Maid Of Sker Soundtrack - Night Falls
Уважаемый Хокаге, этим письмом я официально выдвигаю Вам и Вашей деревне ультиматум. Как новая глава организации »Акацуки», требую выдать нам убийцу Нагато Узумаки. Если в полдень следующего дня Итачи Учиха не явится в Долину Завершения, мои люди уничтожат Конохагакуре, а всех его жителей предадут земле. — … это первое и единственное предостережение, — голос читающего дрогнул. К дымоходу взлетел сноп обжигающих искр. Рин облизнула потрескавшиеся губы. В груди трепыхалось охваченное тревогой сердце, и ни одна из мыслей не дарила утраченный покой. Мертвой хваткой она держала шероховатую бумагу, на которой размашистым, чуть косым почерком был выдвинут приговор целой деревне. Семье. Родителям, друзьям. Заторможенно подняв глаза, Нохара посмотрела в спину Лидера. Словно ангел возмездия, карающий клинок, Наруто стояла у продолговатого стола и в пугающей тишине убирала оружие, разложенное по всей поверхности столешницы. Отравленные сенбоны, взрывные печати, кунаи складывались в подсумки, размещенные на бедрах. На поясе закрепили катану и свитки с фуинами. Плащ Лидера покоился на соседнем стуле, вселяя безграничный ужас. В самом темном углу, докуда не дотягивался отбрасываемый камином свет, Рин чувствовала присутствие Девятихвостого. Мужчина безмолвствовал, но почему-то ей казалось, будто он ухмыляется. Да, она уверена, что это существо только и ждет момента, чтобы поквитаться с жителями деревни. И никто, ни одна душа не воспротивилась воле их Лидера. Обито куда-то ушел вместе с Хиданом. А Конан безмолвно таится возле окна, разглядывая замысловатые узоры на стеклах. Но почему все так спокойны? Они действительно хотят разрушить Коноху? И Наруто… убьет своих родителей?! — Нагато был бы крайне огорчен. Вздох облегчения. Рин перевела на Конан благодарный взгляд, когда с ее стороны послышался почти беззвучный шелест. — Мертвецы уже ничего не могут, пора бы уже понять это, Конан, — из-под опущенных ресниц на Ангела посмотрели холодными голубыми глазами. Наруто забрала свой плащ. — Нам не оставили иного выбора. Я не смогу всё оставить. К тому же не забывай, что Риннеган теперь в руках Учиха. В груди болезненно екнуло, и Конан замолчала, не в силах сносить столь горькую правду. Нагато больше нет. Наруто постепенно падает во тьму, стремясь за местью и неутолимым желанием покарать врагов. От организации осталось лишь воспоминание, а от мечты Яхико — холодный пепел, который вскоре исчезнет, как и затухнет в камине огонь. Им больше не на что уповать. — Если мы не вернемся через два дня, — Наруто прошла мимо Рин и на мгновение остановилась, смотря в темноту, что сгустилась в пустом, холодном коридоре, — значит организации Акацуки больше нет. Сердце совершило болезненный кульбит. Шаги покинувших дом еще долго терзали сознание Рин. Она слышала, как они становятся всё дальше, и дальше, и дальше от их размеренной жизни. А затем наступило то, чего Рин боялась все эти годы. В тишине она услышала лишь завывание вьюги за окном. Мир вокруг нее остановился.***
Саске взялся за рукоять катаны и осторожно шагнул в густую чащу леса. Со спины догорала разрушенная деревня; опять Акацуки бесчинствуют на землях страны Огня. Оружие выскользнуло с еле уловимым свистом, но в мертвой тишине это стало равносильно колокольному звону. Сбоку хрустнула ветка. Шиноби метнул туда взгляд, провожая свою подозрительность слабой усмешкой. По заросшему мхом дереву забежала белка, скребя крону острыми коготками. Птицы молчали. Воздух в лесу был холоднее. Саске улавливал острые нотки гари, разносящиеся по округе вперемешку с отчаянием и человеческим горем. Новая атака организации не оставила ни одного выжившего — погибли даже дети. Грудь стягивало от хаотичного потока эмоций. Почему Наруто стала настолько жестокой? Что за демон ведет ее по пути саморазрушения? Смерть Нагато? Или мифический Демон-Лис, которого не раз видели рядом с новым Лидером Акацуки? Вдруг позади возник источник чакры. До слуха долетел режущий свист ветра, и Саске рывком ушел от внезапной атаки. На ходу он пустил по катане искрящуюся молнию. Разворот — и по лесу разлетелся звон стали. Акацуки! — подумал он, перед тем как оказаться за спиной одного из прихвостней Наруто. Хидан лишь ухмыльнулся, когда Учиха пробрался к нему с тыла. Замахнувшись катаной, Саске почувствовал что-то неладное. Образ язычника пошел мелкой рябью, словно туманное марево разгоняет порывистый ветер. В глазах помутнело. Что с ним происходит, почему в руках такая слабость? Пальцы дрожат, и оружие вот-вот выскользнет в траву. Веки слипаются. Белка. Огонь. Акацуки… Шуншином Саске увеличил расстояние между собой и Хиданом, на ощупь хватаясь за ствол дерева. Мутнеющий взгляд сместился к горящей деревне. Огня больше нет. Да и деревня стоит неразрушенной. Как? Что?! — Ничего личного, Учиха. На короткий миг воцарилась тишина, которую затем нарушил глухой треск костей и одежды. Саске схватился за рот. Сквозь пальцы просочилась густая кровь, забивающая стон неподдельного смятения. Катана упала к ногам, а сам шиноби от недостатка сил рухнул коленями в мягкий мох. Взгляд медленно спустился к груди, где торчал древесный корень. Что за черт?! Почему? Почему меня так просто ранили?! Непонимание, растерянность. Веки прикрылись, и сознание парня улетело в черную бездну, где замаячили отблески его ответа. Перед миссией он забежал к себе домой. Там было темно и тихо. А еще в воздухе чувствовалась терпкая сладость… Или миссии не было? Не помнит. Мысли путаются, закручиваются в хаотичный водоворот. Он ведь шиноби? Или… нет? Учиха? Кто это? Кто он? — Сасори создал страшное оружие… Присев на одно колено возле бессознательного тела, Обито положил два пальца на подключичную артерию. — Готов, — со вздохом он посмотрел на подошедшего Хидана. Тот обнажил свою косу и занес ее над полуживым Учиха. Кто бы мог подумать, что сильных шиноби способно свалить пару капель смертельного яда. Низко. Подло. Хидан хотел сразиться с Саске, он жаждал почувствовать раж от битвы с сильным противником, чтобы умыться в его крови и принести Джашину в жертву. Но Обито оказался настойчивее в желании всё сделать тихо. Созданный Сасори яд вызывал сильные галлюцинации. Вкупе с Шаринганом это стало поистине грозным оружием, которому не смог воспротивиться даже младший брат Итачи. Какая жалость. — Тогда отправим Итачи подарочек! Возглас язычника прокатился по зеленой чаще. Алые облака на плащах окропились человеческой кровью…***
В блестящую стерильную чашу скинули бинты. Один за другим, их медленно снимала медсестра, осторожными движениями разбинтовывая голову пациента. У изножья кровати маячил наследник клана Учиха. Невооруженным глазом было заметно, как же сильно он взволнован. Итачи переживал. Он не находил себе места с самого первого дня, как Шисуи попал в больницу. Его раны были несовместимы с жизнью, но гений сумел выкарабкаться из лап Шинигами. Когда Итачи впервые увидел то, что стало с лучшим другом, внутри надломилось слишком много стержней, которыми он прокладывал дорогу к нынче туманному будущему. Свершенное преступление не находило никакого оправдания — Наруто перешла последнюю черту. Как она могла допустить такое с Шисуи? Каким чудовищем стала некогда добрая девочка? — А теперь медленно открывайте глаза, — голос медсестры выдернул гения из омута тяжелых мыслей. Итачи затаился, выжидающе смотря на дрожащие веки Шисуи. Перед глазами еще маячил изувеченный полутруп, в котором он признал некогда веселого, жизнерадостного Шисуи. Кровавое месиво из мяса и костей. Хрипящее в стремлении сделать последний вдох. Как жестоко в отношении того, кто любит. Итачи зажмурился. Нельзя думать о Шисуи, как о погибшем. Он жив, без руки, почти что калека, но всё еще дышит. Кости обязательно зарастут, конечность сделают, а глаза, его прекрасные могущественные глаза заменят другими — и тогда Шисуи вновь возвысится, чтобы дарить этому миру свою улыбку. Вдоль позвоночника пробежалась мелкая дрожь, когда лучший друг раскрыл глаза. Вначале осторожно, щурясь от приглушенного света потолочных ламп, но затем всё увереннее, увереннее открывая этот мир с совершенно другой для себя стороны. — Как Вы себя чувствуете, Шисуи-сан? Гений нахмурился в попытке понять, что же именно он сейчас испытывает. Потоки чакры нарушены, да и сил практически нет. Усталость сковала каждую клеточку его изувеченного после пыток тела. Но взгляд уже чист и ясен, чтобы оценить глубину той ямы, которую для них вырыл наследник клана. — Ты зачем это сделал? Суровость, мелькнувшая в его голосе, поразила Итачи сильнее, чем появление Девятихвостого. Зачем «что»? Убил Нагато? Вынудил Минато объявить Акацуки войну? Или то, что лучший друг сможет видеть?! — Наруто возненавидит нас еще сильнее, если узнает. Наруто?.. Итачи беззвучно хмыкнул и решительно заглянул в могущественный Риннеган, который отныне принадлежал Шисуи. — Этим утром от нее пришло сообщение с требованием. — Война? — Шисуи напрягся. Охнув, медсестра поспешила скрыться за дверью. Итачи проводил ее безучастным взглядом, а после всё внимание гениев переключилось на воронку, что так внезапно образовалась возле окна. Спустя секунду на ее месте материализовался Обито. При виде черного плаща с кровавыми облаками шиноби Листа притаились. Виски прострелило невыносимой болью, которая мгновенно перешла на глаза. Шисуи сложился пополам, давя ладонями на глазные яблоки. — Это было крайне опрометчиво с твоей стороны, — Обито мотнул головой, наблюдая как перебинтованное тело содрогается от конвульсий. — Ты обрек его… — Зачем ты пришел? Активировав Мангекье, Итачи сделал шаг вперед и собой загородил лучшего друга. В руках акацуки он с первых секунд приметил подозрительную коробку, от которой исходил очень тонкий запах крови. — Передать посылку от Лидера, — Обито оставил ее на пустой койке. — И напомнить, что у деревни осталось меньше суток. С этими словами образ мужчины исчез, а его место заняло пугающее безмолвие. Итачи незаметно сглотнул и лишь спустя мгновение решился подойти к «посланию». С каждым шагом запах крови усиливался. Голова трещала от множества догадок, что же такого Наруто могла им отправить. Каким станет «подарок» той, кто по собственной воле оставил солнце, свет — нормальную жизнь с семьей и любимыми людьми, и безвозвратно спустился во тьму. Кончики пальцев прошлись по шероховатой поверхности коробки. Сверху лежал вдвое сложенный лист. Итачи еще раз оглянулся на друга; уснул. Видимо Риннеган забирает чересчур много сил… Набрав побольше воздуха, наследник клана раскрыл послание. Глаза прошлись по одному единственному предложению. Три слова. Всего три слова, а сердце уже трепещет перед тем, что ждет его в коробке. Итачи решается не сразу, внезапно тело сковывает страхом, а в подсознании всплывает одно единственное предположение. Хоть бы не это! Хоть бы Наруто не поступила с ним так жестоко! — Нет! Шисуи встрепенулся от неожиданности, когда со стороны лучшего друга послышалось приглушенное рыдание. Над раскрытой коробкой он увидел сгорбившуюся фигуру, чьи слезы срывались в пугающую неизвестность. Пересилив себя, наплевав на боль и слабость, гений сполз с кровати. Не с первого, и далеко не с третьего раза ему удалось дойти до соседней койки, откуда веяло отчаянием. И смертью. До боли стиснув зубы, Шисуи заглянул внутрь коробки. Последняя нить, связующая с надеждой, оборвалась. Это конец… Сквозь открывшуюся дверь в палату ворвался ветерок. Сложенный лист упал к ногам лечащего врача. Заметив кровавые отпечатки, мужчина рискнул поднять его и заглянуть в послание.«Теперь мы квиты».
***
Порывами ветра по небу подгонялись табуны белоснежных масс. Солнце медленно ползло к зениту, разливаясь по округе согревающим теплом. Грохот водопада заглушал мерное биение сердца, на котором больше не осталось ровным счетом ничего. Отныне там царит пустота. — Осталось пять минут… Наруто перестала крутить кунай за кольцо. — Он придет, — решительно, и настолько серьезно, что затаившаяся за спиной Конан готова пасть ничком на землю в мольбах и просьбах спасти эту девочку от ненависти. Смотря на тонущий в зелени горизонт, где спряталась деревня Листа, она мечтает лишь о том, чтобы всё обернулось вспять. Как оказалось, прошлое не так ужасно — и в нем было что-то прекрасное. Лучше бы ты никогда не покидала деревню. Девушка задавила в себе непрошенные мысли. Она посмотрела на макушку Лидера, и слабая улыбка промелькнула на лице. Почему в их мире всегда страдают дети? Зачем отравлять их невинные добрые сердца этой ненавистью? Они обязаны радовать улыбками, но никак не сеять разрушения и боль. — А если нет? Ты действительно разрушишь деревню? — Я слышу сомнение в твоем голосе, — Наруто глухо усмехнулась, неторопливо поднимаясь с головы Мадары Учиха. — Но поспешу тебя успокоить: сегодня Коноху никто не тронет. Он здесь. Взгляды обеих куноичи метнулись к противоположной статуе, на верхушке которой возник силуэт человека. Солнце выглянуло из-за облаков, и его кроваво-красные глаза замерцали яркими бликами. Ветер подхватил убранные в низкий хвост волосы. Наруто подняла руку и жестом приказала Конан уйти; в ее присутствии более нет надобности. Месть Акацуки практически свершилась… Повеявший от Лидера холод заставил Хаюми подчиниться. Через секунду она исчезла из Долины Завершения, но лишь настолько, чтобы в любой момент прийти к их солнышку на помощь. С ее уходом между парой возникло давящее молчание. Наруто прожигала дыру в человеке, вера в которого умерла вместе с дядей. Обращаясь к прошлому, она и припомнить не могла, чтобы ее душу отравляла настолько необузданная жажда крови. Ненависть душила, а злость обжигающими потоками струилась по жилам. От сострадания и жалости не осталось даже малых крох. Она мечтает лишь о мести. — Не думал, что ты способна так низко пасть, — каждое слово давалось Итачи с неимоверной болью. Перед внутренним взором стоял образ братишки, а Наруто, его любимое, обожаемое солнышко, теперь виделось сквозь плотную пелену, словно она уже давно умерла, а то чудовище, что заняло место Лидера Акацуки, являлось кошмаром, просочившимся в их когда-то счастливую жизнь. — Мне помогли. Твоими руками. Скулы побелели от плохо сдерживаемой ярости. — Вы были друзьями, — Итачи процедил сквозь зубы. — Лучшими друзьями, Наруто. — И от этого мне больнее всего, поверь. Мое сердце разрывается от мысли, что Саске мертв. Но сильнее во мне далеко не чувство вины. Ты обязан был почувствовать мою боль. Лишь утратив что-то мы способны переосмыслить свой путь… — И ты решила остаться убийцей. — Я решила отомстить, Учиха, — пустой, почти что мертвый голос вселил в гения клана непоколебимую решимость довершить начатое; он обязан защитить душу любимой. — Это единственное, чего я жажду. Из ножен за спиной выскользнуло танто. Наруто зеркально отразила каждое движение Итачи. — Значит ты не оставила мне иного выбора. Лучше ты умрешь до того, как превратишься в настоящего монстра… Будто бы прочитав его мысли, Узумаки ринулась в атаку. Две тени столкнулись над пропастью между двумя статуями великих основателей Конохи. Клинки скрестились с характерным скрежетом. Итачи попытался поймать Наруто в иллюзию, но та упорно смотрела куда угодно, только не ему в глаза. Заметив, как женскую руку охватило ярко-красное пламя, шуншином он переместился к ней за спину и тут же резанул по воздуху, отмечая движение над головой. Еще в воздухе Итачи успел перегруппироваться. До воды оставалось не больше трех метров, когда он резко повернулся лицом к небосводу и одной рукой сложил печать концентрации. Огненные шары, все без исключения, угодили в вовремя поставленный барьер. Кончики ног коснулись водной глади, но в тот же миг Итачи оказался сбоку от Наруто. Отразить атаку удалось в самый последний момент. Концентрация достигла максимума, даже, казалось, она перестала дышать, отдав всю себя этому бою. Все попытки парализовать Итачи заканчивались провалом — он был чересчур быстр и проворен, чтобы угодить в ее ловушку. Наруто отбивалась, не поспевая за противником. Двигаться быстрее, не выпускать оружие из рук. И ни за что не поддаваться эмоциям. Но с каждой секундой эти установки слабели, ее медленно охватывала злость на собственную слабость. Лидер?! Да каким Лидером может быть девчонка, не способная покарать убийцу дяди! Внезапно Итачи испарился. Наруто поспешила сложить печати для парализующего фуина. В этот же миг ее охватила мелкая дрожь. Она резко развернулась, и в голубых глазах мелькнул образ врага. Сбоку. Сверху. Со спины. Итачи атаковал ее с нечеловеческой скоростью, за которой поспеть никак не удавалось. Постепенно Узумаки стала пропускать удары, один за другим, пока из ее рук не выскользнула катана, а сама она не утратила концентрацию, угодив ногой в водную гладь. Воспользовавшись этой заминкой, Итачи создал руку Сусаноо и без лишних сожалений ударил по своему солнышку. Отвесная скала пошла трещинами, когда в нее влетело женское тело. Итачи спрыгнул на воду и затаился. Неожиданно воздух задрожал от растущего давление. Он почувствовал знакомую чакру, почувствовал ту же ярость, которой когда-то затопило разрушенную деревню. Неужели это… Поток мыслей прервался появлением любимой. Наруто оскалилась, ее некогда голубые глаза наполнились кровью. Итачи увернулся от когтистой руки, бросая недоверчивый взгляд на лисьи хвосты, что так внезапно отросли у девушки. Из ее тела вырвались грязно-оранжевые лапы из чакры, от которых защитились броней Сусаноо. Сглотнув, Итачи посильнее взялся за оружие, но теперь единственное, на что приходилось уповать, стало ожидание. Ему приходилось блокировать каждую атаку Наруто, удивляясь тому, как же сильно она выросла в скорости. Ее атаки стали сильнее, агрессивнее. Она действовала настолько непредсказуемо, что Итачи не мог просчитать ее следующий ход. Значит слухи о ее связи с Девятихвостым оказались правдой. У него больше не осталось выбора — чудовище, захватившее тело любимой, должно быть уничтожено; это его обязанность… Рисунок в глазах гения сменился на более сложный. Позволив Наруто схватить себя, Итачи заглянул в ее звериные глаза с вытянувшимся зрачком, однако должного эффекта не достиг. Значит она больше невосприимчива к иллюзии, подумал он и без задней мысли обратился к последнему, что могло остановить этого монстра. — Да он ее сейчас убьет! Конан бросилась к краю скалы, когда получила воспоминания от одного из своих клонов. В ушах стоял душераздирающий крик горящего, но прийти к Наруто на помощь ей не позволили. Вдруг ноги заковали древесными корнями, и всё безрассудство Ангела осадили холодным голосом: — У нас приказ не вмешиваться, — Обито метнул взгляд на Хидана, стоило тому взяться за косу. — К тому же Наруто там не одна… Мы лишь помешаем ей. Не одна. Эта девочка всегда была под защитой того, кто в одиночку способен уничтожить всё человечество. Его ненависть к людскому роду пугает, а могущество, дарованное самим Мудрецом, вселяет благоговейный ужас. Существо из чакры невозможно победить. А единственную свою слабость он никому не позволит уничтожить. Наруто никогда не проиграет, пока на ее стороне стоит сам демон. … наблюдая за тем, как в адском пламене Аматерасу сгорает любовь всей его жизни, Итачи ощутил слабый трепет на сердце. Он огляделся по сторонам в ожидании внезапной атаки. И в следующий миг ему пришлось уйти прыжком в воздух, спасаясь от множества черных сфер. Взгляд Шарингана сместился к мужчине в оранжевом кимоно, который внезапно появился возле горящей Наруто. Курама недовольно рыкнул. Мысленно отчитав сосуд за беспечность и неспособность оградиться от эмоций, он окружил ее покровом из чакры. Сила биджу вытеснила черное пламя, заключая девушку в защитный покров, а после Девятихвостый переключился на застывшего в смятении Итачи. Оскалился, обнажая белоснежные клыки. Больше он не собирается сдерживаться. Незачем. Никто его не остановит и не сдержит. — В этой жизни я ненавижу людей. Вокруг Демона забурлила грязно-кровавая чакра. Итачи невольно отступил, концентрируя всю оставшуюся силу в глазах. Для полноценного Сусаноо еще есть чакра… Но сколько он продержаться против самого Девятихвостого? — А еще свой глупый сосуд… Бессознательное тело девушки осторожно забрали когтистой лапой. От воды потянулся белесый пар, огибающий мощное тело Девятихвостого. — Но сильнее моя ненависть к вашему роду, Учиха. Одну красноглазую блоху я помог отправить обратно к Шинигами. А сегодня настанет твоя очередь… Умри. По долине прокатился оглушительный рев, а затем на многие-многие километры разлетелся обжигающе горячий воздух, пронизанный демонической чакрой. Акацуки затаились в ожидании.***
Из груди вырвался хриплый вздох. По лицу ручейками скатывалась горячая кровь. Замутненные глаза были устремлены к потянутым дымом небесам. Итачи неподвижно лежал в воронке, образовавшейся на дне пересохшего озера, и думал лишь о том, чтобы просто увидеть закат уходящего солнца. Хотя бы в последний раз посмотреть на это прекрасное явление. Силы иссякли. Чакроканалы горели так, будто по ним пустили раскаленный огонь, испепеливший всё, что когда-то делало его шиноби. Он проиграл, проиграл чудовищу, чье существование будет и дальше отравлять жизнь Наруто. Он не справился. Сбоку донесся тихий шорох. Держа обгоревшую Наруто на руках, Курама подошел к поверженному шиноби. На губах заиграла победная ухмылка. — Я не убью тебя, Учиха, — сказал он, притягивая к себе тусклый взгляд черных глаз. — Ты и дальше будешь влачить свою бесполезную жизнь. Восстановить чакру даже не пытайся: я сжег чакроканалы, поэтому путь шиноби для тебя навсегда закрыт. Словно в подтверждение этих слов тело Итачи скрутило судорогой. Стиснув зубы, он мысленно проклял себя за то, что позволил чувствам взять верх над своей жизнью. Не стоило ввязываться в игру, в которой он заведомо был проигравшим. Девятихвостый лишь играл с ними, издевался, чтобы в конце нанести решающий удар. А Наруто… Сердце прострелило болью, стоило Итачи узреть, какие страдания он принес возлюбленной. Правая сторона ее тела почернела, а лицо покрылось ужасными шрамами. Золотистые локоны осыпались в пепел, не оставив даже мельчайшей надежды, что всё обязательно образуется. Своими же руками, эгоистичными помыслами и желаниями Итачи подвел черту в жизнях сразу нескольких людей. Его мечты оказались губительны. Для всех. Всё обязательно образуется. Ты будешь жить, Наруто. Ты больше не одна… Переступив через поверженного Учиха, Девятихвостый стремительно перенесся к месту, где в ожидании затаились верные Наруто люди. Когда-то ненависть к Акацуки была всепоглощающей, но в этот трудный час он смотрит на жалких людей и чувствует, как его душу пронизывает умиротворенный покой. Они отыскали… Нет — это Наруто наконец обрела настоящую семью, о которой всегда мечтала. Обито осторожно забрал бессознательного Лидера и через секунду исчез с помощью техники своего глаза. К логову Акацуки поспешила и Конан, глотая слезы и сдерживая страх за маленькое солнышко; не позволит, больше никогда она не даст своей семье совершать настолько безрассудные поступки. Это ее долг перед Нагато и Яхико. — И что теперь станет с Наруто? Хидан крутанул свою косу и, закрепив ее за спиной, выжидающе посмотрел в затылок могущественного Демона. В звериных глазах отразилось уходящее за горизонт солнце. Вдохнув вечерней прохлады, Курама отпустил почти беззвучную усмешку. — Мечты перестанут быть кошмаром… Образ мужчины стал расплываться, пока на выступе не осталась фигура одинокого человека. Но одинокого ли? Хидан задумался, устремляя взгляд к раскрывшейся ладони. Всю сознательную жизнь он находился в поисках себя и цели, ради которой и умереть не жалко. Был ли у него дом, семья? Хидан усмехнулся и спрыгнул со скалы, спеша оказаться рядом с ней. У такого монстра никогда не появится того, о чем мечтают простые люди. Но одно у него не смогут отобрать даже после смерти — верность Лидеру. Он будет верить в Наруто до самого конца. Ведь ангел помог ему почувствовать себя другим. Он стал нужным. Я помогу ей, отец. Ты будешь мной гордиться… На землю опустились сумерки, и мир окутало безмолвием. В ночи пробудятся людские кошмары, а кто-то сможет увидеть себя счастливым, с родными и любимыми. Они продолжат бояться, плакать о том, что не свершилось — и об утраченном, потерянном. И лишь один человек навсегда утратит веру в будущее. Она больше никогда не станет мечтать. Прожив две жизни в пустых грезах, в конечном счете она пришла к одному: нужно просто жить, не смотря на других и не заглядывая за грань, где может прятаться не желанная мечта, а самый жуткий кошмар. Наруто ошиблась, когда захотела совсем иную жизнь, что имела. Мечты опасны. Она поняла это слишком поздно. И теперь, утратив себя прежнюю, закостенев и сердцем, и душой, забыв о том, кем был солнечным мальчик под именем Наруто Узумаки, она уже никогда не помыслит о любви и счастье, настоящей семье и верных друзьях. Настала пора увидеть этот мир незамутненным взглядом Лидера.