говорили. — Вот. И в связи с тем, что на работе ко мне постоянно обращаются по имени отчеству, я хочу, хотя бы дома слышать как ко мне обращаются просто по имени. — Но разве репетиторство это не работа? — Задала вопрос и всмотрелась в лицо репетитора. — Стюра! — Скривившись, воскликнул Дима, — слишком много вопросов. Дай отдохнуть моему мозгу перед занятием! Услышав, как парень назвал меня, я округлила глаза. Так меня называли только самые близкие люди, в частности, родители, бабушка с дедушкой и Стрепетов. — Что? Я что-то не то сказал? — Откуда? Просто меня так называют только самые близкие люди. Это что-то вроде семейной традиции. — Часто слышал, как твой отец разговаривал с тобой по телефону и употреблял это имя. Вот сейчас и выдал на автомате. — Понятно. У тебя там ужин подгорает. — Чёрт! Сняв сковороду с плиты, парень взял подставку, положил на стол и поставил на неё сковороду. Достав из ящика столешницы вилки и нож, передал мне и достал хлеб. — Доставай решебник. Сегодня мы нарушаем все общепринятые правила. Выудив книжку из сумки и бросив на стол, я раскрыла её, передала Диме, который уже успел снять крышку со сковородки и вооружиться вилкой. — Ага, сейчас посмотрим. Ешь, не стесняйся. В данный момент репетитор удивлял меня как никогда. Если на прошлых занятиях я занималась с Дмитрием Александровичем, то сейчас я действительно сидела и разговаривала с Димой. Он изучал мои ответы на задание и попутно ел макароны. Взяв кусочек хлеба, я принялась уплетать еду. Так как в последний раз я ела только утром. — Блин, забыл чай налить, — не отрываясь от решебника, проговорил Дима. — Давай, я налью? — Быстро предложила я. — Кружки в шкафчике. Поднявшись с места, я открыла самый верхний шкафчик и достала две кружки. Разлив кипяток по стаканам, и закинув чайные пакетики, поставила кружки на стол и села на своё место. — Если сахар нужен, сахарница на столе, ложка в ящике. — Я без сахара. Когда репетитор закончил проверять решённые мной варианты, передал сборник мне. Прожевав, он начал говорить: — Очень даже не плохо, но есть ошибки в шестом, десятом, пятнадцатом и ещё в трёх последних заданиях. Но даже если учитывать то, что ты решала в первый раз, это очень хороший результат. Давай разберём ошибки. Пока мы разбирали ошибки в заданиях, попутно успевали есть. Время медленно шло, за окном постепенно начинало темнеть, атмосфера, царившая на кухне, казалась мне настолько уютной и по-настоящему домашней. Становилось жарко из-за горячего чая и тёплого свитера на мне. Стянув его через голову, я повесила свитер на спинку стула и вернулась к разбору задачи. Глаза Дмитрия изучали моё лицо. — Что? — Ты вся красная, — ухмыльнувшись, ответил репетитор. — Это из-за того что жарко стало. Твой свитер согрел меня слишком быстро. На лице репетитора просияла улыбка, но когда он посмотрел на часы, она тут же спала. — Думаю, пора отвозить тебя домой. Ты ведь ещё уроки не делала, да и поздно уже. — А оставшиеся задания? — Разберём завтра, — ответил Дима. — Договорились? — Хорошо. Убрав со стола посуду и собрав сумку, я поплелась в прихожую. Пока я надевала куртку, в прихожую вышел Морозов. Он потянулся к вешалке, на которой висело его пальто, но я перехватила его руку и посмотрела в глаза. — Я сама доберусь. А тебе нужен отдых. Лучше, если ты останешься дома, — чеканя каждое слово, проговорила я. — Конечно, а на тебя ещё кто-нибудь нападёт. Ну, уж нет. Я усилила хватку и посмотрела как можно серьёзнее на репетитора. Он взглянул на меня и рассмеялся. — Ты когда злишься, на хомяка похожа. Давай закончим этот спор. Я отвезу тебя домой. — Убирая мою руку со своей кисти, сказал Дима и снял пальто с вешалки. Застегнув замок ветровки, я открыла дверь и вышла в подъезд. Всю дорогу мы провели в хмуром молчании. Остановив машину прямо напротив моего подъезда, Морозов заглушил двигатель. — Спасибо что довёз, — поблагодарила я. — Не за что, — спокойно ответил парень. — Как доедешь, напиши хотя бы короткое сообщение. Не хочу, чтобы из-за меня с тобой что-то произошло. — Что со мной может случиться? — Вы не спали очень долго, вдруг за рулём уснёте, или не заметите едущую навстречу машину, — начала я перечислять, но Дмитрий меня остановил. — Со мной всё будет в порядке, не переживай. — Хорошо. До свидания, — почему-то засмущавшись, пробормотала я. Благо в темноте было плохо видно, как горели мои щёки. — До завтра, Стюра. Казалось, от такого прощания толпа мурашек прошла даже по затылку. Я улыбнулась и, выйдя из машины, направилась в подъезд.