Смерть

      ВЫЗОВ.       Смерть вытянулся в своем каменном ложе и распахнул глаза, уставившись перед собой. Нет, он не спал. Просто отдыхал: все-таки он был достаточно молод, чтобы, подобно своим старшим товарищам, работать без перерыва дни и ночи. Вот уже десять сотен лет как он окончил Школу и теперь (под присмотром своего Наставника, конечно) выполнял свое Предназначение.       Предназначение было простым как атом водорода: самый обычный Сбор Душ. Куда с большим удовольствием молодой Смерть снова оказался бы в мире смертных – тем более, что сейчас там происходило самое интересное.       Играл бы в баскетбол. Ходил бы на работу и в кафе. Смотрел бы видео в Интернете.       Возможно, создал бы группу, играющую плохонький инди.       ВЫЗОВ.       Сбор Душ не представлял из себя ничего такого. Ру-ти-на. Ни тебе черных плащей, стильно потрепанных временем, ни затупленных от частого использования кос и серпов. Смертных в последнее время стало много – слишком много – и у Смерти было много работы. Не до развлечений и пугалок.       Да и смертные, в большинстве своем, уже позабыли о Воплощениях Конца Всего. Создали себе более добрых и мягких богов и…       ВЫЗОВ.       Ах, да.       «В большинстве своем» - не значило «все».       На ВЫЗОВЫ из смертного мира ОТВЕЧАТЬ было запрещено. Не из-за каких-то Высших Целей и Вселенского Равновесия. Вселенной было плевать на крохотный обитаемый мир и его жителей. Смерть это знал доподлинно: это ненормальной в принципе не было дела ни до чего. Ее беспокоили только черные дыры.       Хотя и большинство находили их очень даже милыми.       Запрет на ОТВЕТ возник – стыдно признаться – из-за поп-культуры.       Орфей на самом деле не смог спасти свою Эвридику, но трагическая история, всепобеждающая любовь и все дела… Смертные любили надежду, любили надеяться.       ВЫЗОВ.       Ну, или были слишком упрямыми, чтобы признать Очевидный Конец Всего.       Последнюю неделю – целых шестьсот четыре тысячи восемьсот секунд! – какой-то баран с возмутительно крошечным интервалом рисовал Знак. Смерть допускал, что для смертного это был небольшой срок – и уместное время. Но он бы с удовольствием посмотрел бы на этого настойчивого умника, если бы его заперли в комнате с тонкими стенами и соседями, семь часов без перерыва сверлящими их.       ОТВЕЧАТЬ на ВЫЗОВ было запрещено.       Но Смерти хотелось просто побыть в тишине. Хотя бы месяц.       ВЫЗОВ…

* * *

      Обитель ВЫЗВАВШЕГО его смертного не была чем-то… примечательным. Именно так подобные места и описывались в летописях, что зачитывались на лекциях в Школе: завешенные черной тканью окна, голые холодные стены с бессмысленными – и иногда нецензурными – иероглифами, давно испортившиеся (а то и вовсе искусственные) сердца в банках, мертвые кости и прочая неприглядная гадость, грубая деревянная мебель и – зачем-то – здоровенный валун в самой «тонкой» части пространства. На эту тему – почему смертные так любят загораживать естественные потоки из Междумирья – было написано немало курсовых.       Смерть подозревал, что ни одна из них и близко не подошла к разгадке той каши, что творилась в головах у людей.       Смертный обнаружился у двери. В черной мантии, само собой. Высокий и худой. С развивающимся гастритом, анемией, намечающимися близорукостью и остеохондрозом и вполне себе ничего такой тахикардией. В его длинных пальцах был зажат белый мел – словно других цветов в природе не существовало. Он, стоя на коленях, рисовал Знак на стене у проема: круг, треугольник, черта и – ВЫЗОВ… и снова… и снова…       И снова.       Знак был повсюду. Вокруг окон, дверей, вился по потолочному и половому плинтусу, опоясывал имитирующие свечи светильники на стенах.       Впервые за сорок два года Смерти захотелось заплакать. Он понятия не имел, что творил этот неразумный чудик и для чего, по его мнению, этот рисунок служил. Может быть, он надеялся таким образом запереть свою Смерть?       Смерть бы не удивился. Подобных «гениев» всегда хватало.       Ну, по крайней мере здесь не было приносимой в жертву девственницы, что на самом деле только увеличивало количество работы. - ТЫ ВЗЫВАЛ КО МНЕ, НИЧТОЖНЫЙ, И Я ОТКЛИКНУЛСЯ НА ТВОЙ ПРИЗЫВ, – мрачно и торжественно провозгласил Смерть, выпрямившись во весь рост. Его ноги упирались в этот странный камень (должен же быть хоть какой-то толк от этого булыжника), а взгляд (и его, и голос приходилось тренировать целый год – без этих безумно важных составляющих ему бы ни за что не выписали пропуск из Междумирья) тяжело и надменно опустился на спину смертного.       Довольно безучастную, приходилось признать. - ЧТО ТЫ ЖЕЛАЕШЬ И ЧТО ГОТОВ ОТДАТЬ ЗА СВОЮ ДЕРЗОСТЬ? – продолжил вещать Смерть, немного уязвленный отсутствием реакции. – УСЛЫШЬ МЕНЯ И ПОведай, ради чего ты… Алло?..       Смерть тяжело вздохнул и опустился на валун.       Наушники.       Смерти не нравились наушники. Нет, сама концепция была ему по духу, как и мягкая музыка, что сейчас звучала в этих приспособлениях у призвавшего его (Смерть даже мельком подумал, что именно такое хотел бы играть со своей несуществующей группой), но из-за наушников в его список дел постоянно добавлялись новые пункты. И да, чувство, когда тебя ПОЗВАЛИ а потом просто начали игнорировать твое ПРИСУТСТВИЕ, было слегка обидным.       Смерть подошел вплотную к смертному и присел рядом, в прочем, почти не надеясь, что он услышит: его шаги были тихи и легки для слуха человека. Даже не замутненного бодрым гитарным мотивчиком. - Парень, - Смерть осторожно постучал его по плечу, - чего тебе надо?       «Парень» вздрогнул от его прикосновения. Он побледнел, а его сердце так сжалось, что Смерть немного даже забеспокоился: убивать ПРИЗЫВАЮЩЕГО было дурным тоном. Не говоря уж о том, что ему все-таки нельзя было ЯВЛЯТЬСЯ на ВЫЗОВ. - Ты рано, - сухо сказал смертный, на удивление быстро пришедший в себя. - Рано? – недоуменно переспросил Смерть.       Конечно, он был рано. Срок этого паренька наступал только через тридцать девять лет, восемнадцать дней и семь секунд.       Но Смерть немного сомневался, что именно это имелось в виду под его «рано». У смертных… было довольно плохо с чувством времени. - Да. Собрание только через три часа. - А… ну… - Но раз пришел, то можешь помочь, - великодушно разрешил смертный, и Смерть, задохнувшись от его наглости, покорно взял из протянутой коробки мел.       Собрание.       Смерть слышал о таких… собраниях. Смертные сбивались в группы по интересам и занимались очень странными вещами. В основном, это никому не вредило – за исключением расписания дел ему подобных.       Что же, у Интернета были свои минусы.       В основном, связанные с поп-культурой. - Я тебя не помню. Ты новенький? – поинтересовался смертный.       Смерть промычал нечто нечленораздельное. Он не мог уйти просто так, раз ОТВЕТИЛ на ВЫЗОВ, но и раскрываться теперь, когда он - кажется - понял, что за недоразумение произошло, не имел ни малейшего желания.       Смертный воспринял его ответ за согласие. Он в принципе был похож на того, кто не умел слышать отказ. - Как твое имя? - Гарри, - выдохнул первое пришедшее на ум подходящее имя, надеясь, что не прогадал с народом, живущим на этой земле. - Хорошо, Гарри. Добро пожаловать к нам, Пожирателям смерти…       Пожиратели смерти.       Смерть мысленно взвыл от восторга. Он слишком давно не был среди смертных и успел забыть об их главном достоинстве – чувстве юмора. - …Я лидер нашего сообщества, Воландеморт.       О, Сущее!       Воландеморт!..       Смерть опустил голову, скрывая разрезавшую его лицо широкую улыбку.       Когда он закончит свои дела здесь и убедиться, что… Воландеморт… больше никогда не начертает Знак, он обязательно покажет этого смертного своим друзьям. Воландеморт, ну надо же!..