Дикая головная боль заставила подняться полумёртвое тело с постели. Утро. Теперь это самое ненавистное время суток для Лексы после того, как она начала работать в ночном баре. Время 7:11. Нехотя Лекса плетётся умываться. После душа так же лениво готовит кофе и выходит на балкон.
—Дерьмо, — тяжело выдыхает она, вспоминая, что ей пора на учёбу.
Вчера было собрание по поводу начала учебного года, на которое, конечно же, Лекса не пошла: «Зачем приходить и смотреть на лица тех, кого ты больше всех хочешь забыть? Это ведь странная форма мазохизма…» Старшая школа, соединили два параллельных класса. Видеть ребят со своего не хотелось, но ещё больше не хотелось видеть людей с параллели. Именно по этой причине девушка позволила себе дополнительный денёчек отдыха. Хотя… Это было не единственной причиной данного поступка. Их было множество: сначала смерть Костии, от которой приходилось долго отходить; затем расставание с Аней. Лекса была эмоционально истощена уже в свои 17. Лишь одно чувство могло в ней жить — ненависть. Щемящая, жгучая ненависть была единственным средством, способным заполнить эту беспросветную пустоту внутри грудной клетки. Ах да, помогали ещё алкоголь и сигареты. В табачном дыму и пьяном угаре она могла забыть обо всём дерьме, что происходило вокруг. На лице заиграли желваки и ком подступил к горлу, к счастью, звон будильника вырвал зеленоглазую из воспоминаний. Нацепив на себя кадетскую форму, Лекса не спеша вышла из дома и отправилась в школу.
Чувство отвращения росло в ней с каждым шагом, который приближал её к ненавистному зданию. Открывая дверь в класс, девушка слышит ликующие возгласы своих одноклассников. Лекса не была авторитетом среди сверстников, но имела на них особое влияние, за что её прозвали Командующей (Хедой).
— Ну, здравствуй, гуляка! — с каким-то неясным восторгом сказала Рейвен.
— О нет, я надеялась, что ты не придёшь ещё хотя бы месяц, — едко, будто выплёвывая каждое слово, произнесла Онтари.
— Fuck off, — показывая средний палец, говорит Лекса, и, поворачиваясь, обращается к шатенке, — Рейв, я тоже рада тебя видеть.
Пока девушки рассказывали о своём летнем отдыхе и бурно что-то обсуждали, зеленоглазая оценивала каждого, кто находился в аудитории. Для себя она сделала вывод о том, что ребята с параллели не отличаются особой активностью. Точнее, никак не проявляют себя вообще. Будто горстка одноклеточных абсолютно не способных ни на что. Её взгляд зацепил образ белокурой девушки: опущенный взгляд, аккуратно убранные за ухо волосы и небрежно выпавшая прядь.
— Кто она? — не отрывая взгляда, спрашивает Лекса.
— Кларк. Она перешла в эту школу лет 5 назад.
Тоскливо хмыкнув, Лекса уставилась на вид из окна. Вернее, в никуда.
Весь день прошёл в раздумьях: она не замечала ни смеха Рейвен, ни ворчанья Онтари, ни слов преподавателей. Снова эта пустота. Только с Рейес девушка могла быть слабой. И, возможно, Рейв смогла бы помочь Лексе, как это было раньше, но всё изменилось. Все изменились.
«Дом — милый дом», — пронеслось в голове у Лексы, когда она вошла в свою квартиру. Старые обшарпанные обои прихожей всегда напоминали ей о том, кто она и для чего изо всех сил старается «выбиться в люди». По крайней мере старалась. У девушки было всё: мечты об открытии своего бара, работе врачом, переезде в Германию, путешествии по Испании и другим странам. С самого детства она была целеустремлённа, умна и отважна. Несмотря на то, что она меняла людей как перчатки, пару раз в ней просыпалось что-то большее, однако это было ошибкой:
*год назад*
19:08
Лекса:
Блчть
Лекса:
я бухая
Рейвен:
?
Лекса:
Она мне нравитмя
Лекса:
Я не знаю, правильно ли ч пишк, и понимаешь ли ты
Лекса:
Блять
Лекса:
Она молчит. Рейв, я не могу. Я плачу. Помоги
Рейвен:
Держись, всё нормально
Рейвен:
Почему ты пишешь кому-то в таком состоянии? Успокойся, соберись, Лекса
Лекса:
П*здец я тряпка
03:18
Рейвен:
Ну как ты?
Лекса:
Дерьмово
Лекса:
Я снова убедилась в том, что лучше продолжу трахать кого попало, чем ещё раз отдам кому-то свою душу
Рейвен:
Оу, жоска
Лекса:
Самое беспонтовое то, что я даже трахнуть никого не могу, потому что мысли о ней мешают
Лекса:
И да, я уезжаю. Билет на 29-е взяла
Рейвен:
Ванкувер?
Лекса:
Ванкувер) Скорее всего, вернусь
Рейвен:
Это хорошо) Ты нормально себя чувствуешь?
Лекса:
Рейв, я ещё долго буду чувствовать себя х*ёво. От вопросов лучше не станет, но спасибо за заботу
*сейчас*
Боль, разочарование и в конце концов — ненависть. В её зелёных глазах больше не блестят искры азарта, не стало светлых мыслей в тёмно-русой голове, смуглая кожа ощущает уже не так остро, спортивное тело не чувствует былой силы. Утрата способности хоть как-то воспринимать окружающий мир превратила чемпиона Европы в беспомощную кучу мыслей. Каждый вечер Лекса оставалась один на один со своими мыслями и остатками прошлого. Легла на кровать.
«Это никогда не пройдёт. Я не верну её. Почему, Аня? В чём, бл*ть, моя вина? Как ты могла осознать, что ничего и никого не хочешь, если ты по-прежнему чувствуешь эту ненужность? Ладно. Хрен с этим. Та девушка… Кажется, я где-то её видела. Пора спать»
Свернувшись в позу эмбриона, Лекса моментально уснула…
***
